Возвращение

Не особо хотелось ему доверять, конечно, но какой у меня был выбор? Если бы я остался на улице — рано или поздно я бы наткнулся на кого-то пострашнее, чем пара наркоманов-отморозков, которые рыскают в темных углах в поисках добычи. Я совсем ничего не знал об этом месте, а тот, кто пробыл здесь довольно долго мог бы просветить меня в общем порядке вещей. Ад — это целая система. Честно говоря, я не сильно увидел разницу между миром, откуда пришли все эти души. Разве что здесь не было никаких правил… почти. Правила диктовали те, кто стал выше, чем просто второсортный мусор только что упавший сюда. Этот грешник… он не вызывал у меня доверия, но всё же я решил попробовать рискнуть. Если он не превратил меня в золотую скульптуру сразу, значит, у него есть на меня планы, а планы на себя я не очень люблю, но с другой стороны — пусть думает, что я просто растерянный придурок, которого можно использовать. Я хорошо умею играть придурка… как и многих других личностей, в конце концов к каждому найдётся свой подход. — Так значит ты недавно упал? — А он умел менять свой голос. С крепового и тихого, на нежный и мягкий. У этого грешника явно не было недостатка в деньгах (судя по тому, что он может делать по своему желанию — у него их никогда не будет), да и вид машины, на которой он приехал прямо кричало: — «Я богатая задница, завидуйте мне!», но при этом он отгораживался от остального мира небольшой тонировкой на стёклах, а сама машина была черная, словно копоть… от трупов, что жгли во время войны. Мы сели друг напротив друга; грешник бережно и с любовью положил свою трость на мягкое сидение рядом с собой, пока он, — предварительно приоткрыв маленькую щелку окошка, — не достал сигарету зажав её между указательным и средним пальцем, — он стал пристально меня изучать. — А это так очевидно? Грешник хмыкнул слегка улыбнувшись: — Конечно. Если бы ты был здесь давно, то знал бы, что этот район — не самый лучший вариант для прогулок в одиночку. — Взгляд золотистых зрачков перешёл на водителя, — того самого совиноподобного грешника, — Трэвис, мне нужен огонь. — Конечно, босс. — Миллисекунда, и уже раздаётся щелчок зажигалки, и грешник делает затяжку снова смотря на меня. Машина тронулась не спеша. — А что, здесь есть какие-то другие районы? Грешник рассмеялся: — Ты не тупой, да? Осознаешь, куда ты попал? — В ад. Куда, собственно, мне и желали попасть. — Конь скрестил руки на груди. Грешник ненадолго умолк, а потом в его руке появилась ещё одна сигарета и он протянул её. Конь с опаской посмотрел на тонкие ладони в обтягивающих чёрных перчатках. — Да расслабься, мои руки не всё превращают в золото. Лишь то, что я сам хочу в него превратить. Угощайся, тебе явно это нужно сейчас. Конь помешкал немного, а потом всё-таки взял её вызвав небольшую ухмылку на лице грешника. Взяв её в зубы и позаимствовав огонь, они вместе стали выпускать клубы дыма заполняя салон. — Как тебя зовут? — Начал он спокойно. — Дориан. По крайней мере так меня звали при жизни. — Конь умолк ожидая ответной услуги, и, разумеется, грешник не стал его томить снова протягивая ему руку для рукопожатия: — Мэй. — Кратко сказал он и конь недоверчиво пожал ему руку. — Видишь, здесь можно кому-то доверять, но вот наткнуться на неприятности здесь намного легче, чем завести здесь хорошего друга. — А вы, значит, тот самый хороший друг? — Поверь — лучше уж иметь меня в друзьях, чем быть моим врагом. — Звучит как угроза. — Скорее как предупреждение. Они снова затянулись. — Здесь своя система, Дориан. В мире людей нас держали правила — ОГРОМНОЕ количество правил. Как жить, как одеваться, как общаться с людьми, вести бизнес, а здесь нет правил. Ты можешь пить вусмерть или обдалбываться наркотиками — твоё здоровье никак не измениться. Можно пить без конца, убивать своих соседей, предавать, унижать… принуждать. — На последнем слове Мэй сделал акцент. — Но даже в этой дыре, казалось бы, не должно быть правил, а они есть и не каждый может им следовать. Это конечная станция, друг мой. Умерев здесь ты навсегда становишься частью этого места. — Не хотелось бы. — И я о том же, но как я понял — ты способен бороться. — Золотой присел рядом с конём предварительно выбросив окурок в окно и прикрыв окошко, которое соединяло салон с водителем. — И я предлагаю тебе место рядом с собой. — Мэй закинул ногу на ногу и прикрыв глаза. От него пахло сигаретным дымом и кожей. — Плата не сильно большая, но зато за неё я могу предложить намного больше. Конь так же выкинул окурок в окошко и стал оглядывать грешника перед собой: высокий, худощавый, в подчёркивающей фигуру одежде аристократа (он что, из 18 века?) одежде, чуть вытянутое лицо, торчащие из головы нелепо уши с золотой шерстью и длинные собранные в косу золотые волосы. Белок глаз черный словно ночь и слегка горящие золотые зрачки. Вот чем он пользуется да? Своей внешностью и харизмой? Входит в доверие, а потом сжимает тебя в кулак и больше ты не можешь двигаться. Рука в перчатке легла на колено коня слегка сжимая её, а его лицо стало чуть ближе: — У меня есть потрясающий план, который ни одному грешнику не пришёл в голову и я могу посвятить тебя во все детали, сделать его частью… — И что же вы хотите взамен? Какая плата? Грешник ухмыльнулся и со взмахом его руки в воздухе появился небольшой клочок бумаги и место для подписи: — Твою душу. — Спокойно сказал он. — Это договор, в котором прописаны все детали сделки. Можешь прочесть, я не тороплю. — Бумага подлетела к коню и он смог взять её в руки внимательно вчитываясь в строки. — Ни один другой демон не даст тебе его прочесть, ведь душа — самая дорогая валюта в этом месте. Конь продолжал читать: — Использовать мою силу в качестве источника? — Вопросительно произнёс он. — То есть, я могу и погибнуть, если вы захотите использовать меня для себя? — Чушь, — махнул Мэй. — Я практически лишён какой-либо магии, Дориан, а тот дар, что при мне — доставляет мне жуткий дискомфорт. Я ненавижу всё, что можно легко заполучить, особенно деньги. Это такой приятный процесс… и это место попыталось лишить меня удовольствия получать его. Почти. Здесь речь скорее о твоём повиновении. — Конь нахмурился. — О боже, ты что, думаешь я посажу тебя на цепь? Не смотри на меня так, это лишь мелочи. — Мелочи? Вы предлагаете мне стать вашей вещью. — Если мне понадобиться вещь — я обращусь к Трэвису. От него всё равно толку меньше, чем от прикроватной тумбы. — Мэй указал за спину. — У него нет договора со мной, но он мне очень много должен, как и многие другие, кто взял у меня в долг. Ты же понимаешь, что здесь никто не думает о завтра? А долги нужно возвращать. Мне не нужен договор, чтобы заставить грешника меня бояться. Я такое предлагаю только тем, кого хочу видеть рядом собой и сохранить его душу от соблазна заключить его с кем-то другим. Твоя душа в плохих руках заключит тебя в настоящие кандалы, я же не дам этому случиться. — И где гарантия, что сейчас вы не врете мне как те, о ком вы говорите? Что в принципе вы хотите сделать? — О-о-о, тебе понравиться. Поверь, я не из тех грешников, кто будет попросту тратить своё время. Я обещаю тебе что-то больше, чем твоя душа. — И что же может быть больше, чем это? Мэй оскалился: — Месть. Каждому, кто там наверху лишил тебя удовольствия жить дальше, решил за тебя, был прав ты или нет. Я хочу выбраться из этого места, Дориан. И я заберу тебя с собой, если ты доверишься мне. — Разве это реально? Ведь возвращаться некуда. — Ты так уверен? «Хороший вопрос». — Я не смогу уйти, да? Даже если я передумаю? — А куда нам идти, Дориан? Мы застряли здесь и путь наш далеко не в рай. Хорошим людям нужно держаться вместе. Конь мешкал. Логично, ведь цена довольно высокая, но возможность выбраться отсюда и посмотреть в глаза тем, кто позволил ему умереть так рано… а потом разорвать их плоть на куски — заманчиво. Мэй видя его неуверенность вздохнул и расстегнул на себе жилет, а потом и свою сшитую из тысяч золотых нитей рубашку открывая взору коня жуткое зрелище творящееся на груди грешника: — Я знаю, какого это, Дориан. Я допустил ошибку, потерял бдительность, слишком расслабился и был самоуверен и вот, чего мне это стоило. Эта… что? Шрам? Татуировка? Сначала может так показаться, но когда конь пригляделся, то он понял — эта было буквально вырезано на груди грешника. Огромный рисунок на всю его грудь: ветвистые рога уходили на каждую грудь, в центре красовался жуткий олений череп который смотрел на коня своими чёрными пустыми глазницами, и всё это находилось в центре чёткого круга с множеством точек, полосок и линий разных размеров и форм. Оно выглядело так же красиво, как и жутко. Страшно представить, что испытал этот казалось бы уверенный в себе грешник покуда тот, кто это делал этот рисунок беспощадно резал и резал гладкую кожу. — Я не мог пошевелиться, понимаешь? Для него это было очередным развлечением — увидеть, как тот, кто был так уверен в себе — упал ниже плинтуса став просто его личной вещью. Я сам в плену, и он следит за мной, — взгляд Мэя упал на маленький чёрный комочек в форме котика, который мирно спал в углу на одном из сидений. — И я не могу избавиться от этих оков. Так что поверь — я знаю, что это такое. — Грешник быстро спрятал свою грудь и сел обратно. Контракт продолжал парить перед конём. — Помоги мне, Дориан. Если ты поможешь мне — я клянусь помочь тебе отомстить тем, кто убил тебя. Я заберу тебя с собой и мы вместе сможем заставить наших врагов молить нас о том, чтобы нам прислуживать. Взгляд коня остался холодным. Он умеет прятать свои чувства, но это не значит, что его голова такая же пустая, как и его эмоции. Мэй едва заметно ухмыльнулся. «Попался». Конь взял перо с золотым пером и вот он, момент, которого Мэй ждал, но когда кончик пера почти коснулся место для подписи, — конь кинул на него холодный взгляд и сказал: — Если вы меня обманите, — цепи мне не помешают убить вас. Мэй оскалился в злобной улыбке: — Договорились. После подписи контракт исчез, а машину озарил яркий золотой свет. Адская боль пронизывала тело грешника. Золотые цепи не просто обвивают твою шею, нет. Они впиваются в твоё нутро, сжимая твои органы до того, что на пару секунд твоё сердце перестаёт биться, а твои легкие не могут сделать вдох. Твои ноги парализует, твоя голова взрывается от боли, а твои руки перестают слушаться твоё тело. В заключении этой адской боли на твоей шеи захлопывается ошейник не позволяя дышать, а от него раз за разом нарастают золотые звенья и их конец оказывается в его руках. Конь упал на пол корчась от боли. Даже его сдержанности не хватило, чтобы вытерпеть эту боль. Мэй просто сидел и смотрел, как его новая игрушка корчиться в конвульсиях прямо у его ног сжимая в руках звенья цепи. В завершении привязки на плече коня появилась длинная татуировка в виде извивающегося золотого китайского дракона — такое же вечное напоминание и признак остальным кому он принадлежит. Это чувство… когда ты стал чуть сильнее. Когда твоя магия стала мощнее, а тело наполнилось приятной дрожью. Мэй сдержался от того, чтобы не рассмеяться. Он всё так же хорош в своих убеждениях, как и при жизни. Там люди одной своей подписью могли лишиться всего, а их рыдания после осознания… музыка для ушей. Мэй подождал, когда конь сможет дышать и хоть немного привстать, а потом натянул цепь и конь рухнул прямо перед ним. — Мой маленький Дориан, нас с тобой ждут великие дела, — Мэй провел по длинной морде коня и прикусив нижнюю губу постучал в закрытое окошко водителя, — Трэвис? Тот приоткрыл окошко продолжая следить за дорогой, но на него лице сияла такая же ухмылка. Он понял, что произошло и едва сдерживал радость. Он выберется из этой дыры! — Да, босс? — Домой. Только не спеши, у меня тут… большой фронт работы. — Усмехнулся тот подтягивая коня к себе и тот послушно стал нависать над ним. — Мне снова ничего не достанется… — Жалобно заныл грешник. — Будешь себя хорошо вести — кусочек достанется, а теперь следи за дорогой. — Мэй закрыл окошко смотря в эти яркие фиолетовые глаза. — Хочешь меня? — Усмехнулся Мэй. — Отыграться за боль всегда приятно, правда? — Я могу сделать вам очень больно. Вам надо быть осторожным с вопросами. Мэй хмыкнул проводя рукой в чёрной перчатке по открытой груди коня. — А кто сказал, что я против?