За вуалью

Вэнь Сяолю помнил, где располагался военный лагерь, и удивился, когда очутился совсем в другом месте. Судя по шатрам, солдаты перебрались сюда недавно и даже не начали отстраиваться заново. Знахарь уже собрался развесить уши, но Сянлю втолкнул его в свой шатёр. Опустив полог, он велел: ― Не высовывайся. Скоро вернусь. ― Эй! Говорил, что каждый день на счету, а сам тянешь время. Нам пора! ― Услышу «эй» и влеплю плетей. Забыл где находишься? Следи за языком. Решу задачи и отбудем. Ни шагу из шатра! ― Я столько упрашивал помочь с жуком, но ты отмалчивался… ― Вэнь Сяолю сощурился и подошёл ближе. ― Почему согласился сейчас? ― Управляя тобой, можно влиять на Чжуансюя. Жук и меня сделает уязвимее. Поэтому поставил условие: будешь рядом. Ты согласился, согласился и я. Будь здесь, ― повторил Сянлю и вышел. «Пф-ф! Согласился я, как же! ― мысленно фыркнул Вэнь Сяолю. ― Переселю жука, сменю лицо и помашу ручкой. Никогда не променяю свою свободу!» Знахарь зашёл за ширму и поставил мешок с пожитками на земляной пол. Он помнил как скромно выглядело жилище Сянлю на прошлой стоянке, но ту хижину по сравнению с шатром впору назвать хоромами… ― Сундук и тюки… интересно что в них? Циновка, карта, ― стал перечислять он, качая головой, ― ну хоть топчан есть. Зачем демону терпеть лишения? Вспомнив, как отравил Маоцю и проторчал в лагере Сянлю, выхаживая орла, знахарь вздохнул и перетащил циновку в свой закуток. Сел на неё и снова вздохнул. Те недели навсегда изменили его представление о Гунгуне и Сянлю, об их армии и войне в целом. Всякий раз, когда Вэнь Сяолю заглядывал вглубь глаз демона, то видел раскалённое хитросплетение противоположностей и дивился: как Сянлю удаётся обуздывать себя и выглядеть бесстрастным. Решив скоротать время до ужина с пользой, знахарь развязал мешок и стал перебирать пожитки. Выудив из вещей зеркальце, он усмехнулся и захотел увидеть яростного демона, которому разрисовал лицо угольком. ― Ну-ка, кто тут у нас такой красивый, ― захихикал Вэнь Сяолю, но услышал чивиканье и быстро спрятал зеркало за пазуху. Маоцю в своей малой форме выглядел потешно, и знахарь прикрыл рот ладонью, продолжая посмеиваться. ― Пушарик, лети сюда, посмеёмся вместе! ― он поманил его рукой, но Маоцю разразился возмущённой руладой и вылетел прочь. «Что приключилось? ― нахмурился знахарь. ― Гэгэ отбыл довольно давно. Может, он на прощание оставил “подарочек” Гунгуну да такой, что пришлось перебрасывать силы? Ещё эти охотники за головами в Циншуй…» Время тянулось и тянулось. Вопреки обещанию Сянлю, еду никто не принёс. Изредка раздавались резкие окрики, а потом совсем рядом послышалось: ― Снимаемся утром! «Девятиглавый червяк решил меня голодом заморить! ― Вэнь Сяолю вытянулся на циновке и вернулся мыслями к Шици: ― Сянлю сказал, что правду знает только лао Му. Значит, для Шици я сгорел в огне. А если сменю лицо… сможет ли он использовать духовную силу и понять, что я ― это я?» Положив руку на сердце, знахарь не смог себе ответить: хочет он, чтобы Шици искал его, или нет. В памяти проносились моменты, когда Е Шици заботился о нём, ухаживал, смешил, а следом ― как бросил в беде. Ощутив горечь, Вэнь Сяолю покачал головой и в очередной раз сказал себе: «Все лгут и бросают. Верить никому нельзя. Рассчитывай на себя и зря не надейся». Но следом припомнил его слова: «Ты дал Мацзы семью, нашел Тянь-эр для Чуаньцзы, позаботился о лао Му. Ты готов оставить их и продолжить странствия. Мне страшно отвернуться: вдруг я упущу тебя и не смогу найти вновь». ― Все лгут, все бросают, ― повторил вслух Вэнь Сяолю, но вспомнил Бинцзюй и закусил губу. ― В цинлоу оказываются не от хорошей жизни. Наверняка она тоже навидалась инея*, но сумела подняться со дна. Может, обзавелась собственным павильоном или открыла лавку… Откуда в Бинцзюй лунный свет? Почему грязь к ней не пристаёт, а ко мне липнет? Потому что я «хочу взять, не вложившись»? Но это же неправда! /Примечание: чэнъюй 饱经风霜 ― *«навидаться ветра и инея» ― много испытать на своем веку, натерпеться невзгод, испить горечи./ В голове Вэнь Сяолю в который раз прозвучал её голос: «Как можешь ждать верности от других, если неверен сам?». Сердце заныло с прежней силой, и знахарь приложил ладони к груди, думая, что это плохо Чжуаньсюю: «Гэгэ, о ком ты тоскуешь?..» Полог шатра отвели в сторону. Сянлю зашёл, держа в руках корзинку. Поставив её на стол, он сделал приглашающий жест рукой. ― Ешь. Упрашивать не пришлось. Вэнь Сяолю мигом вытащил из корзинки ещё тёплые миски с рисом, тушёным мясом и овощами. Вооружившись палочками, он за мгновение ока одолел весь ужин. Отхлебнув воду прямо из чайника, знахарь свалился на тюки, раскинул руки и ноги и в блаженстве закрыл глаза. ― И пообедал, и поужинал, ― сказал он и рыгнул. ― Мы спим или летим? ― Маоцю на охоте. Вернётся и отправимся в путь. Знахарь хотел проворчать, мол, орёл мог бы и по дороге кого-то склевать, как увидел в корзинке второй набор палочек. Он поднял взгляд на Сянлю и подумал: «Еда была на двоих?! Ты хотел разделить со мной ужин? А чего молчал? Почему такие маленькие порции? У вас опять с запасами беда?» Желание поесть вместе так его удивило, что ехидные слова застряли между зубов. Вэнь Сяолю поднялся и подошёл к советнику, который привычным движением скрестил руки на груди, словно отгораживался от него. ― Мне нужно подобраться к Чжуаньсюю поближе, чтобы заклятие сработало. До Гаосинь путь неблизкий. Да и гора Ушэнь серьёзно охраняется. Почему не сказал, что это ужин на двоих? Я бы не съел твою долю. Сянлю выгнул бровь, но ответом не удостоил. ― Слушай, жук ведь не тупица, он не захочет перебираться к полуголодному демону. Посчитает тебя задохликом и нос отворотит! Куда сходить за пайком? ― Прекрати трещать, ― поморщился Сянлю, словно от головной боли, и сделал шаг к выходу, но знахарь схватил его за рукав. ― Я мылся вчера, ― он оттянул ворот своего верхнего платья. Вэнь Сяолю повернул голову, открывая шею, и не мог видеть, как демон плотно сжал губы, не сводя немигающего взгляда с вены. Помедлив, Сянлю отвёл подбородок знахаря в другую сторону, провёл пальцем по его коже, прослеживая линию челюсти, а затем по шее вниз. Он выпустил клыки и наклонился к пульсирующей артерии, но прокусывать не спешил. Ощущая его дыхание на своей шее, Вэнь Сяолю напрягся и поторопил: ― Сказал же: я мылся. Пей уже и полетели. От укуса он вздрогнул и резко втянул воздух. Но вот по позвоночнику прошла молния, отчего привычно ослабели ноги и отяжелел затылок, и словно откликаясь на вздох, одна рука Сянлю знакомым движением поддержала его голову, а вторая легла на спину, спустилась и замерла на пояснице. Пил демон неспешно, словно это был императорский ужин с бесконечной переменой блюд. Вэнь Сяолю хотел съехидничать, но мысли перепутались в голове, и получалось только прерывисто дышать. ― Шея затекла, ― наконец пожаловался он и открыл глаза. Почти во всём можно найти что-то приятное ― считал знахарь и в том, как демон пил его кровь, он обособил момент, когда тот завершал… трапезу. Тогда не чувствовались клыки, и губы уже не втягивали, посасывая, кожу. Чтобы кровь свернулась, Сянлю касался места укуса языком, смачивая слюной. Как зверь, который зализывает рану. ― Щекотно, ― хихикнул Вэнь Сяолю и дёрнул плечом. Сянлю отстранился и облизнул губы, и знахарь невольно облизнулся тоже. ― Ну всё, пошли! ― сказал он, поправляя одежду, но сделал шаг и пошатнулся. Если обычно Сянлю по-хозяйски брал его за шкирку, то сейчас придержал за плечо и нахмурился. ― Это твоё состояние или Чжуаньсюя? Вэнь Сяолю сморгнул и признался: ― Он вялый, и я вялый. Но тоска точно его. Я ни о ком грустить не стану. Сянлю остро взглянул на него и отвёл руку. ― Следуй за мной, ― сказал он, накладывая на знахаря чары сокрытия. Ночь была непривычно тепла для гор. Горели костры, у которых большими группами сидели солдаты, занимаясь каждый своим делом: кто-то чинил обувь и одежду, кто-то точил оружие, кто-то играл на дудке, кто-то весело зубоскалил. Знахарь уже видел нехитрый армейский быт, а потому не присматривался и послушно шёл вслед за советником. ― Ближе, ― вдруг потребовал тот и замедлил шаг, закрывая собой от зоркого ока провидицы, которая вышла из шатра. К обрыву Сянлю провёл его через кромешную тьму ― подальше от чужих глаз. И взял за ворот растяпу после первого же его оскальзывания на шишках. ― Темно, хоть глаза выколи… Будто крадусь на свидание с замужней полюбовнице-ей! ― Вэнь Сяолю зацепился ногой за корень, упал и пребольно стукнулся коленом. Он уже привык к поддержке, а потому обиженно зашипел, потирая ушибленное место. Сянлю прошагал мимо и свистнул. Маоцю отозвался резким клёкотом. Прошло немного времени, и орёл спустился к ним. Не дожидаясь, когда тот коснётся земли, Сянлю подхватил знахаря и вместе с ним взлетел на спину Маоцю. Сев, он выждал, когда Вэнь Сяолю примостится рядом, и провёл ладонью по белоснежным перьям. ― Лети к горе Ушэнь. Маоцю ощутил намерение Сянлю и понял: важна скорость. Вэнь Сяолю сначала обрадовался: птица доставит их до места быстро. Однако мощные взмахи крыльев и свистящий ветер, порывы которого едва не срывали вниз, почти сразу заставили знахаря перебраться за спину демона, а потом и вовсе крепко обхватить его за талию. Сянлю чуть повернул к нему голову, но неудовольствия, вне обыкновения, не выразил и отсесть не приказал. Сколько прошло времени, Вэнь Сяолю не знал. Духовные силы демона защищали его, а потому он не мёрз, как частенько бывало на высоте. «Чешуйчатый червяк сам на себя не похож. Будь это кто другой, то счёл бы заботой», ― подумал знахарь и плотнее прижался к спине Сянлю, а потом уткнулся в неё лбом: то ли от переживаний, то ли от усталости клонило в сон. В последнее время он не мог понять ― где заканчивались его чувства и начинались чувства Чжуаньсюя. Жуки связывали их. Пытаясь развести своё и чужое по разные стороны, Вэнь Сяолю не заметил, как задремал. Его пальцы, сцепленные в замок на талии Сянлю, разжались, и руки соскользнули вниз. Демон помедлил, но вернул их на свой пояс и накрыл ладонью. Не долетая до горы, Маоцю ушёл в бреющий полёт, подчиняясь приказу остановиться. ― Спрячься, ― велел ему Сянлю. ― Если стражи поднимут тревогу ― сразу лети обратно. Перехватишь нас у Белого утёса. Он похлопал Вэнь Сяолю по руке, а когда тот встрепенулся, проговорил: ― Гору охраняют. Если я прорву защиту, то к нам слетится вся стража. Уйдём в океан и там подберёмся ближе. Знахарь даже пикнуть не успел, как Сянлю спрыгнул в воду, увлекая его за собой. Перепугавшись, Вэнь Сяолю закричал и обхватил его руками и ногами. В воду они вошли отвесно. Всё ещё жмурясь от страха, знахарь не спешил ослаблять хватку, и Сянлю усмехнулся. В голове Вэнь Сяолю раздался голос: «В борделе ты растерял стыд». Распахнув глаза, знахарь оттолкнул демона и хотел выругаться, но только выпустил большой пузырь воздуха. И послышалась насмешливое: «Бестолочь. Не расходуй зря дыхание». Ночью в океане властвует тьма, и Вэнь Сяолю не разглядел, как приблизилось лицо демона. Он почувствовал прикосновение губ, а следом ― как в него вдыхают воздух. Сграбастав одежду на груди Сянлю, знахарь мысленно прокричал: «Помоги мне видеть! Я боюсь темноты!» Мрак раздвинулся. Вэнь Сяолю уже забыл, что можно различать мир настолько чётко и ярко. Когда его духовные силы ослабли, то и глаза потеряли ясность. «Плыви за мной, ― мысленно велел Сянлю и направился к горе, но ощутив, что за спиной нет движения, оглянулся. ― Шевелись!» Вэнь Сяолю изо всех сил старался нагнать его и даже пробовал найти течение, чтобы воспользоваться потоком и ускориться, но всё равно безнадёжно отстал, путаясь в отяжелевшей одежде. Подавив раздражение, демон подплыл к нему и потянулся, чтобы передать воздух, но Вэнь Сяолю уже жгло удушье, и он сам припал к его губам. Не ожидав подобной прыти, Сянлю оторопел, но в тот же момент почти оглох от крика в своей голове: «Ты родился в океане! Я не могу поспеть!!!» «Не вопи. Я перекинул между нами мостик и слышу мысли. У твоей беспомощности есть предел?» Вэнь Сяолю испугался, что демон передумает и откажется от переманивания жука, и снова закричал: «Ты обещал! Я согласился с твоим условием! Мы заключили сделку! Не смей бросать меня на полпути!!!» «Прекрати вопить! ― потребовал Сянлю и крепко взял взволнованного знахаря за плечо. ― Я не отказываюсь. Дворец тщательно охраняется на суше и в небе. Мы сможем приблизиться только под водой. Обними меня за спину. Как делал в воздухе, только ещё крепче». Увидев на лице Вэнь Сяолю растерянность, а потом нагловатую улыбочку, демон бросил: «Возвращаемся» и направился к рифу, где их ждал Маоцю. «Эй! Слово дал, слово взял? Так нечестно! Не жди верности от других, если неверен сам! ― заголосил знахарь, нагнал Сянлю и крепко обхватил его за талию. ― Не отпущу! Плыви к горе! Ты обещал!!!» Ему показалось, будто обнимает скалу ― так напрягся под его руками Сянлю. Вжавшись в его спину, Вэнь Сяолю закричал во всю силу мысли: «Ты мне нужен!!! Без помощи я не смогу вытащить жука! Если обидел ― прости!» «Стихни! ― обрубил демон, взял знахаря за руки и сомкнул их у себя на груди, а ноги его согнул в коленях и велел: ― Сцепи их тоже. Держись крепко». «А как мне дышать? ― Вэнь Сяолю похлопал его по плечу, а когда получил большой глоток воздуха, благодарно кивнул. Он не представлял, какую скорость может развить демон в родной стихии. В какое-то мгновенье Вэнь Сяолю едва не разжал пальцы: ему показалось, будто он не плывёт на спине Сянлю и даже не летит на Маоцю, а сам сроднился с океаном и мчит вперёд быстрым потоком! Зазевался, и его едва не сорвало, а потому знахарь вцепился в Сянлю как клещ и, крепко зажмурив глаза, спрятал лицо между лопатками. Стоило чуть ослабить хватку, и вода норовила слизать его, снести, сбросить, и демон, чувствуя это, схватил его за запястья. Лишь несколько раз он останавливался, чтобы вдохнуть в осоловевшего Вэнь Сяолю воздух, и снова набирал скорость. Весь путь знахарь слышал только свист, гул и рокот воды, не замечая ничего вокруг. Но когда Сянлю замедлился, то осмелел, открыл глаза и в восхищении распахнул их: стая любопытных рыб вилась вокруг них, будто пёстрые ленты. Сяолю протянул руку, чтобы погладить их разноцветные спинки, и рыбы не брызнули в стороны, а проплыли сквозь его пальцы. «Как красиво…» ― восхитился он и по-свойски похлопал Сянлю по груди, выпрашивая новый глоток воздуха. Вдыхая в запас, знахарь смотрел вовсе не на того, кто его подпитывал, а в восторге глазел по сторонам. «Как интересно увидеть мир твоими глазами! Удивительно, сколько красок в океане даже ночью!!! Дух захватывает! А что тут есть ещё?» ― мысленно спросил он, переведя взгляд на Сянлю, который не спешил отнимать губы. «Забыл зачем мы здесь? Гора близко. Попробуй дотянуться до Чжуаньсюя», ― отстранившись, демон продолжал крепко держать его за плечо и зорко следил за окружающим пространством. Вэнь Сяолю снял со своей шеи шнурок, раскрыл мешочек и достал оттуда почерневший орех. Прокусив свой палец, он вскинул брови: «Вода размывает кровь… Помоги! Мне надо смазать своей кровью одну сторону ореха, а твоей ― другую». Демон выдул пузырь воздуха, духовной силой поместил туда орех, а затем рассёк когтем свой палец и провёл им по извилистым бороздкам скорлупы в то же время, что и Сяолю. Их кровь смешалась. «Теперь впусти в себя жука, ― наставил Вэнь Сяолю. ― Поприветствуй его, как приятеля». Знахарь крепко прижал орех к своему сердцу и стал мысленно распевать заклинание, призывая жука в тело Сянлю. Вскоре его сердце подпрыгнуло в груди и бешено заколотилось, а затем он почувствовал биение другого сердца, и их ритмы слились в унисон. Вэнь Сяолю ощутил, как его заполняет радость, словно встретился с близким человеком после долгой разлуки. Улыбаясь, он прижал ладонь к груди Сянлю и потрясённо воскликнул: «Как быстро! Невероятно! Жук уже в тебе!» На что демон хмыкнул: «Как ты осмелился прибегнуть к магии Цзюли, толком о ней не зная? Умелый мастер может призвать за многие ли выращенного им жука и направить его на жертву. Это тебя, головотяпа, только за смертью посылать, а жуки перемещаются со скоростью намерения». Вэнь Сяолю хотел огрызнуться, но ощутил, что орех трясётся в его кулаке, будто просится на свободу. Разжав пальцы, он выпучил глаза: скорлупа светилась изнутри, а потом вспыхнула и распалась на искры. Два светлячка выписывали узоры вокруг Сянлю и Вэнь Сяолю, а потом опустились на их ладони мерцающим облаком и растворились, словно ушли под кожу. «Ого! Ты это видел? Разве так должно быть? У меня дурное предчувствие… ― нахмурился знахарь, прислушался к себе, но подозрительных изменений не ощутил и спросил: ― Ты в порядке? Что ощущаешь?» «Я чувствую, что нами заинтересовались. Заклятие всполошило стражей. Нужно рвать когти!» ― демон резко схватил Вэнь Сяолю и ринулся прочь от горы Ушэнь.