POV: Павел Вершинин
Внезапно в доме, который не обставленный мебелью, появляются две девушки и три парня потрепанные жизнью. Девушка с блондинистыми волосами обернулась и взглянула на друга, который лежал без сознания, его нос разбит и лицо залилось багровой кровью. — Паша?.. — задала вопрос Аня, ломанувшись к нему. Она пыталась поднять его, сначала взяв за руку, а затем приподняла ему голову, думая, что так парень быстрее придет в сознания и Аня, как всегда, оказалась права. — Что случилось? — Где мы? Почему сейчас день? — Настя поднялась с пола и ошарашено взглянула на друзей, затем перевела испуганные глаза на своего парня Лёшу. Он, лежа на полу, не стремился быстро вставать из-за головной боли. Настя подошла к нему и подала руку. — Вставай. — Паш, ты как? Уже лучше? — парень отстранился от Ани, давая понять, что ему уже лучше, одновременно кивая на последний вопрос. — Паша! — развернулась рыжая и грозно, но одновременно с нотками страха спросила. — Что ты с ним сделал? Парень непонимающе взглянул на подругу, но та лишь развела руки, делая в ответ непонимающее лицо. — С кем? — всё-таки задаёт вопрос. — С тем мужиком! Его выкинуло прямо в окно… Парень округлил глаза, в ушах зазвенело, он пытался вспомнить прошлое. И вспомнил. Мужчина поднял топор и хотел убить ни в чём неповинного Пашу (по крайней мере он ничего не делал ему). Вершинин не осознавал того, чего совершал, он почувствовал угрозу и тело само как-то начало двигаться. А то, что потом произошло парень уже не мог вспомнить, как будто амнезия внезапно настигла его. Гоша медленным шагом подошёл к окну, через которое мужчина вылетел. Стекло было целое. — Я не совсем помню… — Не совсем помнишь? Да, он вылетел как из пушки! — удивленно затараторил Гоша. — Вроде не так высоко, может обошлось? — ребята подошли к окну, всматриваясь вниз и ожидая увидеть там тело мертвое или живое. — Да… Он, конечно, мог выжить, но нам от этого явно не легче. — вдруг забормотала Аня, взглянув на ошарашенного Гошу, у которого голова так и кипела от потока мыслей в голове. И каким-то странным голосом сказал: «Нет, он не выжил». — Паша! Помнишь я читал про Клэр? Психически-больной отец убил мать сразу после родов и девочку отправили в приют, но мы спасли мать! Поэтому девочку не отправили в приют и жизнь сложилась по-другому! Она… не была в СССР, не стала террористкой, она даже не знала никакого Костенко! — опомнился Гоша, ребята вслушивались в его рассказ, и Лёша не удержался, сделав некое заключение, чтобы поставить точку на той истории, через которую пришлось только что пройти. — Короче, она не погибла на станции, не образовался этот коридор… Мы его разрушили или чё? Выкинуло назад что ли? Слушая всё это, у Паши внезапно сбилось дыхание, он смотрел в пустоту, взвешивая только что полученную информацию, понимая, что если не сейчас, то никогда больше они не смогут жить спокойно. Он подходит к Гоши и забирает у него прибор для перемещения во времени и выходит из дома. Аня стала звать его, но парень словно не слышал. Ребята почувствовали что-то неладное и побежали вслед за ним. У дома с вывеской «на продаже» лежала часть гнившего дерева. Вершинин устал от всего, потому он, не раздумывая кинулся к объекту и замахнувшись, Паша разбил устройство. На приборе начали мигать маленькие лампочки, одновременно издавая неприятные звуки, бьющие по ушам, что заставило его ударить прибором ещё сильнее, чтобы эти ужасные звуки затихли. Лёша подбежал к другу, взяв за талию, он попытался оттащить Пашу, он завалил его, но тот не успокоился и стремился разрушить машину до такой степени, что её невозможно будет починить. Горелов ухватился за Пашу и воскликнул: «Гоша! Помогай!». Настя и Аня ломанулись к осколкам прибора и начали собирать в сумку, где изначально и находилось устройство. — Паша, ты чего?! Мы же не знаем где мы! — Горелов ослабил хватку, Паша перестал сопротивляться. — В каком мы году? Вернулись ли мы назад или нас закинуло ещё дальше? — Это безумие надо было остановить… — пробормотал Вершинин, с некой радостью в тоне, но выражение лица не выражало ни счастья или удовлетворения и не было хотя бы слабой улыбки.***
— Паша и зачем ты это сделал? Мы не знаем даже в каком мы году. Ты уверен, что мы предотвратили аварию? — спросил Лёша спокойным голосом. — Да, мы снова всё изменили, но я больше не хочу задумываться об этом. В первой вселенной я потерял вас из-за Костенко, он перестрелял вас в здании КГБ СССР и этот день мне не перестаёт сниться. Костенко наблюдал за нами, подгонял и защищал по пути в Припять. Зачем? Ему нужен был только этот сраный прибор. Я рад, что встретился с вами вновь и мы сейчас сидим все на газоне и беседуем спокойно! Давно этого не было… Потому я хочу жить сейчас с вами и мне всё равно на год и страну. Главное с вами. Давайте жить, а не выживать? Никто не успел ответить Вершинину, как головы ребят повернулись в том направлении, откуда послышался звук приехавшей машины. Это Клэр. Она вышла и подошла к ребятам, заговорив с ними на английском, слава богу с ними была Аня, которая говорила на этом языке также хорошо, как коренной житель США. (или даже лучше) — Вам чем ни будь помочь? — спросила Клэр на английском. — Вы хозяйка этого дома? Сколько дому лет? — задавала встречный вопрос Аня и тоже на английском, ребята вслушивались в разговор, хоть и многое не понимали из диалога девушек. — Так… Родители купили его в 1955 году, тогда он был ещё почти новый, с тех пор делали капитальный ремонт несколько раз и появилась пристройка сзади. Ему 57 лет. Почти как мне. Аня восторженно воскликнула «57» на русском, глядя на ребят, Гоша, который держал планшет, поднял руки вверх, восторженно крича вслух: «получилось! Ура-а-а!» Гоша от радости побежал дальше белой машины Клэр, крича вновь: «получилось». Ребята начали смеяться, кроме Паши, который похоже начал кое-что осознавать. Аня начала извиняться перед Клэр, говоря: — Мы просто поспорили! Мы туристы, просто остановились по дороге. Помогите нам, пожалуйста позвонить в консульство СССР? — продолжила Аня. — В СССР? — Клэр достала телефон из белого кардигана, задумавшись, а затем звонко рассмеялась. — Так вы имеете в виду Россию. Все ошарашенно взглянули на Клэр, а после на Пашу. Он виновато опустил глаза вниз, понимая, что произошло и главное — где они. — У меня плохие новости для вас, ребята.***
За ними приехали люди из посольства РФ в Вашингтоне, переговорив с молодежью, они заперли ребят в комнате, прося подождать людей из России, которые заберут их обратно на Родину и ко всему прочему предоставят новые документы. С тех пор, когда они приехали в посольство, Вершинин ещё раз рассказал историю с подкастером, вечеринкой, с Костенко, с Припятью и про остальные трудности, с которыми им пришлось встретиться по дороге. Детально, но без вопросов, Паша не горел желанием отвечать на что-либо. Сердце сжималось оттого, что парень вспоминает о прошлом. — Я думаю, что, когда мы приедем в Москву нам всем стоит взять по психологу, но Паше психиатра. — Горелов пытался обратить свои слова в шутку, но это впервые у него вышло неудачно, серьезное выражение, на котором слабая улыбка не внушало в ребятах хоть капли веселости. — Возьму на заметку. — Паше и правда хотелось побеседовать с друзьями на такие темы, которые заставят хотя бы на время забыть о прошлом.***
Приехало несколько человек из ФСБ, ребята видели их в первые в жизни, Паша постарался сразу объяснить, что КГБ в России переименовали на ФСБ. Попросил молчать и не говорить того, что с ними было, даже под натиском смерти. Раз они решили начать строить новые и мирные жизни, то им не стоит сразу попадать в психиатрическую больницу по приезде в Москву. Некий Капитан ФСБ — Леонид Эдуардович Лазарев доставляет их в Россию, контора сняла за свой счёт им дешёвую квартиру — четырёхкомнатную, дала деньги на время и обязывались восстановить документы в ближайший месяц. Вершинин и остальные были слишком уж удивлены тому, как легко им достались подобные удобства, но долго радоваться никто не позволил. Квартира от государства и теперь она принадлежит им как сиротам, а деньги придётся позже вернуть, к счастью без процентов.***
Прошла неделя, друзья Паши больше не задавали лишние вопросы о жизни здесь, а Вершинин подмечал в Москве всё, что видел. Пытался найти изменения и нашёл довольно быстро. Появилась компания «ГлобалКинтек», а так ничего больше. (пока ничего больше) Ребята думают о том, как начать жить спокойно, сидя в квартире за обеденным столом. Вершинин чувствует вину перед ними, он не уверен из-за кого всё-таки ему снятся кошмары, которые заставляют Пашу лезть на стены от душевной боли, терзающей его тело. А ещё ему стыдно за то, что с ним каждую ночь кто-то из ребят сидит и сторожит, чтобы в необходимый момент помочь ему, а другие, чтобы не слушать крики или всхлипы Паши, они просто-напросто спят с затычками в ушах. Они все вместе позавтракали и им предстояло явиться в контору ФСБ на допрос и заполнить бумаги для получения новых документов. Все ушли туда, но не Паша. Он остался дома, сказав, что плохо себя чувствует. Ребята в какой-то степени видели друга насквозь и потому понимали, что Вершинин лжёт, но никто ничего не говорил по этому поводу. Обещался, что через пару часов всё-таки приедет. А сам достал машину времени и уехал на такси из Москвы, чтобы проверить прибор, Паша понимал, что в таком состоянии машина работать не будет. Паша вновь долбанул устройство об траву, доламывая. Датчики, которые ещё как-то давали о себе знать, слабо мигая до удара, а после удара и вовсе перестали что-либо производить. — Паша, ты чего делаешь? — аккуратно и не торопясь подошёл к нему сзади Гоша. — Почему ты здесь, Гоша? Разве ты не уехал вместе с ребятами? — Паша удивленно вскинул голову. — Мы не глупые и понимаем, что ты пытаешься уничтожить машину времени до конца и… Аня боится, что ты можешь что-то вытворить. В смысле боится за твое состояние! Боится, что ты посреди Москвы в обморок упадешь или ещё что хуже… — Ничего. Я всё понимаю. Поможешь мне закопать это? — Вершинин указал на осколки, лежащие в сумке и на траве. Гоша слабо кивнул, он не собирался ему отказывать. Парни закопали машину времени у города, точнее то, что от неё осталось. Паша боялся, что её могут вновь использовать или мало того — починить, а остальным он потом объяснит причину своих действий, но смотря на Гошу рядом с собой, который помогал ему с «похоронами» прибора, то Вершинин видел, что объяснять ничего не нужно. Гоша и так понимал причину сделанного, потому и не задавал вопросов.