Тошнит от жизни

«Почему тройка?» Ну, блядь, потому что тройка. Потому что он написал так. Отъебитесь уже. Какая вам нахуй разница, что у него тройка. Причём, рядом с ней в колоночку стоят пятёрки и четвёрки. Но за них ему и доброго слова не сказали, а за тройку прочли наверное десятую за этот месяц — а сегодня только 11 число — нотацию о том, как важно учиться, а не как Чан целыми днями сидеть в комнате и монтировать, ибо эта «херня» не принесёт ему денег. Обычно Чан закрывает на это глаза, но сегодня ему почему то вновь обидно, и вновь как и несколько лет назад, он хочет кричать, срываться и плакать, как маленький ребёнок. Бан решает позволить чувствам вырваться наружу. Он кричит что-то родителям, те кричат что-то в ответ. Глаза застилает ярость и такая детская обида, что Крису срывает все тормоза, он кричит много чего, о чём потом обязательно пожалеет, но сейчас ему абсолютно плевать. Он просто хочет выплеснуть эти эмоции. Крики. Шум. Ярость. Удар. Ему прилетает хлёсткая пощёчина. Это отрезвляет, и Чан держится за горящую щёку и смотрит на отца, что сейчас тяжело дышит и старается сдержать себя от ещё одного удара, или нелестных слов в адрес своего чада. Глаза сами наполняются слезами, и Чан бежит в свою комнату. Он понимает, что был неправ и не стоило быть таким грубым по отношению к родителям, но кто ему запретит жалеть себя? На щеке расползается большой след от чужой руки. Он ноет. Это неприятно. Но больнее внутри от мысли, что он настолько никчёмен. Он дал волю ярким эмоциям и сделал то, о чём жалеет. Чан не винит отца. Он сам спустил тормоза и не смог остановится, когда это действительно стоило сделать. Бан засыпает, тихо всхлипывая в подушку. На утро естественно просыпается весь опухший и с горем пополам приводит себя в порядок. Точнее насколько успевает это сделать, так как просыпает, умывается и наспех замазывает след от тяжелой отцовской руки. Идти на учёбу не хочется, но надо. И Чан бежит по улицам, где льют весенние дожди, прикрываясь рюкзаком, что ничерта не помогает, но это уже как привычка.

***

Утро как обычно. Ничего, кроме как доспать свои положенные пару часиков, не хочется. И Минхо честно хочет послать всё это куда подальше, но к нему в комнату входит сестра и кидает в него подушку. — Подъём, Хо! — она редко так делала, обычно когда планировала кого-то привести. Что же Минхо не изверг и мешать сестре строить личную жизнь не будет. Она это единственный человек, на которого Ли не плевать. — Встаю, — мычит он. Умывается, пьёт кофе, на улице дождь, и Ли шипит от того, что забыл зонт, а возвращаться уже нельзя, но потом просто забивает и тащит себя по улицам под холодными каплями. Чуть не утонув, он доходит до места, от которого его уже тошнит - до школы. Там его встречает всегда такой энергичный и позитивный Чан. Хочется врезать по его счастливой роже, но судя по красному следу, наспех замазанному тоналкой, это уже сделал кто-то другой. Ли интересно узнать, кто это такой у кого с Крисом плохие отношения, ибо с ним даже гопники возле школы за руку здороваются, но он молчит. Не хочет показаться бестактной сволочью человеку, который его накормил и с которым ему ещё над важным проектом работать. — Привет, Минхо, — Чан сверкает улыбочкой на весь коридор, что аж слепит. — Привет, — Ли как обычно серой тучкой останавливается рядом. — Пойдём после уроков сегодня работать над проектом? — А у нас есть выбор? Так же столько всего… — Минхо чешет затылок. — Это точно. Звенит звонок, и они идут в сторону класса. Им обоим нужно пережить всего лишь семь часов этого ада и ещё несколько часов после, когда они будут делать задание. Урок сменяется другим. Ученики ходят по кабинетам. Сотни разных лиц. Крис улыбается, с кем-то здоровается, говорит, помогает. Перед глазами это всё сливается в одну кучу всего и ничего одновременно. Ли сидит на последней парте, вырисовывая каракули в тетради. Руки в чернилах, но это уже как атрибут школьника. Минхо смотрит на свои синие пальцы. Раньше таковыми были и ладони и даже часть кисти. Прогресс всё-таки есть. Но ему хочется вернуться во времена, когда на его руках было больше чёрточек от ручки. Тогда Минхо чувствовал себя живым. Последний урок. Дети устраивают балаган, громко шумя и не давая молодой учительнице нормально провести урок. Та срывается на слёзы. Очередная. Пролетает в голове Минхо. За последние два месяца у них сменилось пять преподавателей по географии и самое долгое время, что у них кто-то был это две недели. Больше никто не выдерживал. — Вон, — кричит она захлёбываясь слезами, — пошли вон, — она показывает на дверь и обессиленно падает на стул, закрывая лицо ладонями и тихо плача. Ученики спокойно собираются и уходят. Чан подходит к Ли и спрашивает — Куда пойдём? Может быть снова в ту кафешку? — У меня всё ещё нет денег, — говорит Ли, выгибая бровь. — Я заплачу, — Чан улыбается. — Тогда пойдём. Минхо кажется это немного подозрительным и есть стойкое ощущение, что после всего этого его попросят о чём-то и что-то не будет простым «дай списать домашку» Но Ли упорно забивает на это хуй. Будь, что будет. Он просто устал уже волноваться и бояться всех и вся. Если Крис всё ещё не послал его и даже улыбается ему, то скорее всего всё хорошо. На улице распогодилось, и они идут по оживлённой улице мимо магазинчиков, а по их лицам скользят лучи солнца. Оно отражается в карих глазах, а лёгкий ветер играет с волосами, путая кудряшки Чана и ероша прямые и довольно длинные волосы Минхо, которые тот давно не стриг, ибо сил на коммуникацию с парикмахером ему не хватает. В забегаловке пахнет по-прежнему дешёвой, но этого не менее вкусной, едой и желудок Ли скручивается в узел и издаёт громкие вопли раненного кита. Минхо смущается и старается заглушить этот звук, но Чан слышит и тихо посмеивается. не как-то зло или что-то ещё. нет. это скорее что-то приятное и спокойное. Они выбирают какую-то лапшу и Бан прикладывает карточку к терминалу. Они идут к столику и достают книжки. Снова сидят над учебниками молча, разрушая тишину лишь редкими переговорами, шелестом страниц и скрипом ручки. Им приносят лапшу и они ненадолго отрываются от своего дела. Минхо с удовольствием уплетает блюдо. Ест быстро и Чану кажется это немного странным. В прошлый раз он не обратил на это внимание, но сейчас да. В их стране же культ еды, и многие едят довольно медленно, наслаждаясь трапезой. А Ли, наоборот, как можно быстрее опустошает свою тарелку, словно у него сейчас отберут еду. Крис решает не лезть в это и продолжает спокойно есть. Они возвращаются к проекту, когда в тарелках ничего не остаётся.

***

Минхо уже почти спит над учебниками. Ему не нравится история и все эти воеводы, которые там в мохнатом веку когда-то решили, что воевать из-за религии, или чего-нибудь ещё это очень прикольно. А Ли сидит сейчас и выписывает эти причины и последствия. Хочет оказаться в том столетии и врезать тому идиоту, что решил начать одну из очередных войн. — Ты сейчас снова уснёшь, — вздыхает Крис, что кажется заинтересован в этих всех сражениях. — Пойдём домой? — предлагает он. Минхо смотрит на него немного сонно и видит след от руки на щеке, где уже давно стёрлась вся тоналка. Интересно, думает Ли, пока собирает вещи, кто это его так? Спрашивать как-то стрёмно, ведь это не его дело и лезть туда, особенно к человеку, от которого зависит вылетит ли он из школы, не то чтобы прям хочется. Бан снова провожает Ли до дома, по дороге они обсуждают детали по поводу проекта и следующих встреч. Решают, что будут видеться каждый день после уроков скорее всего в библиотеке, но Чан всё ещё готов платить за него в кафе. — До встречи, — Чан улыбается и машет рукой. Минхо только сейчас замечает очаровательные ямочки на щеках старшего — Пока, — Ли старается растянуть губы в ответной улыбке, но та выходит слишком неестественной, и он просто уходит.

***

Вечер Минхо никак не отличается от других его вечеров. Он спит. Когда он заходил, то столкнулся с видимо парнем его сестры, но ничего никому не сказал. Потому что а зачем? Скажет родителям - будут истерика ссора и сестра, которую он любит от него отвернётся, взрослые будут нервничать. А им это противопоказано. А так все в плюсе. Ли просыпается ночью, скорее по привычке, и садится смотреть очередной сериал, ибо уснуть снова просто не может. Проверяет мессенджеры и удивляется, почему Чан в сети и не спит в три с лишним часа ночи. Но забивает на это и старается погрузиться в происходящее на экране ноутбука, а не в болото самокопания. Получается это из рук вон плохо. Плохие мысли так съедают его изнутри. Они медленно ползут из головы вниз по телу, отравляя своими едкими щупальцами всё тело Ли, добираются до сердца и селятся там, причиняя неистовую боль. Минхо хочет кричать о том, как ему больно. Хочет вырвать это чёртово сердце. Но он продолжает просто пятится в экран в то время, как по его щекам текут слёзы.

***

CB97: Здравствуйте! Я по объявлению о наборе монтажёров. Вот некоторые мои работы *файл*

Неизвестный номер:

Здравствуйте!

Ваши навыки монтажа довольно высоки.

Думаю, мы могли бы принять вас на работу.

Все данные указаны в анкете, и Чан невероятно радуется, когда ему приходит одобрение насчёт трудоустройства и даже первый заказ. Бан сидит до поздней ночи, делая различный заказы, или внося правки в уже имеющиеся. Это затягивает. И он наконец-то может сказать родителям, что его хобби ещё как приносит деньги. Каждый забывается как может. Чан работает, не покладая рук, делая то, что нравится. Минхо не научился забивать на плохие мысли, отвлекая себя чем-то, он с каждым разом погружается всё глубже в это чёртово болото и уже не может выплыть. Он смирился с этим и просто тонет, смотря на то, как лучи солнца попадают сквозь толщу воды и думая о том, когда он уже захлебнётся и умрёт, потому что так тонуть это больно.