Девять жизней Чёрной Жемчужины

      Темно. Мне непривычно и страшно. Ужасно болит голова. Моя шея чувствует дискомфорт, будто что-то сдавливало ее долгое время. Я хотела пошевелиться, но услышала какой-то странный звон в ушах и повременила с этим.       Я ничего не помню. Что происходит? Где я? Собравшись с мыслями, я с трудом открываю глаза. Яркий свет ослепляет меня, и я тут же закрываю их. Неразборчивый шум доносится до моих ушей. Здесь холодно, я ощущаю мурашки по всему телу. Я должна узнать, где я.       Я открываю глаза ещё раз. Это что, коробка? Почему вокруг огромные грязные коробки? И так много оборванных кусков каких-то газет и листовок. Почему здесь так дурно пахнет? Что я здесь делаю? Эти вопросы по-прежнему заполняют мою голову.       Звонкий грохот от чего-то, что упало позади, пугает меня, и я, резко подпрыгнув на месте, отбегаю подальше.       — Фух, это была всего лишь крышка мусорного бака, которая скатилась вниз и решила проверить мои нервы на прочность. Ты такая трусиха, — закатив глаза и громко выдохнув, я думаю про себя.       Как только я выбегаю из своего укрытия, то сразу чувствую, как прохладный ветер заставляет мое тело поёжиться от холода. Почему же так зябко? Вроде, сейчас не зима, а на безоблачном небе вовсю красуется яркое солнышко, которое озаряет все вокруг своим теплом. Задумавшись об этом, я совсем не замечаю, как меня что-то толкает.       — Нельзя, что ли, поаккуратнее? — думаю я, но почему-то не произношу вслух.       Вновь поднявшись, я замечаю, что нахожусь очень близко к дороге, по которой с огромной скоростью проносятся машины. Голова все сильнее раскалывается, и окружающий вид плывет перед глазами. Помимо этого безумно хочется есть. Конечно, я же ничего не ела сегодня. Поэтому так плохо себя чувствую, словно совсем не в себе. Мне нужно перекусить, и тогда все вернётся на свои места. С легкой улыбкой задумываюсь я, что нашла решение глупой проблемы. И вот, шумно заурчав, будто я на концерте вокально одарённых китов, мой живот ясно подтверждает эти мысли.       Такой лёгкий, на этот раз весьма приятный, порыв ветра доносит до меня особенно восхитительный аромат.       — Еда… м-м-м, — зажмурив глаза, с наслаждением протягиваю я: — Мне нужно туда!       Решительно набрав скорость и даже не смотря, куда лечу, я бегу, но что-то большое врезается прямо мне в лицо, и я неожиданно легко отскакиваю. Немного приподнявшись, я трясу головой, совершенно не понимая, что происходит. Я чувствую вспышку собственного гнева, которая разливается по моему телу, и ещё этот ужасно раздражительный звон, не понятно откуда берущийся каждый раз, когда я делаю шаг.       Все ещё осознавая до конца, что происходит, я уверенно поднимаюсь и, услышав громкий звук светофора, который оповещает о том, что горит зелёный свет и нужно переходить дорогу, бегу вперёд, стараясь успеть оказаться на той стороне улицы.       Победно улыбнувшись и хорошенько отдышавшись, я вижу свою цель. Под разноцветным зонтиком, поднимающим настроение одним только своим видом, стоит небольшая тележка с фаст-фудом, от которой доносится восхитительный запах горячей выпечки. Подойдя еще ближе, я замечаю старенькую бабушку, которая с лучезарной улыбкой и искренним пожеланием хорошего дня продаёт ту самую сдобу. И на моё удивление, ключевое здесь слово продаёт.       Я резко застываю на месте, будто меня только что окатило холодной водой. Кошелёк, карты, деньги. Только сейчас доходит, что с собой ничего нет. Я прокручиваюсь на месте и, закатив глаза, недовольно бурчу: — Да ну, не-е-ет! У меня даже телефона с собой нет. Ну и куда я, собственно, собиралась тогда? Дырявая твоя голова! Как можно было забыть о самом важном?       Грустно вздохнув, я сажусь за один из свободных столиков, что поставили здесь для тех, кто хочет спокойно перекусить, никуда не торопясь. Просидев так, минут десять, с расстроенным видом и периодически поглядывая на так вкусно пахнущую выпечку, я снова начинаю ругать себя за то, что оказалась столь непредусмотрительной, чтобы остаться без кошелька, телефона и прочих важных вещей. Подождите-ка! Голод совсем притупил мои мыслительные процессы, но ведь это на меня совсем не похоже.       Нахмурившись, я впадаю в очередные размышления, ведь я всегда достаточно ответственно отношусь к своим вещам. Да и что такое вообще должно было произойти, чтобы я ничего из этого не взяла? Даже конец света не заставил бы меня оставить всё это и уйти с пустыми руками.       Не может быть! Страх окутывает мое тело мурашками.       — Меня ограбили? Да, точно! Наверное, что-то подсыпали в напиток и, когда я отключилась, дальше меня ограбили, а потом оставили там, где я проснулась. Кажется, кто-то пересмотрел дорам.       Мое лицо олицетворяет глубокую задумчивость, будто я решаю замысловатое уравнение с несколькими неизвестными, у которого вовсе нет решения.       — Хммм. Меня вообще могли ограбить? Нельзя, конечно же, исключать такого варианта событий, да и как ещё по-другому я могу объяснить все происходящее вокруг? Не знаю.       Шумно выдохнув и грустно опустив голову вниз, я вспоминаю, что так сильно голодна. И тут же слышу звук осторожных медленных шагов: кто-то идёт ко мне. Почувствовав чьё-то присутствие совсем рядом, мое сердце замирает. Черт, я всегда была такой трусихой?       Подняв голову, я мгновенно успокаиваюсь, увидев знакомую фигуру. Это та самая милая старушка, которая стояла за прилавком. Только сейчас опустив свой взгляд чуть ниже ее лица, я замечаю в руке у неё салфетку, на которой так соблазнительно располагается сосиска, да ещё и в тесте. Аккуратно, спокойно подойдя еще ближе, добрейшей души человек оставляет мне ее на столе, наблюдая за моей реакцией. Так смачно облизнувшись, как кажется мне, я готова накинуться на эту жалкую сосиску, как на своё единственное спасение, но сделать мне это мешает воспитание. Я поднимаю взгляд на старушку и хочу ей сказать, что у меня нет денег, чтобы заплатить, поэтому я не смогу позволить себе съесть с ума сводящую меня аппетитную сосиску, но бабушка опережает меня. Просто кивнув, она дает понять мне, что переживать не о чем. Старушка подходит ещё ближе, гладит меня по макушке и, так по-душевному улыбнувшись, возвращается на своё рабочее место, где ее уже ждут голодные клиенты.       — Серьезно? Это было так странно. Будто я ребёнок. Она погладила меня по голове, — приняв даже обиженный вид, выдаю я.       Но на самом деле, глубоко внутри, я безумно благодарна ей, ведь, кто знает, что бы я дальше делала, если бы она не появилась.       Прервав поток мыслей, на которые сейчас у меня нет времени, как можно скорее, я принимаюсь уплетать за обе щеки эту безумно вкусную, как мне тогда кажется, самую лучшую сосиску на свете.       Закончив свое дело, как и всегда, я хочу встать и убрать за собой мусор, но резкий порыв ветра просто не дает мне это сделать. Он уносит смятую, влажную, пропитанную аппетитным ароматом от сосиски, но уже грязную салфетку вверх, а затем и на проезжую часть, по которой так быстро проносятся колеса автомобилей. Глубоко вздохнув и проследив за судьбой бедной салфетки, я встаю и хлопаю себя по пузику. Всем спасибо, было вкусно, но что делать дальше?       После таких стрессовых приключений я стараюсь напрячь свои еле живые извилины в голове и решить, что же мне предпринять дальше. Время пролетает так быстро, что я не замечаю, как уже давно стемнело. Даже бабушка, которая продавала вкусную выпечку, уже собрала все вещи и устало брела домой.       Я поднимаю взгляд вверх, а меня озаряет завораживающий свет от ночных фонарей, который будто заколдовывает, беспощадно отвлекая от цели. Но, быстро собравшись, я бегу вдоль улицы, в попытке догнать ту самую старушку. Здесь слишком шумно и очень много людей, я точно потеряю ее, если не буду внимательна. Я расстроенно заявляю себе, что во что бы то ни стало, должна найти её.       Толпа людей будто не замечает меня, постоянно задевает, вовсе не беспокоясь о том, что стоит бы быть аккуратнее. Но я все еще вижу, как далеко впереди, будто издеваясь надо мной, мелькает коричневый кусочек чемоданчика той самой старушки, которую я так усердно стараюсь догнать. Кажется, он все сильнее отдаляется от меня.       Добежав до перекрёстка, у которого намного меньше народа, я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание. Так я начинаю спешно крутить головой в разные стороны, чтобы рассмотреть тот самый злополучный чемоданчик, что так бойко старался сбежать от меня, будто растворяясь в воздухе. С сожалением, я признаю, что всё-таки потеряла его и, конечно же, хозяйку, которую так отчаянно пыталась догнать. От моей единственной надежды на какую-то помощь не остаётся и следа. Будто сама судьба все так злобно подстроила, словно хотела поиздеваться надо мной и проверить меня на прочность.       Сделав глубокий вдох и посмотрев вдаль, я принимаю решение, что тёмные безлюдные переулки явно не то место, где я хочу оказаться, поэтому, как можно быстрее, я бреду обратно. Я собираюсь вернуться на ту самую оживленную улицу, где были расположены столики и тележка с выпечкой.       У меня в голове назревает мысль, которая вызывает улыбку на лице. Если старушка работала в том месте сегодня, то она появится там и завтра. Точно! Мне нужно всего лишь подождать, и я снова ее встречу. Тогда я, конечно же, поблагодарю ее за сегодня и попрошу еще немного помочь мне. Из моих грандиозных мыслей по спасению собственной тушки меня вырывает звук, ударивший по голове. Но он такой странный, постоянно усиливается, а область на макушке, в которую он бьет, становится мокрой.       Я резко поднимаю голову вверх и понимаю, что начался дождь. Мне срочно нужно найти укрытие. Именно так и подумали все остальные вокруг, и началась суматоха. Все люди шумно разбегаются в поисках сухого и тёплого местечка, чтобы спастись от начинающегося сильного дождя. Успев добежать до ближайшей остановки, я судорожно прячусь в ее углу. Раздражительный звон, что преследует меня на протяжение сегодняшнего дня, наконец-то прекратился и я расслабленно выдыхаю.       Капли дождя тарабанят по куполу остановки и не вызывают приятных эмоций, как и все окружающее сейчас. Было снова темно, холодно и страшно. Совершенно расстроившись и не придумав, что же мне сейчас делать, я встаю и бегу вперед, к пешеходному переходу. Опустив голову, я невольно пускаю слезу, ведь мое положение безвыходное. Что может быть ещё хуже? Слёзы целеустремлённо скатываются по щекам, а я лишь слышу, как они звонко соприкасаются с лужей, над которой я как-то оказываюсь. Я открываю влажные глаза и вижу красивые круги, которые расплываются по поверхности. Их создают мои падающие слезинки.       Я всегда любила воду, она завораживала и притягивала меня одним только своим видом, но я ненавидела дождь. Он нагонял тоску и гору грусти, а тогда мне хотелось укутаться в плед и выпить чашечку горячего ванильного латте, слушая любимую музыку.       — Нужно собраться и придумать план действий, — серьезно заявляю я себе под нос.       Первым делом приведу себя в порядок, наверное, после такого плача я выгляжу ужасно. Подумав об этом, я решаюсь посмотреть на свое отражение, подальше вытянув шею и взглянув в небольшую лужу, которая находится у моих ног. Но резко начинается более сильный дождь, однако я не замечаю этого оттого, что застываю в удивлении и даже неком оцепенении. Мои глаза заметно округляются, а рот непроизвольно открывается.       — Что происходит?! Этого не может!       Дрожь моментально проходится по моему телу, а сердце бешено колотится. Я в отчаянии бросаюсь вперёд и через секунду осознаю, что, пытаясь сбежать от увиденного, я оказываюсь на оживленной дороге. Громкой звук проезжающих мокрых колёс заставляет сердце сжаться ещё сильнее от страха. Машины на огромной скорости проносятся совершенно близко ко мне, и я рвусь вперёд, что есть силы, даже не видя, куда именно бегу. Но, не успев добежать до конца дороги, я замечаю огромную машину, которая несётся прямо на меня, светя своими крупными фарами прямо мне в лицо. Водитель автомобиля начинает гулко сигналить, давая понять, что он не успевает затормозить. Кажется, время резко останавливается. Капли дождя перестают шумно соприкасаться с асфальтом, а мое дыхание замирает. Я уже успеваю подумать, что это конец, как что-то внезапно дергает меня, унося в сторону.        Мои глаза зажмурены от страшной паники, но я чувствую чьи-то тёплые руки на своём теле. Когда же я ощущаю их отсутствие, я испуганно открываю глаза и осторожно смотрю вперёд. На корточках передо мной сидит удивительной красоты молодой парень, в глазах которого я читаю мимолетный страх, но не за себя, а за меня?       — Ты так напугала меня. Но я успел, — ласковым, но слегка охваченным страхом голосом, произносит он.       Выдохнув с облегчением, мой спаситель улыбается. Я смотрю прямо в его глаза, в которых, отражается множество ярких звёзд ночного неба.       Находясь в неконтролируемом состоянии из-за леденящего страха мою душу, я не сразу осознаю, что мне нужно поблагодарить этого парня, посланного небесами. Мои зубы стучат, а тело бьет неприятной дрожью. Я вся замёрзла, промокла, но должна сказать своему спасителю важные слова, ведь он только что сохранил мне жизнь. Мгновенно открыв рот, я громко говорю ему:       — Мяу?