Название придумаем потом.

—Ну... Заходите что ли?-Фурина, честно, не знала что еще можно сказать детям, которые стоят в дверях. —А "Отец" разрешила?-подал голос мальчишка, немного заглядывая в комнату. —Ну, да...-Дети забежали в комнату, тут же начиная ее осматривать. В комнату "Отца" всем было запрещено заходить без разрешения хозяйки, а потому не каждый здесь был. Самыми частыми гостями тут, пожалуй, были Лини, Линетт и Фремине. Николя, с виду старше своей сестры, подошел к столу. Его синие глаза искали что-то такое необычное, что может лежать только здесь.  Не зря же "Отец" запрещает сюда ходить. Но, к его огорчению, на столе ничего кроме бумаг и некоторых журналов не оказалось. —Коля!-Позвала его сестра, всё еще скромно стоящая у дверей.-Мы должны выполнять поручение! Может, тётеньке что-то хочется. Герта была не похожа на старшего брата в основном в поведении. У нее мутные зелёные глаза, темные чёрные волосы до лопаток. Ее брат не совсем отличается от нее внешностью, если не присматриваться. У него тёмно синие короткие волосы, с редкими красными прядками. Глаза темно синие с мутным красным оттенком. Самое различимое в них, как и было сказано ранее – поведение. Герта, на самом деле, не такая уж и скромная девочка. Просто к выполнению заданий от Слуги она подходит со всей серьёзностью, чего нельзя сказать о брате. Николя выполняет поручения, делая вид что играет в игру. Его уже много раз за это отчитывали, но глупое и несерьёзное поведение практически вошло в привычку. Но не смотря на это, в обычных ситуациях мальчишка довольно стеснительный. И этой стеснительности пытается учиться и Герта, которая вечно отличается своей прямолинейностью и своенравием. *** Входная дверь резко открылась, издав очень громкий звук от удара об стену. В тёплую, обогретую прихожую резко залетел холодный воздух с улицы. —"Отец", с возвращением.-Лини, что вышел из гостиной,  быстро подошёл к Слуге и принял снятую шубу. Он аккуратно повесил ее на крючок, что висел на стене.-Будете ужинать? —Нет, благодарю. Малыши спят? —Да, "Отец". Я ждал вас, чтобы обсудить сказанное вами перед уходом. —В таком случае я буду чай.-Фокусник кивнул и удалился на кухню. Арлекино же, разминая по пути плечи, прошла в гостиную. Она разместилась на диване, сняв фрак и аккуратно сложив его и разместив у себя на коленях. Ее воспитанник зашёл в комнату через несколько минут с подносом в руках. Он поставил его на кофейный столик напротив дивана и сел недалеко от Слуги. —Я... Кхм. "Отец", я немного не понял что вы имели ввиду, говоря о помощи леди Фурине. —Ее место обитания находится в, мягко говоря, плачевном состоянии. Я хочу исправить это. Там необходимо делать капитальный ремонт, который обойдётся в круглую сумму. —Но зачем? —Лини, ты же уже не маленький мальчик.-Женщина потянулась за чашкой чая. Размешав жидкость и положив ложку на край блюдца, она сделала небольшой глоток.-Путешественница ведь рассказывала тебе, что сделала леди Фурина. За этот труд ее никто не благодарил должным образом. —Но вы ведь и так много сделали для нее. К тому же, я думаю что не вы должны об этом заботиться. Кажется, месье Нёвиллет должен был присматривать за леди Фуриной, если верить словам Паймон. —Это видно в его действиях? —Никак нет, "Отец". —Я хочу лишь отблагодарить леди Фурину за всё, что она сделала для Фонтейна и дать ей ту награду, которую она заслуживает.-Глоток чая.- То что сейчас она находится под моей, скажем так, опекой – моё личное решение. Я хочу показать ей, что мне действительно жаль за все те оскорбления, произнесённые мной в ее адрес. Ну, и не только оскорбления.-Глоток чая.- А помощь с местом жительства – благодарность от лица всего Дома Очага. —Я вас понял, "Отец". Так, какой у вас план на эту затею? Арлекино и Лини около часа сидели в гостиной и обсуждали план действий. Естественно, это будет сюрпризом для Фурины, а потому важно чтобы никто не проболтался. Перестраивать ту пещеру, в которой жила Фурина де Фонтейн будут специализированные агенты Фатуи, бывшие выходцы из Дома Очага. Пока Арлекино и Лини обговорили всё на словах, а завтра Слуга будет заниматься бумагами и организацией всего этого. Закончив беседу, оба отправились по своим комнатам. Арлекино вошла в комнату и на удивление Фурина не спала. Она молча лежала в постели, с головой накрывшись одеялом. Когда дверь открылась и в комнату зашла хозяйка, девушка резко приподнялась, села в кровати. —Почему вы не спите? Время близится к утру. Вам плохо? Что-то беспокоит?-Арлекино подошла к шкафу, открыла его и повесила фрак. Она осталась там еще на какое-то время, явно что-то ища между рядами одежды. —Вы слишком быстро переходите то на "вы", то на "ты". Прошу, просто Фурина. И да, меня кое-что беспокоит. Почему вы разместили меня здесь? Когда я смогу вернуться домой? —Хм.-Слуга продолжала копаться между полок. Наконец, когда желанная вещь оказалась в руках, Арлекино обратила внимание на девушку.-А где я должна была тебя оставить? В том месте, которое ты называешь "домом"? Ну-ну, я бы посмотрела сколько бы ты там продержалась бы. —Когда я вернусь домой? —Когда я буду уверена в том, что ты можешь жить самостоятельно.-Слуга подошла к кровати и положила на постель сложенную рубашку.-Вот. Переоденешься в это, грязные вещи положишь рядом с собой. Я пойду умоюсь, к сожалению для ванны уже слишком поздно.-Женщина вздохнула, не видя никакой реакции на личике голубоглазой. Какая жалость. Слуга развернулась и уже собралась уходить, но ее схватили за штанину. Она развернулась, посмотрела на виновника сего действия. Фурина опустила голову, за густой белой чёлкой не было видно некоторой части лица, а потому узнать заранее что от нее хотят не представилось возможным. Лжеархонт сильнее сжала тоненькими пальчиками ткань, будто боясь отпустить. —Твои слова... Твои слова которые ты сказала, они ведь были искренними, ведь так?.. Тебе.. тебе действительно жаль? И сейчас ты помогаешь мне, потому что тебе жаль?-Голос предательски дрожал, выдавая абсолютно все эмоции хозяйки. Но голову Фурина не поднимала. Не осмеливалась. Слуга долго стояла молча, пытаясь подобрать правильные слова для этого травмированного ребёнка. —Да, мне искренне жаль. Но при всем при этом я забочусь о тебе не из жалости.-Арлекино положила руку на белые локоны девушки, немного погладив и растрепав их.-Вбей это себе в голову, а нет – вобью я. Совершенно безобидная угроза подействовала моментально: Фурина отпустила Слугу и, по мнению Арлекино, успокоилась. Что ж, раз этот вопрос решён, значит можно и дальше заниматься своими делами. Слуга ушла, оставив Фурину одну. Но не то чтобы Де Фонтейн была этому недовольна. Рядом со Слугой, пусть даже она и извинилась и пытается помочь ей, всё равно находится страшно. Девушка поджала к себе колени. Нет, она не успокоилась. И не успокоится. Ей "подал руку" ее же враг. Тот человек, который пытался убить ее, тот человек, что "уронил ее в грязь" перед путешественницей сейчас оказался самым близким. Да, всё ещё страшно. Но Арлекино просто так словами не разбрасывается. Да и к тому же, сейчас она пытается помочь Фурине. И это огорчало. Где же Нёвиллет? Где же ее преданный друг и коллега, с которым она знакома больше нескольких веков? Где Клоринда, которая лично ей давала присягу? Где все те немногие люди, которых она считала родными? Почему ей на помощь приходит тот, кто пытался ее убить? Почему? Фурина не знала ответа, но вопросы продолжали сыпаться на ее уставшую голову. Она снова ничего не знала, снова не могла дать ответ даже на свой вопрос. —Фурина?-Слуга пришла через несколько минут. Она не могла пройти мимо жалостно сжавшегося белого комочка. Арлекино вздохнула, подошла к кровати и села на постель недалеко от девушки.-У тебя что-то болит? В ответ женщина услышала лишь несколько тихих всхлипов. Арлекино вновь тяжело вздохнула. В утешении она не была сильна, а потому лучшее, что сейчас она могла сделать – продолжать сидеть рядом, наблюдая как подрагивает миниатюрное тело во время всхлипов. Так, на удивление, продолжалось недолго. Девушка буквально спустя минуту успокоилась. —Спасибо...-Слуга уставилась на девушку, вытирающую свои глаза.  Что-то внутри нее тревожно сжалось.  Эта картина была ей до боли знакома. Арлекино отвернулась, не хотелось больше наблюдать такое.  Вечер, вернее ночь, в основном выдалась спокойной. Ну, практически. После не большой истерики голубоглазой, Слуга всё же напомнила о рубашке, которую велела надеть ранее. Фурина согласилась с боем, при чем буквально: сначала были возгласы недовольства, а после в стоящую Арлекино с рубашкой в руках полетели подушки. Фурина, естественно, быстро сдалась под давлением этих перекрещенных глаз. К сожалению на этом проблемы не закончились: Слуге эту ночь пришлось переночевать в гостиной. Лжеархонт напрочь отказывалась спать в одной постели с предвестницей. А спать больше негде, ибо не постелишь же ей в гостиной, куда с утра придут дети. Идти в гостиницу, где собственно Слуга и проживала, уже было слишком поздно. На утро пришел врач и осмотрел де Фонтейн, сделал пару уколов и прописал  рекомендации. Весь день прошел вполне спокойно, как и последующие недели. Да, были нюансы. К примеру, уже под конец третьего дня Фурина смогла самостоятельно встретить Арлекино. Конечно, платиноволосая выдавила улыбку, но если быть честным то она была не сильно рада этому. По крайней мере, теперь придётся тщательнее прятать план проекта. В прочем, бо́льших изменений не было. Разве что после той истерики Фурины Слуга начала чувствовать какую-то ноющую боль в области груди. С каждым днём эта боль усиливалась, а уже под конец второй недели появился зуд в горле и хриплый кашель. Предвестница консультировалась с врачом, и он лишь сказал, что это обычная простуда. Таблетки, к сожалению, не помогали, а боли с каждым днём становились сильнее. Под конец месяца кашель усилился. —Арлекино, всё в порядке?-Фурина, сидевшая в гостиной у камина с детьми, обратила внимание на очередной приступ кашля у Слуги, которая сидела на диване. —Не волнуйся, это обычная простуда. —Ты уже так вторую неделю говоришь. А еще говоришь что лечишься, а результата нет. —Всё в порядке. Это лишь то, что осталось.-Вечернюю идиллию больше никто не прерывал. Герта, Николя, Лини, Фремине и еще несколько детей с Фуриной сидели на полу у камина, на теплом ковре. "Отец" и Линетт сидели на диване и гоняли чаи, наблюдая за интересной настольной игрой на полу. С момента появления Фурины много чего изменилось. "Отец" стал больше участвовать в жизни своих детей, да и в принципе в Доме всё это время царила какая-то праздничная атмосфера. Но всё должно прийти к своему логическому завершению. И такие игры не исключение. Наступил час отбоя, и все дети, и Фурина в том числе ,начали расходиться по комнатам. Арлекино осталась в гостиной, дабы прибрать уже пустые кружки чая. Дверь в комнату открывается и хозяйка заходит внутрь. Фурина стояла у открытого настежь окна, всматриваясь в звёздное небо. —Закрой окно, а то продует.-Голубоглазая быстро выполнила просьбу и уже собиралась идти ложиться в постель, но ее остановили. Слуга протянула руку, тем самым преграждая путь девушке. —Встань ровно.-Де Фонтейн удивилась, но ослушаться не смела. Она встала по стойке "смирно", наблюдая как вокруг неё расхаживает платиноволосая. Предвестница внимательно осмотрела её, подняла руки, лишь слегка ощупала талию. За всё это время Фурина смогла вернуться в свой прежний вес. Она стала более активной, порой даже через чур. Всё это не могло не радовать, но Арлекино осматривает ее не только по этому. Главный подарок был уже готов, оставалось только показать его получателю. —Отлично. Значит завтра утром я провожу тебя домой. —Утром? А вечером, никак?-Был бы у девушки хвост, он бы уже давно вилял из стороны в сторону. Конечно она была рада что сможет наконец вернуться в родной, хоть и заброшенный, дом. Но пропустить утренние развлечения было бы обидно. —К сожалению нет. После десяти часов утра я должна отплыть в Снежную. Они еще какое-то время стояли в тишине, перед тем как Арлекино ушла, пожелав доброй ночи. Фурина не успела ответить взаимностью, как предвестница скрылась за дверью. Пришлось просто лечь спать, в предвкушении ожидая завтрашний день. К сожалению Слуге было не суждено спокойно дойти до прихожей и выйти на улицу. По коридору ее снова настиг приступ кашля, который всё никак не проходил. По пути женщина завернула в ванную комнату и согнулась над раковиной. Кашель прекратился только тогда, когда на белоснежную раковину упало несколько лепестков. Арлекино отдышалась и взяла в руки лепесток. Она впервые такое видела, чтобы из человека выходили цветы. При чем не какие нибудь, а лилия озёрного цвета, достаточно редкий цветок. Слуга положила лепесток в карман. По прибытию в Снежную она обязательно посетит Доктора, уж он то должен об этом знать. *** Сегодняшнее утро тихое. Только листья подрагивают на дереве за окном. Они еще зеленые, но без яркого солнечного света кажутся бледными. В такое утро все цвета на улице становятся какими-то неяркими. В этом есть своя красота, и многие это понимают. Нет лишней пестроты, например. Но некоторым, особенно ярким личностям такое уныние не очень нравится. —Ты тоже зайдёшь? Фурина стояла у дверей собственного дома, уже готовая его открыть. Она отвлеклась на Слугу, что ещё не отходила от нее. На свой вопрос она получала короткий кивок, после чего дверь наконец открылась. Длинный, белый паркет рассекал прихожую. Новая отделка, краска, новый интерьер – именно так встретил ее дом. Фурина прикрыла ладошками рот, еле решаясь пройти внутрь. Осознав, что это не сон, девушка осмелела и начала бегать по комнатам, задерживаясь в каждой по несколько минут для того-то чтобы осмотреть. Арлекино так же зашла за ней, наблюдая за белым бегающим комочком радости. Она стояла бы так и дальше, но беловолосый ураган слетел по лестнице в прихожую и налетел на бедную женщину. Фурина крепко обняла Слугу, не стесняясь и не сдерживая собственных слёз радости, попутно шепча слова благодарности. Предвестница, честно, была не готова к такому раскладу. На это теплое действие со стороны девушки она не знала как ответить. Конечно стоило бы как-то поддержать ее, но Арлекино не смогла ничего сделать. Она стояла в ступоре, пока что-то теплое, слово раскалённая лава, растеклось внутри, где-то в области грудной клетки. В конце концов немного отойдя от этого опьяняющего состояния, Слуга смогла немного приобнять девушку за плечи. Так они стояли еще около минут пяти, пока лжеархонт не успокоилась. Девушка отошла от Арлекино, не прекращая благодарить ее и спрашивая о том, для чего это было сделано. Слуга же, брякнув короткое "Благодарность от Дома Очага" и попрощавшись на последок, вышла за дверь. Она крепко схватилась за ткань на рубашке, чуть ниже области сердца. Это прекрасное, хоть и такое чужое чувство медленно проходило, оставляя после себя приятное послевкусие. Хотелось еще. Хотелось больше. Но это останется только желаниями, не озвученными вслух. Простояв так еще около десяти минут, Слуга наконец отошла. Время поджимало, а корабль ждал.