Другой Шинигами

Рангику Мацумото появилась на большой и широкой улице. Её сознание включилось мгновенно. Несколько мгновений она осматривалась вокруг, пытаясь понять, что происходит и где она. В её сердце зародился страх, когда она осознала, что окружающая обстановка ей полностью неизвестна. Этот небольшой городок казался странным и незнакомым. Узкие улочки, покрытые брусчаткой, вились между невысокими, аккуратно выстроенными домами с мягкими изгибами крыш. На улицах царило спокойствие утренних часов, и лишь редкие прохожие спешили по своим делам, не обращая внимания на маленькую девочку в углу. Внезапно Рангику заметила своё отражение в небольшой луже. Она наклонилась ближе, чтобы рассмотреть его. Отражение показало ей лицо маленькой девочки с широко раскрытыми глазами, полными испуга. Она оценила себя на 5-6 лет, что ещё больше усилило её беспокойство. Короткие, вьющиеся волосы, большие, выразительные глаза, и маленькое, немного потерянное лицо. Рангику пыталась вспомнить что-то из прошлого, но её память была пуста, оставляя её одну на один с неизвестностью и страхом перед незнакомым миром. Чувствуя себя потерянной и одинокой, девочка начала медленно шагать по узким улицам городка. Она наблюдала за его жителями и вскоре заметила, что не всё здесь так спокойно, как казалось на первый взгляд. На её глазах развертывалась картина угнетения и бедности. В углах улиц валялись оборванные и грязные дети, нищие протягивали руки за милостыней, а на их лицах читалось отчаяние. Она прошла мимо тёмных переулков, где мелькали фигуры преступников, торгующих запрещёнными веществами и угрожающих тем, кто осмеливался вмешаться в их дела. Встречались и банды, чьи члены жестоко обращались друг с другом, а их грубые лица не предвещали ничего хорошего. Вдруг её внимание привлекли странно одетые люди. Они были облачены в традиционные кимоно и обуты в гэта. Некоторые из них носили катаны и другое оружие, что делало их внешний вид ещё более угрожающим. Они ходили группами, беседуя между собой, и их внимание, казалось, было сосредоточено на поддержании порядка, но их методы казались Рангику суровыми и безжалостными. С каждым шагом Рангику всё больше ощущала, как окутывает её атмосфера страха и безнадёжности этого места. Город, с его бедностью, преступностью и насилием, казался ей чужим и опасным. Она с трудом понимала, как такое место может существовать, и чувствовала, что ей нужно как можно скорее отсюда уйти. Но куда идти, она не знала, и это делало её ещё более испуганной и одинокой. На одной из грязных улиц мрачного городка, где постоянный гул суеты и шума беспорядочно смешивались с пронзительными запахами мусора и разложения, Рангику столкнулась с одним из местных преступников. Его фигура выделялась в толпе: высокий, с сухощавым, но крепким телосложением, он был одет в потрёпанные, грязные одежды, которые когда-то могли быть цвета хаки. Его лицо, с покрытыми шрамами щеками и глубоко посаженными глазами, излучало угрозу. В его взгляде, цепляющемся за Рангику, читалась настороженность хищника, оценивающего свою добычу. Глаза его были цвета мутного болота, а в углах рта заметно играло зловещее выражение, дополненное неровной, желтоватой улыбкой. По его одежде было видно, что он недавно участвовал в драке: на одном из рукавов был свежий разрыв, а на коленях брюк — следы грязи. — Эй, девочка, — начал он, смотря на Рангику с явным интересом. — Где твои родители? Ты здесь одна? Рангику стояла молча, охваченная страхом. Она чувствовала его неприятный запах, исходящий от него, который усиливал её беспокойство. — Ну, говори же, — настаивал преступник, приближаясь к ней всё ближе. — У тебя есть друзья или родственники поблизости? Преступник стоял так близко к Рангику, что она чувствовала его дыхание на своём лице. Несмотря на охвативший её страх, она не могла издать ни звука. Её горло было пересохшим, а сердце бешено колотилось в груди. — Ответь мне! — настаивал мужчина, его грубые руки сжимали её хрупкое плечо. Его голос был низким и угрожающим, а запах табака и старой одежды становился всё сильнее. — Откуда ты взялась? Кто твои родственники? Рангику чувствовала каждый вдох преступника, который обжигал её кожу. Она старалась не смотреть ему в глаза, но чувствовала на себе его хищный взгляд. И тогда, словно что-то внутри неё щёлкнуло. Собрав всю силу в своём маленьком теле, Рангику резко вырвалась из его хватки и пустилась бежать. Её ноги несли её по узким и грязным переулкам, в попытке скрыться от преследователя. Каждый шаг Рангику был охвачен страхом и решимостью. Она извивалась между улицами, стараясь затеряться в лабиринте заброшенных домов и тёмных углов. С каждым шагом её сердце билось всё сильнее, наполняя её тело острым чувством выживания. Рангику бежала, её дыхание было учащённым, и каждый шаг отдавался в ушах как громкие удары сердца. Мокрые булыжники под ногами делали бег нестабильным, и в один момент она поскользнулась. С громким стуком Рангику упала на холодный мостовой, ощущая, как боль от удара рассекает её тело. На секунду она лежала на земле, пытаясь перевести дыхание и собраться с силами. Вокруг неё было тихо, только её тяжёлое дыхание разрывало тишину. Она знала, что должна встать и продолжить бегство, но страх и боль на мгновение остановили её. Собравшись с силами, Рангику поднялась и снова рванула бежать, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть, не идёт ли за ней преследователь. Её ноги двигались автоматически, унося её всё дальше и дальше от места падения. Но её страхи оправдались. Преступник не был один — у него были друзья. Из углов и тёмных переулков появились другие фигуры, каждая из которых выглядела так же угрожающе, как и первый. Они быстро окружили Рангику, перекрывая все пути для бегства. Они громко смеялись и шептали друг другу, наблюдая за её испугом. — Смотрите, маленькая девочка думала, что убежит, — сказал один из преступников, его голос звучал грубо и насмешливо. Рангику попыталась найти выход, но было уже поздно. Один из преступников схватил её за руку, крепко держа. Она пыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной. Остальные подошли ближе, их лица были наполнены злорадством и насмешкой. — Куда ты собиралась, малышка? У нас тут свои правила, — злорадствовал другой. Рангику почувствовала, как её сердце тонет в отчаянии, понимая, что её побег окончен. Резкий удар, и девочка потеряла сознание. Рангику Мацумото очнулась в тускло освещённом подвале. Единственный источник света, маленькое окошко на уровне земли, едва проникал в эту мрачную комнату. Она медленно подняла голову, пытаясь сориентироваться в новой обстановке. В помещении, кроме неё, находились другие дети. Они сидели по углам, казалось, погружённые в свои мысли и страхи. Некоторые из них обернулись на шорох, но быстро отвели взгляд, словно боясь вступать в контакт. Рангику попыталась встать, но тут же почувствовала тяжесть вокруг шеи. Она провела руками по горлу и обнаружила железный ошейник, который плотно обхватывал её шею. Она попыталась его сдвинуть, но безуспешно — ошейник крепко держался на месте, вызывая ощущение скованности и беспомощности. В подвале царила тишина, нарушаемая только еле слышными шепотами и всхлипами других детей. Рангику оглядела помещение в поисках какого-либо выхода или предмета, который мог бы помочь ей освободиться, но всё было тщетно. Она подошла к одному из детей, мальчику, который сидел, обняв колени. — Привет, — тихо начала она, но мальчик только вздрогнул и отодвинулся подальше, не поднимая взгляда. Страх вновь начал окутывать её. Она села на холодный пол, обняв колени, и старалась подавить в себе панику. В её голове крутились мысли о том, как оказаться в таком месте, и что ждёт её впереди. В один мрачный, холодный вечер в подвал вошёл массивный мужчина с грозным видом. Его кожа была бледной, а жирные складки на лице тряслись с каждым его движением. Он властно размахивал крупной палкой, приказывая детям выстроиться в ряд. — Меня зовут Ким Джакон, — грубо объявил он, его глубокий голос отдавался эхом по тесному пространству подвала. Ким окинул детей медленным, взвешивающим взглядом, словно оценивая каждого из них. Затем, с некоторым удовольствием, он вытащил из ряда одну девочку и потащил её за собой вверх по лестнице, оставляя за собой звук тяжёлых шагов. Рангику, сидевшая среди других, почувствовала леденящий холод страха, понимая, что происходящее несёт в себе угрозу. Питание в подвале было ужасным. Вязкая, бесцветная масса без всякого вкуса — это было всё, что им предлагали. Но каждый из детей инстинктивно понимал, что им нужно есть, чтобы выжить, несмотря на отвратительный вкус пищи. Рангику заметила, что её потребность в пище казалась более острой, чем у остальных. Когда она не ела, её голод казался нарастающим и непреодолимым, словно в её животе зияла пустота, которая могла превратиться во что-то ужасное и неудержимое. И так продолжалось каждый день. Иногда в подвал приводили новых детей, но никто не спешил общаться или разговаривать. Кроме этого, Ким забирал то одних, то других, и после этого уже никто не возвращался. Иногда до них доходили крики с верхних этажей, и это пугало больше всего, заставляя думать о побеге. Рангику ощущала, что очень скоро придёт её очередь. В тусклый свет подвала внезапно ворвался Ким Джакон, его лицо искажено испугом и паникой. Его обычное высокомерное спокойствие исчезло, оставив место для очевидного ужаса. — Все выстраивайтесь, быстро! — проревел он, его голос отдавался громким эхом по мрачному помещению. Дети немедленно повиновались, выстроившись в ряд в ожидании неизвестного. Ким Джакон быстро пробежал взглядом по всем, и его взгляд остановился на Рангику. Он резко подошёл к ней, хватая и присоединяя к её ошейнику тяжёлую цепь. — Ты идёшь со мной, сейчас! — прошипел он, не обращая внимания на её испуганный взгляд. Джакон начал жёстко тащить Рангику за собой, цепь грубо дергала её за шею, заставляя двигаться быстрее. Рангику пыталась не отставать, но её маленькие ноги едва поспевали за быстрыми шагами мужчины. Она пыталась сориентироваться, понять, что происходит, но ужас и паника, которые исходили от Джакона, окутывали ее, заставляя сердце бешено колотиться от страха. Когда Ким Джакон резко вытащил Рангику на улицу из мрачного подвала, её глаза мгновенно ослепило яркое солнце. Она прикрыла лицо рукой, пытаясь адаптироваться к резкой смене освещения. Воздух на улице был свежим по сравнению с затхлостью подвала, и Рангику на мгновение отвлеклась от своего страха, вдыхая глубоко. И тогда она увидела его. В ореоле солнечного света стоял человек в черной униформе шинигами, на плече которого красовался знак «четыре». Он был поразительно красивым, его внешний вид словно отражал силу и благородство. Его волосы слегка колыхались на ветру, а его глаза казались глубокими и проницательными. В этот момент Рангику почувствовала, как её сердце замирает. Это было что-то большее, чем просто восхищение или удивление. Она почувствовала странное тепло, распространяющееся по её телу, ощущение, которое она никогда раньше не испытывала. В её молодом сердце зародилось чувство, которое можно было описать только как любовь с первого взгляда. Ким Джакон, не обращая внимания на её реакцию, продолжал тащить её за собой, но в тот момент в её голове уже не было места страху и боли. Всё, что она могла видеть, это таинственного парня, стоящего в ореоле солнечного света, словно существо из другого мира. А ещё в нём было что-то такое, к чему ей хотелось тянуться. Она не слышала, о чём они говорят. Рангику даже не обратила внимание на то, как тот мужчина обходит странный ящик. Девочка стояла, всё ещё несколько ослеплённая солнечным светом, когда вдруг парень в черной униформе сделал нечто невероятное. Он поднял руку, и из неё вырвался поток странной силы, которая была ей совершенно незнакома. Эта сила, видимая лишь в виде мерцающего света, окружала его, создавая ощущение мощи и власти. Рангику почувствовала странное покалывание в воздухе, вибрацию, которая казалась ей одновременно и страшной, и завораживающей. Она никогда раньше не чувствовала ничего подобного и не могла понять, что это за сила. Но она явно ощущала, что эта энергия связана с парнем перед ней, как будто она была частью его сущности. Когда парень в черной униформе подошел к Рангику, она почувствовала волнение и беспокойство. Ее сердце бешено колотилось, и она внимательно следила за его каждым движением. Сначала он осторожно приблизился к ней, и без слов, с легкостью и уверенностью разорвал железный ошейник, который сковывал ее шею. Рангику чувствовала, как напряжение покидает ее тело, и в этот момент она не могла сдержать свои эмоции. Подавленная чувством освобождения и благодарности, Рангику кинулась обнимать парня, закрывая глаза и прижимаясь к его теплому телу. Она ощущала безопасность и защиту в его объятиях. Всё вокруг казалось исчезнуть — звуки, запахи, даже солнечный свет. В тот момент в её мире существовал только этот парень, обнимающий её в ответ. В её голове кружился вихрь эмоций, смешивая страх, благоговение и внезапное чувство близости с этим незнакомцем. Этот момент казался вечностью, в которой Рангику ощущала каждую секунду как целую жизнь, переполненную новыми и неожиданными чувствами. Ничего и никого она не слышала, не видела, не чувствовала, кроме теплого объятия этого парня, который стал для неё светом в темноте её недавнего страха и безысходности. Рангику ощущала, как мужчина осторожно отпускает её из своих объятий, но она всё ещё держалась за его руку, как за последний островок безопасности в мире, который внезапно стал таким жестоким и непредсказуемым. Её пальцы крепко обвились вокруг его запястья, словно боясь потерять это единственное чувство защищённости. Парень в черном обернулся к Киму, произнеся что-то настойчивым, но спокойным тоном. В ответ Ким напуганно поклонился, отступая назад. В этот момент во взгляде мужчины сквозило что-то авторитетное и властное, заставляя Кима уступить без дальнейших споров. Да и вообще… между её спасителем и пленителями было слишком много различий. Следующее, что Рангику почувствовала, — это как он аккуратно поднял её на руки, удивив её этим жестом. На секунду она почувствовала себя лёгкой и беззащитной в его руках. Её глаза вопросительно уставились на его лицо, ища ответов. Но в его взгляде сквозила решительность и обещание защиты, чему она не могла не доверять. Она чувствовала себя в безопасности, будучи на руках у этого незнакомца, и в её сердце зародилась искра надежды на лучшее будущее. После таинственного мгновенного перемещения, Рангику очнулась в лесу, окруженном зелеными деревьями и покрытым мягкой травой. Она почувствовала себя в безопасности, хотя и была слегка ошеломлена. Когда парень отпустил ее руку, она немного отступила назад и уселась на зеленую траву, чувствуя ее нежное прикосновение к коже. — Ты голодна? — спросил парень мягким голосом, который звучал так же умиротворяюще, как шелест листьев вокруг. Когда Рангику протянули хлеб, она осторожно взяла его, ощущая тепло и мягкость корки под своими пальцами. Светло-коричневая корка хлеба была приятно хрустящей, а внутренняя часть оказалась мягкой и влажной, словно свежевыпеченной. Когда она откусила кусочек, вкус был настолько богатым и насыщенным, что каждый кусочек, тающий во рту, казался оазисом вкуса. Этот хлеб был совершенно противоположен той невкусной баланде, которую она ела в подвале. Следом прекрасный мужчина подал ей стакан сока, который сверкал в лучах солнца как драгоценный камень. Сок был ярко-красного цвета, с легкой мутностью, предвещающей натуральность. Когда она приподняла стакан к губам и сделала глоток, вкус был насыщенным и сладким, с нотками свежести, которые мгновенно оживили её сознание и придали сил. Сравнение с баландой было невозможным; это было как сравнивать мутную лужу с чистым горным ручьём. — Как тебя зовут? — поинтересовался парень. Когда Рангику произнесла своё имя, в её голосе звучало нерешительное смущение. В ответ он представился, и его имя звучало для неё как мелодия. Узнав, что он медик, Рангику испытала волнение и любопытство, хотя и не до конца понимала, что делают духовные медики. — Ты не против, если я проведу небольшое медицинское исследование? — спросил он. Рангику кивнула, давая понять, что она не возражает. Парень подошёл к ней, и его рука озарилась легким голубоватым светом. Небольшие раны и порезы на теле Рангику начали исчезать, как по волшебству, унося с собой боль и дискомфорт. Всё это было для Рангику похоже на чудо, и её глаза начали медленно закрываться от усталости и облегчения. С каждым мгновением она всё глубже погружалась в мир снов, чувствуя себя защищённой и ухоженной в присутствии этого незнакомого медика. *** Наблюдая за уснувшей Рангику, я заметил, как на её лице отразилось спокойствие и расслабленность, словно тяжёлый груз был снят с её маленьких плеч. Её спящее лицо выражало мир, который, кажется, она не ощущала уже долгое время. Это навело меня на размышления о собственных чувствах и ответственности, которая теперь легла на мои плечи. Я ощущал себя странно, ведь моя задача была вернуться в Третий Отряд только со скрипкой, а теперь я несу ответственность за шестилетнюю девочку. Это было нечто совершенно неожиданное и непредвиденное, что переворачивало мои планы с ног на голову. В моём мире она стала дополнительной, не запланированной ответственностью, тяготой, с которой я пока не знаю, как справиться. Помимо этого, я ощущал дискомфорт от того, что стал участником сделки с торговцем детьми. Эта мысль вызывала во мне всё больше беспокойства, словно маленький камешек в обуви, который, если его не вынуть, будет доставлять всё больше дискомфорта. Моё участие в этой сделке было нарушением моих моральных принципов, и чем дольше я об этом думал, тем сильнее ощущалось беспокойство и сомнение в своих действиях. Знаете… а почему бы и нет? Как говорят, поход на пару минут. Туда и обратно и всё. Как бы кто-то сказал, приключение на чуть-чуть. Решение пришло быстро: если я хочу хоть немного убрать эту чесотку, то, возможно, мне стоит отправиться прямо сейчас? Вот как странно, вроде бы я души отправляю в сферу в своём внутреннем мире, потом при переходе на уровень банкай выжму их досуха, тем самым получая дополнительные дивиденды, но зато «обмен» с каким-то торговцем людьми задел что-то внутри меня. Удивительно, не так ли? Погрузив Рангику в чуть более глубокий сон, я выставил несколько кидо-барьеров, чтобы никто и ничто не могло потревожить её сон. После этого несколько шунпо обратно в тот городок, чтобы осмотреться. В тенистой улочке, на окраине городка, я стоял, скрытый несколькими кидо, и наблюдал за ужасающим зрелищем. Там, на главной площади, разыгрывался настоящий кошмар. Несколько десятков бандитов, разделённых на группы по двое, облачённые в грязную, кровавую одежду, тащили взрослых и детей к эшафотам, где третий мрачный преступник, напоминающий мясника, безжалостно обрубал головы. Каждый удар катаны сопровождался глухим, мерзким звуком, от которого кровь стынет в жилах. Сцена была словно из самого кошмарного сна: обезглавленные тела детей и взрослых, безжизненно лежали на мостовой, образуя кровавое месиво. Каждый труп без головы убирали в сторону, не обращая никакого внимания на то, что вокруг уже появляются горы. Горы же иногда рассыпались из-за крови, что была смазкой между обезглавленными телами. Жирный главарь бандитов, с которым я до этого общался, тумаками, криками и собственным примером подгонял своих подчиненных. Иногда он, в моменты особенной злости, сам подходил к какому-то пленному и быстро и резко сносил голову или просто разрезал на куски. Как я понял, у него есть совсем микроскопическая капелька духовной силы, которую я сразу же не обнаружил. Именно поэтому он был сильнее всех вокруг и пользовался своими силами. — Быстрее, тупые ублюдки! — кричал он. — А не то этот шинигами вернется, и нам всем капут! Быстрее! И действительно, его подчиненные пытались действовать быстро и не обращать внимания на то, что они делают, словно они не видели никакой проблемы в том, что они делают. Может быть, этот жирный главарь банды за несколько лет им очень сильно промыл мозги. Если раньше я еще размышлял над тем, стоит ли мне резать здесь всех или просто бить точечно, то сейчас я понимаю, что можно не особо думать о невиновных. Тут таких не осталось, потому что бандиты открыли забойню душ в промышленных масштабах, за примерно полчаса зарезав очень многих. Одно резкое движение рукой. Из моих пальцев вырвался мощный поток горячего, яркого огня, яростно вспыхнувший и образовавший ослепительный заряд. Этот огонь, напоминающий разъяренное морское чудовище, рванул вперед с невероятной скоростью, охватывая все на своем пути. Он пожирал дома, беспощадно охватывая их пламенем, превращая древесину и камень в пылающие руины. Живые преступники, которые только что безразлично осуществляли свои мрачные деяния, внезапно оказались перед лицом своего страшного возмездия. Они начали бегать в панике, но пламя было быстрее их, поглощая их фигуры в своих алчных пламенных объятиях. Трупы, которые ранее лежали на улицах, тоже оказались в объятиях пламени, их безжизненные тела уничтожались, как будто стираясь из существования. Когда пламя охватило толстого бандита, главаря этой жуткой операции, он издал пронзительный крик ужаса. Огонь, словно голодный лев, пожирал его, обволакивая каждый уголок его массивного тела. Крики его были отчаянными, наполненными страхом и болью, в то время как пламя нещадно пожирало его одежду и кожу. — А-а-а! Будь ты проклят, шинигами! — его слова были полны гнева и боли, но они быстро тонули в гуле пламени. Жирный главарь удивительным образом сопротивлялся огню чуть дольше, чем другие. Причина этого кроилась в небольшой искре духовной силы, которой он обладал. Заклинание, которое я использовал, было настолько слабым, что даже первокурсник академии шинигами не почувствовал бы от него дискомфорта. Но именно малое количество энергии, которое я потратил на это кидо, делало его идеальным для таких действий. Стоило только прекратить поддержку духовной энергией, как пламя затихло. Только редкие огненные частицы продолжали летать вокруг, намекая на то, что тут было пламя. Но и эти частицы быстро поглотились окружающим пространством, пропадая. Теперь вместо города, тут оставалась черная, выжженная пустыня, и только черные кучи пепла и золы на местах домов напоминали, что тут было что-то ещё. Моё заклинание, конечно, не уничтожило все дома. Некоторые сумели выстоять, и именно в них я нашёл несколько интересных для меня вещей. Первое было небольшой комплект сменной одежды, которая не особенно подходит ребёнку, но это лучше, чем грязная, оборванная роба. В дополнение к этому я достал ещё мыло. Думаю, Рангику захочет привести себя в порядок, а я знаю, что недалеко от нас есть небольшое озеро. Сделаю ей немного счастья, дав возможность помыться. Вернувшись обратно, я совсем не удивился тому, что девочка всё ещё спала. Ведь действительно, мои действия по зачистке городка не заняли много времени. Как и говорил: туда и обратно, полчаса развлечений. Девочка проспала ещё несколько часов, а затем, когда проснулась, выглядела очень смущённой. Не став спрашивать, я дал ей ещё хлеба и сока, которые она сразу же съела. — Так, Рангику, — обратился я к девушке. — Нам пора бы двигаться. — Конечно, Хитоши-сама, — сказала она, пытаясь показать себя взрослой. Выглядело это забавно, но я ничем это не продемонстрировал. — Забирайся мне на спину. Девочка смущённо забралась. Я подхватил ящик, а затем за несколько шагов сюнпо добрался до небольшого озерца. — Господин, Хитоши-сама, — обратилась она ко мне с уважением, но внутри я ощущал её не просто восхищение, а какие-то другие эмоции. — А что вы только что сделали? Как так получилось, что мы были там, а теперь тут… Простите… — Не волнуйся так, — ухмыльнулся я девчонке. — Это называется сюнпо, одна из техник шинигами. Когда-то, возможно, и научишься. — А зачем мы тут? — решила она сама сменить разговор на другую тему. Я вытащил шампунь и сменную одежду. Рангику густо покраснела и смутилась, начав пожимать свои руки. Она не так поняла мой намёк, но я даже не знаю, как ей объяснить, что ничего не заставляю её делать. — Я не буду подсматривать, — хмыкнул я, смутив её ещё сильнее. — Вода будет тёплой. Движение рукой и ещё одно лёгкое кидо, и вода в озере сразу же потеплела. На этот раз кидо было более сложным и прожорливым, потому что нужно было подогреть воду во всём озере. Думаю, выпускник академии сумел бы повторить это кидо, выжав себя полностью. Для меня же это — раз плюнуть. — Простите, — сказала она смущённо. Я только махнул рукой, а затем отвернулся и сказал: — Не волнуйся. Если что, я буду поблизости. Погрузившись в медитацию, я дал ей возможность привести себя в порядок в тёплой воде озерца. Девочка мылась достаточно долго, не собираясь экономить шампунь. У меня было такое чувство, что она совсем не глупенькая. Когда она вышла из воды, она позволила себе немного остыть, а затем оделась в новую одежду, которую я ей достал. — Всё? — поинтересовался я у девочки. Сейчас Рангику выглядела посвежевшей и даже немного отдохнувшей. — Да, Хитоши-сама, — ответила она. Одежда была ей совсем не по размеру, но это никого не смущало. Новая одежда, это лучше, чем грязная роба, в которой её держали в подвале. — Что будешь делать с робой? — поинтересовался я у неё, кивая на грязную одежду. — Я хочу её сжечь, — сказала она. — Не хочу, чтобы она была со мной. — Хорошо, — улыбнулся я. Секунда, и роба вспыхнула красным огнём, что мгновенно превратило её в пепел. — Довольна? — Спасибо, Хитоши-сама, — ответила она, пытаясь казаться взрослой. Но это выглядело крайне забавно. — Хех, — ухмыльнулся я. — Забирайся мне на спину. Девочка взобралась. Вот теперь, когда она была чистенькой, то стало даже приятно нести её на спине. Покачав головой на такие мысли, я сделал шаг и ступил в сюнпо. Теперь можно возвращаться обратно в отряд. От моих шагов и сюнпо Рангику очень быстро уснула. Не скажу, что это меня удивило. Но что есть, то есть. На следующее утро мы остановились, чтобы немного передохнуть и перекусить, а затем снова отправились в путь. Когда мы в следующий раз остановились уже в седьмом районе Руконгая, Рангику рассматривала всё вокруг большими глазами и широко раскрытым ртом. И её понять можно. Не каждый день можно увидеть спокойно и расслабленно ходящих детей, которые не боятся быть угнаны куда-то в подвалы. У самого входа в Сейретей я позволил ей в последний раз посмотреть на Общество Душ, которое принадлежит обычным душам. Сейчас она ступает в мир шинигами. — Ты не скоро ещё выйдешь в Руконгай, — сказал я ей. — Будешь под моим присмотром. Я думал некоторое время над тем, что мне с ней делать. Я мог бы отдать её на воспитание каким-то шинигами-пенсионерам или даже в клан Шихоин на воспитание, но затем подумал. А зачем это сделать? Если подумать логически и посчитать, то Рангику сможет стать сильным шинигами, я это ощущаю прямо сейчас. У неё есть прекрасный потенциал. Зачем мне отдавать другим возможность получить себе сильного подчинённого, если я могу сам её натренировать и воспитать. Когда я достигну банкай и стану капитаном, то мне понадобится сильный и прекрасный лейтенант. Рангику таким стать сможет. Уверен. После этого несколько десятков шагов сюнпо на максимальную дистанцию, игнорируя несколько ребят Второго Отряда, которые мгновение заинтересовались мной, а затем вернулись к своим делам. У входа на территорию Третьего Отряда мы остановились. Два стража увидели меня и поклонились. Только после этого они стали рассматривать девочку на моей спине с легким удивлением. Никто из них не посмел и слова сказать, хотя вопросы в их головах были. Но, думаю, они скоро всё и так узнают. — Куда мы идем? — спросила у меня Рангику. — Я должен вернуть ящик капитану, — сказал я ей и кивнул головой на ящик. — Да и познакомлю тебя с ним. — Аа-а-а, вот как, — ответила она, принимая мой ответ без никаких глупых вопросов. Мы дошли до дома капитана. Роджуро, как всегда, ощущался у себя. Наверное, играет на каком-то инструменте. Главное, чтобы не на кожаных флейтах. Рангику ещё рано видеть такие музыкальные произведения. На проходе нас встретила лейтенант Иба, но как только она открыла рот, то заметила Рангику и сразу же захлопнула его. Закатив глаза, она сказала: — Капитан у себя. — Прекрасно, спасибо, лейтенант. Капитан Роджуро действительно был у себя в кабинете. Я знал, что он меня уже ощутил и ожидает в своём кабинете. Рангику шла, держась за мою руку и при этом с большим интересом рассматривала всё вокруг. — Добрый день, капитан, — сказал я мужчине, заходя внутрь. — Четвёртый офицер, — кивнул тот, улыбаясь. Он увидел в моей руке ящик. — И… — Рангику Мацумото, — ответил ему. — Долгая история. — Ясно, — хмыкнул капитан. Я положил на его стол ящик, и капитан его быстро раскрыл, после чего в его руках появились скрипка и смычок. Затем несколько минут он занимался настройкой, иногда потягивая ту или иную струну. Довольно кивнув, он сыграл какую-то мелодию, а затем положил музыкальный инструмент на небольшую вешалку вместе со смычком. У него уже было несколько других музыкальных инструментов, но вот этот выглядел особенно благородно и дорого. — И так… Хитоши, тебя потянуло на юных девочек? А? — с лёгкой насмешкой поинтересовался Роджуро Оторибаши. — Нет, капитан, — ответил я. — Так уж получилось, что я её забрал у бандита. У Рангику есть талант стать неплохим шинигами в будущем. — Хм, — хмыкнул он, а затем покачал головой. — Как хочешь. Мне всё равно, но ответственность на тебе. — Спасибо, капитан, — ответил я мужчине и сделал лёгкий поклон. Рангику попыталась повторить его за мной, но у неё это получилось несколько неуклюже. Мы покинули кабинет капитана. — Хитоши-сама, — обратилась ко мне Рангику. — А капитан сильный? — Конечно, — ответил я. — Капитан Роджуро — не слабый шинигами. Он был лейтенантом при предыдущем, а затем, когда тот ушёл, занял его место. — А вы, Хитоши-сама, сможете стать капитаном? — спросила она с лёгким интересом. — В будущем да, — ответил я. — Но для этого нужно пройти несколько тестов. В общем, узнаешь об этом в будущем, так что не волнуйся. — Хай, — кивнула девочка. — Четвёртый офицер, — обратилась ко мне лейтенант Иба. — Вижу, что вы вернулись… и даже привели кого-то с собой. — Так получилось, лейтенант, — пожал я плечами. — Рангику, знакомься, это лейтенант Иба. — Рада познакомиться, — ответила она и попыталась поклониться. На секунду мне показалось, что от этого неуклюжего поклона у лейтенанта чуть сердце не остановилось. Ну да, она же фанатка этикета и всех всегда пытается ему обучить. — Меня зовут Рангику Мацумото. — Хорошо, — кивнула женщина и на секунду прикрыла глаза. — Хитоши, я хочу, чтобы ты зашёл ко мне потом. Есть одно дело, которое нужно обсудить. — Понял, лейтенант, — кивнул я. — Оно критическое? — Нет, — покачала головой женщина. — Не особенно, но вопрос нужно обсудить. — Тогда я зайду, когда пристрою Рангику, — кивнул я женщине. — Отлично, — кивнула лейтенант. — Тогда, если что, я буду ждать вас у себя в кабинете. Ну или найдёте меня потом. — Конечно, — кивнул я ей. — Пошли, Рангику. Мы вышли из резиденции капитана, и Рангику посмотрела на меня и поинтересовалась: — Хитоши-сама, а вы сильнее лейтенанта? — В плане личной силы да, — ответил я ей. — Но она лейтенант, а я четвёртый офицер. — Почему? — удивилась девочка. — Потому что она была третьим офицером до этого, а я отвечаю за медицинское обеспечение нашего отряда, — спокойно ответил я ей. — Иногда это даже важнее. — Я поняла, — кивнула девочка, пытаясь выглядеть серьёзно. Но держание меня за руку уж никак не добавляло ей серьёзности, только умиления. Так девочку нужно поселить, накормить и дать новую одежду. А также нужно будет легализировать её на территории отряда. Конечно, никто не будет к ней цепляться, но все же вопросы могут появиться. Как хорошо, что буду главой клиник, у меня есть возможность назначать некоторых разумных на должности. Я такого пока не делал, за все время существования клиники, но сейчас… даже не знаю, какое звание ей придумать. Мы вошли в клинику, что сразу привлекло внимание всех медсестер. Они встретили меня с улыбками, а затем начали несколько хищно, как мне кажется, рассматривать Рангику. Девушка даже немного смутилась от такого внимания и попыталась спрятаться за мной. — Хитоши-сама, — обратилась ко мне Рирука. — А кто такая прячется за вами? — Рангику, — ответил ей. — Моя подопечная и будущая помощница в некоторых делах. — Вот как, — ответила медсестра. — Вы хотите, чтобы мы присмотрели за ней. — Да, было бы неплохо, — согласился я. Медсестры переглянулись, и, как мне показалось, даже начали облизываться, как гиены, увидев сочный кусок мяса. Мне кажется, что я делаю небольшую ошибку, оставляя Рангику под присмотром медсестер. Надеюсь, они не испортят ребенка. Да, не думаю, что они это сделают, медсестры, в конце концов. — Нужно ей подобрать домик, одежду, а также провести небольшую экскурсию, — перечислил я, что нужно сделать. — У меня есть некоторые дела. Ах да, чуть не забыл, нужно ей сделать шеврон со знаком «Стажер». — Можете не волноваться, Хитоши-сама, — заверила меня Рирука. — Мы сделаем все как надо. — Рангику, не волнуйся, — сказал я девочке, которая выглядела немного смущенной. — Девочки являются моими подчиненными. Они помогут тебе во всех вопросах. — Хай, — несколько неуверенно ответила она и вышла. — Меня зовут Рангику Мацумото. Позаботьтесь обо мне, пожалуйста. Мне показалось, что я услышал от кого-то писк: «Кавай». Да нет, показалось, вроде бы. Да, показалось. Сто процентов.