В начале
В богороще Королевской Гавани царил полнейший покой, когда столичные лизоблюды уходили паясничать для других членов двора в Красный Замок. Принц Деймон закрыл глаза и впервые за много лет не услышал ничего, кроме дуновения ветерка, шелестящего листьями в сердце дома его детства. Заслуженный мир и покой был быстро прерван. К счастью для Деймона, его прервал, пожалуй, самый любимый человек в мире. Перед ним стояла Рейнира, уже не ребенок, а почти взрослая женщина, прекрасная, как может быть прекрасна только та, в ком течет кровь дракона. Однако за этой красотой проглядывала усталость, застывшая в её глазах, плечах, во всём теле. Последние годы его племянница была одинока. У его брата, любимого, но глупого, появилась новая молодая жена и дети. В глубине души он не мог поверить, что это было сделано намеренно, но, скорее всего, Рейнира отошла на второй план в мыслях Визериса. С учётом того, что этот омерзительный пиздюк Отто Хайтауэр нашептывал его брату, было просто чудом, что его дорогую племянницу ещё не заменили этим сопливым полукровкой. Но, похоже, брат просто не мог лишить наследства своего старшего ребенка, единственного живого ребенка его, возможно, единственной настоящей любви, Эйммы. Она говорила с ним, а он отвечал, не задумываясь. Их беседа протекала легко, и Деймон впервые за много лет почувствовал, что мог расслабиться. Здесь все еще были драконы. Рейнира все еще была здесь. Он ухмыльнулся, заметив кулон, который подарил ей почти пять лет назад. Тогда она была наивной избалованной принцессой — по большей части избалованной самим Деймоном — с двумя любящими родителями и братом, который должен был сместить их обоих как наследников. Этот брат не продержался ни дня, а их семья начала своё падение. По мере того как они беседовали, он видел, как племянница расслабилась, и в ней начала пробиваться прежняя дерзкая и вспыльчивая девчонка. Деймон вспомнил натянутую улыбку Визериса, которой тот одарил Рейниру в саду, и вспомнил, что услышал, как Рейнира прервала свой шестимесячный тур по поиску жениха. Он решил затронуть эту тему. — Я слышал, ты должна была вернуться через три месяца с будущим супругом. Осмелюсь ли я спросить, почему ты вернулась домой так скоро? В тот же миг её улыбка померкла, а в глазах появился гневный блеск. — Одни мужчины годились мне в отцы, а другие были так молоды, что могли бы звать меня матушкой! — воскликнула она. Вполне справедливое, хотя и несколько недальновидное замечание. — Как же я смогу заручиться поддержкой, если мой супруг либо стоит одной ногой до встречи с Неведомым, либо едва отлучился от кормилицы? — спросила она, и Деймон улыбнулся. Похоже, его племянница была не так наивна, как он слышал. Она продолжила, не умолкая: — А все, кто подходил по возрасту, происходили из малых домов; малый совет никогда бы не принял таких. И все они, все, смотрели на меня как на кусок мяса. Те, кто мог оторвать взгляд от моей груди, никогда не могли посмотреть мне в глаза. Все они смотрели мимо меня, на своё славное будущее в качестве консорта, с невестой-Таргариен, которой будет запихивать наследников. Им нужен трон, а не Рейнира. Под конец её слова приобрели почти скорбный оттенок. — Iksos ziry naejot jaelagon jorrāelagon, raqagon issa muñar ēdan? (Это глупо, если я желаю любви как у моих родителей?) — прямо спросила она на валирийском, поймав его взгляд. — Se vali istan ōtor. Nyke jaelagon nykeā zaldrīzes. (Эти мужчины были овцами. Я же хочу дракона). В ответ на это Деймон ухмыльнулся, и она отвела взгляд. Между ними нависла тишина. — Почему ты здесь, дядя? — спросила она. Её щеки раскраснелись, и Деймон увидел, как она непреднамеренно крутит кольца. Деймон не был чужд желаниям, и он не мог не испытывать волнения. Его племянница, незамужняя, наследница трона их семьи, всадница на драконе непревзойденной красоты, с самого детства заявляла, что дядя станет её мужем. Теперь она достигла совершеннолетия, и он ясно видел её интерес к нему. Овцы, верно подмечено, милая племянница, но перед тобой стоит настоящий дракон — подумал он. — Ради домашнего уюта, — ответил он, и её румянец потемнел. Она подошла ближе. В тот же миг над богорощей воцарилась тишина; воздух словно зарядился. Деймон мгновенно насторожился. Листья сердце-дерева, ещё несколько мгновений назад мягко шелестевшие от лёгкого ветерка, зашелестели. Вокруг стало тихим как в могиле. Что-то здесь не так. Одной рукой схватился за эфес Тёмной Сестры, а другой вцепился в предплечье племянницы. — Umbagon va aōha. Nyke gaomagon daor pāsagon bisa (Будь начеку. Не нравится мне это), — прошептал он и увидел, как она напряглась. Она придвинулась ближе, и он схватил её за плечо и притянул к себе. Исчезнувший было ветерок вернулся в полную силу, теперь уже штормовой, разрывая юбки Рейниры. — Это будет ощущаться как смерть, но вы должны выстоять, — прошептал голос у них за спиной, и Деймон завёл Рейниру себе за спину. — Сестра моя, брат мой, вы должны выстоять, — снова прошептал голос, теперь уже громче и яростнее. Голос исходил от сердце-дерева. — Я проиграл и теперь могу лишь положиться на вас. Простите. Листья сердце-дерева зашелестели, и земля под ними задрожала. — Стража! — крикнул Деймон, продолжая держать Рейниру в железной хватке. Он почувствовал, как её рука дрожит, и слегка ослабил хватку, чтобы успокоить племянницу. Несмотря на солнечный день, в сердце-дерево ударила молния, и Деймон попятился назад, держа Рейниру за спиной. Молния снова ударила, и он отступил ещё дальше, снова призывая стражу. Из основания сердце-дерева повалил дым и пыль, но в саду снова стало тихо. Деймон почувствовал облегчение и заметил, как Рейнира наклонилась, чтобы посмотреть, через его возвышающуюся фигуру. Деймон повернулся к ней, когда услышал позади себя звук, похожий на кашель. Он напрягся и снова закрыл собой Рейниру. — Umbagon inkot issa. Lo nyke yell, mazverdagon syt se. Jiōragon naejot Viserys (Стой здесь. Если я закричу, беги в крепость. Предупреди Визериса), — пробормотал он, не рискуя выдавать неизвестным свои намерения общим языком. Она, казалось, хотела возразить, но закрыла рот и покорно кивнула. — Kirimvose (Спасибо), — ответил он и быстро поцеловал её в лоб. Не обращая внимания на её румянец, он развернулся и, вынув Тёмную Сестру, двинулся к сердце-дереву, где продолжался кашель. Пыль и дым всё ещё витали в воздухе, но он разглядел фигуру, ползущую на четвереньках. Как, чёрт возьми, им удалось пробраться в богорощу Красного Замка? — задумался он, но отложил этот вопрос на потом. Деймон шёл быстро, но тихо, надеясь застать неизвестных врасплох. Он видел, что они стоят на коленях и пока что не видели его. Он поднял Тёмную Сестру, готовый нанести удар, если незваные гости сделают хоть одно резкое движение. Рядом с ними лежала ещё одна фигура, не шевелясь. Они дёрнулись, и Деймон с размаху опустил Тёмную Сестру. К его огромному недоверию, незнакомец парировал его удар. Раздался звон двух мечей, и Деймон вздрогнул от пронзительного звука. Он отступил назад, и незваный гость встал. Ребёнок? Наконец дым и пыль рассеялись, и перед ним предстал не ребёнок, а молодая женщина, по лицу которой текла кровь. Под грязью и кровью он смог разглядеть серые глаза, полные отчаяния. Правой рукой она сжимала кровоточащий бок, а в левой... — Невозможно, — прошептал он вслух, ибо как такое могло быть? В левой руке девушки был зажат меч Деймона. Он никогда бы не смог спутать Тёмную Сестру с другим мечом, и был уверен, что именно она лежала в руке девушки. Что удивительно, но та же Тёмная Сестра все ещё оставалась в его руке. Девушка слегка вздрогнула, но устояла на ногах, направив Тёмную Сестру в сторону его шеи: — Кто ты? — потребовала она, и Деймон пришёл в ярость от её тона. Кто она такая, чтобы допрашивать принца крови в его собственном доме? — Где Бран? — крикнула она, и он разозлился ещё сильнее. Как смеет эта девка, эта воровка, кричать на него? Деймон проигнорировал тот факт, что "наворованное", всё ещё оставалось в его руке. Она сделала ещё один шаг вперёд, а затем заметила меч в его руке. Она посмотрела на свой собственный, всё ещё направленный к его шее. — Семь преисподних, Бран, что ты сделал? — спросила она и резко рухнула перед ним.В конце
Спрятавшись за гобеленом Семерых, Арья не могла вспомнить, когда в последний раз видела живого человека. На самом деле прошло не больше пары часов, но в ловушке среди мёртвых ей казалось, что прошла целая жизнь. Некогда безупречный Красный Замок превратился в огромную гробницу, и с каждым днём сопротивляющихся становилось всё меньше. Быть может, только я и осталась в живых. Стаи нет, осталась только я. Она тряхнула головой, прогоняя негативные мысли. Она должна сосредоточиться и найти свою семью. Последние несколько дней Бран держался особняком, бормоча бессвязные фразы. Джон пытался поговорить с ним, но безуспешно. Они укрылись в тронном зале под сенью железного трона, и ирония судьбы никого не оставила равнодушным. Когда они вошли в тронный зал, Дейенерис взглянула на трон и рассмеялась до слёз. Когда Джон подошёл к ней, она отмахнулась от него: — Столько жертв я принесла ради этого трона. Мой брат, мой сын, мой муж, мой народ. И всё ради этого уродливого, бесполезного кресла! — Слёзы превратились в ярость, она выхватила Тёмную Сестру из ножен и стала рубить по нижним мечам, крича от гнева и отчаяния. Арья с пониманием наблюдала за происходящим. Как и все, кто дожил до этого момента, Дейнерис понесла большие потери. Её безупречные, убитые и восставшие во время неудачной битвы под Винтерфеллом. Её дотракийцы, доблестно пожертвовавшие своими жизнями, чтобы дать другим возможность спастись в Близнецах. Там же погиб и Рэйгаль, убитый своим ожившим братом. Один ребёнок убил другого. Разве такое можно вынести? — думала Арья, наблюдая за смертью Рейгаля со спины Дрогона. К тому времени их осталось так мало, что все они уместились на его спине. Несмотря на явное отчаяние, Дейнерис не сдавалась и вела Дрогона в Королевскую Гавань. Они приземлились прямо во дворе Красного Замка. Оказалось, что у Паука остались друзья в столице, и, несмотря на их малочисленность, они смогли взять Красный Замок в течение суток. Бриенна лично казнила Серсею Ланнистер с помощью Верного Клятве. Что она прошептала Серсее, осталось загадкой для всех присутствующих, но Арья видела слёзы на лице королевы, прежде чем её голова слетела с плеч. Они заперли ворота Красного Замка, зная, что до прихода армии мертвых остались считанные недели. Передышка, необходимая для того, чтобы зализать раны и набраться сил, оставила им время подумать о мёртвых. У них не было времени на спасение тех, кто прятался в криптах в ту ночь, когда они проиграли битву за Винтерфелл. Арья могла лишь надеяться, что смерть Сансы была быстрой. Тёмная часть её сознания шептала, что кинжал, который Арья сунула в ладонь перед битвой, мог пригодиться. Валар Моргулис, верно? Все люди должны умереть, и твоя сестра не исключение. — Арья старалась не зацикливаться на этом. В настоящем и без того хватало боли, чтобы не вспоминать о прошлом. Санса была не единственной жертвой Крипты. Тирион Ланнистер, переводчица Миссандея, одичалая Гилли и все остальные женщины и дети оказались брошены на произвол судьбы, когда пришло известие о падении Винтерфелла. Арья, скорее всего, присоединилась бы к Сансе, если бы не Теон Грейджой и Мира Рид. Они встали между Браном и Королем Ночи, позволив Арье пробраться в богорощу и увести Брана. Арья наблюдала за их последними мгновениями, прежде чем бежать из богороща. Теон умер от собственного копья, вонзённого ему в живот. Арья не видела, как пала Мира, но слышала её крик, когда она бежала по коридорам с Браном на плечах. В Близнецах погибло ещё больше людей. Последние отпрыски дома Талли, её дядя Эдмюр и двоюродный дед Бринден, погибли в огне, уничтожившем первую башню Близнецов. Джейме Ланнистер взял на себя командование последними дотракийцами и рыцарями Долины, удерживая вторую башню. Готовясь к бегству на Дрогоне, они наблюдали, как оживший Визерион обрушил на башню синее пламя. Никто не смог бы этого пережить. <i>Никому из не выжить, — снова прошептал голос, — именно здесь мир людей встретит свой конец. Гортанный крик пронёсся по коридорам, выведя Арью из задумчивости. Арья знала этот крик. Она вздохнула с содроганием. Тихая как вода. Страх режет глубже меча. Даже сейчас слова Сирио успокаивали её. Она не оставит своих товарищей. Она ещё крепче сжала Иглу и медленно вышла из-за гобелена. Зал был пуст, если не считать безголовых неподвижных упырей. Раздался ещё один крик, и Арья бросилась бежать. После последнего столкновения с рыцарем она долго хромала. Проклятое чудовище, может, и было нежитью, но кинжалом владеть умело. Окровавленный, ноющий бок был тому подтверждением. Обогнув угол, она обнаружила недавно умершего рыцаря, наполовину прикрывающего окровавленную Дейнерис. Её плащ был разорван, и Арья могла видеть, как кровь стекает по её телу. Подойдя ближе, Арья увидела кинжал, торчащий из её живота. Дейенерис увидела её и улыбнулась. Она не видела её улыбки с битвы при Винтерфеллом. Она слабо протянула руку, и Арья подошла к ней. Арья опустилась на колени рядом с королевой драконов и нежно взяла её за руку. — Я... т-так боялась, что умру в одиночестве. Спасибо, что оказалась рядом, — прошептала она, и Арья сжала ее руку. — Ты не умрешь, Дейнерис, — ответила она, но ложь обжигала горечью её язык. Дейнерис только рассмеялась, но тут же поморщилась от боли. — Валар Моргулис. — Арья ничего не ответила, и Дейнерис закрыла глаза. — И прошу, зови меня Дени. — Она снова открыла глаза и посмотрела вверх. С того места, где она лежала, через дыру в крыше было видно ночное небо. Она слабо подняла вторую руку. В её руке всё ещё была зажата Тёмная Сестра. — Я хочу, чтобы ты взяла её. Арья открыла рот, чтобы отказаться, но Дени была непреклонна. — Возьми его и доживи до нового рассвета. Обещай мне. — Арья пообещала и осторожно взяла меч из её руки. Дени снова улыбнулась. Её глаза остекленели, но хватка оставалась крепкой. — Я просто хотела вернуться домой. В дом с красной дверью, лимонное дерево, я просто хотела домой. — Арья не понимала, о чём она говорит, но кивнула. — Обещай мне, что мы пойдём в дом с красной дверью. Визерис ждёт нас там, Рейгар и моя мать тоже. — Арья снова пообещала, и Дени снова улыбнулась. — Поторопись, не стоит их задерживать... — прошелестела она, и хватка на её руке ослабла. Арья подняла голову и посмотрела ей в лицо, но глаза Дени были пусты. — Валар Моргулис, моя королева, — прошептала она и прикрыла глаза Дени. Вода капнула ей на лицо, и Арья поняла, что плачет. Арья не знала, сколько времени она просидела так, не сводя глаз с последней королевы Вестероса. Вдруг она услышала позади себя шаги. Осторожно взяв Тёмную Сестру, она обернулась и увидела перед собой красивое, покрытое шрамами лицо Джона. Тёмная Сестра выскользнула из её пальцев и упала на пол. Он притянул её к себе и поцеловал в волосы, а она так же крепко прижалась к нему. Они разошлись, и Джон посмотрел на Дени. В его глазах стояли слёзы; рот складывался в слова, но из него не выходило ни звука. — Она умерла не одна. — Джон ничего на это не ответил, но снова сжал её руку. — Ты видел кого-нибудь ещё? — спросила Арья, но он покачал головой. Это конец, мы — всё, что осталось от стаи. — Слёзы грозили пролиться, и она взяла себя в руки. По коридору разнесся хор стонов, а Джон снова повернулся к ней лицом и нежно поцеловал в лоб. — Разные дороги ведут в один и тот же замок. Кто бы мог подумать, что они приведут сюда. — пробормотал он, и Арья не смогла удержаться от смеха. Она подхватила Тёмную Сестру и встала рядом с ним. Если это конец, то так тому и быть. Стоны становились всё громче, и Арья сжала руку в кулак. <i>Тихая вода. Страх режет глубже меча. Страх режет глубже меча. Стоны усилились, и Арья напряглась. <i>Сестра, брат, скорее! — Арья испугалась, услышав в голове голос Брана. Она посмотрела на Джона, который, похоже, был в таком же замешательстве. — В сад, вы должны добраться до сердце-дерево. Поторопитесь! — Прежде чем Арья успела осмыслить его слова, она почувствовала, как Джон потянул ее за руку. Они помчались по коридору, удаляясь от наступающих упырей. Налево, направо, еще раз направо, — голос Брана вёл их по лабиринту залов. Пробираясь через остатки Красного Замка, они не встретили ни одного упыря. Бран заставил их повернуть ещё раз, и они оказались в разрушенном саду. Бран сидел у основания срубленного сердце-дерева, его охраняла окровавленная, но ещё живая Бриенна, и Арья подбежала к брату. Она заключила его в объятия и почувствовала, как ещё большие руки обхватили её собственные. Небольшой толчок заставил её ослабить хватку, и Джон сделал то же самое. Арья быстро кивнула Бриенне в знак благодарности, та ответила кивком и продолжила нести службу. — Я счастлив видеть вас, но у нас нет времени ликовать. Он уже почти здесь. Мы исчерпали время и возможности. — Арья бросила на брата вопросительный взгляд, но он продолжал. — Положите руки на сердце-дерево, оба, — приказал он, и без возражений выполнили его. Джон опустился на колени рядом с Арьей, положив одну руку на пень, а другой обхватив её руку. В ночи раздался вопль того, кто мог быть только Визерионом: Король Ночи близко. — Это будет похоже на смерть, но вы должны устоять. — Арья вопросительно посмотрела на него, но он продолжил: — Сестра моя, брат мой, вы должны выстоять. Я проиграл и теперь могу лишь положиться на вас. Простите. Затем он заговорил на языке, которого Арья никогда не слышала. Он показался ей древним, даже более древним, чем древний язык, на котором говорили скагосцы. Он начал напевать, и Арья почувствовала, как в груди нарастает напряжение. Она крепче сжала руку Джона. Она подняла голову и поймала его взгляд. И тут же в сердце-дерево ударила молния. Арья закричала в агонии, и в дерево снова ударили молнии. Она хотела отпрянуть, но вспомнила слова Брана. Ей потребовалось все силы, чтобы удержать руку на пне. Она закрыла глаза, и темнота поглотила её.***
Спустя несколько мгновений, а может, и целую эпоху, Арья открыла глаза. Воздух заполнился пылью и дымом. Она ощущала рядом с собой ещё одно тело. Прищурившись, она различила плащ Джона и рукоять Длинного Когтя. Она поднялась на четвереньки, ощутив на талии стальную хватку. Тёмная Сестра тоже была на месте. Собрав все силы, она поднялась на колени и перевела дыхание. Шаги позади заставили Арью замереть, и она быстро протянула левую руку вниз, чтобы схватить Тёмную Сестру с пояса. Почувствовав движение за спиной, она встала и подняла Тёмную Сестру, защищаясь. Громкий лязг пронзил воздух, и она вздрогнула. Пыль рассеялась, и перед ней стоял высокий мужчина, который вполне мог быть братом, отцом или сыном Дени. Неужели я умерла и попала в валирийский загробный мир? — задалась она вопросом. Пока не было доказано обратное, Арья предпочитала считать, что она жива. Она огляделась по сторонам, но не увидела ни Брана, ни Бриенны. Она пристально посмотрела в глаза неизвестному валирийцу и направила Тёмную Сестру к его шее. — Кто ты? — потребовала она и увидела, что он начинает злиться. — Где Бран? — воскликнула она, и выражение его лица стало ещё мрачнее. Арья прервала зрительный контакт и посмотрела вниз, увидев в его руке очень знакомый меч. Она посмотрела на меч, всё ещё направленный ему в шею. В левой руке она держала Тёмную Сестру, а он тот же меч в правой. <i>Что это за колдовство? — подумала она. — Семь преисподних, Бран, что ты сделал? — спросила она. Чёрные пятна накрыли её глаза, и Арья рухнула на землю. Мой дорогой брат, в какое пекло ты нас отправил?