Скрюллум ещё никогда прежде не находил себя в подобном смятении.
За всю свою долгую неорганическую жизнь, наполненную открытиями и невероятными изобретениями, кратковременными и долгими знакомствами, врагами и союзниками, он не сталкивался с явлением настолько же противоречивым, что он ощущает на данный момент на себе. Оно сидит глубоко внутри и давит на то, что заменяет в его теле сердце, бьет по центральному процессору, вызывает сбои в электронике рук и создает ошибки в системе в целом. В былые времена от проблем окружающего мира он отвлекался весьма просто – погружался в новые долгосрочные исследования где-нибудь на далекой планете на краю Вселенной. Там до него могли дотянуть разве что Отдел по археологическим разработкам КММ, если им вдруг понадобится его опыт как эксперта по механическим формам жизни и, в частности, по императору Руперту I, или другие члены Общества Гениев, в частности кто-то из его коллег по проекту «Виртуальная вселенная». В их числе были Стивен Ллойд, Жуань Мэй (впрочем, у неё и самой была в наличии тенденция подолгу пропадать неведомо где для всех остальных) и.... Герта. Однако, сейчас данная методика не оказывала положительного воздействия. Динамика наоборот была отрицательной. Эффект имел накопительный эффект и не позволял забывать про себя, периодически давая знать о себе иррациональными порывами вновь вернуться на космическую станцию «Герта». Он уже и сам успел заметить, как научный персонал и служба безопасности уже привыкли к его внезапным прилётам и событием дня они больше не становились. Все, кроме ровно двух человек: Асты, оно и понятно, обеспечение почетных гостей всем необходимым неофициально входит в её обязанности, а неофициальные требования на станции «Герта» имеют едва ли не большую силу чем официальные инструкции; и Герты, что не упускала возможности отпустить несколько колких комментариев по данному поводу, по крайне мере, пока ей не станет скучно. По подозрениям Скрюллума, именно с его коллегой по Обществу Гениев под номером 83 и связано появление данного необыкновенного эффекта внутри его организма. Но из-за отсутствия уверенности в своём умозаключении и не имея желания попусту тратить безусловно ценное время кого-либо из своих коллег или персонала станции, во время одного из прилетов он сумел выцепить совершенно стороннего человека. Желательно было встретить кого-нибудь из Звёздного Экспресса, но и этот человек на роль советника вполне сойдёт. – И так, вы говорите некий необъяснимый внутренний эффект влияет на ваше механическое тело, вызывая дезорганизацию, усложняя работу и формирую иррациональные стремления. При этом диагностика проведенная как вами, так и специально построенными машинами не выявила абсолютно ничего. Я ведь прав? Веритас Рацио, известный более просто как доктор Рацио, переставил черную пешку на следующую клетку. Игра уже шла какое-то время и приближалась к ничье. После, не дожидаясь ответа, сразу продолжил: – Хотя я и не ожидал, что сам «гений» запросит моей помощи, но в этой задаче получить ответ интересно будет и мне самому. Как ученому, конечно. – Я благодарен за ваш отклик на мой запрос, доктор Рацио. Скрюллум передвинул своего последнего оставшегося коня и убрал с доски последнего коня своего соперника. Шахматы – игра чрезвычайно математическая. Он легко мог просчитать все вариации, как и его визави, но решил не делать этого. В сути, они даже серьезно не играли, шахматы символизировали их совместный мыслительный процесс и позволяли им легче выражаться. – Да, вы действительно полностью поняли ту проблему, с которой я обратился к вам. Этот эффект проявился не так давно, 2 месяца и 11 дней тому назад. В тот день я впервые ощутил себя иначе, когда посмотрел на очередную из кукол Герты. У меня возникло странное давление внутри, но диагностика не выявила никаких аномалий. – Интригующе... Говорили ли вы с самой госпожей Гертой об этом? Спросил Рацио и вывел из под риска шаха своего короля, сдвинув его на другую клетку, подальше от наступающих сил механического аристократа. Тот, в свою очередь, продолжил неуклонное наступление на оставшиеся силы противника. – Ответ отрицательный, Герта ничего не знает и знать ближайшее время ей не стоит. Я должен прежде разобраться сам, прежде чем тревожить её своими личными проблемами. С этой мыслью я и обратился к вам. – Друг мой, говорите, что «эффект» появился при взгляде на одно из тех прекрасных кукольных воплощений госпожи Герты? Рацио говорил с явной иронией и некоторой издевкой в голосе. Ему просто было интересно разобраться с поставленной задачей и получить ответ. Как и любой математик он получал удовольствие от процесса как мог. Даже если это включало в себя взаимодействие сразу с двумя «Гениями». Монархом и не в меру эгоцентричной особой. Взглянув на доску, он уже понял, что самым вероятным исходом будет ничья в два хода, а потому продолжал игру с целью просто подзатянуть время. Скрюллум же тем временем продолжил свои пояснения касательно своего состояния: – Совершенно верно, прежде подобного не было. Мы знакомы уже весьма давно, а данное явление проявилось, как я уже упоминал, лишь 2 месяца и 11 дней тому назад. Теперь каждый взгляд на любую из кукол вызывает если не усиление, то по меньшей пробуждение неисправности. Изучаемый эффект проявляется практически в 100% случаев за исключением редких ситуаций не имеющих объяснения. – Хм... – нейтрально хмыкнул доктор, по всей видимости уже придя к неудовлетворительному для него решению, – скажите, друг мой, вы знаете что такое любовь?***
Скрюллум влюбился.
И нет, у него не перегорел процессор, диагностика показала что всё в порядке. Он не заражен новым вирусом. Вся система пять раз была проверена и всё с ней было в порядке. Это не шутка Ахи, эона Радости. Слишком низкий уровень для сущности столь всемогущей. И это абсолютно точно не проделки Серебряного Волка. У неё есть дела и поинтереснее. Прокручивая раз за разом свой разговор с Веритасом Рацио, всё проведенное вместе с Гертой время, каждое совместное исследование, каждую разработку, он всё больше был склонен согласиться с выводами своего советчика из Гильдии Эрудитов. Каждый раз, когда она самодовольно ухмыляется, когда в очередной раз доказывает свою правоту перед очередным «глупцом» или просто случайным человеком, решившим задать ей вопрос столь не сложный по её меркам, что она выдает ответ за считанную секунду. Её ухмылка и как деликатно двигаются её искусственные губы, как она высокомерно фыркает и горделиво поднимает голову, произнося при этом свою очередную фразу из серии «Слишком легко, даже секунды не прошло, а ответ уже был, не отвлекай меня больше» – всё для Скрюллума было дороже любого золота. Как она увлеченно каждый раз работает над своими проектами просто чтобы потом, когда по итогу теряет интерес, выбросить в кладовку или забыть прямо на рабочем месте. Во время работы она умилительно хмурится, а когда кто-то отвлекает даже по важным делам, она показательно не обращает внимания или просто переносится в другую куклу, чтобы её никто не трогал. Она подолгу может работать над чем-то монументальным, а после в один миг просто потерять интерес, когда уже понятно что получится и как получится. Она с безразличным лицом уходит и приступает к новой интересующей её задаче. А Скрюллум то ли интереса ради, то ли в качестве уже сложившейся традиции учтиво поинтересуется успехами. Герта выдохнет со смесью плохо скрываемого раздражения и откровенной скуки, после чего напомнит механическому аристократу, что легко забывает ненужное и ему советует. Но он ничего и никогда не забывает. Модуль памяти его тела безусловно ограничен, но нет ничего, что не смог бы преодолеть его гениальный интеллект. Ведь для Герты у него есть специальный фрагмент в этом модуле, где хранятся все ценные воспоминания. Скрюллум восхищался фиолетовыми глазами её кукол. Пока кукла стояла бездвижно, они тускнели и практически полностью темнели. Как только хозяйка брала контроль – в них сразу же появлялся свет жизни откуда-то извне, они загорались фиолетовым цветом. Не может в столь скромной конструкции скрываться нечто настолько прекрасное как суть жизни гения. Красоту этим искусственным кукольным глазам давала сама Герта. Пускай любовь и привязанность и были жутко иррациональными чувствами, возникающими в результате сложных химических реакций, он как механическая форма жизни все же каким-то образом испытывал их. Было ли этому объяснение? Совершенно точно нет, но факт оставался фактом. Механический аристократ Скрюллум влюбился в свою эгоцентричную коллегу по Обществу Гениев, настоящий облик которой даже и не видел никогда. Он по сути и правда за всё время долгого знакомства видел лишь её кукольные воплощения, представляющие собой некое представление того, какой она была в молодости. Абсурд? Практически со 100% вероятностью он мог сказать, что да. Это абсурд, что невозможно осмыслить. У него даже не получалось вновь нормализовать работу процессора. Тот оказался перегрет в попытках осмыслить того, что осмыслить у машины бы не получилось. Из-за этого вся система глючила и, как выражаются ученые помоложе, «ходила ходуном». Всё буквально валилось из рук и одним неосторожным движением он уже чуть было не расшиб лоб случайному бедолаге. Наиболее рациональным решением было бы оставаться в укромной части станции в ожидании временного облегчения, дабы не вызывать тревогу среди ученых. Ведь часть исследователей станции «Герта» были частью его фан-клуба и их беспокойство вполне могло привлечь внимание всех остальных. В результате чего раскрылся бы факт неисправности механического аристократа неизвестной природы. Чего допускать на данный момент он не планировал никому, кроме Веритаса Рацио, который не славится общительностью. Чего он не заметил при своём незаметном уходе в Изолированную зону под надуманным предлогом исследования созданий его коллеги Жуань Мэй, так это небольшого светлого пёсика, что пробежал за ним вплоть до лифта и спустился вниз с ним же.***
– Вы не ранены, господин Арлан? – участливо спросил Скрюллум с псом на руке у парня, которому только что помог справиться с выводком налетевших из неоткуда жуков. Пеппи в очередной раз побежал куда не следовало и его обеспокоенная хозяйка в очередной раз попросила исполнительного Арлана его найти. Пёс всегда был удивительно непоседливым и обладал уникальным талантом вляпываться в неприятности, но глава службы безопасности был только рад помочь переживавшей за питомца Асте. Да и в своей сути уход за собакой уже стал для парня второй работой помимо его основной. Однако в этот раз всё пошло не так, как он того первоначально ожидал. Пеппи, по какой-то известной только ему собачьей причине, решил посетить опасную Изолированную зону. Данная территория станции и вся станция в целом мало волновала саму Герту, а потому её восстановлением и очисткой так никто и не озаботился. Проблем и так было в достатке. Выводок жаложуков пускай и серьезно сократился после посещения зоны Келлусом, но все еще оставался внушительным и представлял угрозу для персонала, а в особенности для маленького беззащитного пса. Уже в Изолированной зоне при проведении поисков Арлан столкнулся с большим количеством чудовищ. С ними он смог бы справиться и сам, они благо не настолько крепкие и он умеет обращаться с оружием, не за красивые глаза ведь глава Отдела безопасности. Но весьма вовремя подоспел объект его поисков на руках механического гения Скрюллума, который и изничтожил насекомых при помощи вооружения, встроенного в его тело. – А, да, господин Скрюллум, я в полном порядке, – скромно улыбнувшись, ответил Арлан, беря из рук металлического аристократа смышленого Пеппи, – госпожа Аста отправила найти Пеппи, она... очень сильно переживала. Спасибо, что позаботились о нём. Надеюсь... что он вас ни от чего не отвлек, он может быть весьма активным Скрюллум лишь кивнул и задумчиво посмотрел на парня, очевидно проводя очередные вычисления в своей голове. После он осторожно положил дергающуюся руку тому на плечо: – Господин Арлан, давайте немного пройдёмся. Я бы высоко оценил вашу освежающую компанию в нынешний момент