Иная учеба

      Зоя вела урок истории в седьмом классе. В целом, ситуация была более-менее неплохой: никто не шумел, не баловался, не трепал ее нервы. Правда, несколько учениц не выучили урок, однако напротив их фамилий уже появились заслуженные нули и, судя по всему, таких лентяек было еще несколько.       Несколько огорчали боли, подозрительно напоминавшие схватки, однако Зоя напоминала себе, что у нее даже не отошли воды, следовательно, о рождении ребенка говорить еще рано. Предварительные подсчеты, которые были слишком предварительными, и вовсе говорили, что до предполагаемой даты рождения ребенка осталось еще пару недель.       Одна из учениц пыталась что-то ответить, однако Зое было несколько не до того.       «Сейчас скажу, что меня вызывают… Куда? Не знаю, куда-то. Не сказали. И не вернусь до конца урока, — думала молодая женщина. — Отсижусь у себя. А то что-то совсем плохо…»       После очередного приступа боли Зоя, даже не пытаясь выслушать отвечающую, решила:       «И вообще, надо дома сидеть. Дома можно чайку попить, книжку почитать… Ой, да не до книжки сейчас!»       — Мадам, прошу прощения, но вы же меня не слышали, — Зоя посмотрела на гимназистку и вернулась в реальность. — Вам сейчас не до моего ответа.       — Договоритесь у меня до нуля по поведению, — ответила Зоя и крепко схватилась за край стола, да так, что пальцы чуть побелели.       Чуть-чуть искривилось лицо и сразу же вернулось в прежнее положение.       «Блядь», — практически сорвалось с губ Зои.       «Да что же это за такое? — подумала молодая женщина и решила. — Все, сейчас ухожу к себе».       — Зоя Михайловна, вы рожаете, — сказала Анечка.       — Варнецкая, да еб твою мать, где тебя вежливости учили? — выругалась Зоя и только потом сообразила, насколько дика и неуместна ее фраза.       Молодая женщина встала, повернулась лицом к классу, сказала:       — Мадемуазель Варнецкая, встаньте.       Анечка встала.       — По-видимому, вы совершенно не слышали о корректности, — Зоя остановилась. — Ай, б…       Последнее слово так и осталось несказанным.       Молодая женщина выдохнула, сказала:       — За врачом шуруй.       Зоя потихоньку вышла из кабинета, пошла к себе. Встретив в коридоре Лизавету, молодая женщина произнесла:       — Агнессу позовите, пусть со мной посидит…       Зоя стояла возле окна в своем кабинете, смотрела вдаль и не понимала, как такое могло произойти.       «Как Варнецкая увидела то, что я не поняла?» — думала молодая женщина.       — Зоя Михайловна, вы там совершенно случайно не ёбнулись? — спросила Ася. — Что за придури? Что случилось?       Однако едва взглянув на подругу, Ася все поняла:       — И снова не дома рожаешь?       — Не дома, — ответила Зоя. — Но что-то слишком рано…       — Вы же считать сроки, толком, не умеете, — сказала Ася. — Может, упустили что-нибудь. Как обычно.       — Да плевать уже! — Зоя практически крикнула. — Нахуй я Варнецкую за врачом позвала, лучше бы кого-то другого. Варнецкая бы приняла. А так, Ася, тебе принимать.       От этой мысли Асе стало не очень хорошо.       — Я сейчас, выгляну, — произнесла Ася и вышла в коридор.       Анечка стояла в некотором отдалении от кабинета.       — Вас же в больницу отправили, — донельзя удивилась Ася.       — Там другая мадемуазель пошла, я на всякий случай осталась, — ответила Анечка.       — Заходите, — сказала Ася.       Зоя, увидев Анечку, немало удивилась.       — Дарья пошла, — сразу же сказала девушка.       — Кто на фельдшерицу учился, той и роды принимать, — ответила Зоя.       Врач пришел вскоре, однако встречали его совершенно неожиданными словами:       — Я не знаю, что это родилось…       Зоя, до этого момента пребывавшая в каком-то непонятном состоянии, сразу же отреагировала:       — Анна, я два дня отлежусь и пойду в больницу, чтобы у вас отобрали документ, дающий право трудиться.       И только после этого в голову пришла мысль, что крика ребенка она до сих пор не слышала, а схватки, кажется, так и не прекратились.       Врач посмотрел на мумифицированный плод и сказал:       — Зоя Михайловна, сосредоточьтесь и второго рожайте.       Слабый писк ребенка.       — …крещается раба Божия Анна…       Зоя повернула голову, увидела, что на ребенка плеснули остатками кофе из ее чашки.       — Вы там не ёбнулись все вместе? — не выдержала Зоя.       — Зойка, что поделать, родишь еще… — вытирая слезы, сказала Ася.       — И ты ебанулась, — ответила Зоя.       Молодая женщина встала с пола, увидела нечто, отдаленно напоминавшее ребенка, лежащее на стуле. Скорее отвернувшись, Зоя посмотрела на врача и спросила:       — А с чего это у нас крестят, прямо не отходя от прилавка? Да еще и остатками кофе.       Однако и этот ребенок был уже мертвый.       — Соболезную, Зоя Михайловна, — сказал врач. — Сейчас ваш муж придет и проводит вас домой.       Зоя лежала на кровати, с огорчением думая о том, что все закончилось безрезультатно, и изредка хихикая от собственной штуки, придуманной на вопрос детей:       — Аист утащил. Кидала в него ботинками, а он, падла, так и не отдал.       Правда, детям слово «падла» было заменено на «птица».       В комнату вошел супруг.       — В общем, Саша, — Зоя вздохнула. — Как сказал врач, одна девочка умерла еще пару месяцев назад, ну а вторая просто умерла. По-людски, в смысле.       Пока Александр Васильевич подбирал слова утешения, молодая женщина добавила:       — Как сказала Агнесса, повезет в следующий раз.       Зоя немного помолчала и, подумав, сказала:       — Может, сироту из приюта заберем? Ну чтобы не так обидно было. Кто там проверять будет, кто именно этого ребенка родил? Чтобы прямо ребенком был, сыном или дочерью, а не как у Геллер эти двое бегают.       — Хорошо, Зоя, обязательно об этом подумаем, — произнес Александр Васильевич.       Анечка вернулась домой грустная и испачканная.       — Что произошло Анюта? — спросил Илья Николаевич.       — Начальница сегодня родила, — ответила девушка. — Неожиданно. Мне пришлось помогать.       — Теперь это с тобой на всю жизнь, — произнесла Нина Евгеньевна. — Раз училась, придется всем всегда помогать.       — У нее оба ребенка не выжили, — вздохнула Анечка.       — Что поделать, и такое бывает, — ответила женщина.       — Жалко, — снова вздохнула Анечка. — Вот так ходить и без толку.