План надёжный, как швейцарские часы

- Ромка, да ты гений, на! - радостно протянул Бяша, сплевывая через щель в зубах. Пятифан же довольно крякнул и оскалился, затягиваясь в последний раз. Он посмотрел в блестящие глаза друга и в очередной раз подумал: а как они вообще до такого дошли? Как так вышло, что два кореша, которые знают друг друга с детства, вдруг пытаются завоевать сердце одного и того же человека? Ещё и помогают друг другу в этом... Да ладно бы человек был девушкой, так ведь это Антон Петров. Началось все еще полгода назад, когда Ромка совсем заебался от своих чувств, которые некому было выплеснуть, и рассказал все Бяше. Тогда Пятифановские уши и щеки рдели так сильно, что, казалось, будто на них пролили краску. Рома стыдился признаваться в своих чувствах к парню, но не боялся. Они с Бяшей были слишком близки, как друзья, так что Пятифан ни секунды не сомневался, что Будаев от него не отвернётся. Ставил ставки, что удивится мягко говоря может побубнит немного, но потом забьёт. Вышло же куда... неожиданней, ведь в ответ на Ромкино признание Бяша криво улыбнулся, сам закраснел и опустил голову. Антон нравился и ему и тоже довольно сильно. Два друга тогда долго сидели бок о бок на диване, свесив головы и теребя пальцы, и разговаривали, расставляя все по полочкам и думая, что делать дальше. Пришли к выводу, что будут друг другу помогать, ведь любовь двух парней это дело тонкое и непростое, и не факт, что Антону вообще может понравиться парень. Так что товарищи решили увеличить шансы на победу, ведь хотя бы у одного из них должно получиться. Антон, тем не менее, скорее всего не специально, не давал им и малейшей возможности понять свои истинные чувства и мотивы. Он мог ласково посмотреть на Ромку, что сразу млел и таял, а потом бережно проводил ладонью по Будаевской спине. Мог скользнуть ладонью по Ромкиной руке, а потом смахнуть с Бяшиного лба волосы челки. И делал он это все пропорционально по отношению к обоим друзьям, так что понять, кто действительно больше приятен Антону, было сложно. Но парни пытались. Сейчас же они курили на крыльце Пятифановского дома, оторвавшись от общей тусовки. Праздновали первые дни мая, собравшись в Ромкином логове, которое родители покинули на пару суток. Там было всё: алкоголь, веселье, почти все одноклассники и раздолье. А еще игра в «слабо» - модифицированная лично Пятифаном «правда или действие». По сути правды там и нет, участнику просто задают сделать какое-нибудь действие с приставкой «слабо», а если он не выполняет, то человека ждет наказание разной степени жестокости – подзатыльник, окунание лица в муку, пробежка босиком вокруг дома и всё в этом роде. И у Ромы во время игры закралась интересная мысль. Он пялился, припав губами к горлышку бутылки пива, на Антона и видел, как тот раскрепостился. Антоша, похоже, впервые пил по настоящему, поэтому хохотал во весь голос, с задором выполнял выпавшие ему «слабо» и смотрел на мир смазанным взглядом. Поэтому Ромка и отозвал Бяшу покурить, после чего предложил небольшую авантюру, на которую Будаев согласился. Они обсудили план и решили вернуться в дом, но Игорь остановил Пятифана, схватив за локоть. - Ты думаешь, он правда согласиться? – спросил Бяшка обеспокоенно, после чего закусил губу. - Думаю да. Уж больно он игриво глазками стреляет, - усмехнулся Рома, высвобождая свою руку. Игорь улыбнулся. - А в кого, на? - Да в нас обоих. - Хрен его поймешь, - с легкой досадой протянул Бяша, почесав затылок. - Может, сегодня и поймем. Только надо подождать, пока все уйдут. Пошли. Парни вернулись в гостиную, где и разгоралось общее веселье. Они уселись рядом прямо на пол и напряжно следили за игрой. Точнее, за одним конкретным игроком. - Антоша, а слабо… - протянула Алиса, рыженькая задорная девочка, что всегда со всеми флиртовала и выводила на стыдливые действия, - снять рубашку и просидеть так до конца следующего кона? Антон припал ладонью к подбородку и слегка нахмурился, будто раздумывал. А потом расплылся в пьяной улыбке и начал расстёгивать верхние пуговицы. Вообще, в игре в «слабо» оголение стало нормальной практикой, особенно с наступлением пубертата. Эта игра многим нравилась, потому что всё, что происходило в её пределах – оставалось в её пределах, это стало постулатом. У кого-нибудь дома во время игры могло происходить всякое и разное, но в школе каждый участник игры вёл себя так, будто ничего и не было. Так что стеснение почти моментально улетучивалось с наступлением каждого кона. Только вот никто не ожидал, что действительно скромный Петров согласится на такое, а он уже расстёгивал третью пуговицу, обнажая ключицы под радостные звуки толпы и улюлюканье. Рома с Бяшей одновременно почувствовали исходящее друг от друга напряжение и, может, и хотели бы переглянуться, но не отрывали взгляд от бледной груди, что показалась из-под рубашки. Антон сбросил одежду с плеч и кинул её себе на колени, скрещивая руки. - Довольна? – весело спросил он, улыбаясь одной стороной губ. - Молодец, - промурчала девушка, уже готовая взять следующего человека «на слабо». Ромка с Бяшей сидели истуканами, жадно обсматривая желанное тело. Вообще, они часто видели в школе, как Антоша переодевается перед физрой, но сейчас пялиться было удобнее, да и времени побольше. - Пиздец, - шепнул Ромка, скользя взглядом по выпирающим ребрам. - Согласен, на, - также шепотом ответил Бяша, сглотнув. Антон посмотрел на парней, поймав их ошалевшие взгляды, и, кажется, сверкнул глазами. Друзья тут же отвернулись кто куда и попытались сделать вид, что они не при делах, но их щеки всё равно налились кровью. Вполне возможно, что и не только щеки, потому что они стянули с дивана подушки и положили их на колени, типа, чтобы удобнее было упираться локтями… Следующий кон закончился, как показалось друзьям, слишком быстро, так что они разочарованно вздохнули, когда Антон начал надевать рубашку обратно, пряча обсмотренное чужими глазами стройное тело. Верхние пуговицы он будто специально не тронул, оставляя возможность глазеть на шею и впадинку между ключицами. Рома и Бяша ёрзали, сидя на полу, в нетерпении. Ну когда там уже все разойдутся и оставят членов команды Вольтрона наедине? Тусовка понемногу заканчивалась, время близилось к полуночи, так что одноклассники стали расходиться по домам. Только лишь Алиса развеселилась до максимума, не желая покидать дом и, надеясь, что парни позволят ей продолжить игру вчетвером. Ромка «тактично» выпихнул её на крыльцо и захлопнул дверь, спешно попрощавшись. - Без телок продолжим, на, - бросил Бяша, развалившись на диване. - Давайте лучше в комнату перейдем, - сказал Ромка, кивнув головой, и повел плечом. Парни подхватили пару оставшихся бутылок пива и завалились в Пятифановское слегка захламленное убежище. Рома всегда мысленно благодарил родителей за то, что они отдали ему свою старую двуспальную кровать, ведь на тусовках с друзьями парни могли устроиться на ней втроём и тесно не было. Вот и сейчас Ромка, выключив лампы и оставив только полоску света из коридора, присел на один край, подперев спиной изголовье. Бяшка уселся напротив, поджав ноги под себя, у изножья, Антон – между ними почти на краю. - Так, ну, - сказал Рома после глотка пива, - Бяш, слабо… Пару конов парни играли как обычно, веселились, шутили, но потом Рома пристально посмотрел на Бяшу и слегка кивнул. Это стало сигналом к началу их общего плана. А заключался он в… - Антох, ты же ещё не целовался ни с кем. А слабо… - на придохе начал Будаев, прищуриваясь и растягиваясь в улыбке, - засосать нас обоих, на? Пятифан театрально удивился, притворяясь, что не ожидал такого, но ничего не сказал, только вздохнул. Антоша же округлил глаза и закусил губу. Посмотрел исподлобья сначала на Бяшу, потом на Рому и немного покраснел. А потом нахмурился и привстал на коленях. - С тебя начнём, - сказал он тихо, склоняясь к Пятифану, у которого аж дух перехватило. Антоша сегодня действительно поражает своим поведением, и то ли алкоголь, то ли общая атмосфера вседозволенности так на него подействовала, но Антон уперся руками в Ромкины плечи и сел на колени напротив. Серьезно посмотрел сквозь прикрытые веки и склонился, а Пятифан дрожащими руками придержал за чужие локти, приподняв подбородок. Антоша прильнул к Ромкиным губам аккуратно, касаясь робко и мягко, а Пятифан едва сдержал вздох восхищения. Антон начал целовать неумело, в его действиях и правда прослеживалось, что он никогда не целовался до этого, так что Ромка перехватил инициативу, сминая чужие губы более напористо. Он позволил себе провести языком по нижней губе и толкнуться вперед, на что Антон податливо приоткрыл губы, пуская Ромкин язык внутрь. Пятифан скользнул ладонями вверх по Антошиным рукам и притянул ещё ближе за щёки, отчего Антон чуть не навалился всем корпусом на своего друга. Рома начал разгоняться, напористо сплетая свой язык с Антоновым и грубовато покусывая губы, отчего Антоша задышал чаще. Он отстранился спустя минуту, хотя Пятифан потянулся за его губами в надежде на продолжение, но Антон оттолкнулся от его плеч и чуть наклонился назад. Его грудь вздымалась активнее, глаза блестели пуще прежнего, а щёки сверкали румянцем в полумраке комнаты. Он посмотрел Ромке в глаза и едва улыбнулся, а потом развернулся к Бяше. - Теперь ты, - сказал он тихо, наклоняясь к Будаеву, который до этого сидел в ступоре и наблюдал за тем, что происходит между его друзьями. Ромка утер губы тыльной стороной ладони и тихо вздохнул, ошалевшим взглядом скользя по Антоновой спине, что слегка изогнулась от наклона. Пятифан не видел, как Антоша целует Бяшу, но догадывался, что поцелуй выходит куда более активным, ибо оба друга рвано задышали. Рома откинулся обратно на спинку изголовья кровати и припал ладонью к вспотевшему лбу, не веря, что все это действительно происходит. И что делать дальше, было непонятно. Единственное, что ощущалось – лютый стук сердца, отдающийся шумом в ушах, нехватка воздуха в лёгких и теснота, начинающая образовываться в спортивках. Пятифана будто пробудил сдавленный Антонов стон. - Я… Я вам не мешаю? – нервно усмехнулся Ромка, проведя рукой ото лба до затылка. - Присоединяйся, на, - хитро отозвался Бяша, мимолётно выглянув из-за Антошиного плеча, а потом снова вернулся к поцелую, одной рукой зарывшись в белоснежные волосы. Антон ничего не ответил и не возразил, лишь податливо склонился еще ближе к Будаеву. Рома посидел мгновение, пылая изнутри, а потом подорвался, встал на колени и подполз к Антоше сзади. Прильнул грудью к его спине и положил руки на талию. Он заглянул через плечо и посмотрел Бяше, жадно целующего Антона, в глаза. Они будто перекинулись парой фраз в стиле «Что за пиздец творится, нужно не упустить этот момент» и «О да, брат, у нас получилось». Рома еле заметно улыбнулся и ткнулся носом в Антоново плечо, собирая запах его парфюма с рубашки. Руками он аккуратно забрался под подол и коснулся разгоряченной кожи талии своими похолодевшими от мандража руками. Пальцы поползли вверх, поднимая подол и прощупывая рёбра, а Антон замычал в Бяшины губы от щекотливых ощущений. Рома переместился губами на Антошину шею, втянул кожу и слегка прикусил, добравшись руками до грудной клетки. Игорь прервал поцелуй, и комната наполнилась тяжелым дыханием трёх парней. На секунду Пятифан задумался, что, вообще-то, изначальный план кардинально отличается от того, что происходит сейчас. По задумке, парни всего лишь должны были проверить, согласится ли Антон на авантюру, и если что, можно было бы прикрыться шуткой. А если бы согласился, то они могли бы проверить по силе поцелуя, кто, в теории, Антоше действительно нравится. Но все зашло куда-то не туда, и теперь Антон стоит на коленях перед Бяшей, что сжимает его бедра, Рома прижимается к Петрову сзади и исцеловывает шею, шаря руками под рубашкой, а Антоша сдавленно дышит, морща нос от ласок. В общем-то, Роме было плевать, что, как и почему, он уже просто наслаждался тем, что происходит. Бяша перехватил у Ромы подол рубашки и поднял его до Антонова подбородка, прильнув губами к соску. Он обвел его языком, опаляя нежную кожу горячим дыханием, и слегка прикусил, заставив Антона пискнуть от неожиданности. Пятифан же продолжал влажно целовать и лизать шею, руками теперь опускаясь вниз по животу. Его пальцы наткнулись на ремень и тут же принялись его расстегивать. Звякнула бляшка, скрипнула молния ширинки, и в запястье Пятифана уткнулся Антошин стояк. Ромка усмехнулся ему в загривок и накрыл ладонью пах, слегка сжав. Антон ещё прогнулся в спине, задницей тычась в Пятифановский вставший член, а грудью поддаваясь под язык и поцелуи Будаева. Рома несколько раз обвел член по круговой через трусы, а затем начал оттягивать резинку нижнего белья. - Р-ром… Подожди… - прошептал Антон, хватая ртом воздух. Но Пятифан уже запустил руку внутрь и скользнул пальцами по липкой от смазки головке, на что Антоша промычал, хватаясь за Бяшины плечи. - Само очарование, - усмехнулся Ромка, вытаскивая руку из трусов. Обеими ладонями он скользнул по Антоновым бокам, слегка отстранился и потянул Антошу за подмышки назад. Петров поддался, отчего уже через мгновение полулежал на кровати, опираясь на локти и сдавленно дыша. Рома чуть пихнул Бяшу в плечо, чтобы тот пододвинулся, и сел рядом. В итоге оба парня оказались между Антоновых ног под прицелом блестящих смущением и желанием изумрудных глаз. Пятифан и Будаев переглянулись и одновременно ухмыльнулись, после чего Рома взялся за край Антошиных штанов и слегка потянул на себя. Антон поджал губы, но всё же приподнял бедра, позволяя стянуть штаны и трусы до колен. Рома и Бяша без стыда и совести стали пялиться на вставший оголённый член, чем заставили Антона прикрыть глаза ладонью и тихо вздохнуть. Они одновременно склонились, Будаев припал губами к головке, а Пятифан высунул язык и провёл по основанию. Антоша сипло простонал и запрокинул голову назад, заливаясь краской, но ничего не сказал, так что парни продолжили. Бяша облизывал головку, проводил языком по уздечке и щедро смачивал слюной, а Рома помогал рукой и уделял больше внимания основанию, иногда спускаясь к внутренней стороне бедра, где покусывал кожу. Антон подрагивал, тихо постанывал и мычал, прикусывая ребро руки, но на парней не смотрел, смущаясь. Ромка поднялся наверх, оставив дорожку слюны, и тоже обхватил одну сторону головки губами. Они с Бяшей будто поймали одну общую волну, начав вылизывать и обсасывать член, причмокивая и томно дыша на кожу. Их языки и губы периодически сталкивались, но, никого из них это не смущало и не волновало. Единственное, что успел подумать Бяшка, это насмешливое: «Мда, блять, мы с Ромычем теперь точно не разлей вода, на». Антон млел под ласками друзей, иногда невольно поддавался бёдрами навстречу и тихо скулил. - Продолжай, - шепнул Ромка, оторвавшись от члена. Бяша кивнул и, наконец, смог целиком поместить головку в рот, после вобрав член до половины. Это заставило Антона резко выпрямить шею. Он мазнул взглядом по опускающейся и поднимающейся голове Будаева, и тут же посмотрел на Рому, что подполз чуть сбоку и уселся рядом с Антоном. Он приподнял его за подбородок и поцеловал, снова проникая языком в рот, а руками начал расстегивать Антошину рубашку. Петров охотно отвечал на поцелуй, покусывая нижнюю Ромкину губу в моменты, когда Бяша заглатывал особенно сильно, и выпрямил руки, позволив снять с себя рубашку. После этого Пятифан положил его на спину и стал гладить по низу живота и бёдрам, целуя ключицы, шею, грудь, облизывая соски. Будаев, с шумным хлюпаньем выпустил член изо рта и повёл челюстью, которая немного затекла. Ромка воспользовался моментом и нежно перевернул Антона на живот, а тот и не сопротивлялся. Наверное, он и сам был в ахуе с того, что не выражает протеста тому, что его лапают и доставляют удовольствие два лучших друга. Бяша взялся за Антоновы бёдра и потянул на себя, на что Антоша отозвался, изогнув поясницу и встав раком. Он сверкнул на Ромку взглядом снизу и потом медленно опустил глаза на бугорок в его штанах. И пока Игорь мял ягодицы Антона, облизывая губы, Антоша приспустил спортивки, втянул губами головку через трусы, а потом снял и их. Рома чуть в обморок не завалился от ощущения горячего и влажного рта на своем члене. Он зашипел, выпуская из лёгких горячий воздух, и бережно провёл ладонью по волосам. Антон начал движение вперёд, вбирая член до половины, а потом сдавленно простонал, закрыв глаза. И Пятифан, кинув взгляд на Бяшу, понял, почему так произошло. Его друг времени не терял и, раздвинув руками фарфоровые ягодицы, пристроился сзади. Он активно и с особым энтузиазмом вылизывал задницу Антона, заставляя того строить брови домиком и машинально сжимать губы на Ромкином члене сильнее. Если бы не Пятифановский аппарат между челюстями, то он точно сжал бы зубы от удовольствия. Рома ошарашенно посмотрел Бяше в глаза, а тот лишь пожал плечами, продолжив работать языком и проталкиваясь им же Антону между ягодиц. Он нащупал Антошин член и начал параллельно водить от головки до ствола, медленно, будто дразня. Пятифан снова опустил взгляд и немного сжал белёсые локоны, изнемогая от удовольствия. Краснеющее и блестящее от пота Антоново лицо заводило ещё больше, тот кайф, что отображался мимикой вкупе с членом во рту вообще создавали невероятную картину, от которой у Ромки член становился всё твёрже и твёрже. А эти сдавленные стоны, что Антон издавал из-за Бяши... - Брат, смазка есть? Вазелин, может... - запыхавшись, сказал Будаев, когда спустя минуту оторвался от чужой задницы и выпрямился, все ещё придерживая Петрова за ягодицы. Ромка задумался, мыслительный процесс давался ему сложно из-за возбуждения и жара чужого рта на члене, но он всё же мотнул головой, когда вспомнил, что ничего такого нет. - Крем... только, - выдавил он, сжимая локоны Антона ещё больше, помогая ему держать нужный темп. - А он подойдёт, на? Рома опустил взгляд и посмотрел на Петрова с вопросом. Тот чуть замедлился, остановился у головки и, елозя по ней языком, не без смущения кивнул. Пятифан передал этот кивок Бяше и махнул рукой в сторону тумбочки. Кажется, Будаев слетел с кровати и вернулся на неё с тюбиком крема в руке за доли секунды, снова пристроившись позади Антона. Он провел рукой от лопаток до поясницы и надавил, отчего Антоша прогнулся в спине ещё сильнее. Рома не знал, за чем наблюдать: за тем, как Петров старательно ему отсасывает, или за тем, как Бяшка размазывает в руке каплю крема и скользит пальцами между Антоновых ягодиц. Из-за изогнутой спины Пятифану стало видно больше, так что он увидел, как Будаев вводит в Антошу первый палец. Снизу послышалось мычание, Петров вздрогнул и заметно покрылся гусиной кожей. Ромка успокаивающе погладил его по голове, а Бяша, выждав немного, начал двигать пальцем вперед-назад. Спустя пару минут он ввёл второй, и мычание стало чуть громче. Тогда Пятифан вытащил из Антонова рта свой член, позволив ему вздохнуть нормально, и склонился, притянув за обе щеки в поцелуй. Это был отвлекающий манёвр, Ромка целовал нежно, поглаживая пылающую кожу на скулах, позволял Антоше кусать себя за губы и язык, чтобы справиться с неприятными ощущениями. Пятифан ненадолго отстранился, заглянув Петрову за плечо. Будаев уже стоял со спущенными штанами и смазывал свой член. - Аккуратно только, - грозно сказал Ромка. - Сам знаю, на, - на выдохе ответил Бяша, пристроив головку у сплетения мышц. Он медленно двинулся вперёд, сморщив лоб, и, шипя, выругался: - Бля-я-я-ть... Антон слегка болезненно простонал, так что Пятифан вернулся к его лицу и продолжил обцеловывать и поглаживать по плечам. - Вот так, молодец, еще немного... - шептал он прямо в ухо, успокаивая. Петров вцепился в его футболку, когда Бяша вошёл до конца. Рома сцеловал пару выступивших слезинок с белых ресниц, - Всё хорошо? - Д-да... Услышав это, Бяша начал поступательные движения, стараясь держать неторопливый темп. - Мне кажется, я недолго, на, - усмехнулся он, бережно оглаживая бёдра и ягодицы в такт своим толчкам. Рома сглотнул и снова впился в Антонову шею, оставляя незаметные укусы и уже более заметные засосы. Антоша спустя время перестал мычать и хвататься за ткань футболки, а стал, наоборот, с явным удовольствием постанывать. Пятифан, не отрываясь от шеи и ключиц, слушал соблазнительные Антоновы стоны и шлепки кожи о кожу, а ниже пояса болезненно пульсировало, так что он незаметно поместил руку на член и параллельно поцелуям мастурбировал. Бяша стал ускоряться, рвано дышал и с явным голодом осматривал спину и лопатки под собой. Он запрокинул голову назад и вытащил член, кончив на поясницу, вцепился пальцами в тазовую кость Антона. - Блять... Прости, на... - выдавил он, стягивая с себя майку и вытирая сперму с кожи. - Всё нормально... - отозвался Антоша, зачёсывая растрёпанные волосы назад. Когда Ромка отстранился, Петров посмотрел ему в глаза и улыбнулся, пытаясь восстановить дыхание, - Ты хочешь? Пятифан захлопал глазами и кивнул, чувствуя, как потеют ладони. Они с Бяшей поменялись местами, и когда Рома ввёл смазанную холодным кремом головку в Антона, то понял, почему Игорь сказал, что он недолго. От одного только этого ощущения можно было кончить. Антоша был узким и очень горячим, так что Пятифан на мгновение замер, чтобы прийти в себя от этих ощущений, и потом начал движение. Бяша же так же, как Рома до этого, целовал Антона, приобнимая за шею. Он взял его за плечи и заставил выпрямиться, так что теперь Антоша стоял на коленях прямо, не упираясь локтями в постель, и прижимался влажной спиной к Ромкиной груди. Пятифан припал губами к его плечу и обвил талию одной рукой, а Бяша снова занялся Антоновым членом, устроившись на боку. Рома старался двигаться не очень торопливо, но Антоша сам качал бёдрами, отчего сильнее вбивался членом в Будаевский рот и насаживался на Пятифановский член. Он перестал стесняться, утонув в ласках с головой, и стонал почти в весь голос. Антон завел одну руку за спину, возложив её на Ромкину ягодицу и помогая наращивать темп, а другую запустил в тёмные Бяшкины локоны чёлки. Пятифан, упиваясь стонами Антона и пошлыми хлюпающими звуками Будаевского отсоса, почувствовал скорый оргазм. Он сделал несколько завершающих толчков, излившись в Антошу, и с губ последнего слетел особенно громкий стон. Произошло это ещё и от того, что Петров тоже кончил, запрокинув голову назад и уткнувшись затылком в крепкое Ромкино плечо. Бяша промычал, но член изо рта не выпустил, вобрав всё и сразу же проглотив, только потом отстранился и громко вздохнул. Пятифану не хотелось отлипать от Антона, но тот начал будто стекать без сил, так что Рома аккуратно вытащил из него член и позволил завалиться на бок поперёк кровати. Будаев и Пятифанов улеглись по бокам по обе стороны, все трое шумно дышали и молча смотрели в потолок. Рома не знал, что и думать. Начальную цель план не оправдал, но то, что произошло, ему определённо понравилось. - Всё, что происходит в «слабо»... - начал хрипло Антон, поправляя очки. - Остаётся в «слабо», на, - закончил за него Бяша и сложил руки на оголённом животе. Ромка усмехнулся и закрыл глаза. Ноги приятно дрожали, навалилась усталость, а голова кружилась. - Нужно будет повторить, - прошептал он, на что получил почти одновременные согласные хмыки.