***
Холодно. Внезапный леденящий ветер обдувает голые коленки, дрожащие в панике. Быстрый шаг. Кто-то сзади идет. За ней. Точно за ней! А может ей кажется… Что-то ее подгоняет вперед. Джанет проскочила меж деревьев, свернув в узкий глухой переулок прямо около ее подъезда. Хочет сделать круг. Не оборачиваясь, мельком рассматривает весь хлам, скопившийся там годами. Что? Тут диван, подозрительно похожий на тот самый, из квартиры…прошлой… Так давно его не видела! Справа от него родная тумбочка, на ней лампа, давно уже перегоревшая… рядом с ней лежит кусок оторванных обоев с крупными черными пятнами жира… Осколки бутылки от паленой водки… Смотрит влево: пузатый телевизор провожает ее дрожащими поломанными антеннами, между ними — потрепанное неровное приглашение в суд, будто его сначала утопили, а потом высушили. Посмотрела под ноги: грубый асфальт сменился вздутыми досками ламината, ужасно пыльными на вид, вокруг рванные газеты, горы мусорных пакетов, разодранные в клочья мягкие игрушки… Бредятина. Где она? Джанет бежит со всех ног, чуть не поскальзываясь на повороте. По полу пролито машинное масло. Та на секунду повернула голову — обои на уголке все горелые. Не уж то ли… Девушка глухо врезалась в стену плечом, от чего с нее что-то упало. Та со страхом отскочила от стены. Тупик. Глаза в панике бегали туда-сюда, в поисках выхода. Он же тут всегда был! Она судорожно опустила глаза на объект, лежащий у ее ног. Простая деревянная рамка обрамляла порванный, скорченный временем рисунок, на котором было 4 фигуры, с любовью нарисованные детской рукой.: Маленькая Бонни, державшая Джанет за ручку, сзади них женщина, с размашисто закрашенными черным маркером глазами, а рядом с ней силуэт мужчины, голова которого, видимо, была на пропавшем оторванном куске бумаги. Стекло, некогда защищавшее творение искусства от пыли и других опасностей, разбито; осколки драматично лежали на гнилом полу. Она застыла, прижав руку к губам, прожигая бумагу глазами. Та попятилась назад, оглядывая знакомые подранные обои перед ней в неверии, как вдруг спиной наткнулась на кого-то. Оцепенение. Тепло. Чужое тепло. Опасное. Слишком близко. Не может пошевелиться. Чьи-то кончики пальцев кипятком проходятся вниз по голому плечу. Страшно дышать. К уху кто-то наклонился, и горячо прошептал: — Не бойся, я не сделаю больно. — Знакомый голос. Такой сладкий. Такой надоедливый до невозможности. Хочется закрыть уши, лишь бы не слышать его. Скользкая рука медленно ползет вниз по позвонкам, пересчитывая каждый из них. Сейчас-сейчас, и позвоночник вырвут махом. … Ну? … Рука нежно обхватила тонкую талию, а на правое плечо пристроилась чья-то розовласая потрепанная голова. Боковым зрением Джанет заметила те самые хищные глаза, смотрящие прямо в душу. Да, и вправду она. По голосу и так было понятно. По телу пробежала мелкая дрожь. — Чего молчишь? Мне тоже холодно, знаешь ли. — Мелоди взяла чужую ладонь, и приложила ее к своей щеке, не сводя со своей жертвы глаз. — Ну что ты так смотришь? — та направила глаз вперед, и увидела валяющийся около стены рисунок в рамке. — Ой… Плутовка направилась к шедевру искусства и подняла его, тщательно рассматривая. Лицо той явственно смягчилось. Она аккуратно обратно повесила картину на ржавый гвоздик на стене. — Ну? Так лучше? — Ага. — спустя долгое молчание произнесла Джанет, осторожно осматривая собеседницу. Вокруг нее летали маленькие круглые чертенки, то и дело пуская густую слюну из острозубой пасти и с аппетитом смотря на девушку напротив своей хозяйки. — О, заговорила! — Мелоди подскочила к той, и схватила ее за руку. — Зачем следила за мной? — та одернула руку, чуть попятившись назад. Ничего не ответив, плутовка резко кинулась на девушку, и скрепила в объятиях. Отвратно. Она пыталась оттолкнуть, но хватка была слишком сильна, и Джанет смирилась со своей участью. Спустя несколько минут смертельной тишины, та недовольно фыркнула и, нехотя, обняла в ответ, аккуратно, но настойчиво похлопывая, чтобы отпустили. Руки Мелоди поглаживали спину той, как тут, когти вонзились чуть ниже лопаток, проделав в ткани, скрывающей полную мурашками кожу, многочисленные округлые дырки. Щекотно. — Говорила же, больно не будет. — в грудной клетке опустело. Мелоди зашагала назад, бережно держа в руке интенсивно пульсирующий окровавленный орган. Обе завороженно смотрели на извивающаяся живую плоть. Одно неаккуратное нажатие, прикосновение — взорвется. — Отдай. — одними губами произнесла та. Кричать хочет, но не может. Джанет рывком кинулась к сердцу, но ее жестко оттолкнули в сторону. — Не лезь. Стой тихо, и тогда больно не будет. — она встала в оборонительную позу и кинула строгий взгляд на свою жертву, но затем терпеливо выдохнула — Хочешь, можешь посмотреть, но без выкидонов. Мученица тихонько подошла поближе. Тело стало полым и внезапно таким хрупким, как стеклянный сосуд. Каждое движение звеняще отражалось эхом о стенок сосуда, да так, что будто в любой момент что-нибудь да треснет, расколется. Стоят. Смотрят. На сердце в хищной руке. А сердце дрожит, извивается, так и нарочит выскочить. Остатки красной густеющей жидкости медленно стекают с неровно порванных сосудов. Вокруг все потихоньку начало исчезать: беспросветная мгла поглотила и потасканные игрушки, и мусорные пакеты, и тумбу, телевизор, диван — все пало под натиском всепоглощающей пустоты. Остались только Мелоди, она, и ее сердце в руке у ведьмы. Тонкие пальцы вонзились в правое предсердие и раздвинули плоть — пусто. Джанет прошипела сквозь стиснутые зубы, зажмурившись. Вдоль спинного мозга разлилась мучительная боль, края кратера в спине сразились маленькими иголочками, будто огромную дырень заткнули ежиком. — Прости, обманула. Ну, дальше будет лучше. — та очень аккуратно просунула 2 пальца глубже в орган, и наощупь искала что-то с очень задумчивым видом. Тело жалобно ныло от боли, не шибко обращая внимания на то, как в легких щекотно копошились опарыши. Палец уперся в что-то шершавое, несколько острое. — Есть! Плутовка торжественно вытащила найденное с определенным триумфом и азартом, но только она взглянула на свой клад, сразу помрачнела — между двумя пальцами виднелся засушенный листик базилика, весь в трещинах и обломах, но в принципе целый. Она пренебрежительно взглянула на свою «подругу»: — Серьезно? Фон расплылся разноцветными волнами и загогулинами, заменяя скучную темную материю бесконечным белым шумом. Все вокруг закружилось и замелькало, затрещали искристые звездочки, злобным огненно-красным дымом заполнились все легкие. — Прошло уже больше 7 лет, и ты все еще хранишь это? — Мелоди заговорила загробным голосом. Она презрительно смотрела на листок, медленно переворачивая его между пальцами. Чертики вылезли из тумана и, будто соскучившись по своей хозяюшке, начали тереться о ее ноги, как котята. Джанет сразу поняла, о чем речь. Лицо исказилось в тревоге и панике. Та неуверенно отшатнулась от хищницы, уставившись тупым взглядом на ту. — Откуда?.. — От верблюда. Тебе уже пора забыть ее. Не стыдно? — Громогласно зашипела она, раскинув руками и отойдя от своей жертвы еще на пару шагов. С высоты заиграли дрожащие, поломанные тромбоны. Вальс мертвых, может? Все это нереально. Фиолетовые черти ведьмы подвывали хаотичным взлетам и падениям музыки. Мученица, испуганная, отошла назад еще немного, внимательно вглядываясь в лицо опасности, как вдруг Мелоди стремглав бросилась к ней, грубо вжала сердце в грудь, и когда то полностью растворилось в грудной клетке сквозь ткань майки, взяла нижнюю челюсть Джанет, раскрыла ей рот, и сунула туда лист базилика, начав собственноручно заставлять пережевывать мертвое растение. В свою очередь, Джанет с огромными усилиями пыталась отодрать от себя руки своей «подруженьки», хваталась за них, впивалась ногтями в бархатную кожу, но все бессмысленно — никакие старания не могут сравниться с силой этой твари. — Жуй-жуй! Не сопротивляйся. — твердо сказала мучительница, смотря прямо в глаза своей жертве, которая заливалась ужасным кашлем до слез. Лучше и вправду не сопротивляться. Сдалась, опять. Мелоди все поняла лишь по взгляду той и расслабила хватку, но руки от лица не убрала — переместила их на чужие щеки, все так же пристально выжигая дыры в глазах напротив. Чтоб не убежала. Джанет медленно пережевывала листок, терпя ужасную колющую боль по всему телу. Спустя пару секунд, пыль болезненно была проглочена. — Я похожа на нее? — внезапно произнесла Мелоди. -… — та растерянно и непонимающе посмотрела на свою мучительницу, ничего не ответив. — Похожа? — взгляд заметно огрубел — опять тот самый взгляд. Холодный, лисий взгляд. Теперь даже если и захочет ответить — не сможет. Не двинуться. Тромбоны беспорядочно завизжали басом, аккомпанируя извилистым струйкам высокой мелодии. — … — Похожа?! — прикрикнула она, не выдерживая молчания. Лицо той замелось легким белым шумом, голос дрожал. — … Похожа. И вправду. Мелоди по-дикому зарычала и, размахнувшись, отвесила смачную пощечину. Тромбоны разом схлопнулись, расплескавшись в мрачном хоре злостных нот. Чертенки расплющились и затихли под давлением звуковой волны. После секундной тишины все утопло в писке профилактики телевидения.***
Джанет впопыхах вскочила локотки с кровати панически дыша ртом. Сердце бьется как бешенное. Девушка помедлила пару секунд, смотря в пустоту перед собой, а после судорожно начала вытирать холодный пот со лба, промаргиваясь лишний раз. Решила обернуться через плечо — на кровати, прямо на месте, где только что покоилась спина спящей, лежала маленькая расческа с закругленными зубчиками. Она призадумалась, а после заторопилась, чуть не свалилась с кровати, сбросив с себя простынь, побежала к зеркалу, задирая на спине ткань хлопковой маечки. Чуть ниже лопаток, зияли многочисленные розовые пятнышки — следы от зубцов расчески. В том же самом месте… Она вскинула бровями и быстро стала поправлять майку, выдохнув всей грудью. Присниться же такое… Да еще и эта ведьма… Что-то легонько закололо в груди. Босые ноги быстро зашагали по солнечным лучам на махровом полу и скрылись за дверью на выход из комнаты.***
Солнечные зайчики играли в кроне стройных березок, стоящие по периметру детской площадки, на которой резво носились с шариком детишки. Джанет задумчиво сидела на скамейке и созерцала, как ветер нежно перебирал пестрые зеленые листочки, краем глаза поглядывая на Бонни и ее, походу, нового друга. Она часто стала вытаскивать на улицу свою сестру — надо же девать куда-то всю ее энергию! Может, записать ее в какой-нибудь кружок? Что-то связанное с химией или физикой… В кармане что-то завибрировало. Девушка нехотя достала телефон чтобы глянуть, что случилось. Мелоди звонит. Выражение лица переменилось с расслабленного на напряженное. Отвечать? Не отвечать? Не хочется отвечать. Джанет тупо смотрела на интерфейс входящего звонка в смятении, не смея нажимать ни на что. Звонить прекратили. Она отложила телефон в сторону экраном вниз. Спустя несколько мгновений, та схватила предмет связи и быстро начала набирать своего партнера по работе. На той стороне ответили быстро: — Алло? — Алло, да. Ты мне звонила, только что. Что-то важное? — нарочито серьезно спросила та, машинально вскочив со скамейки и начав бродить взад-вперед около скамьи. — М? Да нет, просто позвонила. А ты занята что-ли? — спокойно промурлыкала Мелоди, обратив внимание на тон собеседницы. — Немного. Ну… с сестрой гуляю. — неуверенно созналась та. — О? У тебя сестра есть? Блин, классно! Познакомишь как-нибудь, хах? -… Могу, но она мелкая, вон в третий класс пойдет… — невозмутимо ответила Джанет, старательно игнорируя тот факт, что она уже рассказывала Мелоди, что у нее есть сестра. — Ой, и вправду маленькая… ну ничего, я ее не съем же! — Верю-верю… это все? — А? Нет, еще хотела спросить… Все в силе? На завтра. — та немного запаниковала, что диалог вот-вот и оборвется. — Все в силе… А теперь все? — Блин, ну куда ты так торопишься, хах! Все-все. Пока, давай! — с той стороны раздался нервный хохоток. — Пока. — та, не дождавшись какого-либо ответа, сбросила трубку, тяжело выдохнув. Девушка быстро припрятала телефон в карман и села назад на скамейку. Бонни со своим другом уже набегались, сидели на качелях поодаль от сестры первой. Джанет с силой пришлось изгонять из своей головы мысли о том, какой в некоторой степени милой кажется Мелоди на первый взгляд.***
— А как друга твоего зовут нового? — Гас зовут! Мы с ним еще завтра погуляем, хорошенький такой! В соседней школе учиться, прикинь? Кстати, хочешь, можешь пойти с нами, правда тебе, ну, неинтересно — Да я, даже если бы и хотела, то не смогла бы. Я завтра еду… опять… — тяжело произнесла та, удрученно выдохнув. — Опять к этой тете? Она же тебе не нравится, сама говорила, зачем ехать тогда? — Ох, было бы все так просто… Могла бы — не поехала бы, мелочь пузатая. — Джанет игриво потрепала шелковистые розовые волосы. — Сама дылда, блин! — расхохоталась Бонни, легонько пихнув сестру локтем. — Ты откуда такие слова знаешь вообще? — Да у нас мальчики в классе, блин, обзываются постоянно! Бесят уже. — Да ну. Правда? — Ну да! Это вообще ужас. Щас такое расскажу!.. — та захватила ртом несколько тон воздуха для длинного рассказа и присела на рядом стоящую скамью. — Нам до дома еще надо дойти, не забыла? Там и расскажешь все. — Ой, блин, ну, пошли быстрее домой тогда! — Бонни вскочила на ноги и спиной к дороге направилась куда-то в сторону дома — Я еще в магазин собиралась… — Ладно-ладно, только давай быстрее, а? Там такое расскажу, такое.! — глаза девочки с усилием горели, восторженно припоминая всю историю в целом. — Поняла я, поняла. Тебе что-нибудь купить? — Купи чипсы, пожалуйста! — Ну, все как всегда… Все, все! Чем раньше разойдемся, тем быстрее расскажешь историю свою! Бонни вскочила с места и полетела по направлению домой, пока Джанет смеясь глядела той в след, а после развернулась на пятках развернулась и торопливо зашагала в противоположную сторону. Магазин как раз недалеко, за углом…***
Девушка торопливо шла домой, глядя себе под ноги, всматриваясь в маленькие камешки и неровности на уложенном асфальте. Запоминала каждую соринку, каждого жучка на дороге, переступая через опавшие сухие веточки; рванные стебельки желтых одуванчиков, неаккуратно вплетенных в маленький венок — словом, запоминала все, что можно. На секунду замедляла темп ходьбы, раздумывая о чем-то, а после резво прибавляла шагу, вспоминая, что ее ждет дома сестра. Она много раз размышляла о том, что если бы не Бонни — ноги ее в этой квартире не было бы. Джанет ловко ввела код домофона, на что тот противно запиликал, отворив железную дверь. Та подхватила выскальзывающий из руки полиэтиленовый пакет и поспешила в пустой лифт, держащийся только на божьем слове. Нажала кнопку своего этажа, кабина с треском захлопнула облупленные двери и тяжко начал подниматься наверх. Краска на стенах уже давно облезла, и вместо них появились творения искусства молодых хулиганов: всякие теги, маленькие граффити, свастоны, некультурные надписи — все в наличии. А вот эта надпись «леха верни за пиво!!!» уже мозолит глаза. Сколько не убирай это чудо, кто-то настойчиво все равно продолжает напоминать Александру о долге… Лифт с грохотом остановился и распахнул металлические занавесы. Джанет выскользнула из лифта и зашагала к нужной квартирке. Дернула за ручку — та поддалась, и болезненно зеленый свет подъезда разбавился теплым отблеском лампочек из коридора. На пороге уже стояла счастливая Бонни, тянувшая любопытные руки к пакету. Заглянула туда — а там вместо одной маленькой упаковочки картошки, как привыкла лицезреть в покупках сестры сама девочка, две гигантские пачки чипсонов и литровка сладкой газировки. У той вырвался восторженный писк, на что старшая сестра приложила указательный палец к губам, по-доброму ухмыльнувшись. — Где сту? — Джанет сбросила с себя верхнюю одежду и напялила на ноги домашние тапки. — Да в своей комнате. — Неси пакет в комнату мою, я пойду руки помою, только тихо! — Ага! — бойко ответила Бонни, после чего неудачно перехватила ручки пакета, и тот грохнулся на пол, на что девушка прыснула от смеха в кулак и зашаркала в ванную.***
Мелоди ввалилась в свою комнату и с размаху плюхнулась на кровать в одном полотенце, выдавив из легких весь воздух. Мокрые волосы беспорядочно лежали на подушке, потихоньку высыхая. Приятный холодок с открытого окна, обнимавший распаренную кожу лица, разросся по комнате. Она тесно свернулась калачиком, прижавшись головой к коленкам и замерла — лишь ресницы беспокойно трепетали, выдавая, что девушка не спит. Разгоряченные мышцы стали внезапно тяжелые и томно ныли от уходящего из них тепла. Истощающие и, казалось бы, бесконечные мысли о работе, невыполнимых планах, о бесконечных рутинных встречах, наконец-то, медленно улетучивались из головы. Иногда, девушку удивляло, как возможно чувствовать себя такой уставшей, да еще и при том, что днем она практически ничего не делала, потому что физически не могла… Отвратительно. За спиной прозвучал нарочито громкий звук уведомления. Девушка дернулась от резкого звука и, зажмурив на секунду глаза, рывком перевернулась, схватив телефон. Джанет написала что-то. На часах уже за полночь… Мелоди недовольно сжала губы и быстро разблокировала телефон, зашла в их переписку в телеграмме. Она успела увидеть только как последнее сообщение расщепилось на маленькие пиксели и исчезло. Отправитель в ту же секунду пропал из сети. … ? Мелоди выключила телефон и закрыла лицо руками, мысленно взвыв. Это уже миллионный раз, когда та жалеет о том, что вообще знает Джанет; о том, что вообще придумала этот идиотский план, где она не первый раз уже выступает в роли отпетой мразоты. Как будто у нее своих дел нет, кроме как подстилаться под эту… особу. В некотором роде, ее менеджер был прав — она осознавала это. Но надо же заканчивать начатое, да? Та крепко-накрепко сжала зубы и вслух промычала басом, переворачиваясь на другой бок. Царство Морфея наконец-то стало забирать Мелоди…***