Поздно бежать

Я верчу своё сознание, ищу кнопку «отключить»… Слава КПСС — Опять надо жить

      Уже к вечеру наконец в Топи вернулись после сложного дня. Чувствовали себя, конечно, не слишком хорошо — все устали, блужданиями по лесу измучились. Олег на взводе был до сих пор, глазами сверкал, как сумасшедший, нервничал, и Дима его за плечо приобнимал, наглаживал, успокаивал, что-то на ухо нашёптывая. Ему состояние такое у Олега вообще не нравилось, так ещё и Надежда Эдуардовна подлила масла в огонь расспросами. Диму все эти допытывания раздражали неимоверно. Непонятно было, конечно, на что они с Олегом рассчитывали, когда думали, что женщины выстрел не услышат и не поймут ничего со своими-то экстрасенсорными способностями, но слишком уж наседала на обоих многоликая. Олег отнекивался вяло, и Дима видел, что он не в ресурсе совсем, чтобы оправдания придумывать, поэтому ситуацию в свои руки взял и с умильной улыбочкой женщинам сообщил, что им-де показалось, и ничего такого не было уж точно и даже быть не могло. — Вы нас за дурочек-то не держите, — Надежда Эдуардовна ему не поверила, конечно же, усмехнулась, поглядела внимательно. — Понятия не имею, о чём вы, — Дима невинно глазами хлопнул, мол, моя хата с краю, но почувствовал, конечно, что не верят ему всё равно. Про историю с зэками они с Олегом тоже решили не рассказывать до поры до времени, дождаться, когда все соберутся, хотели и только тогда уже всем поведать, что услышали нового. Мысли, конечно, хозяин этот занимал больше всего, и неясно было, кто это, почему называют его так, в чём смысл некоторых фраз был. Олег вообще настаивал, что историю эту до конца рассказывать не всем следует, максимум Саше сообщить обо всём в подробностях. Женщинам вовсе, по его мнению, знать и половины не следовало. Пока они Надежду Эдуардовну и Лину искали, Дима всё его убедить пытался, что об опасностях возможных знать нужно всем, а женщины у них экстрасенсы, а не барышни кисейные, но Олег упёрся, и переспорить его было вообще нереально. Дима махнул рукой наконец, подумал, что, как говорится, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. Они первыми вернулись, едва успели до того, как мелкий дождик начал накрапывать. Анна Петровна была дома уже, по хозяйству какие-то мелкие дела делала, Влад на диване дремал, свернувшись под пледом, а Ильи что-то вовсе не было видно. Это, конечно, от зоркого глаза Надежды Эдуардовны не ускользнуло, и она сразу же над встрепенувшимся Череватым подшутила: — Где Илюшку прикопал? Кол осиновый вбить не забыл? — Да никого я не прикапывал, — Влад аж на месте чуть не подпрыгнул, таких вопросов спросонья явно не ожидая, чем многоликую ещё сильнее позабавил. — Вон он, в комнате сидит. — А Саша где? — Олег в комнату прошёл, уселся сразу за стол. — Они не вернулись ещё, — Влад плечи потянул, сел, выпрямившись. — Хотя пора бы уже. Времени дохуя прошло. Вскоре, не успел ещё никто и волноваться начать, вторая четвёрка заявилась. Видок у них, конечно, так себе был, особенно у Кости с Марьяной — оба в грязи перемазались буквально с головы до ног. — Что случилось? — Лина аж руками всплеснула, на это зрелище глядя. — В яму провалились, — мрачно сообщил Гецати. — Спасибо, что целые остались. Пользуясь общим замешательством, Надежда Эдуардовна распорядилась: — Давайте, приводите себя в порядок и рассказывайте, что за яма. Когда наконец все за столом собрались, а хозяйка к мужу своему в комнату отправилась, взгляды в первую очередь на Костю устремились, однако вместо него Вика заговорила: — Ну, странная произошла история, на самом деле, я даже не знаю, с чего начать. Марьяна обещала нам место аварии показать, нормально вроде шли. Потом пришлось с дороги сойти, пропустить лесовоз. И вот идём по обочине спокойненько, среди деревьев, ничего беды не предвещает, и видим, как Костя резко вперёд стартанул, прям вот как ракета — не догнать. Мы с Сашкой сразу подумали, что он мёртвых услышал, вроде спокойные за ним двигаемся. А он резко — раз! — и проваливается куда-то. Мы подходим, а там яма какая-то с кольями… — Осиновыми, — вставил Саша, на Надежду Эдуардовну хитро поглядывая. — Не перебивай, — Вика даже не рассердилась, подзатыльник только ему отвесила. — Так вот, Костя, оказывается, голос мой откуда-то из леса услышал, на него рванул, дороги не разбирая, и в яму ёбнулся. — Мы с Викой сразу в деревню бегом, — подхватил Саша, — верёвку найти, помочь. С местными вообще не говорили, найти никого не могли. Уже хотели в какой-нибудь сарай пролезть, как вдруг в переулке, не поверите, наткнулись на машину ментовскую. Короче, мент пошёл с нами на контакт, верёвку дал, до места довёз, согласился помочь… — Приезжаем с ментом на машине в лес, — продолжила Вика, — а там ни Марьянки, ни Кости. Искать пришлось. Смотрим — а они на пару в яме сидят. Марьянка пошаманить решила и в трансе к Косте провалилась. Достали их, конечно, но… — Вопросов от этого не убавилось, — закончила за неё Марьяна. — Мне лично до сих пор интересно, кому понадобилось эту яму выкапывать и зачем. Она как капкан какой-то выглядит, ветками прикрыта… — И глубокая, будто рыли специально, — заметил Саша. — Если это всё, — Олег взглядом собеседников окинул, — нам с Димой тоже есть что рассказать. — Что-то новое узнали? — Влад, которого тема с собачьими головами интересовала достаточно, с любопытством на них воззрился, по-птичьи наклонив голову. — Короче, — Олег вздохнул и выдал, как на духу, — здесь в лесу живут два зэка. — А лешего с бабайкой там нет? — Череватый фыркнул смешливо. — Беглые зэки в лесу — это как-то больше на страшилку из пионерлагеря тянет, чем на правду. — Послушай сначала, — Олег, и так раздражённый, от таких комментариев снова взбесился будто бы, и Дима его под столом по колену погладил тихонько, чтобы тот распаляться совсем не начал. — Нашли мы эти бошки собачьи, в общем, Надежда Эдуардовна решила посмотреть, что там было. Мы свечи еле подожгли, они загораться даже не хотели. Сначала показывалась херь какая-то, свечи трещали пиздец как, а потом вообще погасли. Короче, стоим, обсуждаем, и тут вдруг Дима резко рукой показывает, чтобы замолчали. Я сначала никакого присутствия не почувствовал даже, пошёл по интуиции. Смотрю — из кустов мужик выскакивает, тощий такой, в курточке голубенькой, рыжий. Я, конечно, за ним втопил. Минут двадцать бегали по лесу, потом он к сторожке вывел. — И как? — Влад всё ещё скептически к рассказу относился, это в жестах его читалось даже. — Пообщались с местной фауной? — Немного, — уклончиво ответил Олег. — Не слишком, конечно, приятная публика, но хотя бы разговор поддержать могут. — И что рассказали? — Лина на приятеля смотрела удивлённо, всем видом непонимание показывая, почему сразу им с Надеждой Эдуардовной ничего рассказано не было. — Что-то новое было? Полезное, может? О чём вы их спрашивали? — Да так, — Олег снова от прямых ответов уклонялся, старался в глаза не смотреть никому. — Узнали, что они в лесу отсиживаются, с людьми не контактируют. Ничего полезного, в общем. Но вот вы тут про яму рассказали, и я как-то связал невольно… Саша на брата смотрел пристально, глазами сверлил, явно в душу влезть пытался, и видно было, что чует он какие-то недосказанности, однако вместо того, чтобы это высказывать, он спросил с сомнением: — Ты думаешь, эту яму зэки выкопали? — А кому ещё это делать? — Олег плечами пожал. — Я больше кандидатов тут не видел. — Имеет смысл, — подметил Костя, что, судя по взгляду, кадык готов был вырвать тому, кто яму эту вырыл, кем бы этот смертник ни был. — Так, может быть, и бошки собакам они рубили? — Влад теперь, похоже, смысл и рациональную задумку увидел, к обсуждению подключился. — А что, в лесу сидят, жрать им нечего, вот ловят собак, убивают, жрут, а бошки по лесу в мешках для острастки развешивают… — Звучит логичнее кошкодавов, — признал Дима, на Олега посмотрел выжидающе. — Может, ты и прав, — младший Шепс в чашку с чаем уставился задумчиво. — Только вот другое непонятно. Твои слова, Влад, меня на одну мысль натолкнули. Действительно, у этих зэков там в лесу целые хоромы. Откуда это? Кто это построил? Как они там живут? Чем питаются? Зачем эта яма, если это их рук дело? Как, наконец, с этим вся эта чертовщина связана? Все примолкли, вопросы эти в разуме прокручивая, ситуацию осмыслить пытаясь, и среди повисшей тишины Костя сказал негромко: — Подозрительность происходящего растёт в геометрической прогрессии. — Надо что-то делать, — подытожил Дима, хотя для всех это очевидным было. — И валить из этих Топей поскорее. — Эс сун эс поссибл? — припомнил Влад, глаз на него щуря. — И ещё быстрее, — Дима его иронию даже не заметил будто бы. — Слушайте, — Илью осенило будто бы, хотя он до сих пор молча сидел, в прениях экстрасенсов не участвовал, только на Череватого косился с другого конца стола, — Саша ведь про мента говорил какого-то, правильно? Так давайте мы завтра его найти попробуем, поспрашиваем у него. Может, он что хотя бы про зэков расскажет. Их-то он наверняка знает. — Язык до Киева доведёт, — Надежда Эдуардовна усмехнулась, но на ведущего посмотрела одобрительно, видя, как проникся он. — Идея говно, — Влад ухмыльнулся слегка, по-бесовски глазами стреляя. — Но я с тобой. — Куда? — у Ильи аж глаза округлились. — Мента разыскивать, — ответил Влад невозмутимо. — Илюш, ты не бойся, — Надежда Эдуардовна по-матерински Ларионова по голове потрепала. — Я тебе осиновый кол с собой дам на всякий случай. — Я в монастырь хочу сходить наконец, — Дима голос подал. — Вроде ради него ехали, а я там не побывал до сих пор. — Там буквально сегодня Анна Петровна была, — подметил Влад. — Довольная вроде вернулась. Говорит, со священником пообщалась, за мужа своего помолилась. — Со священником? — Олег явно этот вопрос задавать не хотел, сорвалось у него просто. Он побелел весь, в край стола пальцами вцепился. — Так монастырь заброшен вроде, — Саша бровь изогнул удивлённо. — Никаких признаков жизни мы там не обнаружили. — Вот завтра и проверим, — распорядилась Надежда Эдуардовна, и сразу ясно стало, что компания, в которой завтрашний день пройдёт, определена была уже. — Мне интересно было бы по деревне пройтись, — высказалась Марьяна, улыбнулась мечтательно. — Знаете, хочу почувствовать себя студенткой с филфака, которая фольклор собирает на летней практике. Быт узнать, понять, что тут к чему. — Было бы у кого и что узнавать, — усмехнулась Вика, подлила себе ещё чай. — Составишь компанию? — Марьяна ей подмигнула хитро, и Райдос уже отказаться не смогла. — Составишь, составишь. Только, с твоего позволения, займусь чем-нибудь пополезнее фольклора. Кость, ты с нами? — Эта идея звучит куда лучше, чем разыскивать в лесу машины, — это со стороны Гецати согласием было. — А я Анне Петровне по хозяйству помогу, — Лина последняя выбор сделала. — Заодно контакт налажу, пообщаюсь. И хотя планы на завтра вроде уже чётко установлены были, логичны, у Димы по спине резкий холодок прошёл — ему казалось уже, будто завтра что-то совсем непредсказуемое произойдёт, из рук вон выходящее.       — А ты ведь что-то скрываешь, Олеж. Олег, что только из дома вышел, аж вздрогнул от неожиданности, обернулся резко и на крыльце за спиной у себя Сашу увидел. Тот курил, спиной о перила облокотившись, на брата щурился хитро. Олег не хотел сейчас задерживаться сильно, потому что Дима, днём сегодняшним измученный, уже в предбанник, где они ночевать опять должны были, отправился, и хотелось с ним побыть, от трудностей отвлечь, поддержать, успокоить. Саша, конечно, это чувствовал прекрасно, потому что связь у них крепкая была, однако Олега почему-то явно без объяснений отпускать не хотел. — Что? — Олег вздохнул тяжело, из кармана куртки сигареты достал — раз уж так обстоятельства сложились, надо было приятное с полезным совместить. — Ты же ведь всем и половины не рассказал, — Саша так уверенно это сказал, что Олег осознал сразу: выкручиваться смысла нет никакого. — Это прямо-таки и ежу понятно. — Не рассказал, — не стал отпираться Олег. — Мы с Димой решили, что только тебе об этом скажем, а там посмотрим. — Вы с Димой? — тот усмехнулся, пепел в траву стряхивая. — Или ты решил, а потом Диму подбил? — Саш, — Олег зыркнул на брата возмущённо. — Ладно, не будем отвлекаться. Давай рассказывай. И Олег как на духу выдал абсолютно всё: и про страх свой за Диму, и про погоню через лес, и про пистолет, и про круг, и про речи зэков о хозяине непонятном, и даже про банку помидоров несчастную, которую прострелил со злости. Саша всё это внимательно выслушивал, не перебил ни разу, только головой качал, давая понять, что в смысл слов вникает. Он Олегу договорить до конца дал во всех подробностях, а потом спросил лишь: — Ты от них опасность чувствовал? — Нет, — Олег подумал чуть, прежде чем ответ дать. — От них страх исходил. Они, конечно, понты как угодно могли кидать, но сами при этом дрожали, как зайцы. — А почему? Вас с Димой испугались? — Не первостепенно, — уж на этот вопрос Олег сразу мог точно ответить. — Причина явно была в том, кого они хозяином называли. Вот просто его упоминают как будто с благоговением каким-то, со страхом. Буквально, Саш. — Ты что на этот счёт думаешь? — Саша совершенно серьёзно на него смотрел, отвлёкшись от огонька тлеющей сигареты, что в сумерках ярким, как светлячок, казался. — Это с чертовщиной как-то связано? Олег головой покачал отрицательно: — Я их связи с нижним слоем астрала вообще не почувствовал. Они явно о человеке говорили. Если бы не обстоятельства, я бы подумал, что у них тут секта, блин, какая-нибудь. Реально, Саш, ты же настоящих сектантов и сам видел. Помнишь, как они обычно себя ведут? Вот с этими такая же история была. — Звучит, конечно, логично, — Саша губу прикусил задумчиво, сверкая белоснежным клыком. — На фоне общей мистической обстановки полоумный мужик начинает называть себя Хозяином, вербует себе поклонников среди деревенских бабуль и бестолковых зэков… Но это всё-таки пока просто теория. Она имеет место быть, но может не подтвердиться. Да и помогает мало чем, по сути. Сам знаешь, будь он хоть раз сектантом, Вселенная из-за него не схлопнется. — Насчёт этого, Саш, — Олег затянулся, выдохнул дым колечками, продолжил: — У меня тоже есть некоторые наблюдения. — Поделишься? — Саша повеселел даже, улыбнулся чуть, брату подмигнул. — А я своими, так уж и быть. Олег вздохнул, пытаясь мысли окончательно в порядок привести и более-менее последовательную речь в голове выстраивая, начал наконец: — В общем, я за два дня заметил уже, что здесь негатив в некоторых местах особенно сильно концентрируется. Знаешь, как будто воронки такие создаёт, и из них так и прёт этой энергетикой. Одну такую условную воронку я в монастыре чувствовал, другую — в лесу, на том самом месте, где головы эти собачьи были. Третья явно где-то поблизости, и я её пока не обнаружил, но чувствую постоянно, когда по деревне иду. Когда я это обдумываю, у меня в голове сразу такая картинка возникает, будто, знаешь, камень в воду кидают, он прыгает, а после него круги остаются, и чем больше прыжков, тем меньше эти круги. Мне кажется, тут негатив этот не просто отовсюду прёт, а из какого-то эпицентра, прям так и расходится по округе. Саша призадумался слегка, помолчал немного, сигарету новую закурил. Олегу казалось, что молчание бесконечно долгим будет, но тот достаточно скоро заговорил: — Знаешь, что самое интересное? Я это сразу почувствовал и решил наоборот от эпицентра пойти. Так сказать, другой подход к вопросу выбрал. Когда мы с утра шли в лес с ребятами, я всё смотрел на это облако розовое и решил Косте вопросик один задать. Ответ я, конечно, получил и уже от этого ответа начал плясать. Если на заводе используют серьёзные химикаты, это значит, что они и воздух, и воду отравляют. Сам знаешь, что на тонкие миры это тоже может влиять, особенно если здесь какие-то сильные выбросы или катастрофы были. Вот и выходит, таким образом, что виной всему этот Порожский комбинат. Место, конечно, и так исторически не самое приятное, но химикаты тут как раз играют своего рода окончательную роль. — Надо бы получше узнать про этот комбинат, — заметил Олег, понимая, что пазл потихоньку в единое целое складываться начинает. — Но это только если у местных. Он же весь из себя засекреченный. — Я думаю, Влад с Ильёй мента и на это раскрутят, — Саша усмехнулся по-доброму. — Только попросим их хорошенько. Пусть выпытывают информацию. Или Лина у Анны Петровны поинтересуется. — Узнаем получше, а там решим, что делать, — Олег окурок выкинул, собрался уже было уходить, думая, что на этом разговор и закончить можно, а Дима его заждался уже, и пытаясь от чувства избавиться, что Саша ещё до чего-то уже додумался, просто умалчивает. — Ну-ка постой, — Саша брата за рукав ухватил, вспомнив о чём-то внезапно. — Я с тобой ещё кое о чём поговорить хотел. — О чём? — Олег напрягся весь, на перила облокотился, закурил ещё одну сигарету. Серьёзные разговоры с Сашей короткими не бывали никогда, и он это прекрасно знал. — О ком. О Диме, Олеж, — Саша вздохнул тяжело, в глаза напротив заглянул. — О вас. — Что? — Олег почувствовал, как у него горло пересохло вмиг, на брата уставился. Для себя он не отрицал, конечно, что по-особенному к Диме относится, но ведь не было никаких «их», по его разумению, даже быть не могло, хотя хотелось бы. Думалось ему, что не хочет он во всё это влезать, Диме жизнь портить назойливыми признаниями и бесперспективными отношениями, своей ревностью боль причинять, брата разочаровывать. В последнем Олег не сомневался даже — считал, что это само собой разумеется, ведь отношения такие, как могли бы быть у них с Димой, обществом не приветствуются, скорее даже порицаются. — Ты его мучаешь, Олег, — Саша затянулся, прищурился, взгляд к темнеющему небу поднял. — Не только его — обоих мучаешь. Кому лучше от того, что ты от него свои чувства скрываешь? — Саш, — Олег до последнего не хотел признаваться ни в чём, решил на своём стоять, — ну какие чувства? Мы с ним друзья просто. Он мне как братик, что ли. — Как братик тебе я, — Саша хмыкнул, сел на перила, ноги свесив, — и даже без «как». А про Диму ты даже мне такого не говори, я всё равно не поверю. Все видят, что между вами происходит что-то, а я, как твой брат, понимаю, что именно, и один ты в упор ничего не замечаешь. Ты вот серьёзно думаешь, что с друзьями постоянно за ручку ходят? — Я его через тактильный контакт морально поддерживаю, — Олег сразу отговорку выдал, даже не задумываясь. — Когда я чувствую, что ему тяжело, могу его за руку взять, чтобы он понимал, что не один и всё такое… — Олег, — Саша посмотрел на него укоризненно, — вот мне ты наврать можешь, но себе-то хоть не ври. Ты просто предлог для себя ищешь, чтобы с ним обжиматься побольше и почаще, потому что тебе это нравится. А нравится тебе это, мой бестолковый братец, потому, что ты в Диму втюрился, как школьница, и какого-то чёрта лысого пытаешься это сейчас отрицать. Так тебе понятнее? — Я не… — начал было Олег, но Саша его перебил: — Думаешь, я не понял, почему ты вчера в воду рванулся и кого там видел? За фантомом каким-то в реку кинулся, когда счастье твоё буквально рядом с тобой было. Вот в кого ты такой дурак слепой у нас, Олеж? Признайся ты ему уже, расскажи, что чувствуешь, обними, поцелуй, я не знаю, что ещё… Я просто уже на вас смотреть без слёз не могу, вот ей-богу. Ты не видишь, что ли, какими глазами он на тебя смотрит? Нет, ну я реально не могу уже! Дима твой вокруг тебя прыгает, из штанов лезет, чтобы внимание привлечь, а ты как дубина стоеросовая… Олег отвёл взгляд, понимая, что оспаривать что-то смысла уже не имеет. В его голове какой-то раздрай полный начинался, и он шокирован был в первую очередь тем, что Саша не против их отношений вроде бы, сам даже как-то его на признание настраивает. Он не любил, конечно, что-то признавать, лишний раз превосходство брата доказывая, но в данном случае и так всё ясно было. — И что, — Олег решил уточнить на всякий случай, — даже лекций на тему того, что он парень, не будет? — Да какая мне нахрен разница? — Саша в глаза ему посмотрел внимательно, по-доброму как-то. — Ты всё равно моим братом остаёшься. Мне главное, чтобы ты счастлив был. Но Диму прекрати мучить. Самому его не жалко? — Жалко, — Олег облегчение начинал чувствовать, будто гора с плеч упала, улыбнулся чуть. — Сам давно хотел ему всё рассказать, но никак не мог решиться. Сам знаешь, у меня свои тараканы. Я даже сейчас не до конца верю, что это может быть взаимно. — Вот уж поверь, тут даже экстрасенсом не надо быть, — Саша усмехнулся, по плечу брата похлопал. — У Димы твоего на лице всё написано. Видел бы ты со стороны, как он буквально с нашего приезда к тебе ластится и даже скрыть этого не пытается, с такой любовью на тебя смотрит, что я ему даже готов тебя доверить. — Саш, — Олег снова глаза поднял, чувствуя, как его счастье переполняет, — спасибо тебе большое, правда. Я не ожидал, что ты чувства примешь. — Пообещай, что подумаешь, как вашу ситуацию разрешить, — потребовал Саша, взглядом с ним пересёкся. — Обмозгуй хорошенько, как ты ему это всё преподнесёшь, чего именно хочешь, а потом уже дерзай. — Обещаю, — Олег к брату потянулся, приобнял осторожно, думая, как же давно таких моментов не было, когда он возможность имел свою любовь ему показать, привязанность. — Спасибо. — Всё у вас хорошо будет, Олеж, — Саша в ответ обнял, по плечам поглаживая, добавил, при этом всё ещё не отпуская: — Иди давай, Дима твой тебя заждался.       Дима и впрямь заждался уже в предбаннике, полулежал на полу в одних джинсах, накинув одеяло на острые плечи. Он нервничать уже начинал и раздражаться, потому что слишком долго Олега не было, а он устал уже, поскорее лечь хотел и от всех потрясений отдохнуть. Когда Шепс вернулся наконец, он с облегчением выдохнул, спросил только, где пропадал тот. Олег про Сашу что-то говорил, обещал утром догадками их общими поделиться, но Дима в смысл его слов не вникал уже, только голос невероятно красивый слушал, что бархатом по ушам скользил и млеть заставлял, убаюкивал будто. Он хотел на полу лечь, однако Олег воспротивился сразу, предлогами осыпал, что Дима устал, и ему отдохнуть нужно, заставил-таки на диван лечь. Конечно, Диме обидно было, что Шепс даже не предложил вместе лечь, но он понимал, что обида эта глупая, потому что Олег о его желаниях ни сном, ни духом. Он на диван забрался, одеяло на себя накинул, в клубочек сжавшись, глаза прикрыл и сквозь полудрёму уже слышал, как Олег ко сну готовится, стараясь беспокоить как можно меньше. Отчего-то, когда свет отключили уже, и убежище их полумрак охватил, Дима понял, что сон не идёт вовсе, глаза приоткрыл, в полутьму вглядываясь и к освещению привыкая постепенно. Первым делом, конечно, взгляд за силуэт Олега уцепился, за его спину широкую, за оголённые плечи, что накрыты ничем не были. Фантазия сразу куда-то не туда понеслась, а сердце словно вниз куда-то обрушилось, условных бабочек в животе оживило, и они проснулись, начали метаться из стороны в сторону судорожно, перепончатыми крылышками задевая. Дима взгляда оторвать не мог никак от сильного стройного тела, что лишь тонким пододеяльником было прикрыто. Он в голове домыслить пытался, что под тонкой тканью скрывается, каждый изгиб в сознании воспроизводил, каждую чёрточку. От этих очертаний ему вмиг горячо сделалось, да так, что никак, кроме как руками собственными, он это напряжение сбросить не мог. Дима губу закусил чуть не до крови, осторожно пальцами под ткань белья скользнул, надеясь, что Олег спит крепко. Пришлось на диване так устроиться, чтобы Олег не видел его движущейся под одеялом руки. Право же, Олег слишком красив был, и не мог Дима на него смотреть без этого напряжения, без тепла, что внизу живота тянулось тугим узлом. Дима всё чаще дышал, всё резче двигал рукой под своей простынёй тонкой, и всё сильнее его дыхание учащалось. Он даже лицом в угол уткнулся, лишь бы не открыть, что он бисером испарины усыпан да клюквенным налётом румянца покрыт. Тут, конечно, и способности его, наверное, роль сыграли, потому что он тело любимое словно не представлял, а перед глазами видел, о сильных руках на талии своей мечтал, о изгибе шеи плавном под собственными губами, о том, как эту спину идеально прямую царапал бы ногтями, в порыве страсти вплотную к теплу родному прижимаясь, как выгибался бы ласкам навстречу, с узкими острыми бёдрами соприкасаясь, как на поцелуи отвечал бы, отдаваясь полностью душой и телом. Хотелось ему, конечно, чтобы вместо собственной руки сейчас его рука Олега ласкала, и тот абсолютную власть безраздельную над ним бы имел. От таких мыслей ещё жарче стало, голова кругом пошла, и вскоре Дима такую разрядку испытал, словно током его ударило, еле сдержался, чтобы не застонать. После этого разморило окончательно, и так захотелось тепло рядом почувствовать, хотя бы частично свои видения в жизнь претворить. Может, бесы снова его крутили, мысли такие навеивали, только вот Дима на этот раз поддался безоговорочно, позвал тихонько: — Олег, спишь? Олег в ответ промычал что-то сонно, повернулся, на Диму посмотрел из-под ресниц, беззвучный вопрос ему задавая. — Тебе не холодно? — голос у Димы чуть охрип, конечно, после всплеска такого, чужим ощущался. — Чт… — Олег посмотрел удивлённо, плечами повёл, будто понять свои ощущения пытаясь. — Нет… — Как тебе может быть не холодно на полу, если мне на диване холодно? — Дима лукавил, конечно, потому что его снова плавило всего, но это он умалчивать собирался. — Ползи сюда. — Ладно, — Олег, конечно, с недоумением смотрел, но всё же с пола встал, на диван к нему перебрался, рядом улёгся осторожно. Дима вглубь дивана подвинулся, ему место освобождая, а потом и вовсе под руку Олега поднырнул, на груди у него устроился, в шею носом уткнулся, жмурясь и запах парфюма тонкий вдыхая, и Шепс его за талию приобнял, нежно, осторожно, ненавязчиво, словно тепло кожи оголённой под пальцами смакуя. — Спи, — шёпотом сказал, у Димы мурашки по спине вызывая своим тоном, губами виска чужого коснулся мягко. — Пока я рядом, я тебе замёрзнуть не позволю.