My hands are in your chains.

-Ты красивый, я хочу тебя, поэтому ты здесь... - грудной хрипловатый тембр странным образом разливается теплом по замерзшему телу парня, наполняя томительной негой, и его пульс учащается. Ли отходит от ванны, разглядывает, заставляя Феликса судорожно сжимать кулаки под водой. -Поднимайся, -вкрадчиво произносит Минхо, но приказ этот разрезает воздух, словно молния во время грозы, и от тревоги Ли темнеет в глазах младшего. Ничего не происходит. Тот по прежнему сидит в остывшей воде и пытается не стучать зубами, не дрожать от страха. Слышится усталый вздох, и Ли повторяет громче, отчетливей. -Я сказал - вставай. Феликса трясет. Опираясь на бортики, он встает, осторожно переступает через них, чтобы не грохнуться на пол, и останавливается напротив Ли. С поникшей головой, не в состоянии взглянуть тому в лицо, будто на самом деле виновен в чем-то. -Умница, хороший мальчик, - Минхо хвалит, пожирая взглядом нагое, осыпанное капельками воды, тело, обходит вокруг, как хищник, и встает за спиной парня. - Не так уж и сложно, правда? Ты ведь читал все и не раз, должен уже все выучить и соответствовать требованиям. Ничего, кроме послушания... Его горячее дыхание, заползает в ушную раковину, щекочет нежную кожу, и Феликса пробирает озноб. Ли, подобно дьяволу, предлагает перейти на свою сторону, и тело начинает предавать парня. Обхватив талию, Минхо подводит Феликса к зеркалу над раковиной, и, подняв за подбородок, вынуждает посмотреть в него. Феликс открывает глаза и тут же жмурится от одного взгляда на отражение: его, полностью обнаженного, мокрого, прижатого спиной к одетому в костюм парню, бросает в жар - картинка погорячее любого порно. - Рядом со мной нет ни мук выбора, ни сомнений. Тебе не нужно думать, что съесть на завтрак или во что одется. Ни забот, ни обязанностей, ни мыслей о будущем, ни меланхолии по прошлому - я решаю за тебя и выбираю тоже я. Ты лишь принимаешь этот факт и подчиняешься - разве это так сложно? Терпение мое на исходе, Феликс. С этого момента никаких поблажек или уступок, скидок на незнание или на непонимание - ничего из этого не будет, - под конец монолога голос Ли прозвучал убийственно жестоко, а в глазах заплескала острая потребность наказать, чтобы парень точно усвоил свой урок. Хотя нет. Ещё слишком рано. Урок ещё не усвоен.. Минхо удаляется не надолго и возвращается со знакомым ошейником в руках - Феликс отшатывается, но рука сжимает в мертвой хватке его горло. -Ты - моя вещь. Если я захочу вывести тебя в нем в город - ты пойдешь и будешь молчать. Если прикажу встать на колени - ты встанешь и будешь ползти. Проползешь хоть километр. Вздумаешь показать свой характер на людях, подвергнешь сомнению мою власть и положение - высеку, как суку, и ты со слезами на глазах поблагодаришь меня в конце. Если, будешь в состоянии открыть рот, конечно, - выплевывает взбешенный Ли, закрепляя сзади на тонкой шейке удавку и дергая парня к себе за серебристую цепочку. Конечности трясуться, как не свои, и скрыть нахлынувшую панику Феликс даже не пытается, открывая рот, пытаясь глотнуть воздуха - в его легкие поступает катострофически мало. - Ослаблю, когда заслужишь это примерным поведением, - язвительно сообщает Ли и укладывает парня грудью на столешницу , вжимает в нее, выкручивая руки и удерживая тонкие запястья в своей ладони. Он бесцеремонно раздвигает ноги парня коленом, а свободной рукой тянется к выпяченным ягодицам. Феликс смотрит в зеркало, как Ли копается в кармане, и поверженно утыкается лбом в твердую поверхность. Когда острая боль пронзает проход, вскрикивает и дергается назад, но его быстро возвращают на место. Слезы сыпятся градом из глаз, унизительные всхлипы вылетают с уст, но на гордость наплевать, когда Минхо проталкивает пробку без смазки внутрь и трахает ею, держась за ограничитель. Феликс разражается рыданиями, елозит горящей щекой по холодному мрамору, терпит боль, кусая губы в кровь, пока Ли неосторожно разрабатывает игрушкой сухую дырку. Когда Минхо решает, что тому достаточно, хватка на запястьях ослабевает. Убрав руки, Ли поправляет костюм, отходит и вскоре перед Феликсом, продолжающим лежать, согнувшись на столешнице с широко расставленными ногами и пробкой в заднице, оказываются до боли знакомые черные чулки в сеточку - предел мечтаний элитной шлюхи. Парень боится шелохнуться и тем более выпрямиться. С красными опухшими глазами и пеленой слез, что застыла в них, послушно замирает в неудобной позе. - Оденешь это, выйдешь через пять минут и постараешься как следует извиниться за свое поведение. Но предупреждаю - тебе придется хорошенько потрудиться. Я чертовски зол, - проронил сквозь зубы Ли, уверенный, что в этот раз Феликс сделает все как надо, выходит из ванной комнаты и прикрывает за собой дверь. Феликс безвольно сползает со столешницы, оседая на пушистый белоснежный коврик. Через минуту он испуганно озирается, выискивая ненавистные чулки. С отвращением натягивает на себя и вспыхивает алым цветом, заметив отражение в зеркале. Отворачивается, еще с минуту глядя в стену и надрывно всхлипывая, пытается ослабить кожанный ошейник, что сдавил тонкую шею и лишал дыхания, но без толку. Позволить вдохнуть полной грудью может только ожидающий в спальне и обещающий все круги ада Ли. И то только если будет доволен этой ночью, естественно. Феликс, вымотанный борьбой со старшим и с самим собой, снова устремляет потухший взгляд в зеркало - пристальный, испытывающий. Ли грозит опустить на дно, обесточить, опустошить и разграбить, превратив в жалкое подобие себя, и Феликс сомневается, что выдержит. На что он готов пойти ради спасения собственной жизни? На что он способен ради тех, кого любит, кто заменил ему семью и долгие годы преданно оберегал? - задается вопросом Феликс, а отражение напротив - откровенно грязное и развратное - отвечает без слов за него. -На все...