***
В три часа дня Бомгю уже был выписан и лежал в своей комнате, ему было лень раскладывать вещи, этот парень был очень ленивым. После последнего разговора Тэхён больше не навещал его, а сегодня не встретил, и сейчас в комнате он находится один. Скорее всего, ребята готовятся к вечерней забаве. Бомгю уже был на таких мероприятиях, ведь оно проводилось и для него. Парень ворочается на кровати, вздыхает, ведь не может найти удобную позу для сна и садится, упираясь о спинку кровати. Хотелось выйти из комнаты, найти ребят и помочь им, но стыдно теперь смотреть в их разочарованные глаза. Тэхён и Хисын, узнав ужасную новость не стали даже ничего говорить, они просто рванули в соседнее отделение, где уже реанимировали Бомгю. Там на входе в операционную их остановили стажёры Бан Чан и Чанбин, пытались успокоить, но бешено пылающее сердце ничего не сможет погасить. Тэхён готов был растолкать стажёров, он рявкал, как обезумевший зверь, и как бы ни старался сдерживать слёзы, они всё равно шли. Хисын тоже плакал, как в тот день, когда Гю в самый первый раз взял в руки свой нож. — Он обещал, блять! Он не мог! Пустите меня! — Кричал обезумевший Тэ, а Хисыну оставалось только держать и уговаривать Кана остановиться. Тэхён любил Бомгю, очень любил, он защищал его от бед, помогал и улыбался ему, волновался за него. Бомгю мучила совесть в тот день, когда пришёл в себя и ему рассказали про волнение своих друзей, какими бешенными они были, он боялся, что дружбе конец. Гю не думает, что ребята захотят ещё хоть когда-то видеть или знать его, он ведь обещал, и нарушил обещание. «Решено, нужно попросить переселить его из этой комнаты и отдалится от ребят», думал Гю, ведь так он больше не будет смотреть в эти разочарованные глаза, они забудут про его существование и чувство вины оставит парня в покое. С этими мыслями, парень подскакивает с кровати и выходит из комнаты, чтобы попросить своего переселения у директора приюта. По пути он пытается не думать обо всём, что произошло, но это намного сложнее, чем думал парень. Он снова погружается в свои угрызения совести и не замечает, как заворачивая за угол, сталкивается с Ёнджуном. Старший не падает от столкновения, а Гю чувствует, что ноги его не удерживают тело и он сейчас задницей протрёт пол. Но ловкие руки Ёна не дают Бомгю упасть, он хватает парня за талию и по лицу его видно, что он не прилагает особых усилий. — Ноги уже не держат что-ли? — Ён издаёт неловкий смешок и ставит Гю ровно, ещё недолго держит его за плечи, боясь что ноги не начали работать, и отпускает. — Спасибо хён — Говорит Бомгю и уже хочет бежать дальше, но Ёнджун останавливает его, преградив проход собой. — Куда так бежишь, мы вроде уже прояснили, что я тебя сожрать не пытаюсь. — Хочу попросить переселения в другую комнату у директора — Ёнджун встал в ступор, для чего ему это? Они же лучшие друзья с Тэхёном и Хисыном. — Зачем? — Не важно хён, дай уже пройти — Но Ёнджун не отходил и дальше преграждал дорогу Гю своим телом, которое больше и сильнее. Младший пытается проскочить, но не может и сдаётся после ещё нескольких попыток. — Я чувствую, что они больше не захотят видеть меня, я чувствую вину. Хён, я все три дня страдал от угрызений совести. — Сбегать от проблем это не вариант, Гю — Он говорил правду, но что ещё делать? Испытывать моральное давление каждый раз при разговоре с Тэхёном и Хисыном? Это ведь бред мазохиста. — Я не могу хён, всё, пусти меня уже — Вместо того чтобы сдаться и пропустить Бомгю, Ёнджун обхватывает его талию руками и закидывает себе на плечо, под возмущённые кряхтенья и стуками кулаков по спине. — Вот как ребёнок, честное слово — Сказал старший и понёс возмущающегося Бомгю в обратную сторону от кабинета директора приюта, игнорируя удары кулаками по спине, ведь они были слабыми.***
Субин и Кай были в кухне приюта и готовили разные вкусности на подобие печений и всякой выпечки. Сегодня выходной день, и персонал кухни ушёл с рабочего места пораньше, но не смотря на это, перед входом в кухню, в столовой сидели Феликс с Хёнджином, на шухере, и мило беседовали. Все ребята каждый раз готовились к обряду впопыхах, делали всё в последний день из-за надоедливых нянек и другого персонала. Почему они просто не попросят разрешения на это мероприятие? Всё просто — это мероприятие явно не для ушей персонала и остальных пешек директора. Кай посматривал на настенные часы в кухне, чтобы вовремя достать печенье в виде сердечек из духовки. Кому что, а в готовке он превосходил многих ребят, относился к ней с любовью и внимательностью, будто он был рождён для такой работы. — Эй Кай-я — Позвал блондина голос его парня. — М? — Как думаешь, в прошлой жизни ты был кондитером? — Не знаю, но надеюсь на это, это моя мечта — Кай хихикает, и в тайминг со звоном духовки. Парень достаёт оттуда с помощью прихваток поднос и ставит его на стол, остывать. У Хюнина даже были свои прихватки, он нашёл их, когда так же пытался искать улики в своих вещах. Тогда он подумал, что хочет заниматься готовкой, ведь если в прошлом он занимался ей, то хотел бы продолжить делать это, и не пожалел ни капли. Флешбэки о своих первых днях в приюте заставили Кая повесить нос впервые за долгое время. Каждый день он пытается проживать не погружаясь в себя, ведь пару секунд этого действия обязательно превратятся в долгую депрессию. Субин, заметив что его любимый снова ушёл в себя, подошёл в плотную и крепко-крепко обнял. Он очень часто следил за переменами в лице своего парня, а когда ему становилось грустно — кутал в тёплых объятьях, ведь Кай был для него всем. В самый первый день пребывания в приюте Субин был полностью поникшим, на его лице ни на секунду не появлялась улыбка, он был запутан, испуган, у него было очень много вопросов. Всё это продолжалось, пока Чхве не переехал в сам приют из больничного отделения и не познакомился со своим соседом. Этим соседом и был Хюнин Кай, он стал самым первым другом Субина. Вечно улыбающийся, смеющийся и светящийся парень, с очень красивыми и гармоничными чертами лица, с пушистыми блондинистыми волосами. «Ну прямо лучик солнышка сошёл с небес ради встречи со мной», всегда думал очарованный Каем Субин. Все пять месяцев нахождения в этом месте Кай продолжал озарять гнусную жизнь Чхве своей улыбкой и красотой. Их любовь цвела с каждым днём, они буквально были солнышком и его тучкой. Субин поклялся всегда защищать, поддерживать и любить своего Кая, он безумно благодарен блондину за то, что тот не дал ему утонуть в отчаянии. Пока два голубка стояли и обнимались в столовой, за дверью Хёнджин и Феликс настолько заговорились, что не заметили, как за окном им уже махал так же стоявший на шухере Чонин. Когда ещё одна сладкая парочка поняла свой проёб, времени бежать до кухни уже не было, чужие шаги уже отчётливо слышались за углом. И Хёнджин и Феликс онемели от шока, их ещё никогда не палили за подготовкой и за самим обрядом. Шаги уже достигли угла, Феликс даже закрыл глаза от страха тотального провала «операции», но каково же было их удивление и облегчение, когда из-за угла вышел стажёр Шим Джеюн, который был у них, так сказать, на стороне. — Блять! — Одновременно крикнули хёнликсы, с их еле живых душ сейчас спал очень большой булыжник. — Вы ребята вообще на шухере стоите? — Спросил их стажёр, который тоже на секунду испугался, что с таким шухером он быстро вылетит с работы. — Прости, заболтались, ты принёс? — Да, вот — Джейк показывает три пакета с выпивкой и закусками к ней. — Но чтоб на следующее утро… — Никому на глаза не попадались, мы знаем, спасибо что помогаешь — Сказал Хёнджин и взял все три пакета в руки. — Сейчас по старой схеме, идёте за мной, если я останавливаюсь — останавливаетесь и вы, уяснили? — Да. — Тогда сейчас подойдут Чонвон и Джей, сменят вас, и попрёмся — Они словно обговаривали план побега из тюрьмы или план захвата здания. Просто всем ребятам из приюта хочется, чтобы у них был хотя бы иногда день, когда можно собраться, расслабиться и поговорить по душам.***
Сбор на обряд посвящения был назначен в 19:30 в заброшенной части приюта. Этой частью был огромный актовый зал, при котором даже не стояло охраны, настолько директор приюта забил на эту часть. Ну, это и к лучшему, для ребят конечно же. На входе так же стояли некоторые ребята, чтобы точно убеждаться в том, что их день не испортит какой-нибудь проверяющий. Это конечно было лишним, ведь все и так прекрасно понимали, что в выходной день в такое позднее время здесь никого быть не должно, кроме охраны снаружи здания, но кто хочет рисковать? Из них точно никто. После прохода по длинному, так же заброшенному коридору перед глазами открывалась дверь, за которой и проходило «мероприятие». С каждой минутой ребят в актовом зале становилось больше, Субин и Кай уже раскладывали на огромный стол все вкусности, которые приготовили, и конечно же с любовью. Рядом со сценой стояли Чонвон и Джей, повторяли свою речь и иногда баловались, передразнивая друг дружку. Хёнджин и Феликс распаковывали выпивку и следили, чтобы её никто не трогал до нужного момента. Сонхун отвечал за хлопушки, он не знал, зачем их вообще добавили, но раз надо значит надо, где-то неподалёку от него ошивался Сону, снова сверлив взглядом, но почему-то эта слежка больше не доставляла парню сильного дискомфорта, после того дня, даже наоборот. Время потихоньку близилось к 19:20, в актовом зале находились уже все, кому так хотелось вновь расслабиться. Все кто не был занят подготовкой к обряду обычно ложились спать днём, чтобы бодрствовать всю ночь. Виновник торжества — Ёнджун тоже уже был в зале, он здоровался со всеми, кого уже знал, а кого не знал приветствовал взглядами. За Ёном медленно плёлся Бомгю, он просто уже отвык ходить своими ногами, потому что Ёнджун таскал его на себе весь день, говоря что он «ребёнок» и «психуша». Это было забавно, возможно, Гю благодарен хёна за поддержку, пусть и в таком необычном формате. Остальные десять минут до начала Ёнджун вместе с Бомгю на хвосте обговаривал с Чонвоном речь, что ему следует сказать и нужно ли вообще что-либо говорить. И вот, через эти десять минут, на сцену поднимается Чонвон. В зале царила полная тишина, ведь здесь все уважали этого парня за то, что ввёл в их скучную жизнь такой день и взял на себя всю инициативу его проведения и организации. — Я рад что видеть всех, кто пришёл на наш традиционный обряд посвящения в «детдомовских». Кто забыл — моё имя Ян Чонвон, и я здесь для того, чтобы обеспечить каждому из вас прекрасное настроение и прекрасную ночь! — Актовый зал заполнил звук хлопков, но не громких, ведь боязнь спалиться оставалась у всех. Чонвон продолжил свою речь. — Сегодня наше мероприятие посвящается новому лицу в этих стенах, его имя — Чхве Ёнджун! — Под ещё один залп аплодисментов, на сцену поднялся Ёнджун, но уже без Бомгю на хвосте. На Ёна было уставлено много глаз, не то чтобы у парня была боязнь сцены, но так как целое мероприятие было посвящено только ему, это слегка вызывало чувство бабочек в животе. — Всем привет, моё имя вы все уже услышали, я здесь нахожусь уже пятый день и у меня появилось уже очень много друзей…- Ёнджун прервался, отыскав глазами Бомгю. Младший смотрел на него своими выразительными глазами, у них снова случился зрительный контакт, после чего Ён добавил. — И не только друзей — В момент зал снова заполнили звуки аплодисментов, а на лице Бомгю появился небольшой румянец. «Это он про меня так?», почему-то в нём была капелька надежды, что так и есть. А совсем неподалёку, у стены, стоял Тэхён вместе с Хисыном, и лицезрел этот зрительный контакт, эти слова были явно были про Бомгю, и это раздражало. С их последнего разговора прошло почти два дня, неужели это конец? Кану хочется рвать и метать, хочется уже подойти и заговорить с Гю, но либо совесть мучила его за его грубость и крики, либо что-то другое не давало этого сделать. После слов Ёнджуна снова заговорил Чонвон. — Как должно быть известно всем присутствующим, обряд посвящения в «детдомовских» — это не просто мероприятие для веселья. Здесь мы все собрались и для того, чтобы поделиться с новичком всей информацией об этом месте. Для этого прошу всех сесть по круговой полоске на полу — После этих слов все «детдомовские» сделали то, о чём просил Чонвон. Таким образом, в центре зала образовался круг из ребят, в центре которого должен сесть Ён. Со стороны всё это походит на детский утренник, но почему бы и нет? Отдыхать-то нужно. — Итак, Ёнджун, сейчас мы хотим знать, кем ты был до приюта — Сразу после этих слов зал заполнился смехом ребят, и Чонвон, который пытался давить серьёзную мину сорвался на смех. — Ладно, забейте, провальная шутка. — Подождите… — Прервал Ён перед тем, как Вон хотел начать серьёзные обсуждения. — Да? — Так здесь никто не помнит свою жизнь до приюта? — Чонвон даже удивился, что парень понял это только благодаря этой шутке. — А тебе никто не сказал? — Спросил Чонвон, театрально злобно смотря в сторону Субина и Кая, которые притворились, что не знают ничего и вообще они тут не при чём. — В общем, да, никто из нас не помнит прошлую жизнь, и все мы уже давно поняли, что в этом замешаны придурки из этого места. И не те, кто следит за нами, не они, а типы на подобии директора приюта и больничного отделения. — То есть? — У них всех на нас явно не добрые планы, все мы уверены, что это здание просто кишит загадками. Так как у нас нету больше возможностей собираться и обсуждать новую информацию, мы придумали этот обряд посвящения — Ёнджун с трудом переваривал каждое сказанное Чонвоном слово. Заговоры? Загадки? Они в фильме каком-то что-ли? — Мы понимаем, что тебе трудно переваривать такой большой потом информации, но если хочешь оставаться в курсе всех новостей, то придётся — Да, это давалось тяжело, но сдаваться Ёнджун не собирается, это место пробуждало в нём интерес, ещё с первого дня здесь он хотел разгадать тайну пропажи памяти. Теперь же, когда у него есть возможность, он ни за что не станет бросать свою затею. — Я готов ко всему — Эти смелые слова обрадовали Чонвона, и многих остальных слушателей, а Бомгю вообще поражался его настрою, ведь сам-то он давно уже сдался. — Тогда решено, теперь будем обсуждать всё с Ёнджуном — Говорит Чонвон, а Ён понять не может, они что, просто обсуждают а не действуют? — А план разгадки этой тайны у вас есть? — А какой смысл, нас всё равно спалят и заберут! — Крикнул кто-то из толпы. — Заберут? Куда? — На «промывку мозгов» конечно, и нет, они не словами делают это — Это говорил Ли Минхо, который сидел где-то в задних рядах круга. — Совсем недавно мы с Джисоном пытались проникнуть дальше чем операционное отделение, в подвал. Мы были очень близки к разгадке, но припёрлись палева и забрали Джисона, я успел спрятаться — Неприятные флешбэки накатывали на парня с фиолетовыми волосами, ведь после того, как Хана вернули, он не помнил даже имён своих друзей. Та история с повторным удалением памяти Джисона дала всем понять, что здесь их не просто так содержат, и пропажа памяти всех ребят это дело рук директоров, а может, кого-то похуже. — Кто не рискует — тот не пьёт — Проговорил Ёнджун, в нём загорелась искра, он должен разгадать тайны этого приюта. — Я собираюсь разобраться во всех делах, что творятся здесь, но один я не справлюсь, для этого мне нужны вы все. Я уверен, что вместе мы всё поймём и сумеем сбежать! — Ёнджун кричал так, будто выл на луну, сердце его трепетало и хотело выпрыгнуть, ведь актовый зал снова заполнился овациями, уже большими и громкими. Чонвон сидя в обнимку с Бомгю даже чуть не расплакались. — Сбежим же вместе! — Доносились крики из толпы. Кажется, Ёнджун смог зажечь в этих отчаявшихся ребятах искру надежды, пусть даже небольшую. *** На часах было уже 20:31, ребята обсуждали план, который придумал Ёнджун. Он состоялся в том, что они отправят двух человек за территорию приюта, чтобы найти выход к цивилизации. — Пусть идёт Бомгю, он у нас и так ленивый и не помогал в подготовке — Крикнул Чонвон, хитро поглядывая на Гю, который испугался такого решения. — Бомгю только выписали, он может заблудиться, так что я пойду с ним — Сказал Ёнджун, смотря на него. Где-то в толпе подростков сидели Тэхён и Хисын, которые снова заволновались за своего друга, а Кан вообще кипел от ревности. Да, он благодарен Ёнджуну за то, что спас Гю, но он не думал что между ними двумя есть какая-то химия. Гю посчитал его ответ за выставление его слабаком, поэтому хотел уже возразить, но Чонвон сказал: — Решено — Значит, так и будет. Все обсуждения планов плавно подходили к концу, и наступила часть которую все ждали — еда, закуски и выпивка, всё что нужно, для того чтобы морально отдохнуть от тусклой повседневности. — Напьёмся и забудемся! — Сказал как-бы тост Субин, уже держа в руках банку крепкого пива и Кая под рукой, чтобы не украли. Все подростки одобрительно кивнули, кто-то прокричал то же самое. Попойка началась, впереди самое весёлое.