Всё еще будет

День начинался как обычно, правда, было удивительно, что Марату удалось подать не подгоревший завтрак. Все жильцы квартиры уселись за стол, чтобы вместе поесть, как вдруг у мужчины зазвонил телефон. Если бы это было по работе, то он даже не взял бы трубку, желая сначала перекусить, но Марат вскочил со своего места и вышел в коридор. Марта немного заинтересовалась — с таким рвением он отвечал только на звонки Тони или когда было запланировано выпить с друзьями и ему звонили для уточнения деталей. — Ну, ты что?! — было слышно из коридора, — Не надо ко мне приезжать. Знаешь что? Лучше я к тебе как-нибудь. Марта сначала подумала, что он общался с дядей Димой, мол, опять задолжал денег и отдавать не хотел. Затем парень вернулся на кухню и просто сел, пока две пары глаз на него смотрели. — Ну? Кто звонил? Шпионы? — Василий Семёнович сощурился, что не предвещало ничего хорошего, поэтому девочка вмешалась. — Так с кем разговаривал? — Моя мама приедет к нам в гости. — ответил так, словно это было обычным делом, как будто она к ним каждую неделю приезжала. Марта захлопала ресницами — кажется, ей предстояло много дел. Хорошо бы прибрать всю квартиру к появлению гостьи. Она знала о ней только со слов опекуна, который всегда так тепло отзывался о матери. — И когда она будет? — Завтра днём, — ответил парень, — Поэтому я попрошу тебя в это время погулять. Я матери ничего про тебя не рассказывал, хорошо бы как-то подготовить. — Но, если что, у нас все документы на имя Марты есть. Ничего не нужно рассказывать про Иру… — Да я вообще о тебе не упоминал. Сказал, что ухаживаю за Василием Семеновичем, она его даже помнит. Поэтому я тебя очень прошу погулять где-нибудь, пока я тебе не напишу. Вон, Федю своего позови за компанию. Тебе вряд ли откажет. Марат улыбался ей, а девочка лишь рассеянно кивнула и пошла к себе в комнату. Вроде бы парень всё разъяснил, но всё равно на душе было как-то тоскливо — по словам самого Еникеева, она единственная, кроме матери, знала его настоящего. Их знакомство означало бы, что парень готов полностью без всякой фальши впустить девочку из детдома в свою жизнь. Он, конечно, обещал позвать её, но Самсонова бы не сильно удивилась, если бы не получила ни строчки от Марата, а он потом бы сослался что забыл. Девочка полностью погрязла в своих размышлениях, пока прибиралась на кухне, а Марат в гостиной, которая при этом была еще его спальней. Марта пыталась отпустить ситуацию, ведь ничего страшного не произошло, она сама больше трёх месяцев скрывала от мужчины, что ему не родственница, так при этом не она ему об этом сказала, а он сам выяснил, так что они оба хороши. Только эта мысль не сильно спасала, ведь сознание напоминало про разницу во временных промежутках: в её случае прошло только чуть больше трех месяцев, а в его больше года. День прошел быстро, а на следующее утро Марта наблюдала необычную картину — её опекун достал праздничную скатерть, которой потом нароет стол, в холодильнике обнаружился торт, видимо, мужчина, пока она спала, вышел в магазин, а еще в данный момент он пытался приготовить что-то похожее на оливье. — У тебя мать точно в органах не работала? А то ты прямо как перед приездом какого-то министра или генерала. — Очень смешно. — пробурчал Марат, — Мы просто давно не виделись. Ты бы тоже подобные проводы устроила, если бы к нам обещала зайти твоя биологическая мать. Мужчина тут же прикусил нижнюю губу, понимая, что последняя часть была лишней. Весь задор покинул Марту так же быстро, как с её лица пропала улыбка. — Раньше всё так бы и было, но не теперь. Девочка, не оборачиваясь, пошла в свою комнату. Захотелось как можно побыстрее выйти погулять. — Да не обижайся ты! — кричал с кухни парень, — Позавтракай хотя бы. — Я в кафе зайду. — донеслось из спальни.

***

Девочка сидела в ресторане и неспешно ела карамельное мороженое, желая поднять себе настроение. Федю звать не стала, посчитав неуместным вывалить на него свои проблемы, которые она сама считала незначительными. Вроде ничего страшного и не произошло, но неприятное послевкусие оставалось. На улице поднялся сильный ветер, поэтому девочка не торопилась покидать заведение, а достала из рюкзака блокнот с ручкой и принялась рисовать то, что придёт в голову. Тем временем Марат стоял у открытой входной двери, дожидаясь, пока мать поднимется на этаж. Василий Семёнович принял таблетку, поэтому чудить не должен был. — Марик! — воскликнула светловолосая женщина, остановившись возле двери. — Мама. Они крепко обнялись, а затем прошли в квартиру. Парень заботливо помог снять родственнице пальто и повесил его на крючок. — Ты с ночёвкой? — Нет, вообще, я к тёте Лене с визитом. Помнишь ее? Она завтра покажет мне достопримечательности, а потом мы в театр. Решила, вот, выбраться из Казани немного мир посмотреть. Я и подумала заодно тебя проверить, ты же говорил, что в Москву перебрался. Марат не помнил что это за тетя Лена такая, но кивнул. Тут показался Василий Семёнович, который решил подкрепиться сырком. — Здравствуйте! Лет 20 не виделись… с того момента, как с Сашкой в Казань уехала. — она уверенной походкой двинулась к старику. — Люда! Ты всё хорошеешь. Я тебя такой маленькой помню… Они начали обмениваться любезностями, пока Марат наблюдал за всем со стороны: — То-есть человека, которого вы видели лет 20 назад, помните, а меня каждое утро спрашивали кто я такой на протяжении двух недель. — подметил парень. Троица прошла за стол. Людмила Ивановна успела подметить некоторые детали: наличие маленькой куртки на вешалке, не пыльная детская комната, а также наличие пяти черепах. Марат отбивался как мог, мол, нашли старые вещи, постирали и планировали отдать детям в детских домах, комнату просто регулярно протирают, а черепахи ему всучили на ВДНХ мошенники. Только его начала мучить совесть, вспоминая про Марту. Он обещал ей вести честную жизнь, но его поступки сейчас этому противоречили. Еше и мать не хотелось обманывать. — Мам, мне нужно тебе кое-что рассказать… — Марик, что такое? — женщина аж отвлеклась от оливье. — На самом деле в квартире живет еще одна удивительная девочка. Это длинная история, но её зовут Марта, ей 10 лет и она сбежала из детдома, а я её опекун… Я её отправил погулять, чтобы тебя немного подготовить. Женщина была потрясена и молчала пару минут так точно. Василий Семёнович по-тихому пошел в свою комнату, оставив их наедине. — Мамуль, скажи что-нибудь. — он взял её за руку, молчание начало пугать. Людмила Ивановна перевела взгляд с сына на окно, за которым дул сильный ветер. — Какой ураган поднялся! Зови её скорее сюда, не надо, чтобы её продуло! А если она еще легко одета… Марат улыбнулся — такая гиперопека означала, что женщина была готова принять Марту. Парень быстро набрал сообщение. Девочка появилась в квартире минут через десять и тихо прошла в гостиную, где её уже ждали. Женщина в платье тут же выключила телевизор и приблизилась к ней. — Привет, меня зовут Людмила Ивановна, я мать этого оболтуса. — А я Марта, фактически, опекун вашего оболтуса. — поддержала та веселый нрав собеседницы. Они уселись на диване, где делились весёлыми историями про Марата. Например, женщина рассказала, как в школе тот продавал вход в мужской туалет, да и про прочие подростковые шалости. Марта же поведала про то, как они заживо похоронили черепашку, а потом её доставали. Марат стоял в стороне, поначалу испытывая стыд, а потом стал смотреть на всё с теплотой, ведь эти двое выглядели как самые настоящие бабушка с внучкой. Тем более, что они обменялись контактами, и Людмила Ивановна обещала приехать на день рождения девочки с подарком. Конечно, про то, что у деда с деменцией было ружье, причем заряженное, которое он периодически доставал, не рассказали, не желая пугать женщину. Также Марта умолчала об изначальных мотивах своего опекуна, не желая расстраивать Людмилу Ивановну. Это было только между Мартой и Маратом.