— Мне нужно, чтобы ты отправил меня в другую вселенную.
…Эта просьба была для Инка предсказуема. В конце концов, разве можно изучать природу вселенных, находясь только в одной из них? Но кое-что вызывало вопросы…
— Ты открыл вот это… окно, которой открывает обычно Эррор. Значит ли это, что ты научился использовать его магию?
— Отчасти, — Саенс задумчиво потер переносицу. — Но это не значит, что я могу перенестись в другой таймлайн с ее помощью. Возможности, которые предоставили мне эти нити, не безграничны, хоть и… масштабны.
Инк мог представить, что там были за возможности. И на долю секунды даже засомневался, стоит ли пускать с ними Саенса в другую вселенную, или даже…
— А у тебя нет пространства, где ты наблюдаешь за множеством вселенных издалека?
Но кажется, выбора не было. Либо довериться Саенсу, либо продолжать находиться в мучительном незнании. Кто знает, может, бездействие станет причиной еще более ужасных последствий для мультивселенной, чем если устройство Саенса выедет из-под контроля. С этой мыслью хранитель провел кистью по выложенному плиткой полу и открыл портал туда, куда до этого приводил только двух монстров. Санс зашел в него вместе со своим устройством. Глючное окно переместилось вместе с ним.
У впервые находящегося в дудл-сфере Саенса разбегались глаза. Хотелось изучить одно, другое… Всего было так много, что без навигатора никак. Хотя он был бы не против провести здесь месяцы за усердной работой.
— А вокруг нас…
— Все это — популярные, самые проработанные и полные вселенные, оказывающее наибольшее значение для мультивселенной, — ответил Инк прежде, чем закончили вопрос.
Санс кивнул и, приблизившись к одному из парящих листов, легонько коснулся его рукой в приборе. Страж напрягся. По глючному окну забегали строчки кода, за которыми успевал следить только Саенс. Строчки не переставали появляться одна за другой, смещая друг друга вверх. Но даже когда они остановились, ученый долго не отрывал взгляд от экрана, чем вызывал у Инка интерес: «Что же он там видит?».
— Ага… — задумчиво кивнул самому себе скелет в белом халате, прежде чем отстраниться от листа. Набор кода в окне пропал. — Ты говорил, что существуют еще недоработанные вселенные.
— Да. Есть еще вселенные, которые вроде закончены, но о них мало кто знает, и они очень… Непримечательные.
— Мне нужно посмотреть на все.
…Что ж, это было долго. Хотя код последующих, непроработанных вселенных изучался меньше, Саенсу приходилось несколько раз возвращаться к прошлой категории миров, чтобы свериться и сделать выводы. Устали оба, хотя для ученого это был крайне интересный и уникальный опыт. Он понял то, что не знал никакой другой житель мультивселенной. Хотя, может, в этом есть свое исключение, если учитывать обладателя магии, которой Санс пользовался во время всего исследования.
— Эррор нападал на значимые вселенные?
— Ну… — Инка вопрос заставил призадуматься и порыться в глубинах своей дряхлой памяти. — Вроде было такое. Давно когда-то. Наверное. Во всяком случае, у него не получилось…
— И я кажется знаю, почему.
Сразу после этих слов, едва ли хранитель опомнился, ученый протянул к нему свою руку и коснулся. По экрану вновь забегал код… И Инку тяжело было представить, что этот код — это он сам, просто в другой форме.
— Все, что значимо для нашей мультивселенной — циклично, — увидев зрачки-вопросы в чужих глазницах после короткой паузы, он продолжил. — Невозможно уничтожить вселенные, которые оказывают важное влияние на жизнь мультивселенной. Даже если эта вселенная состоит из одного персонажа. Если в данных мультивселенной пропадет важный код, она запустит механизм, чтобы воссоздать этот код заново. Например, ты. Так как ты — хранитель мультивселенной, даже если ты умрешь, мультивселенная запустит твою историю заново.
— Экхем… Прости, но это не новость для меня. Вроде, я даже говорил тебе, что возрождаюсь после смерти и-
— Нет, — Санс перебил его. — Я говорю о
настоящей смерти. Для большинства жителей мультивселенной
настоящая смерть равна той, что ты переживал уже не раз, но ты ведь понимаешь, что существует способ, как по-настоящему уничтожить и тебя, так? Я имел в виду, что когда ты закроешь глаза и не откроешь их снова, когда все то, кем ты являешься сейчас, просто перестанет существовать, мультивселенная нарисует совершенно новое, другое существо, которое будет выполнять ту же роль, что когда-то выполнял ты. Оно будет полностью идентично тебе, но это будешь уже не ты. Понимаешь, о чем я?
Инк находился в ступоре. Он не знал, что говорить. То, что он услышал, едва ли укладывалось у него в голове. К тому же… Разве это могло быть возможным? Может, с кем-то другим, но точно не с ним, разве нет? Разве ему не суждено сгинуть вместе с мультивселенной? Разве может она создать нового
его, если он умрет только тогда, когда умрет она?
— Я начал с конца. К этим всем размышлением меня подтолкнула одна строчка в коде, которая присутствует у значимых вселенных и отсутствует у посредственных. Она написана не создателями, а самой мультивселенной. Скорее всего, Эррор о ней знает. Но возможно, он не до конца понимает, что она значит.
Услышав после всего этого упоминание Эррора, в голову Инка ударил неожиданный, отчего-то кажущийся ему нездоровый, как будто подгнивающий вопрос, в котором не было бы ничего особенного, если бы в случае стража под ним не имелись холодные, смердящие мысли.
— А Эррор может умереть?
Странное, мерзкое послевкусие было после этого вопроса. Инк догадывался, что это потому, что он знает: он испытает разочарование, если услышит определенный ответ, о котором уже сам догадывался.
— Я не мог изучить код Эррора, но… Предполагаю, что он имеет не последнее место в жизни мультивселенной, поэтому в случае его смерти она также перезапустит механизм его появления, — Санс подумал, что на этом мог бы закончить, но… увидев не по-хорошему озадаченное лицо Инка, он продолжил. — Знаешь, все это не просто так. Если мультивселенная считает кем-то важным такого подонка, как Эррор, то, быть может, в этом есть какой-то смысл. Я бы на твоем месте пересмотрел его роль.
Но Инк не хотел. Он знал, чего хочет, и отступать от этого не намеревался. Он видел зверства, которые идут в параллель с уничтожением вселенных. Почему одни заслуживают жить, а другие — нет? Это не могло быть правильным. Все они были для чего-то созданы, все они имеют смысл… должны иметь смысл. Почему мультивселенная выделяет одних и позволяет умирать другим? Это несправедливо. Не могло быть справедливым. Зачем тогда он вообще был создан?
— Кхм… Думаю, я сказал тебе все, что было нужно. А теперь верни меня домой.
Страж ничего не сказал. И не говорил. Не попрощался, когда вернул Санса в его вселенную. Его взгляд был пуст. Он чувствовал внутри себя необходимость вновь стать кем-то…
Нужным.
***
Утро. Завтрак. Инк уходил. Инк возвращался. Сон. И вроде бы, не такой уж и плохой распорядок дня, верно? Хотя есть в пустоте было не обязательно, но совместный завтрак стал ежедневным ритуалом. С Инком было интересно. С Инком жизнь казалась полной, стены ярче, углы мягче. С Инком был секс. Но была в этом всем одна проблема: промежуток от «Инк уходил» и «Инк возвращался» был дольше любого из пунктов в этом расписании. Это было время, которое поначалу даже нравилось некогда разрушителю — он тратил его на вязание, уборку, просмотр любимых «сериалов», исследование дома. Однажды он забрался в ту самую «кладовую» на втором этаже и засел в ней до самого прихода Инка, перебирая и рассматривая откладываемые годами вещи. Он ел, спал, смотрел, мастурбировал, ходил, считал часы и минуты до прихода хозяина дома.
Эррор сидел в доме Инка все дни. Толком никуда не выходил. А зачем? С Найтом общение оборвалось, других приятелей у него не было. Кроме Инка никто не хотел с ним контактировать, глючный даже понимал почему. Ничего страшного, он тоже не горел желанием общаться с ними. С Инком было хорошо.
…Но без Инка отвратительно. Эррор ощущал, как с каждым днем в нем росла некая пустота, огромная черная дыра, которую Инк заполнял собой, когда был рядом. Инк, Инк, Инк… Как же это раздражало.
Стук входной двери. Эррор выскакивает из комнаты и останавливается у перил, глядя на вернувшегося домой хранителя.
— Ты вернулся на час позже.
— А-а… Да, привет Эррор, — голос сквозил усталостью, а взгляд, который художник неохотно кинул на глючного, был отстраненным.
Эррору это не нравилось. Причем с каждой секундой все больше. Как снежный ком в груди начала расти обида.
— Я могу не разговаривать с тобой, если тебе это в тягость.
Но он никак не ожидал, что получит ответ:
— Хорошо.
От… изумления Эррора даже заглючило. Он застыл, языки онемели. Некоторое время он молчал, пока Инк переодевался в домашнюю одежду.
— Ты, блять, серьезно? — Эррор шагнул на лестницу, начал по ней спускаться, наблюдая за тем, как Инк подбирает свою одежду и бросает ее на стул. — Может, мне вообще уйти?
— Нет, — Инк остановился. В его голосе по-прежнему была усталость, он по-прежнему не смотрел на того, с кем разговаривал, но очевидно, что теперь он готов был принять большее участие в чужих переживаниях. — Не уходи.
Это чуть успокоило пыл. Даже этого хватило, чтобы глючный подумал: «Все-таки, ему не все равно», — и стал тише.
Что ему нужно? Почему его так… ранила незаинтересованность в нем? В конце концов, разве не может Инк просто устать? Только сейчас Эррор увидел, что сам страж выглядел не просто уставшим, а… истощенным. И сейчас он увидел, каким неправильным было его поведение. Но извиняться он за него, конечно, не собирался. Лишь обратился:
— Инк, — тот все-таки повернул к нему голову, посмотрел ему в лицо серыми, пустыми глазами. А он продолжил тихо, опустив взгляд в пол. — Я люблю тебя.
Молчание. Холодное. Но когда Эррор поднял глаза и увидел мягкую улыбку на чужом лице, в его душе потеплело. Хранитель подошел к нему, приобнял и ласково поцеловал в лоб.
Можно ли это считать за ответ?
Весь оставшийся вечер прошел незаметно и тихо. Пара не провела время друг с другом, для Эррора не было разницы в этот раз, есть ли Инк в доме или нет — он все равно продолжил заниматься своими делами, потому что сегодня Инк просто засел в комнате и не выходил оттуда. Пару раз Эррор навещал его, и видел каждый раз одну картину: Инк сидел за своим столом и пустым взглядом смотрел в стену. Но когда он зашел в последний раз, чтобы спросить:
— Ты собираешься спать?
…То получил вопрос, которого он не мог ожидать:
— Ты знал о том, что некоторые вселенные бессмертны?
— Знаю. Поэтому никогда к ним не лез, — он задумался, облокотившись о дверной проем. — Я узнал об этом, когда однажды уничтожил Андерсвап, а на следующий день увидел его снова. Странно, что ты этого не помнишь.
Инк и вправду не помнил пропажи Андерсвапа. Наверное, после того, как он появился вновь, хранитель спихнул это событие на сон, и память не посчитала нужным его сохранить.
— Как ты понимал, какие вселенные возродятся, а какие — нет?
— Ну… Интуитивно, — Эррор заметил, как от этого ответа у Инка в удивлении растянулось лицо. — Если вселенная сообщала большой код — то скорее всего делать мне в ней было нечего.
— А… Ты знал, что мы тоже вселенные? — проговорил Инк тихо.
— Чё… Нет, Инк, тебе пора спать. Хватит грузить и свою и мою голову бредом, — в глючном голосе скользнуло раздражение. И после того, как Эррор сказал это, он вытянул из глаз нити, связал ими несопротивляющегося Инка и, подняв его со стула, закинул на кровать. Инк молчал. И понял, что не хочет говорить с Эррором об их бессмертии.
***
Утром Инк снова ушел работать. После хлопка входной двери дом затих. Эррор снова один. Сегодня он все же вышел из пустоты, прогулялся по одной вселенной, другой. Поначалу это даже помогло — хоть какое-то разнообразие после недели нахождения в одних и тех же стенах не могло быть плохим. Но все-таки, во всех этих местах он уже был, хотя и вспомнил об этом только тогда, когда начал по ним ходить.
У него даже не было друзей. Ну, тех, к кому он мог бы сейчас прийти. Кто станет водиться с психованным разрушителем миров? Был такой, такой же ненормальный — Найт, но он даже больше не разрушитель, чтобы общаться с ним. По сути, он теперь…
Никто.
У него теперь даже нет работы. Он бесполезен. Отродье. Ошибка. Мусор. Еще более бесполезен, чем другой мусор. Лидер бесполезности. Другой мусор хотя бы имеет какое-то представление о том, кто он и что должен делать завтра, а Эррор не знал. Он жил от прихода до ухода своего парня, но и тот в последний вечер был равнодушен к нему. Зачем тогда он вообще продолжает жить?
Он чувствует, что как будто живет не так, как должен. Но как же…
— Выглядишь плохо, — звучит голос откуда-то рядом.
Черный скелет поворачивает резко голову к источнику звука, и видит того, с кем в особенности не хотел говорить.
Им являлся скелет в золотом плаще.
