Cinnamon Skin

— Хм-м. На этот раз Сиффин очнулся уже на другой поляне. Он устроился возле корней старого дерева, откуда открывался чудесный вид. Местечко это было далеко от городка, а потому здесь было тихо и спокойно. Путник постарался, чтобы об этом убежище знало как можно меньше людей — после пережитых невзгод большая компания его тяготила, и даже от друзей требовался отдых. Но вот до его чуткого слуха доносится звук шагов, и Сиффрин недовольно щурится. Вдалеке виднеется высокая фигура Изабо, что с каждой секундой становится все ближе и ближе. Через какое-то время до носа путника доносится приятный сладковатый аромат — корицы и сдобы. Сиффрин замечает зажатую в чужой руке плетеную корзину. Ох. До чего простая загадка. — Так и знал, что найду тебя здесь, — Иза широко улыбнулся. — Сегодня в городе ярмарка, а ты ушел так рано и… пропустил все интересное. Сиффрин хмыкнул. Может и так, зато его миновали шум и лишние вопросы. -М-мне подумалось, что это несправедливо, потому я… — воин раскрыл корзину, откуда показались поджаристые бока выпечки. — Вот. Здесь булочки, круассаны, пирожки с джемом, и еще много всего. Что-то теплое разлилось в груди Сиффрина от этих слов. Кто-то позаботился о нем, кому-то и вправду не все равно, что с ним будет. Неужели это на самом деле правда? — Спасибо. Это очень мило, — краснея проговорил Путник. Подобрать нужные слова было сложно, потому он решил занять руки — так в ладони его оказалась сдобная булочка, щедро посыпанная корицей. Первый же кусочек заставил на миг позабыть обо всем. Сиффрин довольно вздохнул и откусил еще. И еще. Ох, булочка закончилась. Какая жалость. — Как ты ешь с такой скоростью?.. — удивленно протянул Изабо. — Не перестаю удивляться. — Сек-рет, — Сиффрин подмигнул, отчего воин тут же зарделся. — Ум-м. На самом деле… на самом деле я, — тот смущенно отвернулся. — Хотел поговорить. О том, что случилось на прошлой неделе. Сиффрин замер. На прошлой неделе они с Изабо попробовали устроить серьезный разговор — о том, что нравится, и что нет, а также о границах дозволенного. Результатом этого стал их первый крайне неловкий поцелуй, который к тому же был прерван внезапным появлением Бонни. Сиффрин так разнервничался, что решил ввести поцелуи в статус табу и никогда, ни при каких условиях это не повторять. Но… с другой стороны, не было ли это трусостью? Или проявлением жестокости к Изабо, ведь тот всегда уважал его мнение и старался сделать все как можно лучше. — Если ты не хочешь, тогда можем замять эту тему, — воин сглотнул. — Я не настаиваю и не хочу тебя ранить. Прекрасно. Теперь Сиффрин ощутил себя еще более никчемным партнером. — Все хорошо. Что ты хотел сказать? — Ох! — Изабо просиял. — Я подумал, раз тебе не понравилось, может попробуем как-то иначе? — Иначе? — Д-да, например, — Изабо покраснел. — Н-например, я мог бы поцеловать твою руку. Если ты не против. Сиффрин опустил взгляд на свои руки — перчатки он снять забыл, и теперь те были в корице и сахаре. Но, если подумать, это своего рода барьер. Так будет совсем не страшно, он возможно даже ничего не почувствует. "Интересно, хорошо это или плохо" — подумал он, терзаясь сомнениями — Прости. Плохая идея, да? Я… — Хорошо, — Сиффрин повелевающим жестом протянул руку воину. Изабо вздрогнул, тихо, нервно рассмеялся, и затем покраснел. Так кисть Сиффрина оказалась в руке Изабо — а потом нагнувшись тот кротко и отрывисто коснулся губами тыльной стороны ладони. Ощущение было странным — легкое прикосновение, и ничего более, но было в этом что-то еще. Новое. Отчего тепло в груди будто бы стало сильнее. — М-м, все в порядке? — участливо поинтересовался воин. — Да, — Сиффрин посмотрел на свою руку со стороны. — Как… я должен себя чувствовать? — Ах. Что? — В первый раз было по-другому, — он нахмурился. — Сейчас я почти ничего не почувствовал. — Это плохо? Изабо присел возле него. Во взгляде воина читалось смятение. Сиффрин вновь ощутил себя последним злодеем. — Нет. Не знаю! Хм. Давай попробуем еще раз. — Еще раз? — Да, — он положил руку на ладонь воина. — Я ничего не понял. — Х-хорошо. Теперь уже возле пальцев коснулось мягким, отчего Сиффрин нахмурился. Нет. Это совсем не похоже на то, что было раньше! — Еще. — Х-хах?! — лицо Изабо стало едва ли не пунцовым. — Тебе не нравится?.. — Наоборот, у тебя вся рука в корице. Вкусно! — воин нервно рассмеялся. — Пожалуй я лучше помолчу. Это было странно: руку Сиффрина словно обдавало теплым, ласковым огнем. У костяшек, на пальцах, сбоку. Прикосновения были легкими и эфемерными, ненавязчивыми. Происходящее из терпимого постепенно становилось приятным. Но вот то же пламя задело краешек перчатки, где ладонь переходила в запястье — и лицо Сиффрина обдало жаром. — Ох… Ох! Прости, случайно получилось! — затараторил воин, отстраняясь. — Я н-не… — Продолжай, — хрипло проговорил (или же… приказал?) Путник. Изабо задержал на нем испуганный взгляд, но сделал как было велено. Его теплые губы оставляли невесомые касания на нежной коже запястья, отчего по спине Сиффрина пробежала волна мурашек. Он прикрыл глаз, чтобы получше распробовать новое чувство, и с каждой секундой оно нравилось ему все больше. Руку его словно затянуло невидимой шелковой лентой, теплой и мягкой. Та скользила по выпирающей косточки сбоку, возле вен, у мякоти ладони. И это было так… — Невероятно, — довольно выдохнул Сиффрин. Разум его словно обратился куском сахарной ваты, сердце его забилось часто и гулко. Словно во сне Сиффрин повернулся, чтобы положить свободную руку на щеку воина и заглянуть ему в глаза. Те были темными, блестящими, завораживающими. Поддавшись внезапному порыву чувств Сиффрин медленно приблизился и наклонил голову вбок, чтобы… — Ах вот вы где! — разрушил идиллию голос Бонни. — Эй. В-вы что… — МЫ НИЧЕГО, НИЧЕГО-НИЧЕГО, АХАХАХА, — Изабо отскочил в сторону и нервно рассмеялся. Сиффрин же натянул шляпу поглубже. Звезды. Он готов был взорваться! — Диль сказала вас найти, в городе собираются запускать фейерверки! — Ч-что? — В нашу честь, За! Мы ведь победили Короля! — Ах… д-да. Конечно. Т-ты идешь, Сиф? — Угу. — Э-э-э, все в порядке? Я… — Бонни громко сглотнул. — Вы… — Все чудесно! — Сиффрин широко улыбнулся. — Иди вперед, мы за тобой! По дороге Изабо всячески пытался заговорить зубы Бонни, дабы избежать неуместных вопросов. Сиффрин же то и дело поглаживал свое запястье, стремясь сохранить упущенное тепло. Ну. Кажется он знает способ, как-то вернуть.