***
Когда она проснулась, то её глазам открылись высокие выбеленные арки больничного потолка. Был уже вечер, на стенах слабо горели свечи, их пламя колыхалось, подобно танцу маленьких огненных фей. Рядом с её кроватью сидела Тэффи с букетом из чёрных лакричных конфет. Такую гадость во всём Хогвартсе любила только Лилит. — Ты очнулась! — радостно сказала Тэффи и обняла подругу. — Тебе на ногу наложили несколько швов, ты знаешь? — Теперь знаю, — ответила Лилит, шевельнув ногой и ощутив на ней тугой бинт. — Ну жить буду небось. Погоди…а у тебя разве сегодня не должно было быть поезда? Следующий рейс только завтра вечером… Тэффи улыбнулась и положила сладкий букет на постель Лилит. — Не страшно, поеду позже. Я всё равно не смогла бы уехать, зная, что с тобой что-то стряслось… Ты как вообще в лесу оказалась? Я слышала от мадам Помфри, что тебя в больничное крыло сам Снейп принёс. И твоя нога выглядела…ужасно. «Всё же сделал, как и хотел», — подумала Лилит и покраснела. Она вдруг вспомнила, что он сказал ей и что она говорила ему. То самое чувство, состоящее из стыда и отвращения, вернулось вновь и от него изрядно подташнивало. — Я, наверное, днём задремала и залунатила. Ты же знаешь, что я хожу во сне. Видимо, не привязала себя к кровати, забылась… — Хм… А кто же тебя так поцапал? — Я не помню, — продолжала врать Лилит. Пока она не хотела рассказывать подруге, что в последнее время как будто сблизилась с их преподавателем зельеварения, поскольку эта тема сильно её стесняла. — Я думаю, что во сне же распорола ногу об какую-нибудь острую каменюку или ветку. Со мной так тоже часто бывает… Тэффи смотрела на неё внимательно, серьёзно, как будто пытаясь прочесть её истинные мысли. Не всегда ей было понятно, что на уме у её северной подруги, зачем она говорит или делает некоторые вещи, например, смешивает яды, ищет всякую в округе дрянь, читает пыльные странные книги… Ей, южанке, было приятнее говорить с ней об имбирных печеньях, о симпатичных мальчиках, занятиях с мадам Трюк на метле. Что их вообще объединяло, кроме родины и учёбы в Хогвартсе? Быть может, любопытство и некоторое свободомыслие, любовь к знаниям, а также обособленное положение в группе: Тэффи для факультета Слизерин была слишком мягкая и старательная, как будто пришла из Гриффиндора, а Лилит — чересчур нелюдимая и нервная. Видимо, именно из-за того, что они являлись практически полными противоположностями, они до сих пор и дружили друг с другом. Однако сейчас Тэффи ощущала, что подруга как будто постепенно отдалялась от неё… — Ты, случаем, ничего в последнее время не скрываешь от меня? — прямо спросила она. Лилит покраснела и подняла на подругу сверкающие глаза. — У меня на душе творятся какие-то странности и мне неловко о них пока говорить… Прошу, потерпи ещё немного, пока я не приведу все мысли в порядок и не буду готова тебе всё рассказать. Ты для меня единственный человек в Хогвартсе, который может меня понять. И я очень ценю то, что ты для меня делаешь. Спасибо, что навестила меня… Тэффи покачала головой и с улыбкой вздохнула: — Ну что с тобой делать! Ладно, я подожду, когда ты придёшь в себя. Хоть мне и не хватает наших разговоров по душам, — Тэффи спохватилась. — Ой, как поздно! Ты, наверное, хочешь отдыхать? — Немного… — Я приду завтра днём. Ну, не скучай! — А я буду тебя ждать. Мне, в принципе, ничего другого не остаётся на протяжении целой недели, не меньше, — усмехнулась Лилит в ответ уходящей Тэффи. Через минуту она осталась совершенно одна в пустой и тихой палате. На пол падали косые лучи лунного света и ночной лазарет выглядел для Лилит, как морг. Девушка натянула на себя тонкое одеяло и закрыла глаза. Её тянуло в дрёму и перед глазами начинали мелькать образы сегодняшнего безумного вечера. Ни дня не проходит без происшествий в Хогвартсе… Однако в один момент её вдруг охватило жуткое ощущение, что на неё пристально смотрят. Лилит открыла глаза и вздрогнула: из тьмы на неё смотрели чёрные, как смола, глаза декана. Он был похож на страшную кладбищенскую статую. — Так вы ещё не спите, мисс Сомнамбулис, — заключил Снейп, оставаясь в тени. — Как я и думал… Лилит было очень стыдно, но она заговорила. — Профессор, прежде, чем вы скажете, что отчисляете меня из Хогвартса, я скажу, что многое из того, что я наговорила вам в лесу, было сказано мной необдуманно. Я не прошу вас оставить меня, ведь я понимаю, что дальнейшее обучение при совершенном мной поступке просто невозможно. Я прошу лишь не трогать Тэффи, она ни в чём не виновата перед вами, вы были правы, — всё, что делала тогда она, придумала делать я, идея зелья тоже была моя… Это была глупая детская шалость и я рада, что она хотя бы не получилась. Я…очень прошу у вас прощения, хоть и не имею никакого права на него надеяться. А ещё я только сейчас вспомнила, что не поблагодарила вас за то, что вы спасли меня в Запретном лесу… В груди у неё всё сжалось и было до невозможного дискомфортно. Прежде она не оказывалась в ситуации более неловкой, чем эта. Она бы предпочла провалиться сквозь землю, чем находиться сейчас со Снейпом хотя бы ещё одну минуту. Её давило молчание Снейпа, ей хотелось, чтобы он ушёл или хотя бы что-то сказал. Она не понимала, зачем же так надолго и с таким наслаждением он пришёл её мучать… Она украдкой глянула на него и вдруг поняла, что с лица Снейпа всё это время не сходило насмешливое выражение. И что же значит эта усмешка? Издевается? Радуется её унижению? — Поразительно, мисс Сомнамбулис, — наконец заговорил Снейп и его томный голос слегка отозвался от высоких потолков лазарета, — неужели вы снизошли до раскаяния? Должно быть, вам многого стоит пересиливать свою гордость, говоря мне т а к о е… Он медленно обошёл её кровать и сел рядом, на стул у изголовья. Лилит с опаской проследила за ним. — Я согласен со всем, что вы сейчас озвучили, кроме одного момента. Я пришёл к вам в палату не с тем, чтобы отчислять, хотя, быть может, и стоило бы, с учётом, какой кавардак в последнее время вы устраивали. И всё же знайте, что основная цель моего позднего визита, — это… извиниться перед вами. — Как? — Лилит не поверила своим ушам и удивлённо захлопала ресницами. — Но я же… но почему? Снейп нервно мотнул головой. Ещё неизвестно, кому из них труднее было перешагивать через свою гордость! — Конечно же, я увеличил вам часы отработок у мистера Филча вдвое, так что считайте, что ещё легко отделались… Не сбивайте меня с мысли и просто послушайте. Я хотел сказать, что, когда вы отключились на моих глазах, то я был ужасно…озадачен. (Конечно, он не смог сказать «напуган», хотя по выражению его лица подразумевалось именно это). Я подумал, что вы не выдержали давления с моей стороны и поспешил отнести вас к мадам Помфри. Если бы промедлил, то вы бы могли лишиться ноги и восстановить её уже было бы нельзя никакими заклинаниями — так она сказала… Снейп схмурился, продолжительно вздохнул и направил свой вечно задумчивый взор в ночное небо. — Я весь день размышлял о том, как мы оба пришли к этой ситуации. Мисс Сомнамбулис, скажите мне, вы знаете, зачем вообще нам было играть в это бессмысленное сопротивление на протяжении четырёх лет? Нет? А может, вы просто не думали, как и я? Лилит смотрела на сидевшего около неё Снейпа и думала, что он ей просто снится. А он продолжал… — Мне казалось, что меня раздражает в вас ваша заносчивость, упрямство и хамство, ваше желание делать мне всё наперекор. Тем не менее, я всё же ясно видел, что вы отличаетесь от своих сокурсников не только лишь сомнительным поведением. Я помню, как на первом же моём уроке вы отличились, задавая крайне странные и неподходящие вашему курсу вопросы, а потому в группе я запомнил вас первой. И дальше почти на каждом моём уроке вы делали что-то, что так или иначе привлекало моё внимание. Тогда это сильно выводило меня, ведь я никогда не испытывал симпатии к маленьким выскочкам. И только недавно я стал задаваться вопросом: ведь вы же неспроста вели себя так вызывающе именно на моих дисциплинах? Вы что-то хотели мне таким образом сообщить, да, Лилит? Та, может, была бы и рада ему ответить что-то вразумительное, но находилась в таком шоке, что даже забыла, как произносить слова: Снейп впервые в жизни говорил с ней по-человечески. Получив от Лилит лишь удивлённое лицо, Снейп снова уставился в небо. — Я помню, как сам был в вашем возрасте и учился здесь, в этих самых стенах, на нашем с вами факультете. И до сих пор не могу забыть, как мне не хватало признания со стороны важных мне учителей, хотя мои таланты, я знаю, были им очевидны. Для них всех я был замкнутым подростком со странными идеями, которые никто не понимал и не хотел понимать… Не находите ли вы что-то похожее и в вашей истории? Тот ухмыльнулся, а Лилит покраснела и в очередной раз только промолчала. Она была слишком взволнована, ведь Снейп подходил к тому, что она желала услышать все эти 4 года… — Я думаю, что ученики должны быть умней своих учителей. Поэтому я обещаю, что буду внимательнее к вам и вашим достижениям. Вы уже должны были заметить, что я не из тех преподавателей, которых удовлетворяет посредственность, поэтому я и не беру в свою группу на 6 и 7 курс студентов, имеющих по моим дисциплинам оценку ниже, чем «отлично». Так как я вижу в вас огромный потенциал, то позвольте сказать вам, что на данный момент вы являетесь лучшей моей ученицей на вашем 4 курсе. Я очень прошу вас хорошо доучиться до старших курсов, чтобы вы смогли попасть в мою профильную группу по зельеварению. И после выпуска, при благополучном стечении всех обстоятельств, вы станете моей ассистенткой и будете учиться у меня преподаванию зельеварения. Я был бы… весьма рад такому исходу. — Профессор, я… Вы не шутите? — У Лилит от эмоций даже задрожал голос. — Я абсолютно серьёзно, мисс Сомнамбулис. Но за это вы должны выполнить мою просьбу: доучитесь спокойно и больше не попадайте ни в какие сомнительные истории, вроде этой. Вам всё ясно? Лилит кивнула, не поднимая глаз на профессора — она не могла показать ему, что у неё слезились глаза. Только не ему, не сейчас… Снейп поднялся со своего места. — Тогда разрешите откланяться. Встретимся на занятиях после весенних каникул. Даже не вздумайте опоздать на мою следующую лекцию. Он успел только развернуться в сторону выхода, как Лилит тихо проговорила: — Я не верю, что вы не злитесь на меня…ведь я же…я… Почти у выхода Снейп остановился и склонил голову в её сторону. — Нет, — твёрдо ответил он, — я не злился на вас. Никогда. И сейчас не злюсь. Доброй вам ночи… Лилит проводила декана своими влажными заворожёнными глазами, пока он не завернул за угол и окончательно не исчез в темноте Хогвартса. В её белой голове снова закопошились мысли, мысли новые, странные, волнительные, не дававшие ей спать до самого утра. Ей казалось, что в груди у неё теперь что-то потихоньку теплело…Урок 7. "Как мы до этого дошли?"
31 марта 2024 г. в 00:09