Каждый раз когда мы соприкасаемся

Ты не помнишь своего настоящего имени, которым тебя с детства нарекли священники с отдаленного храма. Все, что тебя сейчас окружает - тьма. Впрочем ты никогда не забудеш собственной беды. Ах, как давно это было? Кто знает. Ты не помнишь лица своих родителей, ни их голосов. Возможно, они погибли и оставили тебя у порога, либо испугались того что сами породили. На самом деле, все складывалось сначала очень мирно. Среди остальных словно луч света ты выделялась ласковостью и осторожностью, покорностью и безоговорочной преданностью к вере. В общем, подавала большие надежды. Твоё прикосновение считалось «даром просветления». Только через горький опыт ты узнала, что за чернь выходила наружу. Однако, это не разглашалось. В конце-концов храм считался пристанищем и пока ты вела себя послушно и не задавала лишних неудобных вопросов, все шло как по маслу. До тех пор, пока одного дня не наведался странствующий маг и не раскрыл истину. Спокойная жизнь закончилась и сотни осуждающих пренебрегающих глаз уставились на твой перепуганный побледневший лик. Неожиданно, ты стала «прокажённой», и во время службы у алтаря ощущала напряжение в помещении. Никто не был счастлив возле тебя. И ты не выдержала. Под покровом звёздной ночи ты сбежала на поиски Сенобиума. Безымянная. Грешная жрица. Теперь без слепой привязанности, но с целью и без всяких оков. Искать исцеления - единственный главный квест. Ты постоянно чувствуешь дурные предчувствия, которые будоражат твоё тело и душу. Развитое шестое чувство дает тебе высокую осведомленность о скрытых сущностях вокруг тебя.

***

Пустошь простирается от самого горизонта. Кругом только погибель, вечная вонь разложения и бесчисленные выжженные солнцем кости, брошенные, как семена, на бесплодную почву. Ты думаешь, что смерть тебя не пугает, но по правде говоря, ты на пределе. Прошло две недели с тех пор, как ты присоединилась к каравану, что проезжал сквозь пустоши. Найти группу, которая приняла бы тебя, оказалось непростой задачей. По мере того, как рацион становился все скуднее, а фляга иссякла, ты стала впадать в тоску. Но затем ты увидела что-то вдалеке - Эридию, город знаний. Один из последних бастионов человечества, оставшихся в этом мире, и центр знаменитой академии под названием Сенобиум. Все знания мира собраны в одном месте. Если и где можно найти лекарство от твоего проклятья, так это там. Все, что стоит между тобой и исцелением - это последний отрезок пропитанных солью пустошей. Так ты думаешь до тех пор, пока не замечаешь первые завитки сгустков на пути повозки. — Это туман? — спросил приглушенный голос одного из кочевников каравана. В желудке замирает от предчувствия. Надвигающийся шторм более разрушительный, чем огонь опасный в городах и за пределом - суровый фатальный приговор. Густой туман окутывает вас, заглушая огни фонарей. Повозка останавливается. На вас опускается жуткая тяжесть мглы. Единственное предупреждение, которые вы получается - это приглушенный возглас. — У-убирайся! НЕТ! — раздается вдруг другой голос издалека. Крик переходит во влажное бульканье. Следом за этим повозка резко накренилась в сторону. Ты падаешь на землю, воздух вырывается из твоих легких. Когда ты открываешь глаза, адреналин придает внезапную, ужасающую ясность окружающей тебя кровавой расправы. Торговец, с которым ты когда-то делила хлеб, лежит лицом вниз в грязь, его спина превратилась, а длинные нити разорванных мышц, ошметков мяса и обнажившихся костей. Трупы усеивают территорию вокруг. Ты пытаешься подняться, но лодыжка опухла от боли, настолько сильной, что перед глазами расплывается белая пелена. Только когда взор привыкает, ты видишь перед собой темную фигуру. Бездушный склонился над скрюченной фигурой караванщика. Ты замираешь, а монстр вздымает голову. Дюжина выпученных глаз судорожно моргают в твою сторону. Бездушный издает раздирающий уши рёв и бросается на тебя. Однако, не добежав до тебя, чудовище проносится мимо, исчезая в тумане. В темноте раздается лошадиный ржач. Тебе нужно спешить! Ты уносишься прочь, погружаясь в пелену дымки. Туман настолько плотный, что ты боишься ошибится с направлением, пока не видишь тусклый свет, исходящим от шпиля. Он слабый, но его достаточно. Ты зашла слишком далеко, чтобы умереть здесь. Вокруг тебя раздаются быстрые шаги. Ты поворачивается на месте, пытаясь нащупать непрозрачный слой дымки. Но тут туманный пейзаж закручивается и искажает звук. Внезапно из сумрака вырывается каравана. Ваши взгляды встречаются слишком поздно. Он врезается в тебя, сбивает на землю и поскальзывается на грязи. Бездушный набрасывается на него, как только тот затормозил. Монстр хватает погонщика иза горло и впивается в живот острыми когтями. Бездушный разрывает мужчину на части словно мокрую бумагу, обдавая кишки паром и внутренности, разбрасывая их кругом. Борясь с рвотным позывом, ты судорожно прорываясь сквозь скользкий мускус в поисках опоры. — Дерьмо! Твоя рука цепляется за выпирающий из воды край ребра. Бинты разворачиваются вокруг пораженного участка кожи. Боль быстро забылась, когда чья-та рука сомкнулась вокруг запястья. — Ты можешь стоять? — Один из странников наклоняется над тобой. — Нам нужно бежать! Они тянутся к твоей руке, и ты слишком поздно понимаешь, что бинты развязались. — Нет! Не трогай меня... От прикосновения их большого пальца к тыльной стороне твоей руки по позвоночнику пробегает дрожь. Достаточно одного прикосновения. Через мгновение твое проклятие становится явным. Их губы побелели и превратились в безумную ухмылку. — Ха... Хе-хе-хе... ХАХАХАХАХА! Нет... Ты видела это выражение лица уже бесчисленное количество раз. Это твое проклятие. Сумасшествие, которое ты сама породила. Они сжимают твою руку до боли в костяшках пальцев. — Отпусти м... Внезапно липкие руки сжимают твое горло, заглушая дыхание. — Умри! УмриумриумриУМРИУМРИУМРИ! В уголках их рта пузырится слюна и попадает мне на лицо. Край зрения темнеет, а легкие кричат, требуя воздуха. Твои ногти глубоко вонзаются в запястье попутчика, однако, сколько бы крови ты ни пустила, он не дрогнет. Чем больше ты борешься, тем крепче становится хватка. Пульс бьется в ушах, замедляясь с каждым ударом. Этого не может быть. Ты умрешь. И не из-за тумана или Бездушного, а из-за своего собственного проклятия. Слезы застилают глаза. Нет, нет, нет... только не здесь - не так. Руки опускаются с твоей шеи, и ты хрипло хватаешь ртом воздух. Легкие горят от каждого кашля. Зрение проясняется, и лицо путника обретает очертания, нависая в нескольких дюймах от твоего - уста все так же растянуты в жуткой улыбке, даже кровь просачивается между зубами. Они делают последний вздох, а затем падают на когти, пронзившие их живот. Бездушный отбрасывает тело в сторону, и светящиеся глаза, усеявшие его кожистую шкуру, становятся узкими, словно ухмыляясь. Мелькают когти. В глазах рябит от красноты. Ты думала, что будет больно, но, погружаясь в мутную воду, ты ощущаешь лишь скрежет пасти и ледяные объятия мелководья. Вдалеке ты замечаешь руку, покоящуюся среди зарослей камыша. Твоя, точно отрубленная по локоть. Лучше бы монстр отнял обе руки. Без них, возможно, тебе удалось бы выжить. Возможно, у тебя был бы дом. Вместо этого ты умрешь в холоде, одиночестве и лицом вниз в безлюдной пустоши. Достойный конец для такого чудовища, как ты.