Красавица и вампир

Глазами Со Хян Она ничего не понимает. Не понимает, почему он не убил ее на месте, как заметил вблизи себя. Не понимает, почему поверил в её шитую белыми нитками ложь. Не понимает, почему дал ей воды со своих рук, почему повинуется ей совсем как ручной кот, только не мурчит. Он позволяет прикоснуться к себе (!), и девушка испытывает восторг, смешанный с любопытством. Она может сколько угодно гладить это вечно юное прекрасное лицо мужчины перед собой и изучающе кончиками пальцев проводить по линии бровей. Хочется даже прикоснуться к его черным кудрям, обрамляющим лицо, пропустить их сквозь пальцы, почесать за ухом, не сильно а так, мягко… как щенка. С удивлением, кисэн обнаруживает, что он жутко робкий и стеснительный в общении. Словно дикий зверек, что очень хочет, чтоб его погладили, но в то же время боится подходить к людям. -Пожалуй, на этом все, — Со Хян выжимает платок и Гви опрокидывает ведро с розоватой водой куда-то в сторону. Он выпрямился и сразу стал выше. -Может, ты голодна? Его голос такой тихий и бархатный, но при этом невозможно услышать, что он задумал еще. -Я прикажу принести тебе что-нибудь, — произносит вампир и исчезает в направлении тронного зала. «Хорошо, наверное, уметь так быстро передвигаться» — думает Со Хян пока возвращается за ним, шурша шелковыми юбками. За короткое время зале изменилось почти все. Зажжены новые свечи, а служанки и евнухи приносят большое количество разнообразных кушаний и напитков, которые простая кисэн не видела ни разу в жизни. Гви, возвышается над всеми и поторапливает прислугу. -Проходи и ешь, сколько хочешь, — говорит вампир, — Я скоро вернусь, не смей выходить отсюда и помышлять о побеге. Он исчезает быстрее, чем она успевает ответить. Слуги дворца спешат побыстрее закончить с приготовлениями и сервировкой небольшого столика, и в скором времени девушка, наконец, может расслабиться в одиночестве. Со Хян садится на мягкие подушки и начинает уплетать разные вкусности. Если бы это был бы яд, она бы все равно съела. Вряд ли есть хоть малейшая возможность прожить слишком долго, если водишься с вампирами. Она сама даже не представляла насколько была голодна все это время. Спустя какое-то время от сытости и всего перенесенного веки ее тяжелеют, а потому, красавица, не раздумывая, сворачивается калачиком и проваливается в глубокий, полный разных образов сон. *** Глазами вампира: Шаги Гви тихие, словно поступь тигра или пантеры. Спустя несколько часов он возвращается в свою обитель, обдумывая очередной ход старого короля и его внука. Слова советника, готового в любой момент предать своего господина, все еще звучат в его голове. Следующий их ход предугадать… до простого скучно. Вампир не заметил, как оказался в собственном тронном зале. Скоро рассвет и ему надлежит занять свое место между корнями, как и вчера, как и за недели и года до этого, как и всегда. Но в этот раз все иначе — прямо перед его импровизированным троном спит девушка, положив голову на один из старых жестких и кривых корней подземного дерева. В пещере всегда гуляли сквозняки, и Гви, тихо подойдя к ней, чтоб не разбудить — снимает с себя свое верхнее одеяние — тяжелую черную накидку, расшитую золотом лучшими мастерами Чосона. Ткань медленно скользит вниз и опускается на нежные девичьи плечи. Со Хян улыбается во сне чему-то, а Гви аккуратно проходит мимо нее и опускается на свое место. «Долго держать ее здесь не получится — либо убить, либо отпустить, — подумал Гви, — Нельзя же цветам находиться под землей. Без света они начнут увядать». *** Мысли кисэн путаются. Со Хян потеряла счет времени, проведенному в пещере Гви. Ей удалось хорошенько выспаться, и когда она пробудилась, то обнаружила, что лежит одна в подземелье закутанная в одеяние вампира. Понятно, почему спать было не холодно, но вот его мотивы… не понятны от слова совсем. Со Хян поднялась и оттряхнула свое платье от пыли. К накидке вампира прикасаться было страшновато, но девушка, рассудив, что кусок ткани ее не укусит, оттряхнула и его одежды тоже. Стоило ей прикоснуться к дорогому материалу, испещренному золотыми нитями тончайшей как паутинки вышивки, как показался вампир. — Я принес это, -послышался голос Гви, он стоял в одном из проходов. Его тонкие белоснежные пальцы, способные крошить камни в песок, обхватывали струнный музыкальный инструмент. -Добрый день, господин, — поклонилась Со Хян, — Позвольте выразить свою благодарность за Вашу заботу, — она повторно совершила низкий поклон. -Ах, это — кивает Гви, вспоминая про свой наряд, — пустяки, отмахивается он, краем глаза замечая, что девушка начинает снова дрожать в его присутствии. -Я хотела бы вернуть… -Не стоит, — он неожиданно появляется прямо перед ней, двигаясь с вампирской скоростью. Со Хян, вздрогнув, отступает на пару шагов назад. И еще ему жуть как хочется насладиться выражением лица кисэн, если он заставит ее собственноручно накинуть на его худые плечи это черное одеяние. Но. почему-то не может поступить так с ней. Только не с ней. -Оставь себе — тихо, почти шепотом говорит он. Девушка удивленно поднимает на него свои прекрасные черные глаза. В этот миг ему кажется, что он проваливается в бездну куда более глубокую, чем сам ад. -Что? Вампир просто выхватывает ткань из ее рук и снова укутывает ее заботливо, стараясь вообще не прикасаться. -Здесь слишком холодно для тебя, — так же тихо говорит он. — Будет нехорошо, если простудишься. Она пытается что-то сказать, но Гви нетерпеливо перебивает: -Не нужно благодарить меня. Не забывай, кто я. Щеки кисэн пылают, она отводит взгляд и долго смотрит куда-то в сторону. Гви тоже смущен донельзя, испытывая такое впервые, наверное, за тысячу лет. Нужно что-то сказать, пока пауза не стала утомительна для обоих. -Лучше, сыграй мне — приказывает вампир. «Черт, это было слишком грубо?» — подумал он, наблюдая за тем, как кисэн аккуратно расправляя свои пышные юбки усаживается перед троном и кладет себе на колени каягым. (Он хотел бы сам устроиться головой на коленях красавицы!) - Пожалуйста, — добавляет Гви пусть и запоздало. Со Хян же улыбается так, словно поймала его навранье или услышала смешную шутку. Устало вздохнув, вампир занимает свое место на троне. «Попался, — думает он, когда пальцы девушки начинают легко порхать по струнам, как бабочки — Ну и пусть». Пусть знает, что небезразлична ему и не боится больше спать в логове или улыбаться. Пусть чувствует себя спокойно. Это главное, решил для себя вампир, позволяя её музыке обволакивать его своими нежными переливами. Его сознание словно растворяется, перед глазами плывут воспоминания из прошлого, почему-то вспомнилось далекое забытое детство, когда он был беззаботным ребенком и играл с другой малышней. Они с мамой и сестрой жили на острове, отец постоянно пропадал на рыбалке, и они вместе с соседской детворой ловили зачем-то медуз… Он вспомнил, запах маминой стряпни и то, что сестра терпеть не могла заплетать косички, а от отца пахло рыбой и морем. Их сын не любил семейные посиделки и все время мечтал перебраться поближе к столице… Имя этого юного сорванца и его семьи — забыты навек, могилы давно потеряны в чащобе лесов, и все- что осталось — это короткое слово «Гви», внешность как у молодого отца и глаза, что достались ему от матери. -Ты плачешь? — раздался тихий голос Вампир вынырнул из своих воспоминаний, на него словно ушат холодной воды опрокинули. Перед глазами все плыло, щеки были мокрые, а прямо перед ним, на коленях сидела красавица с глубокими как ночь глазами. -Со Хян… Кисэн выглядела обеспокоенной. Она хотела было протянуть руку к его лицу, как Гви вцепился в нее, выпустив острые когти. «Она видела тебя слабым, — шепнул демон в голове. — Тысячелетний вампир распускает нюни от обычной певички из дома кисэн! Какой позор для нашего рода». Голос, прозвучавший так злобно, был голосом существа намного могущественнее, чем сам Гви. Это был тот, кто обратил его когда-то. В самые незапамятные времена, когда этого государства с его тщедушными и слабыми королями еще не было на карте, когда юный амбициозный юноша, сын рыбака приехал в большой торговый город и чуть не умер в пьяной солдатской перепалке в порту. Тогда то и явился ОН, наступивший прямо на горло смертному мальчишке и с улыбкой наблюдавший за тем, как горячая кровь с бульканьем сочится из его рта. -Господин… — прошептала кисэн, — простите, я только … Гви очнулся, его пальцы впились в запястье девушки так сильно, что когтями можно было бы вспороть пару тонких венок на запястье. Вампир отпустил ее и тут же отшатнулся и исчез в вихре темной энергии. Со Хян тяжело осела на ступени трона. Ее всю трясло от внезапного испуга, было страшно и к горлу подкатывали громкие всхлипы. Раз Вампир исчез, то почему бы ей не выплакаться? Со Хян позволила всей боли, накопившейся за последние дни, вырваться наружу и громко заплакала. Макияж стекал с ее лица, она стирала все рукавом своего красивого вышитого ханбока. За эти пару дней её пушистые и мягкие волосы растрепалась, а платье, которое стоило дороже, чем она могла себе позволить, пришло в совершенную негодность. Она не знала, что будет дальше и сколько ей осталось жить. И самое ужасное, что монстр, на миг показавшийся добрее, таким лишь показался. Но не был таким. -Демон! Ненавижу тебя! — хныкала кисен, потирая больную руку. В том месте, где он ее схватил, болело неимоверно, возможно будет отек или ушиб. А для кисэн руки — это главный инструмент в работе! Ими и макияж красить, и прически заплетать и подавать чай гостям, танцевать с веером… Почему-то желание умереть из-за того, что ее господин Ким выбрал другую, … отступило на задний план. Кисэн, что несколько последних месяцев, не испытывала радости и счастья от жизни ощутила, что… хочет жить. Хочет вырваться из этого гадкого места и прожить свою жизнь, как сама того пожелает. -Я хочу жить, — она изумленно повторила эту новую для себя мысль. — Я правда хочу жить….