***
Они поели пиццу, а Сэм и Кас выпили по две банки пива — этого было недостаточно, чтобы опьянеть, но достаточно, чтобы скрытень держался от них подальше и, как надеялись двое, сосредоточился на, к сожалению трезвом, Дине. Все они прихватили портативные рации, компасы и фонарики, засунули оружие за пояс и вышли на улицу. У скрытней нет особых слабостей, за исключением алкоголя, но, по многолетнему опыту охотников, если во что-то всадить достаточно пуль, то никто не сможет подняться. По дороге на место Сэм внезапно щелкнул пальцами с заднего сиденья. — Черт, — воскликнул он. — Мы забыли проверить, свободна ли сегодня еще одна комната для Каса, на случай, если нам снова придется остаться на ночь. Дин, не отрываясь, смотрел на дорогу. Наступила короткая неловкая пауза, и Сэм поспешил ее заполнить. — Что ж. Мы можем просто спросить, когда вер… — Все в порядке, — перебил Дин, потому что он гребаный придурок, который не просто смотрит дареному коню в зубы, но и катается на нем по главной улице. — Не беспокойся об этом. Он заметил краем глаза, что Кас смотрит на него, и намеренно проигнорировал это. Кас сегодня был довольно молчалив, а когда говорил, тон его голоса был резок. Но Дин потратил много лет на то, чтобы постоянно смотреть в глаза тому, кто сейчас сидит на переднем сиденье, и с этим опасным занятием он покончил. Он просто ведет себя как ответственный водитель, но намеренно не замечает невозмутимого выражения лица Каса. Пиво, хотя и не по назначению, определенно немного развязало Сэму язык. — Но вчера вечером ты был так непреклонен в этом вопросе, — настаивал он. — На самом деле, насколько я помню, ты вел себя как ребенок вчера. — Ладно, да, если ты хочешь строить из себя драму квин, окей, я вел себя как «ребенок». С деньгами туго, Сэм, так что пошел ты. Я сэкономлю нам пару баксов. — Соединенные Штаты Америки благодарят вас за вашу службу, — чопорно пробормотал Сэм. Верно, возможно, дела, которые скрываются за кулисами, не всегда так забавны, как он предпочитает о них помнить. Кто-то всегда должен брать на себя роль детектива. — Должно быть, ванна очень удобная, — сухо заметил Кас с пассажирского сиденья. Обычно в его шутках проскальзывает хотя бы намек на юмор, но эта — как перекати-поле, катящееся по сухой пустыне. Дин, будучи проницательным наблюдателем, проигнорировал это и тыкнул в него пальцем. — Заткнись ты нахрен.***
Итак. Самое замечательное в одинокой прогулке по темному лесу посреди ночи, когда всего двое совершенно не пьяных мужчин прикрывают твою спину с расстояния в половину футбольного поля, заключается в том, что это оставляет много места для мыслей, которые посещают голову. Поскольку примерно шестьдесят процентов охотников просто ждут, когда что-то произойдет, это не считается единичным случаем, даже если сильно напрячь воображение. Однако обычно Дину не о чем особо задумываться. Или же ему действительно есть о чем подумать, но он предпочел бы не думать об этом, поэтому он хоронит все это под почти смертельным количеством кофе и невнятной, сверхкомпенсирующей яростью, когда расправляется с кроссвордом с помощью ручки («Жизнь на грани, Сэмми»). Но прямо сейчас он находится в темном лесу, где нет ни кофе, ни кроссвордов, и ему нечем отвлечься от собственных мыслей. Его радио время от времени потрескивает, и он улавливает обрывки разговора между Сэмом и Касом, который они вели некоторое время назад, но это мало что значит для него, разве что разговор о спортзале в бункере заставляет его навострить уши. Итак, прямо сейчас он думает. О событиях прошлой недели или около того, да. О Касе, да. Но также и о других вещах. Он живет такой жизнью, что у него редко появляется возможность притормозить. Всегда нужно сохранить это, уничтожить то, испортить то, промыть и все по новой. На данный момент Дин был почти уверен, что мог бы устроить апокалипсис в продуктовом магазине, если бы очень постарался. Просто, похоже, так уж устроен мир, что он, Сэм и Кас повсюду встречают разрушение — свинья везде грязь найдет. На самом деле, довольно хреновое чувство, когда жизнь превращается в то, что происходит в промежутках между апокалипсисами. Хотя, по сравнению с винчестеровским определением этого слова, все успокоилось. Они все еще охотятся. Они все еще время от времени сталкиваются со смертью. Злодеи по-прежнему захватывают и связывают их, и они освобождаются, разрезая свои путы с помощью удобно вбитых гвоздей в половицы. Прошло уже много времени с тех пор, как на горизонте маячил какой-либо апокалипсис, за исключением того случая пару месяцев назад, когда Кас поведал всему миру, что ему нравится поливать картофельное пюре кетчупом. Все, вероятно, устаканилось настолько, насколько это вообще возможно, но это не должно сеять сомнения. Останутся они на месте или нет, это совсем другой вопрос. Дину остается только надеяться на это. Он не хочет считать своих цыплят, но на данный момент существует не так уж много других мест, откуда может прийти апокалипсис. В конце концов, Рай, Ад и Чистилище запечатаны. Если, наконец, не появятся инопланетяне или кто-то не решит запустить пару ядерных боеголовок (ни то, ни другое не будет его проблемой), то от крупной игры можно будет отказаться. И это… приятно. На самом деле, это не то, о чем он когда-либо задумывался, но благодаря недавним событиям он обнаружил, что это занимает его мысли все больше и больше. Например, Кас здесь надолго со своими странными сочетаниями блюд и всем подобным. Так что же именно Дин планирует делать с этим? Провести остаток своей жизни, дрыхнув в ванне? Даже по его и без того печальным меркам, это довольно жалко. Но он не хочет сесть и по-настоящему задуматься о том, почему он избегает Каса. Избегание избегания — истинная черта Винчестера. Может быть, начать с простого вопроса: почему он избегает избегания? Потому что Кас здесь, чтобы остаться? Да. Потому что Кас невероятно много для него значит, и потерять его значит умереть? Да. Потому что, если уж на то пошло, он никогда так сильно не хотел, чтобы что-то засунули ему в зад, это чуждо ему, но далеко не так чуждо, как он ожидал? Ну, да. Но по одному кризису за раз. (Хотя одна эта мысль ставит на место множество подростковых фантазий с участием Хана Соло и множество взрослых фантазий с участием доктора Секси, которые Дин, возможно, в некотором отчаянии списывал на чистое обожествление и ничего больше.) На протяжении их отношений были моменты, когда Дин даже не думал, что они с Касом смогут остаться друзьями, не говоря уже о том, чтобы достичь того, чего они достигли сейчас, когда кажется, что все, через что они прошли, того стоило, потому что это привело их сюда (в настоящее время это место представлено ванной, конечно, но это определенно проблема Дина, а не проблема Дина и Каса). Дело в том, что Кас — член семьи во всех смыслах этого слова. Он никуда не денется, он по какой-то дурацкой причине остался здесь, с Сэмом и Дином. — Есть какие-нибудь признаки скрытня? — голос Каса, раздавшийся в рации, заставил Дина подпрыгнуть и сбил с толку. Он достал рацию из кармана и нажал на кнопку сбоку. — Нет. Поверь мне, когда я столкнусь с ним, тебе не понадобится рация, чтобы догадаться. — Дин, этот участок леса довольно густой. Мы с Сэмом плохо тебя видим. Может, нам стоит… Где-то справа захрустела ветка, и Дин повернул голову, пропуская конец фразы Каса. Проблема со скрытнями, и это можно понять из их прозвища, в том, что они действительно хорошо умеют прятаться, так что остается только гадать, издал ли этот звук просто зверь или на самом деле это было большое, могущественное сверхъестественное существо. Он снова нажал кнопку на рации. — Да, отмена, ребят, возможно, вам захочется подойти ближе. — Ты в порядке? — тут же снова раздается голос Каса, уже действительно серьезный. — Мне станет еще лучше, когда вы, ребята, подберетесь ближе, — тихо говорил Дин, осторожно пробираясь туда, откуда доносился звук. — Просто держите меня в поле зрения и не высовывайтесь, пока… — его прервал другой звук, на этот раз доносящийся впереди в густой листве. Дин засунул рацию обратно в карман, игнорируя панические вопросы Каса, достал кольт и медленно двинулся на звук. Он видел, как дрожат несколько листьев, и задержал дыхание, не отрывая взгляда от цели. Сэм и Кас не должны были сильно отстать, но, возможно, они настолько сбились с курса, что даже с компасом это займет у них минуту. Он же шел медленно и размеренно, пытаясь определить, где, по его мнению, прячется… что бы то ни было. Позади него хрустнула еще одна ветка. Прежде чем он успел обернуться, чтобы посмотреть, что происходит, из листвы перед ним выпрыгнул испуганный олененок и пролетел мимо достаточно близко, и Дин споткнулся обо что-то твердое. Он резко обернулся с поднятым пистолетом и увидел Каса, который, несомненно, выглядел взбешенным. Сэм же стоял рядом с ним. Дин опустил пистолет и прижал руку к сердцу. — Господи, — выдохнул он, — не подкрадывайтесь так. — О, прости, — сказал Кас, но в голосе его совсем не было сожаления. В лунном свете его глаза казались яркими и проницательными, а в чертах лица был виден едва заметный намек на алкоголь. — Может быть, нам и не пришлось бы этого делать, если бы ты не выключил рацию. Ведь весь смысл их наличия в том, чтобы общаться друг с другом, — его взгляд был полон острой стали. — Но что ты знаешь об общении, верно, Дин? — Я… — Дин замолк на полуслове. Кас, однако, не отступал, его взгляд был тверд. Ждал ответа. Дин был так поглощен воображением своего сверхактивного члена, что даже не задумался о том, что Кас чувствует по этому поводу. Он знал, что, вероятно, не слишком благосклонно отнесся бы к тому, что его спящий партнер провел ночь в ванне только потому, что не знал, как перевернуться на другой бок или встряхнуть его, чтобы разбудить. Он также, вероятно, не получил бы удовольствия от потной возни, которая привела бы к многодневному неловкому молчанию, только потому, что его спарринг-партнер не знал, как поддерживать светскую беседу, как остальные люди в мире, которые не скрывают, что хотят провести большую часть оставшейся жизни, держа в руке руку этого спарринг-партнера. Кас притворяется застенчивым, если думает, что это приблизит его к желаемому, но он также пугает, когда решает действовать прямо и требовать ответов, как сейчас. Сейчас не самое подходящее время, чтобы заметить это, но в лунном свете он выглядит почти неземным. — Э-э-э… — Сэм неловко откашлялся, переводя взгляд с одного на другого. — …Что это было? — Не мог бы ты оставить нас на минутку, пожалуйста, Сэм? — ровным голосом попросил Кас. Сэм удивленно уставился на него, и его замешательство заметно усилилось. — Э-э, не совсем, — ответил он, — вы думаете, что в разгар охоты на монстров вам, ребята, действительно стоит этим заниматься? — он беспомощно махнул рукой. — Что бы это ни было? Дин осознал свой шанс и решил воспользоваться им, снова удаляясь в ставшую метафорической ванну. — Да, — начал он, — Кас, может, сейчас не… — …время? — Кас закончил за него. Он сделал небольшой шаг вперед, приблизившись к Дину. — Ты прав. Пожалуйста, Дин, назначь мне встречу на досуге. Ладно, Кас прав. Дин иногда погружается в свой собственный невротический ад из-за глубоко укоренившихся проблем в интимной сфере, которые могут проявляться по-разному, и большинство из них связаны с неприятным симптомом крайней придурковатости. Это нормально. Мягко говоря, Кас знает его довольно хорошо. Он, вероятно, понимает. В конце концов, Кас тоже не идеален. Во-первых, он разбрасывает свои огромные и потные носки по всему бункеру. Во-вторых, это блюдо с кетчупом и картофельным пюре. В-третьих, когда он был ангелом, он всегда отказывался отправляться в прошлое и приносить выигрышные лотерейные номера, в стиле Биффа. Но он мирится с тупостью Дина, а это значит, что пришло время сдвинуться с мертвой точки. — Сэм, дай нам минутку, — произнес он, и Сэм вытаращивает на него глаза. — Ты серьезно? Где-то в лесу бродит огромный мохнатый медведь-монстр, который, возможно, прямо сейчас следит за тобой, а ты просишь минутку? — Сэм. Сэм посмотрел куда-то вдаль, возможно, страдая больше всех. — Я не могу в это поверить, — еле слышно произнес он. — После всего, что произошло, очная ставка именно здесь. Из всех мест — здесь. Прежде чем Дин успел сказать что-нибудь еще, Сэм ушел, слегка покачивая головой, по-видимому, пораженный глупостью своего старшего брата. Оба посмотрели ему вслед, а затем Кас выжидающе посмотрел на Дина. Остальные пять процентов мозга Дина пытаются напомнить ему, что да, они на самом деле сейчас в самом разгаре охоты, так что, возможно, ему стоит поторопиться, но у него не очень это получается. Не тогда, когда он не может отвести взгляд от подбородка Каса, покрытого темной щетиной, от его кожаной куртки, купленной в каком-то захолустном сэконд хенде в Канзасе, но которая сидит на нем так, будто каждый шов, каждый сантиметр был тщательно измерен чертовски профессиональным портным. Кас нацелил на него глаза-лазеры, и эта когда-то ангельская сила теперь ослабла настолько, что, если действительно попытаться применить ее на практике, она больше не унесет Дина в космос. Тем не менее, она все еще течет по нему, как реактивное топливо, сильно, быстро и ярко горит, пульсируя под кожей. Кас засунул руки в карманы куртки, его дыхание превращалось в облака пара, пока он неотрывно наблюдал за Дином. Дин сделал глубокий вдох. — Ладно, — признал он. — Я, наверное, мог бы справиться с этим лучше. Кас продолжал пристально смотреть на него. — Я не согласен. Я думал, ты превосходно справился с деликатной ситуацией и принял соответствующие меры, чтобы разрешить ее, — возразил он. — Э-э… Правда? — Нет, Дин. Дин поспешно кивнул. — Верно. Хорошо. Попался. Вас понял. Ух, — ему, наконец, удалось оторвать взгляд от лица Каса, и он подковырнул носком ботинка грязь под ногами. — Послушай, я просто… эээ, — его голос напоминал звук бензопилы, которая отказывается заводиться, и он в отчаянии провел рукой по лицу. — Ладно, клянусь, у меня есть эмоции. Они просто… — он попытался придумать, как можно это получше охарактеризовать, — … сузились. — Сузились? Услышав тон Каса, Дин поднял взгляд и снова почувствовал это — тепло, которое между ними может создать только Кас. — Ну, знаешь, типа того. Блядь. Допустим, вы едете по многополосному шоссе, и внезапно все полосы сливаются. Вам придется несколько часов стоять в пробке, пока все будут пытаться проехать, по одной машине за раз. Или как в фильмах, когда два человека ведут себя как мелкие засранцы, и оба пытаются пролезть в дверной проем одновременно, но застревают. Если все выплеснуть сразу, то ничего не выйдет. Кас слегка наклонил голову. — То есть ты хочешь сказать, что в данный момент ты настолько перегружен эмоциями, что вообще не можешь их выразить? Дин даже не мог сказать, издеваются над ним или нет. Скорее всего, именно так. — Не то чтобы я обычно хорошо разбирался в эмоциях или что-то в этом роде, но да, суть в этом. Кас сделал еще шаг, на этот раз оставляя между ними не больше пары сантиметров пространства. — Здесь нет грязных туалетов на заправках, но позже, я уверен, мы могли бы обсудить альтернативные способы снять это напряжение, — просто сказал он. Он определенно все еще подшучивает, но Дин уверен, что приглашение было искренним. Как бы то ни было, вывод номер два просто потрясающий. Дин почти впечатлен тем, насколько его психическое ухудшение за последние пару недель стало настолько очевидным. Однако вывод номер два также заканчивается предложением. Очень заманчивым предложением, которое прозвучало забавно, и можно провести параллель с предложением, с которого и началась вся эта катастрофическая череда событий. Было очень трудно найти подходящий ответ, который не был бы «А?» (о, это сужение та еще сучка), а затем, что удивительно, а возможно, и неизбежно раздался крик, в котором угадывался голос Сэма, а следом и звук выстрела, от которого у Дина сразу же проснулись инстинкты старшего брата. Они с Касом устремились на звук — Сэм ушел недалеко, но достаточно далеко, чтобы его не было слышно. Когда они добрались, то увидели, что тот стоит один с пистолетом в руке, и ощутили запах пороха. Сэм пристально смотрел на них, когда они приближались. — О, теперь моя очередь получать нагоняй за то, что я не пользуюсь рацией? Дин закатил глаза, напоминая себе, что покраснев, он не отпугнет ни одного скрытня. — Ты в порядке? Ты его видел? Сэм вздохнул, вытирая ладони о джинсы. — Я кое-что увидел. Не уверен, был это скрытень или нет, но он определенно раздумывал, стоит ли отрывать от меня кусок. — С чего бы ему преследовать тебя? — спросил Кас. — У тебя в организме алкоголь. Сэм пожал плечами, прислоняясь к ближайшему дереву. — Чем дольше мы здесь находимся и чем больше трезвеем, тем менее действенной становится эта защита. Мы теряем преимущество, которое у нас было, сосредоточившись на Дине, если уже его не потеряли. — Мне нравится быть приманкой, — вступил в разговор Дин. Сэм хмуро посмотрел на него. — Ты единственный, кто подумал, что было бы неплохо поговорить по душам в разгар охоты за скрытнями. Тебе некого винить, кроме себя. — Я продал свою душу ради тебя, и вот благодарность, которую я получаю. — Господи Иисусе, Дин, опять ты про душу… — Может, вы двое заткнетесь к чертовой матери? — огрызнулся Кас. Он протянул руку, глядя вдаль, на деревья. Охотничьи инстинкты в нем включились, словно по щелчку. — Он все еще где-то там. — Теперь ты стал внимательнее, — проворчал Сэм. Но Дин тоже это почувствовал, волосы у него на затылке встали дыбом. Он охотится уже достаточно долго и знает, что нельзя игнорировать такое внутреннее ощущение, как бы сильно ему ни хотелось отпустить в адрес Сэма саркастическую реплику. Три луча фонарика загораются один за другим, когда Сэм, Дин и Кас встают спина к спине, освещая фонарями деревья. — Так что… это план «Б»? — спросил Дин. — Только потому, что план «А» сработал так хорошо, — ответил Сэм. — Для тебя составлю план «А» заново, — пробормотал Дин достаточно тихо, но Сэм бросил на него быстрый взгляд. Позади него раздался шелест листьев, и Дин повернулся так, что оказался плечом к плечу с Сэмом, Кас — с другой стороны, направляя фонарь туда, откуда доносился звук. Однако почти сразу же с совершенно другой стороны раздался другой шелестящий звук, и Дин повернулся на него. — Черт, — произнес он. Он их не видел, но чувствовал, как они окружают их. — Он здесь явно не один. Скрытни действительно смертельно быстры, и ни Дин, ни Сэм никогда не сражались больше чем с одним одновременно. — Есть какие-нибудь советы, Кас? — спросил Сэм, направляя пистолет и фонарик в темноту. Это бесполезное занятие. Ты не увидишь скрытня, пока он сам не решит, что хочет быть увиденным. — Нет, — категорично ответил Кас. И тут же: — Да. Не умирай. Дин закатил глаза и, явно демонстрируя отсутствие мозгового фильтра и переизбыток адреналина, запричитал: — И вот в него я влюблен. Две головы мгновенно повернулись в его сторону. — Что? — Сэм и Кас произнесли это одновременно, и желудок Дина едва успел опуститься на вниз, как из темноты на них с разных сторон бросились два существа. Раздалось несколько выстрелов, но, несмотря на телосложение, как у снежного человека, скрытни отличались невероятной ловкостью, и ни одна из пуль, похоже, не попала в цель. Дин упал на землю и услышал, как Сэм и Кас последовали его примеру, и тогда все трое расползлись в разные стороны. Дину удалось приподняться на пару футов и выстрелить, монстр отскочил от Каса, упав на четвереньки, и унесся в лес. Чтобы через несколько секунд броситься прямо на Дина. Тот едва успел отскочить в сторону, слыша со стороны Сэма еще несколько выстрелов. Он тяжело перевалился на бок и скорее услышал, чем почувствовал, как его голова ударилась о выступающий камень. На виске выступила влага, и почти сразу же перед глазами все поплыло. Он слышал, как Кас кричит его имя. Лес освещали новые выстрелы, когда он оперся о ближайшее дерево, чтобы встать. К сожалению, у Сэма с этими гребаными тварями схожий тип телосложения и стрижка волос, так что все, что Дин мог видеть со своего нынешнего голландского угла, это две высокие волосатые твари, танцующие друг вокруг друга примерно в пятидесяти ярдах от него. Изо всех сил пытаясь прицелиться, Дин напомнил себе, что нужно использовать эту информацию, чтобы заставить Сэма, наконец, подстричь свои чертовы волосы, когда они вернутся домой. Луч фонарика Каса метался повсюду, но все, что нужно было Дину, это короткая секунда, когда свет попал на Сэма и прячущегося за ним существо, и он успел выстрелить. Судя по последующему реву, он действительно попал куда нужно. Он уже собрался повернуться, чтобы проверить, как там Кас, когда что-то врезалось в него сзади, сбивая с ног. Лесная трава, перемешанная с листвой, здесь достаточно мягкая, чтобы он не сломал нос, но его и без того травмированная голова протестует, что-то пульсирует в черепе, как будто пытается проложить себе путь наружу. Он попытался встать, но что-то тяжелое и горячее, пахнущее мокрой псиной, нависло над ним, и он постарался не блювануть, когда увидел, как по его плечу стекает огромная капля теплой слюны. У него нет с собой пистолета, он потерял его от удара, поэтому сейчас осматривает землю перед собой в поисках камня, палки, да чего угодно, что поможет ему выиграть пару секунд. Краем глаза он заметил, как что-то черное приближалось к нему, и знакомая тошнота, которая возникает при обмороке, начала скручиваться в желудке. Он почувствовал, как огромная лапа обхватила его икру, и он пнул в ответ, ударяя по плоти. Сверху раздалось сердитое рычание, а затем что-то гораздо более мощное, чем лапа, вцепилось в его куртку сзади, разрывая зубами оба слоя одежды на нем. Его дернули вверх, голова закружилась от скорости, с которой это произошло, и он едва мог разглядеть, как Кас и Сэм отбиваются от другого противника, спрятавшегося чуть поодаль. Кас оглянулся, и, когда увидел Дина, его глаза расширились. Он начал приближаться к нему, но тот, с кем он сражался, напал на него сзади, заставляя отступить. По какой-то странной причине Дину кажется, что он отсалютовал Касу, прежде чем темнота полностью сомкнулась и поглотила его.***
Он почти без сознания, пока скрытень тащит его через лес. Однако он достаточно в сознании, чтобы понимать, как чертовски неудобно, когда его тащат за шиворот. Носки его ботинок едва волочатся по грязи, и он наблюдает, как темный лес перед ним проплывает странными пульсирующими волнами, прерываемыми обрывками серого. Может быть, это вселенная наконец сжалилась над его тупой задницей и отправила его в огромную ванну на небесах, потому что даже великодушная вселенная должна была бы поморщиться от его более жалкого, чем обычно, существования в последние пару недель. На самом деле это более утешительная мысль, если сравнивать с неприятным осознанием того, что его, скорее всего, тащат в пещеру, где его внутренности сожрет то, что по сути является гигантской волосатой собакой, которая иногда ходит как человек. Он чувствует, как кровь из раны на голове стекает по его лицу, и ритмика пульса, которую он слышит, снова заливает все серым.***
Дин очнулся в черной как смоль пещере, лежа, судя по всему, на ужасающе большой груде костей — что-то острое упиралось ему в грудную клетку. Осторожно опустив руку, он убрал эту штуку. И да, если верить изгибу, это была сломанная реберная кость, которая прямо сейчас впивалась в его живую. Забавно. Кости издали характерный звук, когда он двинулся, и откуда-то из глубины пещеры послышалось предупреждающее рычание. Если честно, не имело значение, насколько сильно это выводило из себя Винчестера. Так или иначе, он — ужин. Вопрос только в том, как скоро. Что-то гораздо более округлое впилось в бок, когда Дин попытался как можно тише перевернуться. Изо всех сил стараясь не шуметь, охотник постарался нащупать, что же под ним на этот раз, но наткнулся на нечто интересное, то, что заставило надежду по-новой вспыхнуть в его груди — каким-то невероятным образом в его кармане все еще была рация. «Выкуси, Кас», — подумал он, как можно незаметнее вытаскивая ее. Характерный звук где-то в стороне заставил желудок Дина сжаться в предрвотных судорогах — скрытень приступил к своему следующему ужину, явно ломая бедняге кости. Винчестер сосредоточился на рации, постепенно осознавая, что та не в лучшем состоянии. Некоторые элементы просто висели, а конец антенны был отломан. И все же охотник вознес короткую молитву большому парню наверху, ибо святой покровитель портативных раций ему не был известен. Убавив громкость настолько, насколько это возможно, но не выключая ее, он задержал дыхание и нажал на кнопку три раза подряд. Конечно, этот план будет дееспособен только при соблюдении кое-каких критериев: во-первых, Сэм и Кас должны быть живы. Во-вторых, их схватка с другим скрытнем должна быть позади, а если и нет, то хотя бы один из них должен был находиться в таком положении, при котором его звуковой сигнал будет услышан, и будет понятно, что все продолжают бороться. В-третьих, рация у Сэма или Каса все еще должна быть включена. И, в-четвертых, рация Дина просто обязана работать. Если вкратце, то убегать от злодеев намного проще, когда сидишь связанный на полу, из которого торчат такие удобные гвозди. Дин ждал, изо всех сил стараясь дышать ровно. Маленький красный огонек на его рации все еще мигал, и он воспринял это как положительный знак. Если Сэм и Кас находились в опасном положении, он не хотел бы раскрыть их. Кроме того, звуковые сигналы говорили им только о том, что он жив. И пусть даже он сам понятия не имеет, как далеко находится, и не видит никакого света, ведущего к выходу из пещеры. Пока Дин лежал и слушал, как скрытень все не может закончить свою трапезу, головная боль к нему вернулась. Да, это не самое тяжелое сотрясение мозга, которое у него когда-либо было, но его также нельзя вылечить парой таблеток тайленола, заклеив при этом пластырем, как он делал с большинством шишек и ушибов. Сейчас Винчестер не мог точно сказать, сколько крови у него на лице, но, по ощущениям, много. Он был уверен, что один глаз у него точно наглухо заклеен. Что ж, пока он здесь, может жить-поживать, да добра наживать. Не похоже, что ему есть чем заняться. Еще до того, как разбил голову о камень, он сказал Касу, что любит его, так что нет ему оправдания. Это довольно хреново, верно? Тем более сказал и перед Сэмом, черт. Да он на вершине успеха! Не то чтобы это было неправдой. Вроде. Может быть. Возможно. И не то чтобы это было не неправдой. Мозги кипели от этих двойных и тройных гребаных «не». Да, он любит Каса. Черт возьми, он, скорее всего, подохнет здесь, так что неважно. Единственный, кому он может признаться в этом, — это он сам (а также Сэм и Кас, но то был напряженный момент, так что они, вероятно, его совершенно не услышали, правда?). Здесь, перед возможным концом своей жизни, он чувствует, как перспектива трется о него, словно кошка о ногу своего хозяина. Признания в любви обычно срабатывают только тогда, когда они произносятся вслух другому человеку, готовому их услышать, а здесь эти условия явно нельзя соблюсти, поскольку единственными спутниками Дина являются существо, которое собирается его сожрать, и тот, кого то же самое существо, желающее отведать его мяска, к слову, все еще ест прямо сейчас. Винчестер решил, что ни один из них не оценил бы его сантиментов. Кас, вероятно, оценил бы, поскольку он — предполагаемый получатель этих сантиментов и всего подобного. Может быть, это и не компенсировало бы того, что Дин был конченым идиотом последние пару недель, но, с другой стороны, он всегда был конченым идиотом, и это (одна из его отличительных черт — ум), похоже, все еще не отпугнуло Каса, так что кто знает. Может быть, он найдет это милым. Ему, по крайней мере, следовало поцеловать Каса. Хотя, если быть честным, ему следовало поцеловать Каса в последние пару недель. А если быть честным до самого конца, ему определенно следовало поцеловать Каса много лет назад. Странно, что они уделили так много времени драй-хампингу, а не поцелуям. Это как будто зеркальная версия предположительно милого сценария — Кас вытаскивает зад Дина из Адова пекла до того, как охотник узнал его имя. Так что, может быть, все не так уж и странно, в конце концов. Ход его мыслей нарушился, когда он услышал слабое потрескивание рации. В пещере это прозвучало катастрофически громко, и он замер, ожидая, что снова раздастся рев, но скрытень невозмутимо продолжил жевать. Дин понял, что существо жует так жадно, что, кажется, почти ничего не слышит, кроме собственного чавкания, поэтому он воспользовался случаем и прошипел в рацию: «В пещере. Не разговаривай». Радио тихо прошипело в ответ, а затем, в самый неподходящий момент, издала громкий сигнал низкого заряда батареи. Аккурат между перерывами разрывающейся плоти жертвы и проглатыванием ее скрытнем. Радио ревело так, что кости практически вибрировали под Дином, и он услышал, как монстр приближался к нему. Дин сделал единственное, что пришло ему в голову, и швырнул рацию в сторону, откуда и шел звук. Она снова подала сигнал, и скрытень, охотник не мог понять, что именно тот сделал, но, судя по звуку, либо проглотил, либо разорвал ее на части. Винчестер задержал дыхание и выдохнул только тогда, когда услышал, что существо возвращается к своей (другой) добыче. Но это лишь немного помогло Дину расслабиться. Однажды у него в жизни уже был случай, когда его убили гигантские шерстяные, хоть и невидимые, собаки. Трудно представить себе способ умереть хуже, чем этот, однако наблюдать, как очень даже видимый гигантский волосатый пес выедает его внутренности, тоже не самый лучший способ умереть. Бессмыслица, верно? Винчестер перевел взгляд туда, где, он был почти уверен, находился потолок, но в мыслях было лишь то, что зря он не поцеловал Каса.***
Последние двадцать минут или около того скрытень подбирался к охотнику все ближе, бросив свой полуночный перекус где-то справа от него. Он то приходил в сознание, то терял его, его понимание близости скрытня менялось, хотя он был совершенно уверен, что там, где задрались джинсы, то есть на его лодыжке, в данный момент лежит кусок плоти свежего трупа (то, что осталось от лесорубов, как он предположил). Он также предположил, что его забрызгало, по крайней мере, несколькими лесорубскими несексуальными телесными жидкостями, но в этой пещере и так уже слишком плохо пахнет, так что он, честно говоря, не мог сказать наверняка. Наверное, было бы лучше, если бы он был без сознания сейчас, подумал он. Скрытень уже достаточно близко, и у Дина по спине пробегают предательские мурашки, но он приказал своему мозгу просто собраться и прикрыть лавочку разрозненных мыслей в последний раз. Неудивительно, что тот отказался. Типичный умник, он не может связно произнести ни слова, когда Кас выходит из ванной в низко завязанном полотенце, и все же неминуемая смерть не влечет за собой даже кратковременного отключения электричества в его голове. Он пытается найти то самое сломанное ребро, которое ранее почти оказалось в нем, и в конце концов обхватил кость рукой. Этого чертовски мало, но, возможно, это даст ему хотя бы пару секунд на то, чтобы подняться. Он почти уверен, что сейчас его вестибулярный аппарат не в лучшем состоянии, но если будет возможность встать и прислониться к стене, то, возможно, ему повезет и он сможет найти выход. Он не двинулся с места, когда скрытень приблизился, громко принюхиваясь. Первое прикосновение его спутанного меха к руке Дина заставило его непроизвольно вздрогнуть и задержать дыхание. Он хотел дождаться подходящего момента для удара, хотел, по крайней мере, попытаться достать что-то жизненно важное — глаз, мозг, все, что угодно, что представляло бы собой «ахиллесову пяту» гигантской псины. Он уже готов был нанести удар, но, решив, что почудилось, вместо этого моргнул — вдруг его воспаленному мозгу померещилось? Он прищурился, уверенный, что ему показалось, но затем… Опять. Луч фонарика скользнул по стене пещеры. Он полагал, что Сэм и Кас попытаются действовать незаметно, чтобы застать скрытня врасплох, поскольку луч — это всего лишь быстрая вспышка, но на самом деле у него нет такой роскоши, как время. Он вознес еще одну молитву куда-то наверх, на этот раз обращенную к святому покровителю сломанных ребер, и прокричал: «СЭМ», вытягивая руку и погружая сломанную реберную кость глубоко в плоть монстра. Сквозь разразившийся вой боли Дин слышал, как Сэм и Кас зовут его, их шаги громким эхом отдавались в пещере, а два луча фонарика появлялись все на той же стене, что и чуть раньше. Дин со стоном перевернулся, наткнувшись при этом на множество острых костей, и попытался подняться. Его мозг был будто рождественским подарком в коробке, которую какой-нибудь шестилетний ребенок энергично тряс, чтобы понять, что внутри, и Винчестер потерял равновесие, спотыкаясь о каменную стену. Луч света от фонарика попал на него, и краем глаза охотник заметил, что скрытень кидается из стороны в сторону, явно не зная, на кого напасть первым — на свою законную добычу или на непрошенных гостей. — Дин, пригнись! — крикнул Кас, выхватывая пистолет и целясь в существо. По какой-то причине Дин снова по-дурацки отсалютовал ему. — Эт я можу, — произнес он, слегка коверкая слова, и его ноги подкосились, словно только этого приказа и ждали. Его приземление не было особенно грациозным, он снова ударился головой о то, что, по его мнению, было человеческим черепом, но он очень рад был снова обрести равновесие на земле. Раздалась череда выстрелов, эхо от которых отражалось в голове Дина, как будто его голова — это шейкер с краской на максимальной мощности, и перед глазами у него начали расплываться большие фиолетовые пятна. Раздался грохот, глухой удар, а следом тишина. Лучи фонариков метались по стенам, а затем нашли его. Быстрые шаги, и вот чьи-то руки коснулись лица Дина и его ноги. Перед глазами у Дина все расплывалось. — Дин, — настойчиво проговорил Кас. — Дин, ты можешь посмотреть на меня? Дин с усилием моргнул. — Ты слишком высоко, — слабо отозвался он. В отчаянии Кас повернулся к Сэму: — Здесь много крови, Сэм. Слишком много. — Кас, успокойся, — твердо ответил Сэм. — Раны на голове сильно кровоточат. Нам просто нужно отнести его обратно в машину, а потом в больницу. Дин слышит глубокий вздох сверху, но руки на его лице остаются нежными. — Мы разделим его вес между собой, — продолжил Сэм. — Понял? — Вас понял, шеф, — сонно согласился Дин. Сэм похлопал его по ноге. — Спасибо, Дин. Охотника осторожно подняли в вертикальное положение, закинули одну руку на плечи Сэму, а другую — на плечи Каса. — Дин, продолжай говорить, пожалуйста, — попросил Кас, когда они вышли из пещеры. Дин споткнулся обо что-то — вероятно, о собственные ноги — и фыркнул. — Привет, Кас, — пробормотал он. Фиолетовые пятна перед его глазами продолжали играть в очень медленный теннис. Хотя, наверное, ему не стоит говорить об этом вслух. Это может вывести Каса из себя. — Здравствуй, Дин. — Какжты меня нашел? — спросил он. Они резко повернули, и Дин осознал, почему в пещере не было видно естественного освещения. Крутой угол не только заслонял большую часть света, но и само небо было затянуто облаками, так что не было видно даже лунного света. — Я полагаю, единственное преимущество твоей раны на голове, которая сильно кровоточит, в том, что она оставила след, по которому мы и пошли, — ответил Кас. — Ты заполнил последний пробел, когда связался с нами по рации. Дин нервно хохотнул, хотя это было больше похоже на скрип старой двери. — Ты услышал сигнал моей рации, да? Говорил же тебе, приятель, я усвоил урок. — Я ценю это, — отозвался Кас. — Я тоже, — через силу сказал Дин, когда они вышли из пещеры. — Знаешь почему? — Почему? — Потому что мне не следовало спать в ванне. Сэм посмотрел на него в явном замешательстве. — Что? — Ничего, — ответил ему Кас и перевел взгляд на Дина. — Это я тоже ценю. Дин кивнул, что заняло у него не меньше десяти секунд, попутно размышляя. — Я вел себя как придурок. Кас почти улыбнулся. — Ты прав. — Извини, — все еще бормотал Дин. — Я просто рад, что с тобой все в порядке, Дин. — Ну, на самом деле, я сейчас немного не в себе, но я на девяносто восемь и семь процентов уверен, что говорю правду, так что… прими это как должное. И еще, я думаю, меня сейчас стошнит. И оказался прав. — Знаешь, это забавно, — продолжил он после того, как вытер рот, а Кас похлопал его по спине. — Сэмми, тебе никогда не казалось странным, что большинство дел, над которыми мы работали, похоже, совпадали либо с нашими различными эмоциональными состояниями, либо с состоянием наших отношений на тот момент? — Э-э… нет, — ответил Сэм. — Сэмми, ты только подумай. Помнишь… помнишь, когда мы в последний раз встречались с Укротителями Духов, у них была эта дурацкая драма из-за того, что они доверяли друг другу, и это было как… это было похоже на нас. В точности наша ситуация, но почему-то еще глупее. И были все эти жесткие разговоры о сохранении секретов, и это было похоже на то, как будто какой-то всемогущий Бог пытался запихнуть нам что-то в глотку с такой силой, что мы должны были подавиться этим? — Итак, я просто пытаюсь понять, — продолжил Дин, — как эти скрытни вписываются в общую схему происходящего? Что они символизируют? — Дин, — терпеливо произнес Сэм, — это всего лишь охота. В этом нет никакого скрытого смысла. Мы выполнили задание и теперь возвращаемся домой. Дин покачал головой. — Я не думаю, что все так просто. И, без обид, Сэм, но я думаю, что это может быть параллель между мной и Касом, а не между мной и тобой. Нужно просто разобраться. Сэм похлопал его по плечу. — То, что не дает тебе уснуть, чувак. Дин некоторое время размышляет над этим. Рассматривает возможности и выдвигает тезис. — Ладно, — объявил он. — Я все понял. Кас, ты готов стать свидетелем понимания прочитанного, о котором мои школьные учителя и не подозревали? — Эти учителя, очевидно, не дали тебе того шанса, которого ты заслуживаешь… — Ладно, начнем. Итак, это метафора. Как ванна. — Ванна — это метафора? — спросил Кас. — С каких пор? — С недавних, но не беспокойся об этом. Кстати, о скрытнях. Что они делают? Кас просто смотрит на него. — Прячутся, — подсказал Дин, многозначительно поднимая брови. — И что я делал после того, как… — он бросил взгляд на Сэма, которого он просил не слушать, но все же. Есть некоторые вещи, о которых он, возможно, все еще не готов говорить в смешанной компании, и то, что произошло в спортзале, одна из них. — Что было? — закончил он. — Я прятался. В буквальном смысле. За стенами и всем прочим. Даже тогда я понимал, что это жалко. — Так значит… ты прячешься за этой метафорой? — спросил Кас. — Да-да! Точно. Видишь, у тебя получается, — он глупо улыбнулся Касу. — А потом, типа, те парни, пропавшие без вести? Бессонница. Мой пропавший без вести сон, понимаешь? Да, все начинает складываться воедино. И вот что я сделал: выследил себя, то есть приманку, в лесу. В этой метафоре я — это мы, — торопливо объяснял он, и гениальность изливалась так быстро, что его мозг не успевал за словами. — Значит, я — То-Что-Произошло и преследую нас, тебя и меня. Ты понимаешь? — Определенно, — заверил его Кас, как будто вовсе не шутил над ним. — Итак, я размышляю о Том-Что-Произошло, я много думаю об этом, но стараюсь не смотреть на это прямо. Потому что я умею прятаться, а те, кто прячется, прячутся за спины. За исключением моего конкретного случая, это было потому, что я был напуган и не знал, как с этим справиться. Итак, я выслеживаю, и я прячусь, и я выслеживаю, а потом угадайте, кто появляется? Я! То есть… эээ… мы! И Сэм. — Спасибо, — сухо пробормотал Сэм, обозначая свое присутствие. — Ты не должен был подслушивать, — ответил Дин, и до него донесся запах засохшей крови. Господи, как глубоко они забрались в лес? Дин даже не может вспомнить. — В любом случае, я/мы идем в лес и что мы делаем? Мы боремся с Тем-Что-Произошло. Но потом, видите ли, я струсил. Меня охватил страх, и я снова погрузился в свой собственный механевроз, и это — ванна. Полное сумасшествие сравнимо с тем, как меня уносит собственная паранойя и проблемы с обязательствами и бросает в совершенно темную пещеру, которая показывает, что бы я чувствовал, если бы позволил этой паранойе и проблемам с обязательствами встать на пути моих чувств к тебе, понимаешь? — Да, — ответил Кас, — конечно. — Значит, это как… — Дин щелкает пальцами, подыскивая название. — Уф, как называется эта штука… Аллегория пещеры! Вот так оно и есть. — Извини, ты только что упомянул Платона в этом разговоре? — снова вмешался Сэм. — Да, Сэм, я так и сделал, и хотя ты не должен был слушать, но явно слушал. Приготовься к тому, что твой крошечный мозг взорвется. Итак, Кас, пещера — это я был до тебя. Я имею в виду пещеру в аллегории и лес. И тень на стене — вот что произошло. Таким было мое восприятие реальности, нашего с тобой отношения. Но потом появился ты. Ты спас меня из пещеры. Показал мне свет и все такое — настоящий свет, чувак, когда я впервые увидел тебя в этой пещере и в Аду, это был свет. Вывел меня на улицу. Показал мне реальность. Покончил с паранойей. Показал, кто главный в этих проблемах с обязательствами. Даже если бы я захотел сейчас вернуться в пещеру, я бы не смог. Я знаю, что такое реальность. Кас, чувак. Ты показал мне свет.… черт, ты думаешь, отсюда и пошло это выражение? О мой Бог. Вот на что похоже получение откровения? — Я оставлю это на твое усмотрение, — мягко ответил Кас. Дин сделал глубокий вдох. — Параллели, чувак, — повторил он. — Вау.***
Дин очнулся на больничной койке, и он был благодарен за свое, слава богу, чистое лицо. Спина немного побаливала, но это не что-то из ряда вон выходящее. Он повернул голову и увидел улыбающегося Каса, который сидел на стуле около койки. — Здравствуй, Дин. Нахмурившись, Винчестер потер лоб. — Значит, меня нагнули, да? — Не буквально. Он оглянулся. — Где Сэм? — Ушел за кофе, — ответил Кас. — Мы здесь уже давно. Теперь Дин потер глаза. — Где это «здесь»? — Больница Святого Иуды. Мы все еще в Миннесоте. Дин усмехнулся. — Святой покровитель безнадежных дел. Ну, я был близок к этому. Брови Каса сошлись на переносице. — О чем ты говоришь? Он покачал головой, слабо улыбнувшись. — Ничего. Я просто… э-э-э… Был не в себе вчера вечером, да? — Мягко говоря, да, — кивнул Кас. — Я… волновался. На этих словах Сэм вернулся в комнату, неся два пластиковых стаканчика с кофе. И тут же улыбнулся, едва заметив пришедшего в себя Дина. — Добро пожаловать обратно в мир живых, — он протянул Касу кофе и похлопал Дина по ноге через простыню. — Док сказал, что с тобой все будет в порядке, вчера вечером дал тебе что-то полезное и привел в порядок, — он изменил тон голоса на более высокий и хрипловатый. — Однако в течение недели следующей или около того постельный соблюдайте режим, хмммммм. Дин посмотрел на него так пристально, будто пытался приковать к полу. — Что, прости? — спросил он и в надежде перевел взгляд на Каса, который, по необъяснимой причине, тоже улыбался. Сэм смотрел на него выжидающе. — Это Йода, чувак. Дину казалось, что он что-то упускает. — Да, я знаю, как ты дерьмово изображаешь Йоду. Брови Сэма поднялись. — А ты… не помнишь? — Не помню что?! Сэм засмеялся. — Чувак, прошлой ночью ты был в полном бреду, что, я думаю, сделало ее еще более впечатляющей. Но ты процитировал весь первый фильм «Звездных войн», пока мы пытались вытащить тебя из леса и доставить в больницу. На самом деле это было так весело, что даже жутко. Сколько раз ты вообще смотрел этот фильм? Дин слегка покачал головой, сбитый с толку. — «Звездные войны», — ровным голосом произнес он. — Я процитировал все «Звездные войны», — и снова посмотрел на Каса, а тот пожал плечами. — Ты был действительно очень забавным, — согласился он. — Мне, возможно, понравилось бы больше, если бы половина твоего лица не была залита кровью, но в остальном все было очень точно. Дин на минутку замолк, пытаясь сложить все воедино. — Когда я начал… это делать? — хрипло спросил он. — Сразу после того, как тебя вырвало, — просто ответил Сэм. — После этого ты вроде как начал. — Это был интересный разговор, — добавил Кас. А Дин прикусил язык. — Значит, ничего о… Платоне? — спросил он, и на последнем слове его голос стал значительно выше. Он смотрел в основном на Каса, ожидая ответа. Сэм и Кас обменялись взглядами, качая головами. — Ты был не в себе, Дин, — медленно произнес Кас. — Возможно, ты помнишь это не так, как это было на самом деле. — Но… — Дин остановил себя. Он и раньше путался в истории, когда был совершенно трезв. Наверное, на этот раз ему следует довериться тем, у кого нет сотрясения мозга. — Знаешь что? Возможно, я действительно процитировал «Звездные войны» целиком. Похоже, я бы так и поступил. Поверю тебе на слово. Кас бросил на него короткий взгляд, но, очевидно, решил не развивать тему. — Кстати, тебе разрешено уйти, — перевел Кас тему. — И под этим я подразумеваю, что нам, вероятно, следует убраться отсюда, прежде чем они поймут, что страховка, которую мы выдали им, полностью фальшивая. Если, конечно, ты в состоянии это сделать. Медсестры в этой больнице, похоже, влюблены в Сэма, так что, я уверен, он мог бы подарить тебе еще немного свободного времени, если тебе это нужно. Дин засмеялся, вставая с постели. — Ничто так не разгоняет кровь, как небольшое мошенничество со страховкой, — он указал на Каса… ну, на всех. Почему-то его шевелюра кажется еще более бардачнее при свете натриевых ламп. — Я удивлен, что девчонки в белых халатах не набросились на тебя, Мистер Горячий Парень. Не в обиду волосатому скрытню прямо здесь. — Хей! — начал было Сэм, но Кас перебил его. — Ну, я думаю, они решили, что, вероятно, будет лучше держаться подальше от человека, чей муж в настоящее время отсыпается после довольно серьезного сотрясения мозга, — спокойно ответил Кас, глядя куда-то поверх плеча Дина. Ох. — Ох, — повторил Дин свои мысли. — Они позволили бы только семье остаться с тобой и… — Нет, это… это имеет смысл, — выдавил Дин, чувствуя, как у него внезапно пересохло во рту. Он прочистил горло и протянул руку к чистой одежде на прикроватной тумбочке, которую, должно быть, кто-то принес из его сумки в «Импале». — Я просто собираюсь… пойти переодеться. Он закрыл за собой дверь ванной и отчаянно посмотрел на жужжащую лампочку. С ним все в порядке. Все хорошо. Положительным моментом этого предсмертного опыта было то, что он заставил себя признаться в своих чувствах к Касу, и он это сделал, и он был готов сказать кое-что, и теперь, когда у него есть шанс, он обязательно должен это сказать. Он определенно должен что-то сказать и, возможно, на этот раз постарается сделать это не в состоянии бреда, на самом деле демонстрируя всю глубину своей одержимости «Звездными войнами» с лицом, наполовину покрытым запекшейся кровью. Он определенно должен.