***
Здесь было холодно и мрачно. Ветер дул с особой силой, а Гань Юй продолжала вглядываться в надгробие ей подобной. Совсем молодая, всего 21 год, почти 22, но не играет большой роли. Рядом тоже небольшое надгробие, ребенку отроду было пять дней, погиб от жестоких рук на шестой день. Зато, покоится с матерью. Вряд ли это можно назвать в полной мере хорошей нотой, тем не менее... Девушка продолжала стоять неподвижно, совсем не зная куда себя деть. Их судьбы были схожи, даже легкая дрожь проходила по её телу. Той девице повезло меньше, чем ей, она родила ребенка, остается лишь надеяться на то, что пара была счастлива какое-то время... Однако Гань Юй ведь не любит того парня! Он мерзавец, который искал связь на ночь, а по итогу переспал с девушкой из враждующей организации... Может, всё же, не такой мерзавец, но...! Впрочем, не ей одной голову с плеч! Но и умирать не хочется... Да что же делать... Покрывало холодной почвы не выглядит привлекательным! Девушка стояла молча, хотя её лицо искривилось в разных гримасах, что выглядело пугающе. — Гань Юй? — коллега оглядел её с ног до головы, вид у неё, конечно, был тот еще... Ноги подкосило, а лицо стало таким кислым, словно она съела два лимона разом, — Как ты работаешь здесь, если такая чувствительная? — смешок вылетел с его уст, но девушке явно было не до этого. — Агх... Ты думаешь я здесь работаю по своему желанию? — она чуть закатила глаза, а затем по новой выдохнула, отходя от могилы подальше. Холод проходил по жилам, хотя градусов было шестнадцать... Так откуда он? Парень вздохнул и развел руками, — Никто не приходит сюда добровольно, а уйти отсюда... — Невозможно. — Гань Юй поджала свои губы, — Разве можно жить таким образом? Если сделаешь что-то не так, то обязательно лишишься головы, а может зароют под землю заживо. Ты не думал, что это... — девушка задумалась, а затем чуть нахмурилось, — Некое рабство. Я не понимаю... Ради чего они воют уже с десяток лет? Не поделили деньги, счета, просто поругались? Тогда пусть идут и стреляют друг в друга сами, а не натравляют своих подчиненных друг на друга... Я как будто тряпичная кукла. Между ними сохранялась довольно продолжительная пауза. — Не говори так. Они желают нам только добра. Девушка замерла. Луч солнца остановился на могиле матери, словно заставляя нарисованные зрачки блестеть по-человечески. Она принадлежала Ясному Дню и после смерти будет принадлежать. А полукровка, рожденная ею, будет лишена любой справедливости. Это и есть та самая "доброта"? — Где её отец? Он ведь был из Плюши? — Гань Юй даже не стала отвечать на тот несуразный бред про доброту их "хозяев", её, всё же, интересовали иные вещи в моменте. — У плюшевских наказание куда тяжелее. Если эту девушку просто пристрелили, как и её ребенка, впрочем, то её отца сначала...- — Не стоит. Я поняла... — при всей своей ненависти к организации, к которой принадлежал тот самый Сяо, её лицо вновь ушло в краски бледности. Значит, её всего лишь застрелят, она даже не успеет понять, а его будут пытать, отрывать руки и пальцы на них поочередности, потом... Боже мой, — Кхм... Спасибо, что рассказал. Я... Я, пожалуй пойду, — Гань Юй уже была готова обернуться, чтобы уйти прочь, как парниша вновь её остановил, задав лишь один вопрос. — Почему ты спрашиваешь о ней уже во второй раз, Гань Юй? — ? — обернувшись к нему, девушка не смогла сказать ничего связного, — Не хочу наступать на её грабли. В тот же миг она умчалась, оставив своего коллегу со смутными чувствами и раздумиями на душе. Дорога обратно была не менее тяжелой для нее. Кажется, счастливые моменты жизни давно позади, а дальше идет лишь смерть, риск и пустошь. Никаких эмоций кроме страха, который так гордо держит ее в своих объятиях. От чего в их кругах главенствует такая строгость? От чего она не может строить собственное гнездышко с тем, кто ей нравится? Даже будь это тот парень... А если бы она была по уши в него влюблена с самого подросткового возраста, а будь он её первой любовью? Ей бы всё равно выстрелили прямо в черепушку, отравили, зарезали бы? Люди вокруг свободны в выборе партнера, но девушка не может даже... Побаловать себя встречей на ночь? Серьезно? Впрочем и это останется ношей на плечах, ей не стоит думать об этом, а напротив отпустить всё, смириться и предположить, что того плюшевского даже не существовало... Верно...? К её несчастью полил ливень, заставляя ее легкое платье напрочь промокнуть. Она шла вдоль улиц, словно пугливый котенок, укрывалась под шапками подъездов, вздрагивала, когда гремела гроза. Отличного времени и не придумаешь, словно сам бог на землю послал ей знак, что умрет она скоро! Суеверной девушке таких знаков уже хватит, чтобы полностью побелеть и начать пошатываться от усталости. Под новой волной дождя оставаться она не могла, поэтому тут же забежала под крышу ещё одного подъезда, тяжело вздыхая и пытаясь восстановиться свое дыхание. Вся одежда промокла и неприятно прилипла к коже, Гань Юй даже поморщилась, пощипывая одежду и пытаясь хоть как-то её отжать. Делать с этим было абсолютно нечего, поэтому Гань Юй безутешно выдохнула и огляделась по сторонам, приоткрыв свои глаза. Знакомый взгляд был на её лице, сам он был совсем без эмоций. Видимо, точно также прятался от дождя... Все волосы мокрые, а рубашка чуть просвечивает, напоминая ей о той самой ночи. Однако с теплыми воспоминаниями в голову начали лезть прежние представления о пытках в Плюше, о том, как ему вырывают глаза, ломают пальцы, а затем рубят их кухонным ножом... Доводят до предсмертной слабости, а затем душат с такой силой, что выступают слезы от боли, а не от нехватки кислорода.Несмотря на всё произошедшее той ночью, Гань Юй внутри себя никогда не желает ему зла. Они подвергли друг друга опасности той самой роковой ночью, однако девушка не в праве продолжать этот марафон случайных встреч.
Набравшись смелости пробежать под градом дождевых капель, она помчалась прочь,чувствуя, как пощипывает нос и дрожат глазницы.