Семья

Юрий нервно потерал переносицу и сжимал глаза из-за перенапряжения. Его тело устало. За последнее время он часто проводил время за компьютером, в котором решал вопросы, связанные с его работой. Стараясь сконцентрировать свои мысли на отчётах Юра вглядывался в цифры и соотносил поставленные задачи с их выполнением. В горле пересохло и он потянулся за кофе, но тело неожиданно вздрогнуло. На плечо брюнету легла теплая, мужская рука. — Ты опять перерабатываешь? — с слышемой долей грусти утвердил Константин. Юра посмотрел на настенные часы и понял, что сидит за работой слишком долго и за это время Константин успел вернуться с прогулки. — Не похоже на тебя. — Как с Катей погулял? — переводит тему Татищев, не желая поднимать глаза на собеседника. — Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Костя, поворачивая подбородок возлюбленного к себе. — Серёжа стал вести себя слишком странно — Юрий закрыл ноутбук и положил свою голову на плечо Уралову. — Он не приходит домой и шляется где-то по подъездам своих друзей! Разве это нормально?! — резко поднявшись он направился в сторону кухни. — У меня там телефон лежит, сейчас я наберу этим выродкам! Уралов поспешил за брюнетом и загородил проход на кухню собой. Он сжал его руки и начал расцеловать запястья. Только таким способом он мог полностью выбить дурь из головы Юры. Жест стал для них душевным, нежели интимным. — Тише, успокойся — шептал Костя, оторвавшись от кистей Татищева. — Ты просто устал — Уралов почти успел прикоснуться к заветным, пострескашимся губам, но услышал детский возглас. — Пап, вы там чего? — кричал жалостливый, девчачий голосок со стороны коридора — Мне долго ждать? Смущение мгновенно опалило щеки у обоих. Прикусив губу Костя пальцем показал в сторону, откуда шел звук. Этот жест являлся намеком и напоминанием о том, что второй ребёнок тоже требует к себе внимания. — Потом мы с тобой спокойно обсудим то, что происходило у вас во время нашего с Катей отсутствия, хорошо? — он приобнял его за талию, выражая немую поддержку. — Сейчас иди к дочке. — Бегу, Катенька! — крикнул брюнет, понимая, что девочка утомилась от прогулки и требует заботы. Константин смотрел на своего возлюбленного и не мог успокоиться. Чтобы Юрий начал себя так вести, должна быть резкая причина. Юра не относился к агрессивным людям и всегда проявлял спокойствие по отношению к своей семье. Сергей был не простым ребёнком, но мужчина никогда не реагировал так остро на любые проделки своего сына. Окунаясь в свое детство он вспоминал, что сам был трудным подростком и в любых конфликтах всегда стоял за своего ребёнка. «Что тут происходит?» — мысленно задал вопрос Уралов, проходя в гостиную. «Черт!» — мысленно воскликнул он, видя пролитое кофе на полу. Видимо в момент эмоциональной вспышки оба не заметили опрокинутого напитка. Костя любил чистоту и часто указывал Юре на любую пылинку, которая находилась в их доме. Юра реагировал на эту черту характера в своём возлюбленном с гневом. Большинство скандалов происходило по бытовым причинам, однако по итогу вся семья брала приборы для уборки и начинала отмывать квартиру до блеска. Даже Катя старалась протирать пыль на подоконнике, но опрокидывала цветок. Сергей посмеивался над своей сестрой и помогал всё убрать, чтобы родители не заметили маленького проступка, но оба взрослых мужчин находились за дверью и немного посмеивались с неуклюжести своих детей. Воспоминания о своей семье растопили сердце Уралова и он улыбнулся во все зубы, не смея скрывать свои эмоции. Он дорожил своей семьёй и любил её больше всего на свете. Константин отправился за шваброй, чтобы затереть пролитый напиток, но на полпути увидел на диване разбросанные бумаги. «Юра так с документами не обходится» — промелькнуло в голове у мужчины и он взял в руки первую попавшуюся бумагу, на которой было написано: «Дело о ограничении в родительских правах…» Сердце Уралова на доли многновения остановилось. Он задержал дыхание и сжал в руках ненавистные бумаги, перечитывая строку из раза в раз, надеясь на другой результат. Он не понимал что написано в документах. Он не хотел этого понимать. — Ты увидел? — оперевшись о дверной косяк спросил Юра, подходя к возлюбленному. — Это то о чем я говорил тебе. Константин ничего не отвечал. Он стоял как вкопанный и не воспринимал слова, которые были обращены к нему. В его глазах скопились частицы слёз и образовался ком в горле. Он старательно скрывал своё горе. — Что произошло, чёрт возьми? — дрожащим голосом спросил он, оборачиваясь к Юре. В выражении его лица виднелось отчаяние. Брюнет разделял чувства стоящего и первым делом крепко обнял его. — На нас написали заявление — тихо говорил Юра. Он не хотел произносить эти слова громко. Он не хотел их произносить в своей жизни — Завтра пойду разбираться… — Где Серёжа?! — Костя прервал собеседника, не желая слушать продолжение. — Временно в детском доме — по телу прошла дрожь и слезы усилились. Юра думал, что за сегодня его горе уже истрачено, однако сердце снова больно царапало изнутри и на лице снова появились дорожки слёз. — Кто заявление написал? — яро спросил Уралов, отстраняясь от цепких объятий. — Поедем за ним! — Погоди ты! — выпуская гневные эмоции крикнул на Константина тот. — В это и заключается вся проблема…- фразу больно произносить. — Заявление на нас написал сам Сережа.