Иногда, чтобы перестать убегать, нужно просто остановиться и обессилено упасть. Может, забег изначально был не в ту сторону?
Тэхён заходит к травматологу, постучавшись. Седовласый мужчина поднимает на него глаза сквозь линзы очков. Он указывает на кресло рядом со своим столом. — Ким Тэхён? Парень кивает и опускает взгляд на свои ноги, обтянутые школьными брюками. От осознания, что он своей кровью заляпал форму, становится грустно. Вот как теперь её отмывать вручную? Машинки у них стиральной нет, если только Тэхёна так назвать. — Как давно и в какой ситуации получена травма? — сразу переходит к делу мужчина. Тэхён смотрит на часы в кабинете. Девять сорок три. — Ударился, прошло час с небольшим. Врач записывает что-то на бумажке. — Есть ли аллергия на лекарства? — Вроде нет. — Чем-нибудь болеете? — Тэхён теряется от наплыва вопросов. — Эм, нет? — парень неуверенно рассматривает профиль мужчины, сжимая пальцами свои бёдра. Врач кивает. — Есть ли проблемы с кроветворением? — Что это вообще такое? Мужчина снимает очки и окидывает парня незаинтересованным взглядом. — Это процесс образования, развития и созревания клеток крови. — У меня всё хорошо, — мужчина кивает и снова что-то отмечает на листе. — Принимали ли Вы какие-либо лекарства? — Нет, — врач хмыкает, и откладывает бумаги в сторону. Он встаёт со своего места и подходит к Тэхёну. — Травма свежая. Нужно осмотреть до того, как выйдет отёк ещё сильнее. Пока то, что я вижу, не может не радовать. Если всё подтвердится — операцию назначать не стану. Поднимите голову выше, — мужчина надевает перчатки и дотрагивается ими до подбородка парня, приподнимая вверх. Резина неприятно холодит кожу, вызывая непроизвольные мурашки. Мужчина осматривает повреждения со всех сторон и кивает сам себе. Он снимает перчатки и выписывает талончик. — Соседний кабинет — рентген. Я буду ждать вас здесь, — он протягивает парню рукописное направление и садится за стол, дописывая документы. Тэхён следует указаниям. В кабинете рентгена его сопровождает женщина средних лет, с накинутым поверх формы халатом. Она подготавливает аппаратуру и просит не двигаться. Женщина уходит в соседнюю комнату и оттуда кричит. — Один, два, три — замри! — аппарат издаёт непонятный звук несколько раз, а после рентгенолог выходит снова и помогает снять оборудование. Тэхён тихо благодарит и уходит. Он снова встречается взглядом с мужчиной-травматологом, который расслабленно сидит на своём стуле, рассматривая рентген. — Мои поздравления. Операция не понадобится. Смещения костей не произошло, поэтому назначим лечение в амбулаторных условиях. Будем использовать медикаментозную терапию, включающуюся в себя приём обезболивающих препаратов и противовоспалительных лекарств. На следующем приёме рассмотрим нужны ли сосудорасширяющих средства по вашему состоянию. А сейчас нужно вправить нос и осмотреть повреждение мягких тканей. Мужчина отрывается от компьютера и подходит к сидящему на диване Киму, который из слов мужчины понимает только самые основные. Операция не требуется, только лекарства. Нос вправят. Тэхён облегчённо выдыхает. — Может быть больно, но не дёргайтесь. Сейчас нельзя делать резких движений. Тэхён кивает и закрывает глаза. Мужчина снова надевает перчатки и аккуратно дотрагивается вышедших подкожных гематом. Синяки отливаюся фиолетовым, смешивая красно-синий воедино, а скоро могут начать чернеть. Врач оглаживает пальцем пока ещё не сильный отёк в области переносицы и под глазами, изредка нажимая сильнее. Тэхён шипит и открывает глаза, стоит врачу дотронуться распухшего носа. — Много крови потеряли? Есть головокружение, тошнота или слабость? — Тэхён отрицательно качает головой. — Что ж, прекрасно. Если у вас такое хорошее состояние, значит сильной травмы мозга не было получено, к тому же перелом закрытый и не самый тяжёлый. Кость скорее выбита, чем раздроблена на маленькие кусочки, поэтому операции не требуется. Вам повезло, Ким Тэхён, насколько могло вообще в этой ситуации. Мужчина подходит к столу и хмурит брови. — Заявление в полицию писать будете? — Зачем? Я сам ударился. — Очень благородно с вашей стороны, но виновные должны быть наказаны. Я уже не первый год здесь работаю. Чаще всего подобные случаи — следствие драк, реже — несчастных случаев и падений. А вы же школьник, как там ваш врач писал. Поэтому, вывод напрашивается сам собой. Ещё раз спрашиваю. Будете писать заявление? — Тэхён отрицательно мотает головой, поджав губы. Мужчина неодобрительно качает головой. — Не буду. — Тогда сейчас вам вколют обезболивающее и, пока оно будет будет действовать, держите лёд рядом с лицом. Будем вправлять. Тэхён кивает, а мужчина выходит из кабинета. Минут через пять заходит медсестра и достаёт из шкафчика иглы. — Пожалуйста, левую, — она берет протянутую парнем руку своей, покрытой латексной перчаткой, ладонью и ведёт по линии вены вверх, останавливаясь в изгибе локтя. Она подготавливает укол и иглу, привычно спускает воздух и просит Тэхёна, опустив руку, сжать её в кулак несколько раз. После она прощупывает вену и вводит в неё иглу, вкалывая обезболивающее. Пока жидкость расходится по организму вместе с кровью, Тэхёну приносят лёд, завернутый в ткань, и женщина выходит из кабинета, выполнив свою задачу. Тэхён держит лёд минут десять, прежде чем в кабинет заходит врач уже в другой одежде. Теперь он одет полностью в однотонную форму, а сверху накинут белоснежный и выглаженный халат. Тэхён убирает подтаявший лёд от лица. — Готовы? Обезболивающее сработало? — мужчина подходит и прикасается к переносице подушечками пальцев, не надавливая. Кожа под прикосновением пульсирует, но сам парень не выдаёт признаков боли. Врач кивает сам себе и просит последовать во вторую часть кабинета, отделённую перегородкой. Парня усаживают на кушетку и принимаются искать какие-то инструменты. Тэхён же закрывает глаза и громко выдыхает. Пытается прогнать душащий страх боли. Всё будет хорошо. — Кричать можно. Не стесняйтесь, — врач оказывается слишком близко, но Тэхён жмурится до бликов под веками и сжимает губы. Длинные пальцы впиваются в обивку кушетки, всё тело напрягается. В следующий момент Тэхён чувствует резкую боль и жмурится сильнее, выдыхая сквозь зубы. Глаза он не открывает. Тэхён слышит шаги по кафелю и копошения врача, а ещё он чувствует покалывание в носу. Кажется, оно отстукивает его пульс. Тук-тук, тук-тук. Врач снова возвращается и ощупывает переносицу, поднося к губам смоченную хлоргексидином марлю. Тэхён не чувствует, как по его лицу начинают течь остатки горячей крови. — Всё нормально. Теперь будет как прежде. Берегите его впредь. Прописанные мной лекарства вам выдадут в распечатанном виде на выходе. Их нужно будет пить, пока кровяные выделения, головные боли, тошнота и бессонница не прекратят беспокоить. Если начнутся обильные кровопотери или обмороки — приходите сразу сюда. И раз уж вы заявление отказываетесь писать, то можете идти на выход. Вас проводят. До свидания, надеюсь, мы больше не увидимся здесь. Думаю, и без повторного визита всё будет нормально. Поэтому, в нём нет нужды. Не болейте! — врач кланяется и уходит обратно за перегородку, присаживаясь за стол. Тэхён открывает глаза, сидя на кушетке, и выдыхает. Было больно. Но самое главное, что никаких операций не требуется. — Спасибо, — говорит Тэхён вслед удаляющемуся врачу. Парень выходит из кабинета, тихо прикрывая за собой дверь. На выходе его останавливает молодая девушка в строгом приталенном платье. — Ким Тэхён, ваш рецепт. Будьте осторожны. До свидания! — Спасибо, — Тэхён кланяется и выходит из больницы, что, оказывается, расположена далековато от его дома. Парень забивает в навигаторе обратную дорогу и бредёт по переулкам, рассматривая местность. Однотипные здания и магазины, спещащие люди и маячащие перед глазами машины. Ничего не меняется. Тэхён читает на ходу подробный рецепт и решает остановиться около магазина и забить эти лекарства в онлайн-аптеках. — Сколько они стоят?.. — Тэхён не верит глазам, пролистывая сайт за сайтом. Этого не может быть. Он растерянно выключает телефон, рассматривая магазин перед собой, лишь бы не думать об увиденных нулях. Накопленных денег с работы в другом городе едва хватит до получения следующей зарплаты. У Тэхёна нет столько средств на какие-то лекарства, а у Тэфи тем более даже спрашивать смысла нет. Парень разочарованно прикусывает губу и решается не на самый умный шаг в своей жизни: игнорировать наставления врача. Ведь нос вправлен, кровь остановилась и состояние прекрасное — зачем вообще нужны эти бесполезные таблетки? Тэхён покупает себе сэндвич с индейкой и яблочный сок, снова вспоминая Чонгука. А у них ведь общего больше, чем кажется на первый взгляд. После мысли затрагивают Чеона, который совсем обезумел от невзаимной влюблённости. Тэхён прожевывает сэндвич, запивая маленькими глотками сока. Интересно, Чонгук уже знает причину удара Чеона? Как тот отреагирует? Тэхён скучает по этому грубияну, хоть они в вынужденной разлуке всего лишь день.***
Когда Хосока вызывают к директору, он удивляется. Что можно было натворить за час пребывания в школе? Парень быстро собирается и выходит из квартиры, закрывая её на ключ. Хосок преодолевает путь до школы за рекордные восемь минут и проходит внутрь здания. Его сопровождает охранник до кабинета директора. Хосок открывает дверь и видит двух парней. Чонгук сидит здоров и невредим, а вот второму парню не помешала бы помощь. Хосок разглядывает одноклассника Чонгука, подмечая разбитую губу и бровь. Видимо, школьный врач заклеил второе ранение пластырем. — Доброе утро, — здоровается подошедший директор — мужчина невысокого роста с сединой на висках и в выглаженном тёмном костюме присаживается за свой стол. — Родители Чеона не смогут прийти, — сообщает, перебирая бумаги за столом. А после складывает руки в замок на столе и внимательным взглядом проходится по собравшимся. Хосок так же осматривает присутствующих и кивает, присаживаясь на диван рядом с Чонгуком. Хосок взглядом спрашивает какого черта тут происходит, но брат отводит взгляд. Неужели Тэхён? — Чеон, ты уже второй раз попадаешь сюда за сегодня. Как это вообще понимать? — парень тушуется и молчит, не поднимая взгляда. Под его правым глазом начинает образовываться припухший синевато-зелёный синяк. — Ладно, молчи. Что касается Чонгука, то вы и так знаете, что он тут не в первый раз, — мужчина обращается к Хосоку и тот кивает. — Я уже устал от беспредела, творящегося в этих стенах. Это было последнее моё заявление. Если узнаю об ещё одной драке, доучиться не дам — исключу. Понятно? Можете сразу собирать вещи и уходить, если такое произойдёт, — парни кивают почти одновременно, а Хосок всё пытается понять по отстранённому лицу брата что же всё-таки произошло. Ответа он так и не находит. — Врач сказал, что ты отделался больше испугом. Губа и бровь разбиты, но наложения швов не требуют, — озвучивает директор, переводя взгляд на Чонгука. — Раньше ты бил сильнее. — Хосок сжимает своей рукой ладонь брата, пытаясь успокоить, хотя тот, вроде бы, и не нервничает. Сидит как всегда отстранённо. — Ладно, в принципе это всё что я хотел сказать, надеюсь, мы больше по этому поводу не увидимся, — мужчина встаёт и выходит из кабинета с папкой в руках. Хосок с Чонгуком переглядываются. — Хён, пойдём домой? — У тебя же ещё уроки. — Прогуляю. Больше здесь делать нечего, — Чонгук скашивает взгляд на Чеона, который начинает злиться, сжимая кулаки. — Конечно делать нечего здесь без Тэхёна, беги, ищи его, как собачонка! — выплёвывает Чеон и быстро выходит из кабинета. — Так всё-таки из-за него подрались? — Нет. — Как ты можешь отрицать это после разговора с директором? — Мы не подрались, бил только я. Эта тварь не принимает отказа и поднимает руку на невиновных. — Так ты же тоже его ударил. — Он на тот момент уже был виновен. А Тэхён ему ничего не сделал. Отказ — это не повод бить человека. С задетым эго ему нужно разбираться самому, — Чонгук поднимается из кресла и берёт собранную сумку, следуя к выходу. Хосок идёт рядом с ним. Они выходят из школы. — Ты всё ещё его ненавидишь? — Я не знаю, хён, — Чонгук обессилено выдыхает пар изо рта. Как же сложно понять что он чувствует. — Он мне стал важен, наверное, но я не знаю точно что это. Я просто устал уже от этой неопределённости. — Всё хорошо. А этого Чеона ты правильно отмутузил, — гордо заявляет Хосок, выпятив грудь. — Я бы за свою Джи тоже подрался. — Тэхён для меня это не твоя Джи. Тэхён для меня это мой Тэхён. Именно Тэхён ему близок, не в чьей-то роли, в своей. — Ла-адно, — тянет Хосок, примирительно подняв руки. Они меняют тему на более непринуждённую. На шутки Хосока Чонгук устало улыбается. За разговорами они доходят до дома. Хосок пропускает брата первым в квартиру, и заходит следом, прикрывая дверь и прокручивая замок. Чонгук стягивает обувь и вешает куртку на крючок. Он кидает сумку при входе и идёт в душ. Хосок идёт готовить им перекус. За всеми этими делами уже доходит до одиннадцати часов. Может, после всех событий Чонгук проголодался? Хосок включает чайник, ставит на стол печенье с шоколадной крошкой и достаёт из холодильника клубничный йогурт. Чонгук проходит на кухню в свободных спортивках и однотонной футболке, присаживаясь за стол. — Я же не настолько беспомощный, хён, — фыркает парень, принимаясь открывать йогурт. Хосок на это причитает, что раз он здесь ради него, то имеет право затискать брата в заботе и ласке. Чонгук улыбается уголком губ, продолжая есть сладкий йогурт. Вода вскипает, они разливают чай по кружкам и тихо переговариваются о вчерашнем дне. Что настораживает, так это отстранённость и задумчивость Чонгука. Тот словно и не здесь находится. Парень мешает чай ложкой уже минут пять. Хосок хмурится. — Что тебя тревожит? Поделись, я всегда тебя пойму. Чонгук не реагирует и Хосок дотрагивается до плеча брата. Тот поднимает печальный взгляд на Хосока, что уже не сулит ничего хорошего. — Почему несмотря на все попытки его оттолкнуть, он всё равно стал таким близким? Я убить Чеона за него хотел, понимаешь? Я хочу его ненавидеть, но я, наверное, не могу? Как же всё так происходит... Мы парни, так быть не должно. Я чувствую то, что не должен. Чонгук опускает взгляд в кружку, обессилено выдыхая. Хосок сжимает губы, не в силах помочь с душевными терзаниями. Чонгук делится с ним своими чувствами. — Ну парни и парни. Что с того? Этот твой загадочный же, как ты говорил, с парнем встречается, значит шанс у тебя есть. Уведи его! — Ты дурак, хён? Не хочу я никого уводить. Я хочу понять что со мной происходит и как от этого избавиться. Мне не нужны эти неправильные интрижки, к тому же, Тэхён занят. Смысла нет, — Чонгук опускает голову на руки, сложенные на столе. Бессилие накрывает его с головой. Это выгорание или же депрессия? Парень не знает точного ответа. Единственное, что он понимает, так это то, что ненависть всё же напускная. А ведь он хочет держаться за чувства к Тэхёну, чтобы не онеметь вкрай. Но что делать, если эти самые чувства уже и понять становится невозможным? Чонгук запутался. Чонгуку никогда не нравились парни, вообще никто не нравился. Мысль, что Тэхён ему нравится, делает больно на физическом уровне. Сердце сокращается, глухим эхом оповещая о задержанном дыхании. Чонгук судорожно выдыхает. Тэхён в отношениях, к тому же, он парень. Чонгуку совершенно такое не нравится. Чонгук так и засыпает, сидя за столом и сложив руки под голову. Хосок, наблюдающий молча за терзаниями брата, обессиленно сжимает губы. Как помочь, если помощь принимать отказываются? Нужно смотреть со стороны за страданиями самого близкого человека? Хосок допивает содержимое своей кружки и смотрит на полный и уже остывший чай брата, который так и не притронулся к печенью. Хосок убирает мусор со стола и идёт мыть кружки. Чонгук хмурится под включенную из крана воду. Кап-кап, кап-кап. Чонгуку снится Тэхён, который зовёт подойти к нему. Он такой прозрачный, что, кажется, дотронься и он исчезнет. Тэхён машет руками, просит приблизиться и Чонгук подходит. Он заглядывает в красивые глаза и хочет дотронуться к Тэхёну, как рука проходит сквозь прозрачный образ. Яркие блики мешают разобрать действительность и Чонгук жмурится, промаргиваясь. Когда он открывает глаза, Тэхёна уже нет рядом. Чонгук осматривается и в кромешной темноте замечает слабое свечение. Он бежит сквозь сгущающийся мрак к лучику света, который незаметно угасает. Тэхён лежит в луже своей крови и хрипит что-то неразборчивое, вытягивая беспомощно руку к Чонгуку. — Я...— Чонгук падает на колени, пытаясь разобрать слова. — Люблю тебя, грубиян... — Чонгук замирает, не в силах пошевелиться. Из Тэхёна вырывается хриплый выдох и он содрагается, закрыв глаза. Чонгук чувствует обжигающие слёзы на своих щеках, он наклоняется к груди парня, пытаясь уловить мимолётное биение сердца или хоть маленький вдох, но ничего. Абсолютная пустота. Зато сердце Чонгука ускоряет ритм, отбивая трелью в висках. Тук-тук, тук-тук. Чонгук прижимает к себе тело Тэхёна и закрывает глаза. Он не замечает как тот постепенно гаснет в его руках, пока полностью не растворяется во мраке. Выходит из сна Чонгук быстро и стремительно, чуть не упав со стула. Он вдыхает ртом как можно больше воздуха, чувствуя, что задыхается. Он не видит испуганного Хосока и не ощущает слёз, текущих по его щекам. Чонгук чувствует быстрое сердцебиение, напоминающее ритм пульса во сне. Тук-тук, тук-тук. Чонгук так скучает по Тэхёну. Так сильно хочется увидеться и просто узнать, что тот в порядке. Как Тэхён там? Он же съездил в больницу, что ему сказали? Всё будет хорошо? Нет же никаких осложнений? Чонгук задыхается слезами, не в силах прогнать образ умирающего на его глазах Тэхёна. Хосок присаживается рядом и обнимает брата за плечи, шепча успокаивающие слова, которые тот в порыве истерики не слышит. Чонгук слишком заблудился в своём одиночестве. Лабиринт, выстроенный с целью защиты от чужих, теперь поглощает создателя с головой, не выпуская на свободу. Капкан захлопнулся. Только теперь попался в него сам охотник.***
Парень плотнее укутывается в пальто, пытаясь быстрее добежать до аптеки недалеко от дома. Ранее возвращение Тэфи воспринимает нейтрально, всунув тряпки в руку. Кровь на школьной форме её тоже не смущает. Когда Тэхён убрался, часы на телефоне показывали уже один час тридцать минут дня. Тэхён прочитал по дороге множество способов вывести засохшую кровь и больше всего его смущает профиль женщины с ником «маньяк-убийца». Она даёт много способов выведения крови без следа. И Тэхён ужасается с каждым прочитанным словом всё больше. Откуда такие познания? Но Тэхён старается не грузить себя хотя бы этим. Он шмыгает носом и проходит в тёплое помещение аптеки. Пожилая женщина скучающе сидит у витрины. — Здравствуйте, — женщина переводит взгляд на парня и встает, кланяясь. — Я же правильно понимаю, что перекись водорода поможет мне отстирать кровь? — Тэхён мило улыбается, пока женщина хмурится. — Это не то о чём вы подумали! Я никого не убивал, — парень истерично посмеивается, понимая как это звучит из его уст. — Ну что Вы, молодой человек, я и не думала об этом. Вы правильно понимаете. Замочите в тёплой воде, постирайте и слейте воду, а после замочите в перекиси. Даже если не с первого раза, но должно помочь. Сколько вам? — Две штуки. Женщина кивает и уходит в помещение для персонала, возвращаясь с двумя пластиковыми баночками. — Десять тысяч вон. Картой или наличными? — Наличные, — Тэхён протягивает купюры и забирает покупку, кладя в сумку. — Спасибо! Тэхён выходит из здания и пытается добежать быстрее до дома. Его точно ждёт интересная стирка. Отёк под глазами немного спадает, уходят постепенно и болевые ощущения, но синяки продолжают по-прежнему отливать фиолетовым. Тэхён смиряется, что на свою смену ему прийдётся идти так и это ещё не известно пройдут ли они до школы. Прокрадывается мысль одолжить немного тонального крема Тэфи, но это огромный риск. Хотя Тэхён своей идеи не отрицает. Он задумчиво проходит в квартиру и направляется в узкую ванную комнату. На раковине стоит тазик, в котором уже остыла мыльная вода. Тэхён засучивает рукава водолазки и поворачивает кран в сторону, делая подачу погорячее. Мыльная жидкость пенится и становится розоватой. Тэхён начинает стирать рубашку вручную, в то время как пиджак и брюки висят на вешалке с застиранными каплями крови. Тэхён выжимает ткань и понимает, что пятна, едва различимые, но остаются. Тогда он вытирает руки и достаёт из сумки тюбик с перекисью и точками добавляет на оставшиеся багровые места. Кровь вступает в реакцию с химией, выделяется газ и расползается шипящая пена. Тэхён втирает перекись в ткань и смывает проточной водой. Кровь отстирывается, без шанса на спасение. Тэхён убирает в шкафчик под раковину оставшийся тюбик, а открытый, который использовал наполовину, оставляет чуть дальше от остальных. Он споласкивает рубашку и над тазом отжимает ткань. Парень развешивает рубашку сушиться над ванной, а грязную воду сливает в туалет. Он моет руки и вытирает их полотенцем, прежде чем выйти готовить Тэфи обед. Женщина печатает что-то в ноутбуке и поднимает на племянника раздражённый взгляд. Её выражение лица меняется, стоит увидеть Тэхёна. — Ты не видишь, что я работаю? — А обед? — Просто исчезни, — выплёвывает женщина, продолжая писать. Тэхён кивает и уходит к себе в комнату делать уроки. Спустя три часа он, полностью свободный, лежит на кровати. Может, отоспаться перед двумя ночными сменами? Он только закрывает глаза, как лишится звон посуды. Тэхён выходит из комнаты и видит разъярённую женщину. Парень уже хочет сделать шаг обратно в комнату, но Тэфи успевает его заметить. Она бежит к нему и хватает за руку, протаскивая в кухню. На полу валяются осколки — разбит чайный сервиз, когда-то давно подаренный Лайли. Тэхён поджимает губы. Ему он нравился. Тэфи ударяет Тэхёна под колено и тот непроизвольно падает на пол, выставляя руки вперёд. Стекло выпивается в кожу ладоней. На ранках образовывается каплями кровь. Тэхён шипит и старается не двигаться, чтобы осколки не вошли глубже. Тэфи давит ему на спину, заставляя руки разъежаться по стеклу в сторону. — Ммм, — со сжатыми губами мычит Тэхён, поднимая голову, чтобы слёзы не полились из глаз. Тэфи видит это и вдавливает в пол лишь сильнее. Стекло разрезает ладони, впиваясь в нежную плоть, пол под Тэхёном медленно пропитывается кровью. — Как же ты похож на него! Ты забрал её у меня! Это ты виноват, выродок! — Тэфи бьёт его ногой по рёбрам, получая в ответ шипение и прерывистое дыхание. Тело Тэхёна сводит от перенапряжения мышц, задействованых при насильном вдавливании в пол. Он жмурится, плотно сжав губы и не двигается, колени болят от стояния на осколках, но эта боль не затмевает режущей в ладонях. Тэфи уходит, поспешно собравшись. При выходе из квартиры она громко хлопает дверью. Тэхён шипит и старается приподнять окровавленную руку. Её пронзает резкая боль и Тэхён шипит сквозь зубы, выдохнув весь воздух из лёгких. Парень приподнимает вторую руку и вытягивает обе прямо. Кровь стекает до локтя и капает на пол. Кап-кап, кап-кап. Как же нелепо он пострадал. Нужно было оставаться в комнате. Тэхён разгибается и принимает вертикальное положение корпуса, после чего встаёт с колен. Руки горят огнём и щипят. Тэхён теряется. Как ему остановить кровь, если он не может даже согнуть палец без боли? Снова звонить в скорую? Тогда выйдут на Тэфи и заберут Тэхёна от неё. Разве провести оставшиеся месяцы до совершеннолетия в детском доме — лучшая идея? Тэхён старается придумать как же себя спасти, но в голову приходит только его старый друг. Тэхён идёт в свою комнату, капая следом кровью. Парня шатает, видимо, слишком много потеряно крови за день. Телефон лежит на столе экраном вверх. Повезло. Собрав всю силу воли, Тэхён сгибает пальцы, чтобы включить гаджет и пытается дрожащим пальцем набрать номер Чхве. Тэхён не замечает крови, капающей на дисплей, и не видит, как окружающая действительность смазывается в неразборчивое нечто. Ноги подкашиваются и Тэхён падает на пол рядом с телефоном, на котором звучат одинокие гудки. Тэхён прикрывает глаза, когда слышит обеспокоенный голос друга. — Тэхён ты чего? — Помоги мне. Тут так много крови... — Что? Я тебя не понимаю! Какая кровь? — Тэхён этого уже не слышит, он теряет сознание, заваливаясь набок. — Тэхён! — испуганный голос Чхве прерывается шорохом. Друг оказывается у квартиры Тэхёна через шесть минут, он просто бежит и теперь не в силах отдышаться. Как же повезло, что Чхве сегодня решил не ехать на учёбу. Он не думает о злой Тэфи и прочей ерунде, когда дёргает ручку двери на себя и та поддаётся. Парень идёт в комнату Тэхёна, являющуюся складом, и застает своего друга без сознания со вспоротыми ладонями, из которых торчат осколки стекла. Чхве подбегает к Тэхёну и падает на колени рядом с другом. Он, как будущий врач на третьем курсе, находит пульс, который слабо прощупывается, и проверяет дыхание. Значит, живой. Он разворачивает Тэхёна, укладывая на спину, и смотрит на повреждённые ладони, поджав губы. Здесь нужны швы? Если Тэхён позвонил ему, а не в скорую, значит ли это, что туда звонить нельзя? Чхве поджимает губы, понимая, что несовершеннолетнему Тэхёну потом эти разбирательства хуже сделать могут. Но и понимает, что Тэхёну нужна немедленная помощь гораздо важнее. Парень бежит в сторону ванной и вытаскивает из шкафчика под раковиной небольшую аптечку. Он копается в содержимом и находит бинт, остатки хлоргексидина и вату. Неплохо. С найденым парень возвращается обратно и налаживает давящие повязки выше запястий. Кровь начинает останавливаться. Чхве хватает первую попавшуюся ручку и пишет на руке Тэхёна время. Два часа три минуты. Чхве облегчённо выдыхает, когда кровь останавливается. Он звонит своему отцу, который работает заведующим больницы неподалёку и просит сохранить в тайне их визит. Мужчина спрашивает причину, а после говорит, что будет свободен через полчаса. Чхве благодарит и сбрасывает трубку. Он прикидывает, что дорога туда на машине займёт как раз столько времени. Тэхёна остаётся только перетащить. Чхве аккуратно сажает Тэхёна, упирая спиной в стену и ищет дома нашатырь, чтобы Тэхён смог дойти до машины. Не находит. Руки Тэхёна перевязаны, а кровь перестаёт капать на пол. Чхве понимает, что донести один он Тэхёна не сможет и выбегает на улицу, пытаясь найти хоть кого-нибудь. К счастью, вдали идёт мужчина с коробкой пиццы в руках. Чхве подбегает к нему и хватает его окровавленными руками за рукав куртки. — Пожалуйста, помогите! Мужчина молча кивает и идёт следом. Чхве еле перебирает ногами, когда заводит мужчину вовнутрь. — Его нужно донести до машины. Мужчина ставит коробку на пол в прихожей и поднимает Тэхёна с правой стороны, Чхве встаёт слева. Они дотаскивают лёгкое для парня тело вниз и пытаются отдышаться. — Спасибо большое! — парень закрывает дверь за положенным туда Тэхёном и обходит машину, садясь за руль. Мужчина лишь только кивает им задумчиво вслед. Чхве же оглядывается на Тэхёна и пристёгивает ремень. Он выруливает на дорогу. Спустя десять минут сзади слышится шевеление и сдавленное шипение. Чхве, не отрываясь от дороги, советует: — Сядь и, если кровь остановилась, полностью снимай бинт. Ты упал в обморок. Тэхён пыхтит и шипит, но поручение выполняет. — Спасибо. Когда ты пришёл, Тэфи не вернулась? — Этой твари я не нашёл...— шипит сквозь зубы Чхве. Он мельком смотрит на бледное лицо парня в зеркало и поджимает губы. — Ну не говори так. Она не самая лучшая, но больше у меня никого не осталось. — И её лучше бы не было. Тебя нужно от неё отгородить. Может, переедешь ко мне? Я снимаю квартиру недалеко от тебя. Места не так много, но зато её видеть не будешь. — Я не могу. Ты же сам знаешь... — Знаю. Подумай об этом, а после своего дня рождения решишь. Ты же и так себя содержишь сам. Она хоть что-то для тебя делает? — Кормит? — Чем? Зная её могу предположить, что она кипятит тебе воду или какую-то несъедобную жижу. На большее она не способна. Тэхён поджимает губы, не в силах найти оправдание. Он её любит? Она просто единственная, кто осталась из их семьи. Они меняют тему. — В общем, я влюбился в неё. Думаю признаться скоро и пригласить на свидание. А у тебя как дела на личном? — Мне парень понравился. Только он убегает от меня и грубит. Подумываю в безответно-влюблённых податься, — невесело хмыкает Тэхён, следя за дорогой. Чхве заезжает в последний поворот и паркуется у здания больницы. — Зачем ты меня сюда привёз? — А осколки кто доставать будет? К тому же, ты ещё и в обморок брякнулся. Напугал до смерти! — причитает друг, пока глушит машину. — Пойдём, отец тебя осмотрит и поможет. Он сохранит всё в тайне, — Чхве вылазит из машины и обходит её, чтобы открыть дверцу Тэхёну. — А он приехал уже? — Давно. Полгода как. — Почему не рассказывал? — Да ты же не знаешь его, к тому же, мы не пересекались. Вот и рассказывать было нечего. — Понятно, — Тэхён не верит собственным глазам. Чхве ведёт его к больнице, из которой Тэхён только утром ушёл. — А твой папа кем работает? — уточняет. — Травматологом чаще любит выходить, но вообще он хирург. — Мне кажется, я с ним уже знаком. — В каком смысле? — Какова вероятность того, что это именно он вправлял мне нос сегодня? — Максимальная. Он любит такие вещи, — кивает Чхве для пущей уверенности. — Ну пойдём, познакомимся снова, — улыбается Тэхён, следуя за парнем. Женщина на входе сразу же провожает их к кабинету хирурга, предупреждённая о визите. Парни переглядываются и проходят в кабинет. Первым заходит Чхве и счастливо улыбается, стоит ему увидеть отца, сидящего за бумагами. — Наконец-то мы увиделись, пап! Мужчина поднимает мягкий взгляд, улыбаясь уголком губ сыну. — Привет, Чхве. Ты стал ещё краше. — Тебя всего полгода не было, а не десять лет. Не неси чепухи, — Чхве, посмеиваясь, отмахивается. — Я же говорил, что повторный приём не обязателен, а Вы сделали всё, чтобы на него попасть? — хмыкает врач, вставая с кресла. Он надевает перчатки и подходит к Тэхёну. — Как так угораздило попасть снова ко мне в кабинет? Травматолог — не лучшая компания. Врач осматривает раны и кивает. — Промоем и вытащим. Не страшно. Сделаем временные швы на самом глубоком порезе. Они сами рассосутся. Что случилось? — мужчина обращается к сыну. — Ну, там сложная ситуация. В общем он упал в обморок, пока мне звонил. Я прибежал и обработал хлоргексидином и наложил давящую повязку. Кровь остановилась и в машине он пришёл в себя, — описывает Чхве под кивки отца. — Молодец, хорошо справился, — отец хлопает сына по плечу и обращается к Тэхёну. — Пойдём. Спустя полчаса Тэхён уже стоит в кабинете с забинтованными руками и наложенным швом на самом глубоком порезе. — Что ж, — врач снимает перчатки. — Вам повезло: хоть ран и много, глубокая только одна. Мы всё вытащили и обработали. Противовоспалительная мазь поможет им затянуться. Предупреждаю. Повязки не снимать хотя бы дня три, чтобы грязь не попала в раны, а то может начаться процесс гниения. — Мне... Можно работать? — тихо уточняет Тэхён. — Кем? — Продавцом. — Аккуратно подвигай пальцами,— просит мужчина и Тэхён, поднимая руку, сгибает пальцы. Не больно, напрягает только немного тянующее чувство. — Неплохо. Думаю, если осторожно, то можно. Сухожилия не повреждены. Только старайся не перенапрягать ладонь. Думаю, восстановление займёт дня три, хотя здесь всё индивидуально. И, раз уж пришли, дай осмотрю твой нос. Мужчина ощупывает вправленный нос и довольно кивает. — Идеально. Всё-таки ты везунчик. Синяки сойдут тоже, может, дня через два-три, — он отходит и моет руки в раковине. — Угораздило же и по носу получить, и руки раскромсать в один день, молодёжь, — причитает мужчина. Чхве смеётся с отца. — Спасибо, пап. Мы пойдём? — Идите, но чтобы третий раз за сегодня я его больше не видел, — мужчина кивает на Кима и Чхве смеётся сильнее, обхватывая Тэхёна за плечо. — Я за ним присмотрю. Пока! — Чхве ведёт Тэхёна к выходу и парень, оборачиваясь у самой двери, тихо благодарит и прощается. — Что может случиться такого, чтобы в начале дня тебе сломали нос, а после поранить ладони до мяса? — задумчиво шепчет мужчина, возвращаясь к работе. Странный парень.***
Когда Чонгук успокаивается, он опускает голову пристыженно и начинает нервно перебирать пальцы. — Всё нормально? — Хосок поглаживает круговыми движениями плечо брата. — Это так глупо... — Что именно? — Я так сильно переживаю из-за простого сна, словно может случиться что-то плохое. — Почему же это глупо? — Хосок отодвигается на стуле дальше от Чонгука, чтобы сесть напротив. — А разве нет? — Я думаю, это нормально — переживать. Мы же уже выяснили, что ты его ненавидишь? — Чонгук кивает и поднимает взгляд. — Тогда тем более. Ты можешь переживать из-за него, — Чонгук неуверенно кивает на слова брата. — Не смотри на меня так, я чувствую себя психологом, — Хосок пытается пошутить, чтобы Чонгук улыбнулся, но тот лишь сжимает плотно губы. — Стой, ты не так понял. Мне не в тягость, я даже рад, что ты начал со мной говорить. Просто ты выглядишь так виновато. Скажи мне, Чонгук, за что ты себя винишь? За чувства, за непонимание; за то, что оттолкнул Тэхёна, когда тот пришёл сам; за то, что вечно убегает; за вечные слёзы и истерики; за то, что нельзя вернуть Хосоку его же заботу; за то, что напрягает брата своими срывами; за то, что не помог Тэхёну, когда Чеон его бил в туалете; за то, что не знает что с парнем сейчас; за то, что Чонгук стал пленником своего одиночества и боится выйти наружу; за страх и слёзы; за ошибки и за все слова, сказанные близким в порыве агрессии. Чонгук винит себя за каждую свою ошибку, даже за ту, над которой ни один человек не властен. — Я плачу как девчонка, привязался к занятому парню и заставляю тебя нянчиться со мной во время твоего заслуженного отпуска. Этого мало? Я могу продолжить: этот список бесконечен, — Хосок берёт подрагивающую ладонь Чонгука в свою руку и сжимает, улыбаясь. — Эмоции это нормально, Чонгук. Человек не властен над ними. Если ты плачешь, значит тебе больно, а если бывает больно, значит ты жив. Только бездушные люди не плачут, а у тебя душа есть, — Хосок второй рукой тянется к брату и прикладывает ладонь к сердцу, которое размеренно бьётся в грудной клетке. — У тебя большое и пылкое сердце, ты у меня очень добрый и ранимый мальчик. Это потрясающе. Такие люди, как ты, умеют любить, как никто другой, — Хосок тепло улыбается Чонгуку, губы которого начинают подрагивать. — А за меня переживать не стоит. Я сам приехал и волен уйти, если захочу. Но я всё ещё здесь и с тобой, моим маленьким любимым братиком. — Но я же не маленький... — И правда. Больше меня вымахал, — Хосок усмехается, обводя подкаченное тело взглядом. — Но это не отменяет факта, что ты мой любимый младшенький братик, — Хосок трепет Чонгука по отросшим волосам. — Ты отращиваешь или сострижём? — Не было времени. — Я слышал, что волосы накапливают плохую энергетику. Может, пора от неё избавиться? — Чтобы я, как в прошлый раз, ходил ёжиком, от того, что ты не смог ровно отрезать? — недоверчиво уточняет Чонгук. Хосок убирает свои руки от брата и хитро улыбается. — Ну, это было в первый раз. Теперь я опытный специалист, — гордо заявляет брат, закинув ногу на ногу. — А давай. Посмотрим на твои навыки. Хуже, чем ёжик, у тебя всё равно не получится, — Чонгук улыбается и встаёт с места, направляясь в ванную. За их смехом проходит час. Подстричь Чонгука всё-таки получается ровно. Теперь тёмная чёлка немного спадает на лоб, а сзади, на макушке и на загривке, длина становится короче. Чонгук улыбается. Есть что-то магическое в стрижке волос. Вроде убывают волосы, а вместе с ними и негатив исчезает. Чонгук моет голову, склонившись над ванной, пока Хосок кидается в брата пеной. Как итог промокают оба и расходятся переодеваться. Когда они снова встречаются на кухне, наступает уже час дня. — Пора бы пообедать, — выдыхает Хосок и смотрит на холодильник. Нужно бы сходить в магазин. — Дома голяк. Из-за этих вызовов я так и не сходил в магазин. Может, пиццу? — Давай закажем. Я могу в магазин сходить, а ты пиццу забрать. Потом можно занести продукты домой, а с пиццей пойти прогуляться. Может, на пустырь сходим наш? — А давай! Я за! — Хосок выставляет ладонь, которую Чонгук тут же отбивает. Мысли о Тэхёне отходят на второй план. Так думает Чонгук, который собирается наведаться в магазин, где работает Тэхён, чтобы спросить когда его следующая смена. Наивно. — Через полчаса пойдём, — заключает Хосок, который заказывает им две пиццы. Себе с мясом, ветчиной и грибами, а Чонгуку — пеперони. — Вот и решили. Через полчаса Чонгук узнаёт когда он сможет увидеть Тэхёна и спросить как тот себя чувствует, как когда-то волновался сам парень за него. Чонгук начинает переодически снимать бинт. Кожа на костяшках уже стянулась, образовав жёлтую плёнку. Но Хосок настаивает, что можно снимать бинт только дома на несколько часов и давать коже воздух и, прежде чем закрыть травму снова, помазать мазью. Хосок отмахивается тем, что беспокоится чтобы грязь не попала в рану. А Чонгук выполняет маленькую прихоть брата. После драки с Чеоном Хосок долго ещё причитал, что нельзя так рисковать и нужно было бить другой рукой. Чонгук же закатывает глаза всякий раз на это, ведь рука уже затянулась и, к счастью, снова не лопнула. Так что бинт Чонгук носит лишь для вида и спокойствия брата. Чонгук вспоминает день получения травмы. Всё-таки разозлился он не из-за ненависти к двум парням, а из-за бессилия изменить действительность, в которой Тэхён состоит в отношениях не с ним. После мысли начинают кружиться вокруг одной из них: «Хотел ли Чонгук встречаться с Тэхёном?». Получает временный ответ, что уводить Чонгук никого не собирается. Значит и думать об этом бессмысленно. Так и проходят полчаса и они переодеваются в уличную одежду. Чонгук одевается в тёплый вязанный чёрный свитер и накидывает сверху тёплую куртку. На его накаченных бёдрах красуются чёрные джинсы, уходящие в высокие ботинки на грубой платформе. Хосок же одевается под стать себе: ярко и несуразно. На нём ярко-горчичного цвета толстовка с надписью на спине «Sun» и маленьким вышитым солнышком справа. На низ же он надел тёплые спортивные штаны и завершил образ утеплёнными кроссовками. Существование шапки Чонгук игнорирует, чего не скажешь о Хосоке, который завершает образ горчичной шапкой в цвет худи. Так и выходят дружно на своё специальное задание, но, по жанру всех ужастиков, решают разделиться. Чонгук идёт в магазин, а Хосок сворачивает в сторону пиццерии. Чонгук смотрит на часы в телефоне. Без двадцати два дня. Он доходит до магазина за десять минут размеренным шагом, спрятав руки в карманы куртки. Природа готовится к зиме. Хоть у них и почти никогда не выпадает снег, зато гардероб погода сменить обязывает. Чонгук всегда был самым настоящим мерзляком, из-за чего на нём уже надета зимняя куртка. Он шмыгает замёрзшим носом и проходит в магазин. Как и ожидается, Тэхёна нет, а за прилавком стоит молодой парень, приветливо улыбаясь. — Добро пожаловать! — Чонгук в ответ кивает и идёт закупаться продуктами. В корзину идут овощи, фрукты, мясо, даже своих любимых печений он находит последнюю пачку. Набрав всего и повкуснее, Чонгук не забывает захватить ещё и упаковку любимого бананового молока. Он ставит корзину на кассу и приветливо улыбается работнику. — Извините? — парень, не отрываясь от пробивания продуктов, кивает головой. — Не знаете когда смена Тэхёна? — Это такой худенький парнишка-школьник? — Именно он. Когда он работает? — У него завтра смена. Два через два работает пацан. Мне его жалко. Я учусь на заочном и работаю только днём, а он всю ночь торчит здесь, после чего в школу идёт, — парень грустно вздыхает и отрывается от своего занятия, рассматривает парня перед собой и щурится подозрительно. — А вы, собственно, кто, чтобы спрашивать о нём? — опоминается слишком поздно говорливый сотрудник. Чонгук тянет улыбку шире. — Я его друг. — Который не знает его смен? Хреновый друг. — Уж какой есть. Мы в школе одной учимся. — Так ты тоже школьник? — расслаблено выдыхает парень, щёлкая кнопками по кассе. — Я уж думал, что маньяк. — Впредь будь осторожней и не распространяй первым встречным информацию о Тэхёне, хорошо? — Чонгук наклоняется к парню, который испуганно кивает и выводит сумму на экран. Чонгук показывает карту и прикладывает к автомату. Звучит писк аппарата и начинает печататься чек. Кассир торопливо складывает покупки в пакеты, но Чонгук его прерывает. — Я сам. Кто же так складывает? Помидоры ведь помнутся, — Чонгук сам принимается складывать покупки, после чего забирает сдачу. Два часа две минуты показывают часы в магазине, когда Чонгук выходит из него на свежий воздух с двумя пакетами продуктов. Он выдыхает клуб пара и прикрывает глаза, наслаждаясь морозным воздухом. Нос покалывает изнутри от свежего воздуха и Чонгук улыбается, направляясь домой. Он шикает, оглядываясь на магазин. — Наберут же по объявлению. Парень закатывает глаза и улыбается. Значит, он сможет увидеть Тэхёна завтра. Прекрасная новость. Он заходит в квартиру, переместив пакеты в одну руку, и ставит их на пол. Два часа пятнадцать минут. Где шляется так долго Хосок? До пиццерии идти всего лишь десять минут в противоположную от магазина сторону. Даже если десять минут заказ взять и десять обратно. Хосок уже должен был прийти. Чонгук успевает разложить продукты и смотрит на время снова. Два часа тридцать минут. Чонгук начинает волноваться. Хосока нет пятьдесят минут. Что-то случилось? Чонгук уже собирается пойти навстречу брату, как Хосок толкает незапертую дверь, придерживая коробки. — Ты чего так долго, хён? — Попросили помочь, там парню плохо стало, — не вдаваясь в подробности проговаривает Хосок. — Ну что? Она остыла... — братья разочаровано выдыхают. Хосок снимает обувь ногой об ногу и проходит на кухню. — Может, ну тогда этот пустырь? Потом? Пока погреем уже не захочется никуда идти, — задумчиво дует губы Чонгук. Хосок согласно кивает. — Может, сериальчик или дорамку бахнем? — Хосок весело хлопает в ладони, а Чонгук легко соглашается. — Чур выбираю я! И не ныть потом, что такую соплятину розовую смотреть не будешь! — угрожает Хосок, пока выкладывает пиццу на тарелку и отправляет её в микроволновку. Чонгук отходит от этой машины подальше. Он не то чтобы боится её, просто техника ненадёжная и взорваться может, к тому же, облучает чем-то не очень хорошим. В общем, много причин держаться немного дальше, чем танцующий рядом со греющейся пиццей танец призыва огня Хосок. Чонгук смеётся с кривляний брата, оперевшись о косяк двери. Кажется, он по-настоящему счастлив в этот момент. Завтра он увидит Тэхёна, даже если это и будет стоит ему сна. Чонгук по Тэхёну соскучился и больше нет смысла этого отрицать. Это схоже с состоянием ломки: безумно хочется увидеть парня, спросить как тот себя чувствует и по возможности просто побыть рядом, наслаждаясь той же тишиной. Без Тэхёна чего-то важного не хватает. Всё-таки тот смог пролезть, минув лабиринт одиночества, и пробрался в закрытое чистилище души, поселившись там. Чонгук решает больше не убегать от неизвестности. Ведь какой смысл бежать в пустоту, если можно развернуться и посмотреть страху в глаза? Так он и сделает. А что будет дальше — того уже не миновать.