В срочном порядке запрашиваем в долину ментата герцога для проведения допроса. Днем на побережье произошло убийство в рамках защиты. На данный момент тело передано врачевателям для констатации факта смерти. В этом замешана Доротея Йорданских.
Официальный запрос из долины Скуфф к герцогу Снору Йорданских
Ночью я проснулась от требовательного стука в дверь. Подлетевши с места, и открыв дверь на распашку, я наткнулась на грудь на-барона, который снова собирался стучать. Лицо его выдавало сильное напряжение, и я вспомнила, что по причине недавних событий совсем забыла вколоть ему ночную дозу обезболивающего. Фейд мучился, но уже знал, что мог попросить помощи. Я, не задумываясь, пропустила его в комнату, включая свет на небольшом торшере. Тот с разбегу прыгнул на кровать, уже вытягивая руку для укола. Я лишь недовольно закатила глаза, подготавливая все необходимое. На-барон молча следил за моими действиями, а когда препарат был успешно введен, не торопился покидать спальню. — Это все. Ты можешь идти спать к себе. — Я указала рукой на дверь. — Не могу. — С некой легкостью и издевкой проговорил он. — Ты не можешь спать со мной. Это… — И что? Как и запрещено было входить в женский корпус источников. Но никто же, кроме нас с тобой, об этом не знает? Верно? — Он нагло улыбался. — Тебя только что косило от боли, а ты уже во всю играешься? — Все еще больно, но уже терпимее. — Ну так и иди терпи свою боль к себе. Прекращая церемониться, Фейд чуть поднялся с места и дернул меня за руку, опрокидывая на кровать и проминая под себя. При холодном свете от торшера его кожа выглядела еще бледнее, но данная особенность выглядела даже симпатично, учитывая его четкие контуры лица. Мне было бы интересно глянуть на него с волосами. Определённо, от родителей он забрал лучшие генетические данные. — Я хочу нарушить еще одно правило. Что за него будет? — Говорил он, смотря четко в мои глаза. Я видела в них стальную уверенность в своих дальнейших действиях. — Зависит от тяжести проступка. — И на сколько тяжелым проступком является секс? — Фейд-Раута Харконнен, я проведу кастрацию. — Я начала выбираться из его цепкого хвата, но мне не дали сделать и малейшей попытки. — Я подам запрос на смену врачевателя. — Ты этого не сделаешь. — С улыбкой на лице произнес Фейд. — Я читал правила, и у тебя была такая возможность только в первый месяц. — Я напишу на тебя доклад! — И мне вновь ничего за это не будет, ведь скоро должна пройти операция. Слишком шаткое положение, не находишь? — А если я просто скажу «нет»? — Мы прекрасно понимаем, что твой отказ будет чисто ритуальным. Но если это и правда будет твоим желанием, то я поступлю как истинный мужчина. Но спать буду здесь. — Фейд, попробуй принять отказ. Сейчас я, откровенно, боялась. Весь пыл моего тела поутих, и я могла раздумывать холодной головой. Он мог меня изнасиловать, мог меня попросту истязать, и тогда бы получил все соответствующие последствия. Но я видела в его глазах сомнение. Он думал, стоит ли соглашаться с моим отказом. Стоит ли переступить через себя, и принять тот факт, что не будет ожидаемой страстной близости. Не сейчас уж точно. — Ведьма. — Прошептал он. — Я никогда не принимаю отказов. — Но тебе придется это сделать. — И ты будешь единственной, чей отказ будет принят. Но тогда я хочу получить что-то взамен. — Поцелуй. Это все, на что я готова сейчас. И он поцеловал. Возможно, грубо, но с такой страстью меня не целовал никто. Я сдалась под его натиском, и чуть застыв, все же присоединилась к этой игре. Молодец, Доротея, ты лично нарушила правило, и если про это узнают, то не миновать жесткого наказания. Но сейчас хотелось целовать, и я упивалась этими секундами слабости. Ни один мужчина не вызывал во мне столько желания. Главное не влюбиться в психа, Доротея, прошу. Он оторвался первым, облизывая свои пухлые губы. Взгляд Фейда с интересом блуждал по моему лицу, а я как маленькая дуреха просто уставилась на того, кого как коала обвивала руками и ногами. Я тяжело задышала. — А теперь… — Тихо сказала я, чуть вылезая из его хватки. Благо он позволил мне это сделать. — Прочь из моей комнаты! — Взвизгнула я, производя не хилый пинок по бедру Фейда. Тот только звонко засмеялся, вкушая сладость шалости, которая определенно удалась. Он тут же подскочил с нагретого места и скрылся за дверью гостиной, продолжая злобно хихикать. А я, вся раскрасневшаяся и злая, просто поглядывала на то место, где несколько секунд назад лежал мой подопечный. Какое же безрассудство, Доротея.***
Утром я была чернее тучи, хмуро поглядывая на довольное лицо Фейда. С одной стороны хотелось устроить ему взбучку в виде наказания, но с другой и я была в этом замешана, раз позволила на-барону поцеловать себя. И он вновь был лишь в брюках, засранец. — Это была одноразовая акция. — Пробурчала я. — Значит придумаем новую. — Не будет новой, Фейд. Теперь до конца твоего лечения и не надейся на что-либо. — И вновь ты стала строгой надзирательницей. Такой ты мне нравишься больше. — Он закончил завтракать и встал со своего места. — Когда домой? — На Гьеди Прайм? — На побережье. — Через пятнадцать минут выезжаем.***
А как расценивается убийство по неосторожности, в целях самозащиты? И я не знаю. Труп Су сейчас валялся в моих ногах, пока я, обезумевшая от страха и волнения за свою жизнь, крепко держала в руках кухонный нож, цепким взглядом уставившись на Фейда, что стоял в дверном проеме. Я только что убила человека, возможно, друга и сильного врачевателя. Как так вышло, что я допустила такую вольность организма и разума? Но я же была в опасности. — Доротея. — На-барон приблизился ко мне, выдергивая нож из моей руки и откидывая его в сторону. — Я его убила. — Я смотрела на Фейда. — Ты защищала себя. — Он взял мое лицо в свои руки, пальцами поглаживая щеки. — Это было так легко… — Прекрати. Не смей думать об этом. — Ты тоже так просто всех убиваешь? — Только попробуй сказать, что тебе понравилось. — Я слышала в его голосе толику страха. — Только не ты. — Это ужасно, Фейд. Меня могут показательно… — Они не посмеют, мы разберемся. Как все дошло до этого? Как я опустилась до того, что не просто подняла со зла руку на человека, а и убила его? Прошла неделя с нашего возвращения с источников. Все вернулось в обычное русло, чему я была несказанно рада, но меня также беспокоил Эл. На побережье его не было, а все в округе говорили, что тот уехал гостить к семье в свой отпуск. Но я-то знала истинную причину. И Эл вернулся. Вернулся сразу ко мне. Я спокойно доготавливала небольшой перекус, ведь мы с на-бароном собирались провести остаток дня у моря. Он как раз изъявил желание искупаться, и я не могла отказать ему. Оставалось только нарезать рулетики, когда в кухню без предупреждения завалился Эл, скидывая большую папку с расследованием на кухонный стол. Выглядел он поистине сумасшедшим, даже хуже, чем Фейд, который только прибыл в долину. — Я теперь знаю все. — Прошипел он. — Знаю, что по приказу Бинэ Гессерит тебя направили сюда не только учиться уму разуму. Ты должна стать, как минимум, наложницей Фейда-Рауты. И ты это знала. Все знали, что на-барон должен приехать в долину, и что только ты можешь его лечить. Что после общего соглашения выдать тебя в наложницы будущего барона ты станешь полноправной герцогиней файфа, а если тебя возьмут в жены, то и владелицей Арракиса. Ты проект сестер Гессера! Я спокойно наблюдала за Элом, которой с пеной у рта рассказывал мне о своих находках. Удивительно, что это заняло у него куда больше времени, чем я предполагала ранее. — Но ты имеешь право отказаться. — Прошептал он. — Вся эта затея живет только по причине твоего согласия. И только от тебя зависит будущее. Только твоя мотивация стать герцогиней играет здесь большую роль. Доротея, откажись! — Взмолил он. — Откажись и останься здесь, среди нас, рядом со мной! — Эл, ты несешь бред. — Строго проговорила я. — Я не имею права дать отказ, раз уже приняла Фейда как подопечного. — Можешь! — Он подошел ко мне, ухватывая за плечи. — Мы можем переехать в этот дом, здесь как раз можно достроить пару комнат для детей. Мы можем сыграть тихую свадьбу и зажить счастливо, продолжая лечить людей. Сможем войти в совет и заработать уважение получше, чем у герцогини и герцога. — Ты сошел с ума. — Шептала я, удивленно глядя в его глаза. — Эл, этого не будет. — Будет, душа моя. — Он улыбнулся, от чего затряслись мои колени. — Я всем объявлю, что ты станешь моей женой. — Нет! — Ответила я, резко делая шаг назад. — Никогда я не стану твоей женой! Я даже не люблю тебя. Его руки опустились вдоль тела, и он замолчал. Я хотела было сделать пару шагов к двери, чтобы позвать охрану, но меня резко зажали у тумбы, крепко удерживая за руки. Глаза Эла теперь горели ненавистью и отчаянием. Парень сошел с ума, получив отказ от женщины. — Отпусти меня, сейчас же! — Я пыталась его оттолкнуть. — Эл! — Никогда, душа моя. — Шептал он, приближаясь своими губами ко мне. — Никогда. Собрав все силы в удар, я сделала резкий толчок. Эл отступил на пару шагов, и мне этого было достаточно, чтобы выхватить нож с ящика. Я с уверенностью глядела в глаза того, кто сейчас с неким удовольствием поглядывал на мою персону. Элу нравилось, что я сопротивлялась — псих похуже Фейда. — Моя милая Доротея. Ты думаешь, меня остановит этот нож? Не став более думать, я бросилась в сторону выхода из дома, но меня перехватили в гостиной, роняя на деревянный пол. Ударившись спиной, я болезненно простонала, тут же отползая на пару метров от парня. Было страшно. Страшно за свою жизнь, конечно же. — Ты так наивна. Думаешь, что, позвав на помощь, меня сразу же заберут на суд? — Он присел на корточки, чуть склонив голову в бок. — Или, что Фейд прибежит тебя спасать, как принц на белом коне. А я тебе скажу, что будет. Как только ты окажешься в его власти, он изведет тебя как всех своих шлюх. Не будет в твоей жизни больше света, любви и радости. Будешь гнить на Гьеди Прайм в покоях этого идиота, пока он на твоих глазах будет насиловать очередную служанку. Готова ли ты это терпеть? А здесь тебя ждет любовь и благополучие. Наши дети будут такими красивыми, Доротея. — Убери свои руки от меня! — Крикнула я. — Никогда. Он набросился на меня сверху, пытаясь заломить руки и выбить из них нож. Но Эл забыл, что я росла будущей герцогиней, и наличие базовых навыков защиты всегда сопровождало меня в течение жизни. Быстро собравшись с духом, я сделала четкий удар между ног врачевателя, дезориентируя того на пару секунд. Но страх был выше, поэтому еще сильнее испугавшись за его дальнейшие действия, я поднялась на колени и сделала один резкий выпад в его сторону, вонзая нож в шею парня. Кровь быстро потекла по оружию и моим рукам, а ошарашенный Эл поднял на меня свои глаза. Последнее, что я осознанно видела, это его улыбку. Улыбку истинного психа. Он упал лицом в пол, от чего я резко подлетала на ноги, наблюдая за тем, как под телом трупа расплывается большая лужа крови. Эл умер. Его убила я.***
Я находилась в своей спальне, пока под руководством Фейда проводилась уборка в гостиной. Он, вспомнив, что все еще является на-бароном, решил проявить свои управленческие качества, взяв все хлопоты на себя. Я лишь, находясь в объятиях одной из врачевательниц, пустым взглядом смотрела на приближающийся закат над морем. — Они должны вызвать ментата из резиденции для проведения допроса. — Фейд вошел в комнату, внимательно осматривая меня. — Приведите ее в порядок и дайте успокоительное. — Хорошо. — Врачевательница, аккуратно поднявшись со мной, увела нас в ванную комнату. Фейд же остался ждать. Я не знаю о чем он думал. Хотелось бы верить, что он беспокоился обо мне, но это было маловероятно. Только ближе к ночи приехал Григорий. Около пятнадцати минут занял их разговор с Фейдом, после чего его пустили ко мне. Заприметив родное лицо, я тут же бросилась в его объятия, срываясь на горький плач. Григорий крепко прижимал меня к своей груди, что-то нашёптывая на ухо, пока я, оседая от переизбытка эмоций, сквозь слезы пыталась попросить прощения за свой проступок. Фейда не пустили к нам. — Моя госпожа, все будет хорошо. — Шептал ментат, присаживаясь со мной на пол. — Мама знает? Отец? — Утирая нос рукавом халата, я с надеждой смотрела в глаза мужчины. — К сожалению, да. — Ответил Григорий. — Но они в курсе всего, и не винят тебя. — Я убила человека! — В целях своей защиты. — Я могла бы убежать! — Но ты защитила себя как истинный воин Нарвы. — Он схватил меня за голову, всматриваясь в мои глаза. — Никогда не смей тащить этот груз на себе. — Я хочу домой. — Шептала я, заливаясь слезами. — Я устала, Григорий. — Тебе нужно отдохнуть, милая. Я сюда не допрос приехал проводить, а тебя увидеть, чтобы все мы были спокойны за тебя. — Он начал покачиваться из стороны в сторону. — Давай-ка уложим тебя спать, и я расскажу тебе что-нибудь интересное, как в детстве. — Давай. — Я активно закивала, поднимаясь с пола и укладываясь под теплое одеяло на кровати. Григорий сел на край, подбивая мне подушку и мягко улыбаясь. — Что хочешь узнать? — Как вы там с мамой. Я видела ее взгляд, когда она рассказывала про тебя. — Я чуть улыбнулась, стараясь переключиться на другую тему. — Между вами что-то есть? — Пока рано об этом говорить, маленькая госпожа. Но, может что-то и есть, только отцу не говори. — Он заговорчески подмигнул мне, и я кивнула в знак согласия. — А как в целом семья? — По тебе очень тоскует матушка, и все ждет, когда через несколько месяцев ты вернешься домой. Есимира, на удивление, отличная герцогиня. У меня нет к ней претензий. Ее дочь все еще в школе Гессера, а твоего младшего брата направили учиться в местную школу военных. Все идет свои чередом, только иногда мы все тоскуем по тебе, собираясь по праздникам за общим столом. — А папа? — Он всегда внимательно читает отчеты о твоей работе. И, даже, повесил один из них в своем кабинете, когда узнал, что ты с отличием закончила подготовку и приняла сан врачевателя. Он вспоминает о тебе с улыбкой на лице, приговаривая, что ты его лучшее творение. И я засыпала, устававшая от этого поистине тяжелого дня. — Врачевательница Йо, господин ментат! — услышала я голос женщины, а после глухой стук об пол. Тут же подскочив с места, я выбежала в гостиную, где на меня уставилась врачевательница, уводя пальцем в сторону на-барона. Переведя свой взгляд следом, я увидела Фейда, что упал в обморок, чуть не повредив голову. Тут же подлетев к его телу, и переложив его голову на свои колени, я начала проводить осмотр тела. — Патология слишком быстро развивается. — Через несколько минут сказала я. — Готовьте все для операции. Настало его время.