heart worth breaking

      Ёнджун крайне раздражён и разочарован. Как же так? Сколько времени держался, столько сопротивлялся, клялся, что никогда, ни в жизни, не ещё раз.              И вот. Всё повторяется.              Он опять много думает. Думает, почему Бомгю ответил ему именно так, почему пишет первый. Почему смеётся с его шуток и почему продолжает напоминать о себе.              Всё просто: потому что Ёнджун и не сопротивляется больше.              У Бомгю приятный голос, завораживающий тембр. Его хочется слушать. Бомгю харизматичный и очень общительный. Каждый бы признал — с ним хочется подружиться. От него веет чем-то необходимым.              Ёнджун боится. Он запутался. Никогда не мог отличить одни чувства от других, не в силах разобраться в себе и своих мыслях. А в мыслях этих поселились теперь два слова, один человек.              Чхве Бомгю.              Ёнджун мастер в отрицании чувств, но довольно влюбчив. Прояви каплю внимания — и он уже начинает съедать себя догадками, строить теории, ими же подпитывать своё бурное воображение. Плюс — это приходит так же быстро, как уходит. Минус — если это по-настоящему, он в полном дерьме. Его влюблённость — это надолго и отчаянно.              Бомгю свалился на его голову в начале второго курса и теперь оттуда не выходит. Ёнджун детально помнит тот день, когда Бомгю вторгся в его жизнь.              Ёнджун был в репетиционной, слова для песни никак не складывались в хотя бы подобие предложений. Он цокнул и с глухим звуком стукнул крышку пианино, закрывая его.              ― Эй, ― послышалось сзади, и Ёнджун вздрогнул. ― Ты сидишь здесь с таким унылым видом, что хочется тебя обнять.              ― Что?              Ёнджун бегал глазами по лицу симпатичного парня.              ― Говорю, твоё кислое лицо мешает всем сосредоточиться на музыке.              ― Кому всем? Никто на меня не смотрит, — Ёнджун оглянулся вокруг. — Да и вообще, мы здесь одни.              ― Я на тебя смотрю, ― он улыбнулся. ― Не надо раздавать негативные вибрации, ― парень подошёл ближе. ― Нет ничего, чего бы не смогла исправить хорошая музыка, двигайся.              ― С чего бы? Ты кто вообще?              Парень закатил глаза и, не дождавшись разрешения, сел рядом.              ― Чхве Бомгю, ― он невесомо провёл ребром ладони по чужой руке. У Ёнджуна пошли мурашки и сбилось дыхание. Бомгю легонько ударил его по той самой руке, на которой потом надолго отпечатается это прикосновение.              Когда Бомгю начал играть, Ёнджуну больше не хотелось спорить, прогонять и возмущаться. Ему хотелось слушать это вечность.       Ёнджун боится, что ему будет больно, поэтому потенциально выбирает тех, с кем ему не быть.              Бомгю ему снится. Ёнджун готов рвать волосы на голове, вернуться к никотиновой зависимости, читать книги, смотреть аниме, бежать, бежать и ещё раз бежать от своих чувств.              Ёнджун влюбчив и надеется, что это пройдёт. Но оно не проходит. Ёнджун хронически болен Бомгю. Приходится напоминать себе: ты его не знаешь.              Но узнать хочешь, тут же подсказывает тщательно спрятанное и от посторонних, и от самого Ёнджуна.              Узнать Бомгю хочется жутко. Что Бомгю нравится смотреть: комедии, боевики, ромкомы? Читает ли он книги? Любит кофе или чай? Ёнджуну банально хотелось бы знать о нём хоть что-то. Но они перекидываются лишь парой фраз в стенах университета.              С чего бы им общаться? Ёнджун не нравится Бомгю, оно и понятно. Он сам себе не нравится, ему противно от жалких попыток обратить на себя внимание. Ёнджун даже не уверен: кто-то когда-нибудь любил его по тому самому настоящему?              Бомгю, скорее всего, относится к Ёнджуну, как к чему-то неважному, одному из. Это справедливо и вполне логично.              ― Кого слушаешь? ― Бомгю внаглую стаскивает наушник и тут же изменяется в лице. — Ничего себе, blackbear! Хоть кто-то в этом богом забытом университете имеет вкус.       Но Ёнджун уже говорил об этом. Бомгю просто не запомнил. В тот вечер Ёнджун чуть не упал со стула, когда увидел уведомление из инстаграма:              beom: ты слушаешь blackbear? черт, выходи за меня              Для Бомгю это просто слова. Для него вообще всё просто, а для Ёнджуна важна каждая деталь.              У них появляется совместная пара, и Бомгю по какой-то неведомой причине ищет разговоров с Ёнджуном.              — Я тоже хочу, как у них, — хмыкает Бомгю, спрыгивая с подоконника.              — Как у них?              — Джимин и Минджон, Сехун и Наби, Кай и Тэхён, ― Бомгю загибает пальцы, перечисляя парочки с их потока. ― Влюблённость, ― вздыхает он, а затем переводит свой хитрый взгляд на Ёнджуна. ― А ты, Ёнджун? ― склоняет голову набок, на секунду прикусывая нижнюю губу. ― Ты был влюблён?              Сердце пропускает удар. Наверное, Бомгю спрашивает про что-то несерьёзное.              Бомгю подходит ближе, смотрит в упор, а Ёнджун забывает дышать. Бомгю поднимает руку к его лицу и убирает со лба несколько прядей, которые потом всё равно спадают вперёд.              — Ёнджун, ты покрасился?              Ёнджун медленно кивает.              — Вау, круто! Тебе пиздецки идёт, — Бомгю заправляет ему непослушную прядь за ухо. — Ты красивый.              Ёнджун улыбается, а сердце сжимается снова. Уже неделю как с этим цветом ходит. Не заметил раньше.              — Вот бы кто-то обратил на меня внимание, ― хмыкает Бомгю, снова отходя к подоконнику. ― Хочется любви и ласки, понимаешь, Ёнджун?              Я же прямо перед тобой, ну же, ты что, не видишь?              ― Хочется, чтобы кто-то был моим, ― Бомгю вздыхает и отворачивается к окну.              Ох, Бомгю. Когда же ты сделаешь меня своим?       Если его спросят, насколько низко он готов пасть ради Бомгю, Ёнджун ответит только: что нужно сделать? Ему неважно, как заполучить хотя бы каплю его внимания. Бомгю нравятся брюнеты? Не вопрос, краска куплена. Бомгю посмотрел новую дораму? Ёнджун посмотрит её за ночь, а потом пойдёт на пары с мутной от недостатка сна головой. Потому что так шансы на случайную беседу возрастают.       Вечером Ёнджун пишет песню. Нет, Ёнджун пишет песню о Бомгю. А дописав, вырывает листок, мнёт в руке и выкидывает в мусорку. Лучше бы сжёг.              Это не помогает. Конечно, можно выкинуть написанное, но выбросить из головы — другое дело. И Ёнджун снова садится писать о Бомгю вместо сна.              Кажется, страдания Ёнджуна не были впустую. Бомгю начинает замечать его чаще, с понедельника по пятницу здоровается, улыбается и даже интересуется, как у него дела.              Они сближаются. Не совсем в том плане, в котором Ёнджун хотел бы. Но они сближаются. Теперь Ёнджун мог с точностью сказать, что начинает узнавать настоящего Бомгю. Тот не стесняется рассказывать о себе, делится такими историями, которые Ёнджун, наверное, и спустя год знакомства не рассказал бы.       Ёнджуну кажется, что в Бомгю он видит другую версию себя.              Всё идёт хорошо, пока Ёнджун не понимает, что Бомгю так близок со многими, а сам Ёнджун никогда и не был чем-то особенным. We perfect together, but I'll never be the one. Конан, как же ты прав.              Всё начинает меняться, когда Ёнджуну хочется изменений до стиснутых зубов и сжатых кулаков. Когда хочется Бомгю не просто слушать, когда хочется его коснуться. Чувственно и нежно. Провести ладонью по мягкой щеке, на которой, кажется, персиковые румяна. Мягко притянуть к себе за шею и поцеловать так, чтобы Бомгю навсегда запомнил. Чтобы он сравнивал все следующие поцелуи лишь с этим. Чтобы губы Ёнджуна снились ему так же часто. Чтобы Бомгю утонул в Ёнджуне.              Но тонет только Ёнджун. Идёт ко дну в тот день, когда Бомгю зовёт его в клуб на выступление его группы. Бомгю с бас-гитарой, мокрыми от пота волосами, горящими любовью к музыке глазами. Ёнджун хочет стать гитарой, лишь бы Бомгю держал его так же крепко, лишь бы дорожил.              Ёнджун почему-то решил, что Бомгю будет рядом с ним, раз сам позвал его. Но, кажется, Ёнджун снова ошибся. Ему приходится смотреть, как Бомгю флиртует с барменом, и запивать ревность противно-горьким джин-тоником.              Он ничего не обязан Ёнджуну. Бомгю даже никогда не говорил, что они друзья. Бомгю вряд ли вспомнит хотя бы и половину того, что Ёнджун ему рассказывал.              И Ёнджун больше не хочет тонуть в этом один.              Теперь они тонут вместе. В комнате для персонала тесно, куча хлама, два прижатых друг к другу тела и одно разбивающееся сердце. Бомгю грубо хватает за волосы, когда Ёнджун переходит с поцелуями к его шее, а потом снова находит его губы. В их поцелуе ни капли нежности. Движения сквозят желанием с привкусом разочарования.              Ёнджун падает куда-то ниже дна, в самую бездну, выдавая жалкое:              — Ты мне нравишься, Бомгю.              Бомгю хмурится и рвано выдыхает в полуоткрытые губы мучительное:              — Перестань.              Больно. Ёнджун качает головой в разные стороны, сглатывает и всматривается в потемневшие глаза напротив.              — Ты же хочешь любви? Я готов дать её тебе.              — Мне нечего дать взамен, ― резко отвечает Бомгю, выпуская Ёнджуна из рук. ― Я тебя не люблю.              Бездна, кажется, резко обретает конец и форму, а от её стен эхом отражается "я тебя не люблю".              Остро ощущается нехватка прикосновений Бомгю на его теле и одного дыхания на двоих. Ёнджун готов раздавить остатки своей гордости лишь бы не терять призрачное счастье.              — Мне ничего не надо, позволь любить тебя.              И Бомгю позволяет. Несколько секунд внимательно всматривается в растерзанную душу, и Ёнджун готов покляться, что видит в глазах напротив проблеск чего-то нежного, чего-то, что наверняка видно в глазах Ёнджуна, когда тот смотрит на Бомгю.              Влюблённое сознание слишком воспалено, чтобы понять: пока в одних глазах отражается Ёнджун, в других отчаянно теплится ложная надежда.