Черт! Ну, почему ты ломаешься.

      Бенджамин Ковалевич, вокалист группы Billy Talent, которая, вроде совсем недавно называлась Pezz. Он был заводным и всегда весёлым парнем, ему нравилось проводить время с группой, которою они создали с его друзьями, но кое-что его сильно смущало - это были его чувства по отношению к одному из его согруппников..       Джон пригласил Ковалевича пить в бар, и Бен естественно согласился, даже не думая о чем-то плохом. После бара они пошли к Джону, так как его дом был ближе. Да и Бен не особо хотел возвращаться домой, там было скучно и одиноко. Зайдя домой к Гэлланту, парни были уже пьяны, и их головы кружились от выпитого алкоголя. Бен как ни в чем не бывало пошёл на кухню. Он вёл себя так, будто бы это его дом и, что, кроме него там никого больше нет. Джон смотрел на это с усмешкой и пытался понять, зачем Бену туда идти. Ковалевич открыл шкаф и нашёл коньяк, про который забыл даже обыватель дома.       -Бен, может не надо.. Мы и так много выпили.       Парень его не слышал и уже был готов открыть бутылку и высушить её. Басист, заметив неладное, подошёл к Бену, схватив его за руку с коньяком, и посмотрев в глаза фронтмена группы, сказал:       -Прекрати, ты же видишь, что ты не в состоянии даже держать её..       Игнорируя замечания Джона, Бенджамин старался вырвать руку из сильной хватки.       -Хватит тебе на сегодня.       Потянув из руки стеклянную бутылку и положив обратно в шкаф, все так же не отпуская Бена, они пошли в комнату, где Джон спокойно посадил Ковалевича на диван и отпустил его руку.       -Наконец-то отпустил, я думал, ты мне руку сломаешь..       Джон снова взял руку Бена.       -Может, тебе понравилось?       Бен был в ступоре и ничего не мог сделать, кроме как смотреть на Гэлланта пьяными глазами, в которых кружилась вся комната. Хотел бы парень опомниться и протрезветь хотя бы на минуту, но тут его губы накрыли чужие, обжигающие и твёрдые. Они впивались в рот вокалиста, что заставляло его отстраниться, но ничего не получалось. Эти губы шли за ним, пока он полностью не лёг на диван, где его сковала сильная ладонь, которая опустилась и вжалась в плечо. Бен хотел вырваться из этого ужаса, он не хотел делать этого с его другом по группе, с тем, кого он считал братом, не более. Джон был настойчив, он высасывал из старшего жизненные силы, и, когда Ковалевич перестал сопротивления, Джон снял с себя футболку и начал раздевать парня, который лежал буквально под ним.       -Может сам все снимешь? Не маленький вроде.       С этими словами Джон привстал, дав пространство Бену. Он сразу же почувствовал, что только сейчас сможет сбежать из этого ада. Когда Ковалевич собирался встать и уйти отсюда прочь, его руку снова взяли в крепкую хватку.       -Хватит! Джон, перестань, я не хочу, может я и пьян, но в сознании предполагать, что ты хочешь сделать.       -Черт! Ну, почему ты ломаешься. Разве нельзя просто перетерпеть, ты же педик, все так делают.       От этих слов вокалист застыл. Он прокручивал эти слова снова и снова, и тут он осознал, что это было так очевидно с самого начала.       -Что за.. бред ты только что сказал? - слегка дрожащим голосом прошептал Бен.       -Я все знаю, я не тупой, Бенджи. Это было видно, что тебе нравятся парни и даже ясно кто, но я не хочу делить тебя с ним.       В глазах выступили слезы, рот пересох, тело задрожало, он хотел убежать, скрыться от этого позора. Это было невыносимо больно и ужасно.       -Ты не уйдешь отсюда! - все так же не отпуская руку выкрикнул Джон и потянул на себя, швырнув парня, который не сопротивлялся.       Бен был разбит, он упал на диван без сил, и Гэллант начал снимать с него вещи. Пока его раздевали мысли кружились вокруг да около, его сердце стучало настолько сильно, что было слышно в ушах. Казалось, что его скоро стошнит, от всей этой ситуации, от себя. В животе происходил бой, все ныло, говоря, что «нельзя все так оставлять, нужно уйти, пожалуйста..» Бен был полностью голый и лежал не двигаясь, он просто не могу пошевелиться, шок сковал его тело, на его лице читалась безнадега и вся боль произошедшего, но Джону было абсолютно все равно, что думал парень, ему просто хотелось заполучить его девственность, ни больше ни меньше.       Басист повернул Бена на живот и приступил к тому, что он так хотел начать. Парень был будто бы убитый и ожидал конец всего этого кошмара, он зажмурил глаза, когда оказался перевёрнутым, но почувствовал, как чужие пальцы начали бродить от затылка к лопаткам, от лопаток к ягодицам. От этих движений парень, который был снизу, напрягся и начал трястись ещё сильнее.       -Расслабься, а то знаешь, будет хуже, - он прошептал это на ухо, от чего у Бена пошли мурашки. И тут же его руки схватили и прижали к спине. Он почувствовал, как жгучие ядом губы коснулись его шеи и, что чужие пальцы трогают его промежность и, что они вот-вот войдут в него. Он почувствовал резкий толчок и боль, из его рта вырвался болезненное шипение и нехватка воздуха, он не мог расслабиться, а без смазки пальцы Джона еле проходили и разминали его.       -Блять, я же сказал, расслабься, придурок, - прикрикнул на него Джон.       Бен был в шоке, в горле застрял ком, в голове послышался шум, и старший почувствовал, что слезы заполняют его глаза. Он вспомнил своего друга Аарона, именно его взгляд и спокойствие очень расслабляли парня в любые моменты. Пока Ковалевич пытался держаться и не зарыдать в голос, Джон вытащил 2 пальца.       -Что ж, я думаю, ты готов, - с усмешкой в голосе проговорил он.       И вдруг Бен почувствовал, что в него проникло что-то большое и оно резало его изнутри, глаза были все мокрые, голова откинулась назад, изо рта донесся крик, он был не в силах держать все эти эмоции при себе. Ковалевич задыхался, текли слюни, которые он не успевал сглатывать, из-за нехватки воздуха парень мычал и скулил, все лицо было искривлённо в гримасе страдания. Вокалиста ничего не задевало так, как то, что его насилует его друг-брат, которому он доверял, который предположительно знал, что Бену нравится абсолютно другой парень. Тот парень, что всегда молчит, тот, у которого все руки забиты татуировками, тот, у которого на лице ничего нельзя прочитать, тот, кто мог врать и не краснеть, тот, кто был ближе всех к Ковалевичу. Это был его Аарон, который даже не знал об этом. После всех этих раздумий Бен понял, почему ему так плохо, он осознал, что пошло не так.. Он любит Аарона и никуда от этого чувства не может деться. Бен знал, что предан любви. Всегда. Но то, что с ним сейчас делает Джон, абсолютно противоречит этому, если бы он боролся, а не стоял как вкопанный, то его сердце досталось бы Аарону, но сейчас все зашло слишком далеко. Бен изменяет возлюбленному, который даже не знает об этом и об его чувствах и ничем не может помочь. Вокалист закрыл глаза, уткнулся в подушку и старался забыть все, что происходит, но скрип дивана, все движения, которые делал Джон, не останавливались.       -Чего ты замолчал? - нервно спросил верхний.       Привстав, Джон перевернул Бена на спину, чтобы видеть его мучения, и он снова засунул режущий орган в Ковалевича и тот закусил губу с болезненным стоном. Когда этот стон донесся до ушей младшего, он озверел и взял уже и так задыхающегося Бена за шею и сжал со всей силы. Геллант двигался все быстрее и быстрее, пока младший пытался освободиться от сильной руки на шее. Он плакал, рыдал и задыхался, но ничего не помогало. Почти потеряв сознание, но почувствовал, как рука ослабла и горячая жидкость вытекала из него. Посмотрев на себя, потом переведя свой испуганный и замученный взгляд на Джона, мутными глазами он пытался осознать, кончился его кошмар или нет.       Джон сразу же ушёл в душ после акта. Бен не растерялся и быстро оделся, собрал вещи и вышел прочь на улицу. Пока он шел, его ноги не слушались, он спотыкался и шатался, его тошнило и несколько раз парень останавливался чтобы проблеваться. Дойдя до дома, его мучила ноющая боль по всему телу, и он чувствовал себя грязным, даже если это было не так.       Еле дойдя до душа, Ковалевич думал о дне, смотря в зеркало и рассматривая гематомы на шее и запястьях, на измученное лицо, на следы от слез. Измученный вид приводил Бена в дрожь.       Пока вода растекалась по нему он сидел под душем, пытаясь оттереть все следы, но все равно оставалось их присутствие. Из глаз текли горячие слезы. Он не мог поверить в то, что произошло с ним, смотря на руки ему было противно. Бен был полностью сломлен, у него уже не было сил плакать, но слезы текли и обжигали глаза. Вся темнота сегодняшнего дня убивала изнутри. Он не знал, расскажет ли Джон всем об этом, он не знал, что делать с травмой, полученной при акте. Ему было ужасно стыдно перед Аароном, он правда его любил. Он изменил ему, и было еще больнее от того, что после такого позора больше никогда никто не узнает о настоящих чувствах Бенджамина Ковалевича к барабанщику группы Billy Talent.