Чонгук сидел в саду и судорожно перебирал в руках ромашку, то поглаживая лепестки, то отрывая их, его крылья мелко трепетались. Грузно выдохнув, фея закрыл глаза и лёг на траву, продолжая крепко сжимать цветок в руке.
День просто ужасен. Хотя, на самом деле, последние несколько недель.
Завалил тест по истории магических существ, хоть Чонгук несколько ночей готовился. Даже Юнги ворчал, что его феечке нужно отдохнуть, а не сидеть несколько дней за учебником. Как итог — из-за бессонных ночей он заснул прямо во время тестирования и успел ответить только на три вопроса из девяноста семи — пересдача. Преподаватель даже не дал ему возможности дописать этот несчастный тест в тот день.
Случайно пролил кофе на свитер Юнги, который усердно вязал для него. Его ведьма периодически жаловался на то, что ему холодно, вот Чонгук и решил порадовать старшего: полдня потратил в магазинчике бабули Чхве, выбирая цвет пряжи, а потом ещё несколько дней смотрел обучающие видео в интернете, пытаясь повторить. Свитер пришлось выбросить, потому что пятно никак не хотело исчезать, даже его маленькие заклинания не помогли и какие-то снадобья Мина тоже, казалось, стало только хуже.
Налажал с лёгким заклинанием на занятии с профессором Кимом, и случайно превратил его в кактус, хотя должен был сделать это с каким-то камнем. Пришлось в панике звонить Юнги, просить его срочно приехать и помочь вернуть профессору его прежний облик. Намджун, тот самый профессор и по совместительству лучший друг Юнги, тогда только беззлобно улыбнулся и сказал, что такое со многими бывает, пусть его и первый раз за всю историю преподавания превратили в кактус. Чонгуку было безумно стыдно и неловко, но что Юнги, что Намджун сказали не думать об этом слишком много, ведь он только учится колдовать, и это абсолютно нормально — допускать ошибки, а даже могущественные ведьмы, феи, маги запросто могут просчитаться. Но Чон не мог совсем не думать об этом, потому что совершил непоправимую ошибку, как считал сам. Это было самое простое заклинание, а он чихнул, и вместо камня, что аккуратно лежал на столе, направил поток заклинания на профессора. Не стоит говорить, что эта ситуация до сих пор сжирает его изнутри.
Испортил свидание с Юнги. Мин был очень занят последние дни, пробуя новые заклинания и зелья, составлял научные пособия для учеников Намджуна. А эти бесконечные и бессмысленные, как говорил ведьма, заседания с верховными магами. И, казалось, они виделись только перед сном. И вот в один день Юнги послал к черту все свои дела, чтобы провести время со своей драгоценной феечкой. Не стоит и говорить, как безумно счастлив был Чонгук, когда услышал это: его крылья волнующе затрепетали, даже мелкая пыльца посыпалась с них, и заставила всё в радиусе нескольких метров сверкать. Тех минут перед сном ему катастрофически не хватало, а тут целый вечер в их власти! Фея не мог пропустить утренние занятия в институте магии, как бы не хотел — он был чересчур ответственным для этого. Юнги сказал, что встретит его после пар, и они вместе сходят туда, куда захочет Чонгук, а пока он отредактирует некоторые пособия. Чон захотел сходить на звёздное озеро, что находится относительно недалеко от их очаровательного и уютного домика, находящегося на границе леса. Мин любит уединённые места, где почти нет магических существ, что надоедают ему своим обществом, и только одну конкретную фею он мог видеть каждую минуту своего существования. Уже на озере Чон случайно столкнул Мина с лодки, когда хотел показать на водную звёздочку, что очень красиво распустилась, но, когда он потянулся рукой в том направлении, опрометчиво задел стоящего Юнги. Ведьма не удержал равновесие и благополучно оказался в прохладной воде. Как только они оказались на берегу, Чонгук принялся судорожно сушить Мина с помощью заклинания, но немного перестарался с огоньком, и случайно сжёг толстовку ведьмы и немного подпалил его белоснежные волосы. Юнги тогда беззлобно смеялся, фея каждый день заставляет его улыбаться, и успокаивал Чонгука. В том, что произошло, нет его вины: Юнги не нужно было стоять в лодке, а одежду всегда можно купить, волосы отрастут, и нет ничего страшного или критичного в произошедшем. Но не для Чонгука, что чувствовал себя весьма неловко.
Потом ещё, когда осваивал заклинание по смене цвета, случайно направил поток на ведьму. И теперь белоснежные волосы Юнги стали цвета вороньего крыла. Чонгук тогда пытался вернуть все назад, но волосы не поддавались. Мин улыбнулся и сказал, что ему нравится его новый цвет волос —давно нужно было что-то поменять в себе.
И этот противный новый преподаватель по колдовскому праву просто ужасен, он, кажется, многим не нравится. Юнги каждый раз закатывает глаза и называет его «обосрышем никчёмным», он когда-то учился с ним вместе, и Тэмин как был отвратительным, таким и остался. Он постоянно без особой на то причины валит Чонгука, и позволяет себе отпускать неуместные и обидные комментарии в сторону феи. Чон терпит и ничего не говорит, лишь натянуто и неловко улыбается на самые безобидный колкости, и сжимает губы в тонкую полоску, когда от услышанной фразы преподавателя хочется в эту же секунду выбежать из аудитории в туалет, закрыться там и заплакать.
«Посмотрите на себя, какая из вас фея, вы больше на орка похожи» — услышал он от преподавателя, когда пришёл на пару в большой и чёрной толстовке с маленьким гнездом на голове, потому что заснул во время обеденного перерыва. Стоит ли говорить, что это было весьма непедагогично со стороны профессора Ли.
«С такими посредственными знаниями вы просто не будете способны в конце семестра сдать мой предмет» — услышал он, когда немного запнулся во время устного ответа.
«Зачем вы вообще ходите на пары, если не способны даже написать простой тест?» — это был не простой тест, вся группа не смогла написать его, ведь вопросы, что были там, они не проходили на занятиях. Более того, это были материалы для старших курсов, а не для них, но похоже преподавателя Ли это не волновало.
И это, пожалуй, самое безобидное, что он слышал от преподавателя, но самое неприятное в этой ситуации то, что некоторые студенты поддакивали преподавателю и начинали откровенно гнобить его. И если Тэмину Чон ничего не мог сказать, потому что он преподаватель, то студентам активно отвечал, не позволяя говорить ужасные вещи про себя.
Но, в конечном итоге, этого всего становилось так чертовски много: ужасных комментариев от студентов и преподавателя, маленьких неудач, оплошностей и далее по списку. Сил не осталось совсем. Чонгук перестал так активно отвечать обидчикам, позволяя смешивать себя с грязью, перестал так часто улыбаться и смеяться. Его крылья больше не светятся так ярко, как раньше, они стали блеклыми прямо как и сам Чонгук.
«Ты позор всех фей»
«Никчёмность, что не заслуживает учиться в таком престижном месте»
«Подстилка ведьмы, что и может только раздвигать ноги. Теперь понятно, как ты поступил сюда, ведь твоих баллов явно не хватило бы для поступления»
«Не переживай, скоро твой Юнги бросит тебя, и найдёт себе кого-то своего уровня»
«Ты не способен даже на самое простое заклинание, как тебя ещё не выгнали?»
«Я бы превратил тебя в червя и раздавил, но ты и так выглядишь жалко»
«Тебе никогда не стать благородной феей!»
«Да с тобой общаться можно только из жалости, ты же неинтересный»
Стоит заметить, что это ещё не самое обидное, что получал в свой адрес Чон.
Чимин, лучший друг Чонгука, тоже является феей, и с таким отношением смириться не может и всегда отвечает колкостью. Но что он может сделать один против стольких агрессивных существ? Пак предлагал рассказать всё Юнги, но Чон не хотел, уверяя, что в состоянии справиться со всем сам.
Не в состоянии.
Мин места себе найти не может, смотря каждый день на грустного и явно о чем-то переживающего Чонгука. На все расспросы он отвечает монотонным голосом, что устал, и уходит в комнату. Юнги как-то выловил Чимина, чтобы спросить его, что происходит с его феей, но Пак лишь неловко поджал губы и сказал, что не может нарушить обещание, данное Чонгуку, ничего ему не говорить. Мин тогда не стал сильно давить на друга любимого, а зря. Намджун тоже не знал, что происходило с его лучшим студентом, но обещал Юнги, обязательно попробовать узнать — подслушает сплетни студентов. Все последние дни мысли Мина были заняты только его маленькой драгоценной феей. Он пытался каждый день хоть как-то поднять ему настроение, но все безрезультатно. Все, что он получал в ответ на свои попытки, это лишь крошечную натянутую улыбку. Было чертовски больно смотреть, как когда-то самая яркая феечка, теряет свой блеск. Невыносимо. Сердце каждый раз ужасно болело, смотря на такого Чона. Юнги чувствовал себя беспомощной мушкой, не зная, что происходит с его феей, не зная, как помочь.
Чонгук и правда держался очень долго, но в какой-то момент он просто
задумался, на одно чёртово мгновение: а вдруг все те слова, которые ему говорят
правда? Вдруг он на самом деле никчемность, раз не способен даже на самое простое заклинание. Вдруг с ним и правда общаются только из жалости, потому что он не способен быть интересным и хорошим другом? Вдруг Юнги и правда бросит его и найдёт себе кого-то лучше, ведь он несуразная фея, а Мин такой волшебный и неповторимый? Может быть, и правда было бы лучше, если его превратили в червя и раздавили. Неужели так и
ломается самооценка?
Ломаются феи? Из-за злых слов,
чужих слов. Существа порой бывают так
жестоки, говорят не подумав, и ведь зачастую им всё равно, как на их фразу отреагирует тот, кому она предназначалась. Своими необдуманными словами они поселяют в душе феи маленький червячок сомнений, что изо дня в день грызёт его изнутри, порой даже похлеще обидчиков.
«А вдруг Юнги с тобой тоже только из жалости, и он просто ждёт подходящего момента, чтобы сказать, что не хочет быть с такой противной феей вроде тебя» — как-то ночью сказал ему внутренний голос. Чонгук тогда с поджатыми губами смотрел на мирно спящего Мина.
«Не трогай его, вдруг ему противны твои прикосновения» — промелькнула мысль во время объятий с ведьмой при встрече. Чонгук тогда как ошпаренный выбрался из объятий, и на вопросительный взгляд Юнги сказал, что ему срочно нужно сделать задание для пары по зельеваренью. Стоит ли говорить, что с той самой
мысли, того самого момента Чон перестал обниматься с ведьмой и искать его прикосновений. Боязно, что ведьме на самом деле противны его прикосновения, просто Юнги слишком хороший, чтобы сказать это вслух.
«А вдруг ему и целоваться со мной противно» — во время очередного поцелуя. Больше Чон не позволял Мину целовать себя даже в носик, и не целовал его сам.
Эти бесконечные мысли «а если…», «а вдруг…», «а может….». Всё это невыносимо сильно съедало фею изнутри, этот чёртов червяк не оставлял и живого места на своём пути, сжирая все: самооценку, уверенность в себе и своих силах, достоинство….
любовь к себе. Если раньше Чонгук на вопрос: «любишь ли ты себя?» незамедлительно отвечал, что, да, любит и принимает свои маленькие недостатки, то сейчас определённо твёрдое «нет»: ведь, как оказалось, там совсем не «маленькие» недостатки, а просто огромные глыбы. Невыносимо. Всё, что оставил после себя червяк, так это лишь блеклого и раздавленного Чонгука. У которого даже нет
сил на то, чтобы выбраться из этой пучины самобичевания.
И это всё достигло своего пика, когда один обидчик решил, что фее мало оскорбительных слов, и нужно переходить к действиям. Он просто хотел немного припугнуть: сказал, что у Чона просто отвратительные крылья, и их нужно немного подправить. Все смотрели и смеялись, никто даже не попытался заступиться. Это был определённо перебор — поняли все, когда Соджун в шутку сделал световой шар и собирался запустить его в стену позади Чона, но тот немного шелохнулся и раскрыл крылья. Шар попал аккурат в правое крылышко феи. Боль была адская, она пронзила всё тело Чонгука, выбив весь воздух из лёгких. Чон в ту же секунду неосознанно прижал крылья к спине и осел на колени, упираясь ладонями в пол. В следующее мгновение он просто упал на бок, потеряв сознание. Никто даже не попытался помочь или позвать преподавателей, а лишь как трусы сбежали. В таком состоянии его нашёл преподаватель Ким. Намджун шёл отнести некоторое книги в библиотеку и нашел валяющегося Чонгука на полу в коридоре. Не задумываясь, он бросил все книги, подбежав к студенту и присев рядом с ним. Ужаснувшись омерзительной дыре в когда-то прекрасном крыле, Ким поднял фею на руки и быстро пошёл в сторону мед. кабинета. Чонгук пришёл в себя не сразу, а лишь спустя полчаса, за это время крыло обработали и наложили специальную повязку из плотных листьев водяного цветка. Намджун всё это время сидел рядом с Чонгуком, помогая врачу обрабатывать рану. Когда Чон пришёл в себя, он сморщился от весьма неприятных ощущений в крыле. На все расспросы преподавателя о случившемся, ответил лишь то, что он очень устал и плохо себя чувствует, и хочет домой прямо сейчас. Намджун решил не давить на студента, видя, в каком он сейчас плачевном состоянии, лишь помог ему добраться до дома. Юнги, к слову, там не было, на что Чонгук облегчённо выдохнул: не хватало ещё, чтобы ведьма видела его в таком состоянии. Намджун на это поджал губы, так как ещё в мед. пункте не смог дозвониться до друга, оставив в добавок ещё кучу сообщений. Киму пришлось оставить Чонгука в таком состоянии одного, хоть он и не хотел этого. Но его срочно вызвали на совещание, и, взяв с феи обещание, что он будет отдыхать и потом обязательно всё ему расскажет, ушёл.
Так, Чонгук и лежал на траве с закрытыми глазами из которых ручьём текли слёзы. Больше не было сил их сдерживать, не было сил быть сильным, не было сил улыбаться и делать вид, что всё хорошо.
❀❀❀
Юнги в это время в мастерской Тэхёна заканчивал какое-то зелье, потому что в своей у него не хватало каких-то ингредиентов. Сердце предательски ныло, было странное предчувствие того, что прямо сейчас происходит что-то ужасное. Задумавшись, он потянулся в сторону телефона, чтобы позвонить Чонгуку. Тот оказался выключенным — села зарядка. Выйдя из мастерской, Мин пошёл в сторону кухни, где должен был быть Тэхён, с целью попросить у него телефон, чтобы позвонить. Но на кухне его встретил весьма встревоженный друг, что во все глаза уставился на него.
— Чего так вылупился? — недоуменно спросил ведьма.
— Чонгук, он…. — судорожно начал Ким. Ему только что позвонил Намджун, устав пытаться дозвониться до Юнги.
— Что с ним?! — обеспокоенно спросил Мин, подлетая к Тэхёну.
— Намджун сказал, что нашёл его без сознания на полу в институте, — начал Ким.
Сердце Юнги сжалось в болезненный комок, руки мелко затряслись, он чертовски сильно переживал за состояние своей феи в последние дни.
— И?
— Юнги, у него….пробито крыло, судя по рваной ране, это было сделано каким-то сгустком энергии, — торопливо закончил Ким, смотря, как секундой ранее обеспокоенные глаза Мина наливаются кровью из-за злости.
— Кто. Это. Сделал? — медленно с расстановкой прорычал Юнги, сжимая кулаки.
— Он не сказал, — выдохнул Тэхён.
Мин, даже не попрощавшись с другом, выбежал из дома, стараясь как можно скорее оказаться рядом со своей маленькой феей. Он был чертовски зол, он своими собственными руками размажет по стенке того, кто это сделал. Никто не может обижать его сокровище. Всё. Больше Юнги не собирается отмалчиваться и позволять Чонгуку уйти от разговора. Он доберётся до истины
сегодня.
Чонгук нашёлся в саду. Мин медленно подошёл к нему и лёг рядом. Через мгновение он прижал его к себе, крепко обнимая, Чон вцепился в его плечи, глуша звук от всхлипов и рыданий в ведьмину ключицу. Юнги осторожно поглаживал его по спине. Как же давно он не обнимал свою фею, кажется они
оба соскучились по этим приятным ощущениям. Чонгук начал медленно успокаиваться.
— Расскажешь? — тихо поинтересовался Юнги, заглядывая в покрасневшее лицо феи. Чонгук поджал губы, опуская взгляд на грудь ведьмы.
— Я…я, — судорожно начал Чон, икая от пролитых слёз. Было чертовски сложно признаться любимой ведьме в слабости, в том, что не справился, проиграл, позволил этому случится.
Чонгук пристыженно покачал головой. Юнги выдохнул, легонько улыбаясь. Он доберётся до истины. Сегодня. В этот час. В эту минуту. В эту секунду.
— Знаешь, когда мне тяжело ты —первый, кто приходит ко мне, — шёпотом начал Юнги, — Ты бесцеремонно заходишь ко мне в мастерскую, когда я ухожу туда подумать, чтобы не расстраивать тебя. Но ты все равно приходишь и говоришь со мной. Говоришь о том, что меня тревожит, что заставило чувствовать себя так плохо. И всегда подбираешь такие правильные и нужные мне в такие моменты слова, что исцеляют меня, помогают поверить в то, что это и правда не конец. И твои объятия в такие моменты — самое волшебное, что может произойти: они наполняют меня силой и верой в то, что я смогу справиться со всем. А эти твои крошечные поцелуи, что ты оставляешь у меня на щеке, лбу, носике и губах?
Юнги тихо хихикнул в конце, с нежной улыбкой смотря на Чонгука, что внимательно слушал его, продолжая крепко держаться за него, как за спасательный круг.
— Но, когда поддержка нужна была тебе, ты просто захлопнул дверь у меня перед носом, — тихо продолжил Мин, сцеловывая мелкие слезинки на лице феи, — Даже не позволив мне войти, закрываясь не только от мира, но и от меня. В последние время…с тобой что-то происходит…и, знаешь, мне очень больно смотреть на тебя и не знать, чем я могу помочь тебе. Больно смотреть, как ты гаснешь внутри. Это изводит меня. Ты всегда был рядом, когда я в этом нуждался, так позволь и мне быть рядом. Мы со всем справимся вместе.
Мин внимательно следил за эмоциями феи, что легонько нахмурился, ведя какую-то внутреннюю борьбу. Это продолжалось несколько минут, Юнги не торопил его.
— Я…. — едва слышно начал Чонгук.
— Я здесь, — тепло улыбаясь, нежно проговорил Мин, — Я слушаю тебя.
— Мне стыдно, Юнги, — судорожно выдохнул Чонгук, его начинает мелко трясти, — Чертовски стыдно, что я оказался таким слабым, что не справился, что позволил всему этому случится. Не оправдал своих ожиданий…
— Хей, — беря лицо Чонгука в свои руки и нежно поглаживая его щёки большими пальцами, тихо начал Юнги, — Нет ничего страшного в слабости, в том, что ты почувствовал себя так. Это не плохо и абсолютно нормально, если ты устал и чувствуешь, что нуждаешься в отдыхе. И нет ничего постыдного в том, чтобы попросить близких о помощи…знаешь, порой у нас не всегда получается справиться с чем-то в одиночку, потому что этого «чего-то» бывает слишком много, в таком случае легче это разделить с близкими.
— Они говорят, что я никчемность, которая ничего не заслуживает, — выдохнул Чонгук, прикрывая глаза, позволяя слезам катится по щекам. Всё. Он больше не мог держать это внутри. Он медленно, икая, начал говорить Юнги обо всём. Рассказал о том, что всё это началось с преподавателя Ли, и что его в этом поддержали некоторые студенты, о том, что его собственный червячок сомнений начал грызть его день изо дня. Рассказал обо всех переживаниях и о том, что случилось сегодня в институте. Всё.
Юнги внимательно его слушал, не перебивая, его руки чертовски чесались сломать хребет Тэмину и парочке студентов, что заставили его маленькую фею думать так.
— Как долго? — задал интересующий его вопрос ведьма.
— Как пришёл преподаватель Ли, — шмыгая носом, ответил Чон, — на протяжении последних двух месяцев они говорят мне эти ужасные вещи, каждый день шепчутся за спиной, говорят в лицо, подкладывают записки, пишут сообщения. Это невыносимо.
Я не могу.
Мин яростно сжал пальцы в кулаки, прикрыл глаза и выдохнул через рот.
Юнги медленно открыл глаза и ближе к себе прижал фею, шепча ему на ухо успокаивающие фразы: он больше никогда не даст его в обиду, каждый получит по заслугам, а Чонгук — самый сильный и замечательный.
Они просидели так несколько минут, пока Чонгук, убаюканный голосом Юнги и сегодняшними событиями, не уснул у него на руках. Мин аккуратно поднялся с Чоном на руках, и медленно пошёл в сторону домика.
Переступив порог спальни, ведьма осторожно положил фею на кровать, стараясь не задеть повреждённые крыло. Выдохнув Юнги снял повязку, и, еле касаясь, провел по ужасной дыре в крыле. Направив раскрытую ладонь на повреждённые место, Мин прошептал какое-то заклинание, и рана начала потихоньку затягиваться.
Оставив на лбу Чонгука маленький чмок Юнги ушёл в институт: нужно навестить старого знакомого.
Тэмин был в своей аудитории, проверял какие-то работы. Мин без особых церемоний отшвырнул Ли в противоположную стену, потоком заклинания.
— Слышь, ты, ошибка магического мира, — весьма агрессивно прорычал Юнги, поднимая с помощью потока энергии Тэмина в воздух, и начиная им же душить его, — Я тебе твоё никчёмное мнение на счёт моей феи по самые гланды затолкаю! Какого черта ты впутываешь его в наши разборки?! Или ты только и можешь, что нападать на невинных! Зассал подойти ко мне и сказать все это в лицо? Только и можешь в крысу нападать и подстрекать других студентов! Какой же ты всё-таки никчёмный обосрыш!
Юнги со всей силы приложил Ли об пол, что судорожно хрипел, пытаясь вдохнуть хотя бы крупицу воздуха.
Мин медленно подошёл к лежавшему на полу Тэмину, что судорожно дышал, и опустился на корточки перед ним.
— Я. Сломаю. Тебе. Хребет. Ещё. Раз. Подойдёшь. К моей феечке. Ты. Меня. Понял? — пробасил Юнги, за волосы поднимая голову Ли, что недовольно поморщившись, кивнул. Оба прекрасно понимали, что Юнги сильнее и ему правда ничто не помешает прямо сейчас живьём размазать его по стенке.
Мин не поленился найти каждого обидчика Чонгука и весьма доходчиво им объяснить, что с ними станет, продолжи они свое занятие. Стоит ли говорить, что он сломал Соджуну руку, которой он запустил световой шар в крыло феи?
❀❀❀
Не сразу Чонгук смог вернуть себе былую уверенность и любовь к себе. Но с помощью махинаций Юнги, он медленно, но верно учился заново любить себя. Чонгук снова стал чаще улыбаться, смеяться, нельзя сказать, что червячок сомнений так просто исчез. Но Юнги взял в привычку каждый день говорить, насколько Чонгук драгоценный. Ни у кого и в мыслях больше не было подойти и сказать Чонгуку какую-то гадость, ведь все прекрасно понимали, что если Чонгук где-то промолчит, а где-то ответит колкостью, то Юнги может с корнем вырвать им язык.
Без сомнения, никто не имеет права обижать драгоценную феечку Юнги.
