***
Утро начинается с грома молнии, который заставляет юношу подпрыгнуть от страха на кровати. За окном тёмные густые тучи, сильный ливень, который образовал большие лужи на земле. Капли отбивают свой ритм по оконным отливам, стекая вниз. — Блять, я так заикой стану… — он смотрит в окно на учеников, которые спешат на свои пары, — Хотя бы мне никуда не нужно. — в комнате из-за погоды темно, хотя время близится к полудню. Джисон тянется к телефону, снимая того с блокировки и заходит в контакты, набирая номер матери. Пара гудков и в динамике слышится родной голос. — Сынок, привет! Как ты там? — Привет, мам. Всё хорошо. — Как с учёбой обстоят дела? — Я пока не посещаю её, психолог разрешила. Я хожу на дополнительные занятия в музыкальный кружок, чтобы привыкнуть к людям. — Ох, ну хорошо тогда, надеюсь, что тебя там не обижают. — Нет, совсем нет! Я уже, вроде как, даже нашел себе… Друзей? — Правда? Солнце, я так рада слышать это! — Мам, я… — Хана прерывает настойчивый стук в дверь, заставляя нахмуриться, — Секунду, кто-то стучит. — мальчик поднимается с кровати, телефон отодвигая от уха. Он поворачивает замок вправо и дверь в мгновение отворяется. На пороге стоит Минхо. — Минхо, что ты тут дел… — телефон забирают из его рук, быстро сбрасывая звонок матери. Юноша не церемонясь проходит внутрь, закрывая за собой дверь. С одежды капают капли воды, видимо, Минхо до этого находился на улице. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу, из-за чего кожа лица также намокла. — Минхо, я говорил с мамой! Отдай телефон! — Хан тянет руку к личной вещи, но Хо заводит руку за спину, не позволяя забрать гаджет. — О чём вы вчера говорили с Чаном, Джисон? — тон холодный, грубый, аж до мурашек, заставляет младшего сжаться, виновато глядя на парня. — Я просто спросил у него про тебя, ничего более! — Что именно он рассказал? — Минхо делает шаги вперёд, от чего юноша пятится назад, врезаясь ногами в кровать. Отступать больше некуда. — Ничего плохо, правда… — обстановка накаляется с каждой секундой из-за злости старшего, которая сильно давит на Хана, — Я просто хотел узнать тебя получше… — Ты мог спросить у меня! — телефон летит куда-то в стену, с треском падая на пол. Дыхание сбивается, заставляя всё тело дрожать от страха перед парнем. — Прошу, Минхо, успокойся, пожалуйста. — Что тебе сказали? — он хватает мальчика за руку, пережимая его запястье. — Мне сказали про твои вспышки агрессии… — Джисон скулит от боли, но не дёргается, чтобы не сделать хуже. — Круто! Теперь ты увидел это своими же глазами. Знаешь что? Держись от меня подальше, Хан Джисон. — он отпускает чужую руку, быстро покидая комнату мальчика, напоследок захлопнув дверь. Вот и всё? Это называется концом? Неужели то, что они начинали выстраивать с Минхо, в секунду закончилось? Просто из-за любопытства Джисона? Мальчик оседает на пол, опираясь спиной об кровать и прячет лицо в коленях, пытаясь унять дрожь в теле. Нос щипит, а с глаз предательски катятся блестящие крапинки слёз. Жгучая боль за грудиной мешает нормально дышать, в венах бурлит кровь, поднимая давление, а голова начинает кружится от такого состояния. Джисон запрокидывает голову назад, ощущая катастрофическую нехватку кислорода. Последнее, что он видит, это Чана, который заходит в его комнату, пытаясь что-то сказать младшему, а после темнота. Он открывает глаза, но тут же жалеет об этом, ведь яркий свет начинает слепить, доставляя дискомфорт. Запах спирта въедается в нос, от чего юноша начинает морщиться, пытаясь перевернуться на бок, но его останавливают. — Тихо, пожалуйста, не переворачивайся так резко. — знакомый голос всё же заставляет юношу раскрыть глаза. Зрение медленно фокусируется, от чего фигуру видно размазано, но Джисон узнаёт в ней Криса, которого он видел последним, перед… Перед чем? — Что случилось? — Я увидел, как от твоей комнаты уходил Минхо и решил проверить тебя, когда я зашёл, ты начал терять сознание. Что случилось, Джисон? Он тебя обидел? — воспоминания врываются в мысли, прокручивая каждую секунду, каждое сказанное слово. — Нет, не обидел. — врёт, искусно врёт, — Мы просто поговорили, а потом мне стало плохо. — Плохо - это, мягко сказано. — в разговор вмешивается медсестра, которая вводит в капельницу новый раствор, — Твоё артериальное давление было выше нормы в несколько раз, началась тахикардия. Если бы Кристофер не заметил тебя вовремя, даже боюсь представить, что было бы с твоим состоянием. Тебе нужно будет отлежаться тут до вечера, чтобы все препараты подействовали. Психолог придёт с минуты на минуту, чтобы обсудить с тобой твоё самочувствие. Крис, — девушка обращается к парню, — сейчас тебе нужно выйти, потом сможешь снова придти. — Хорошо, я понял. Поправляйся, за тебя все переживают. — Все? — Конечно, я сразу рассказал ребятам об этом инциденте. Ты не чужой нам человек, Джисон. Мы волнуемся. — старший встаёт со стульчика, который находился возле койки, а после покинул медицинский кабинет. Я не чужой человек? Я важен им?…***
— Здравствуй, Джисон. Как себя чувствуешь? — девушка проходит в помещение, полностью пропитанное запахом спирта, вперемешку с запахом неприятных таблеток. — Здравствуйте, сейчас получше. — юноша приподнимается, чтобы принять сидячее положение, ощущая как головная боль сильно давит на затылок, от чего тот хмурится. Йерим кивает, усаживаясь рядом на стульчик, осматривая мальчика перед собой. — Расскажешь, что произошло? Мне рассказали, что ты потерял сознание, а твое состояние было довольно очень нестабильным. Я хочу понять, что этому поспособствовало. — Если… — Хан задумался. А стоит ли ему рассказывать про их общение с Минхо? Про их непонятные взаимодействия, прогулки, слова, — Если я расскажу, вы не будете меня осуждать? — Нет, конечно. Я не тот, кто будет тебя осуждать за что-либо, Джисон. Ты можешь доверять мне. — он вздыхает, опуская голову, разглядывая собственные руки. Он ловит себя на том, что не чувствует собственное тело живым, будто всё это, просто сон. — Я не узнаю свои руки, они… Они как будто не принадлежат мне. — Хан пытается размять пальцы, но тело его не слушается, не позволяет почувствовать тактильных ощущений. — Дереализация, в купе с Деперсонализацией. По всей видимости, был очень тревожный момент, который повлиял на психическое состояние как тебя, так и всего твоего организма. Посмотри на меня, Джисон. — он поднимает свой взгляд, видя картинку будто от третьего лица, — Расскажи мне, после чего это случилось? Что произошло? — Минхо-хён… — Джисон замечает, как меняются эмоции, ощущая ком в горле от такого, — Вы сказали, что не будете осуждать. — Я не буду, я хочу услышать, что именно случилось. — Мы… Мы начали общаться, вроде как? Всё было в порядке, честно. Мы пересекались пару раз на улице, на той самой детской площадке. Один раз он повёл меня в старую хижину в лесу, а там… — он замолкает, а перед глазами всплывает картинка тех событий. Поцелуй, касания, атмосфера. В сердце разливается приятное тепло, заставляя уголки губ подняться, — Там он поцеловал меня. Но, после этого, всё в секунду испарилось. Он попросил, чтобы мы вернулись обратно в кампус общежития. Мне стало интересно, почему все так отзываются о нём. Я попросил Криса рассказать их ситуацию, чтобы углубиться и понять всё то, что меня интересует. Минхо услышал наш разговор… Он заявился ко мне в комнату, очень злой. В его глазах я будто бы увидел настоящий огонь. Ему не понравилось, что я начал копаться в нём через третье лицо. Он ничего не сделал мне, кроме как, разбил мой телефон. Просто, я… — Ты влюбился? — Джисон испуганно глядит в глаза психолога, не зная, что ему нужно ответить на это, — Не бойся, пожалуйста. Чувства появляются сами по себе, даже если ты не планируешь влюбляться в человека, — юноша кивает на это, поджимая губы, а взгляд уводит в сторону, — Что-то было дальше? — А дальше была темнота. — девушка вздыхает, поправляя очки. — Я созвонюсь с твоими родителями, чтобы уточнить медикаментозное лечение, ты не против? — Нет, я не против. Можно вас попросить? — Конечно. — Скажите маме, что мой телефон сломан, чтобы они прислали мне новый, а то я без музыки не проживу и дня. — Хорошо, я передам ей. Там Крис за дверью с ребятами. Мне впустить их? Твоё состояние позволит принять столько гостей? — Там ребята? Да, попросите их войти, пожалуйста! Девушка поднимается со своего места, с лёгкой улыбкой глядя на юношу и кивает ему. — До встречи, Джисон. — До свидания! — как только Йерим покидает палату, в неё залетает целая орава ребят. — Джисон, ты живой! — первый, кто налетает на парня - Сынмин. Человек, который меньше всех показывает свои эмоции, сейчас обнимает нового друга, сдавливая чужие рёбра. — Я живой, но могу умереть от такого! — хрипит юноша, тихо смеясь. — Сынмин, ты нам Джисона сломаешь сейчас! — Крис встаёт слева от койки, наблюдая за столь милой картиной. — Даже меня так не обнимает, козлина. — бубнит Чанбин, который недовольно глядит на двоих парней, явно проявляя ревность. Чонин же обходит всю палату, пытаясь отыскать аскорбинки, которые он часто выпрашивает у медсестры. — У тебя всё хорошо? Что психолог сказала? — Сынмин усаживается на самый край койки, чтобы не занимать много места. — Всё хорошо, правда. Сейчас мне намного лучше. Йерим сказала, что мне нужно будет начать пить препараты, чтобы улучшить психологическое состояние. Это не страшно, ведь я и так всю жизнь пил различные таблетки, так что, можете не беспокоиться. А вы чего целой толпой пришли? — Раз ты не можешь придти в музыкальный кружок, то музыкальный кружок придёт к тебе! — Крис произносит эти слова, которые плотно заседают в голове Хана, эхом отзываясь. У него никогда не было друзей, не было посиделок с ними, обсуждений сплетен и просто общения. Сейчас же, он находится в том месте, куда совершенно не хотелось ехать, и его окружают столь невероятные личности, которые теперь являются его друзьями. Это счастье. Стопроцентное счастье. Им разрешили провести время вместе всего лишь час, чтобы не напрягать состояние Хана, но даже этого им хватило, чтобы обсудить всё происходящее за день. — Когда тебя отпускают от сюда? — интересуется Чонин. — Ближе к ночи, мне ещё одну капельницу должны поставить после вас. — Завтра встретимся тогда? — Конечно, в кабинете музыки? — Давайте лучше в семь вечера в зоне отдыха? — с этим предложением соглашаются все, только Джисон чувствует напряжение от того места, с которого и начались его проблемы со старшим. Ребята уходят после прихода медсестры, которая меняет катетер на новый и вводит препарат. — Джисон, мне нужно отлучиться, чтобы отнести некоторые справки в деканат. Через пятнадцать минут ты можешь сам вытащить иглу, только очень осторожно. После того, как сделаешь это, можешь вернуться в свою комнату. Хорошо? — Хорошо, я понял. Спасибо большое вам. — Будь в порядке, это главное. — женщина собирает стопки бумаг, выходя из помещения, оставляя юношу одного, наедине с мыслями. Солнце уже скрылось за горизонт, а шум в коридоре прекратился, значит, все разошлись по комнатам. Скрип двери привлекает внимание, заставляя повернуть голову. Минхо. — Минхо? Что ты тут делаешь? — ответа не последовало, а сам парень прошёл внутрь, но не решился подойти ближе, — Всё в порядке? — Прости меня. — А? А, да, конечно. Всё в порядке… — напряжение в комнате нарастает, от чего у Хана повышается тревожность. Для чего он пришёл? Чего он хотел? Просто извиниться? Бред, — Ты чего там встал? Неудобно ведь, наверное, лучше присядь. Хо слушается, медленно подходя ближе, руки пряча за спиной. Он усаживается на койку рядом с Ханом, протягивая ему несколько веточек сирени. — Это… Мне? — старший кивает, не решаясь смотреть на юношу, а Джисон с улыбкой принимает маленький букетик, сразу принюхиваясь, прикрываясь глаза от приятного запаха, — Я и не знал, что она уже расцвета… Спасибо большое. Напряжение постепенно пропадает, сменяясь на лёгкую неловкость. — Как ты себя чувствуешь? — старший всё же переводит взгляд, осматривая Хана с неуверенностью во взгляде. — Мне намного лучше, скоро уже в комнату пойду. — Я могу… Могу тебя проводить? — Да, конечно… Мне было бы приятно. Только вот, нужно катетер вытащить, минутку. — он откладывает цветы в сторону на небольшую тумбочку и тянет руку к игле, но его перехватывают. — Давай лучше я? Я умею это делать правильно. — Джисон доверяет, позволяя изъять предмет из своей руки. Хо делает всё осторожно, что Хан даже не чувствует ничего, — Готово. Пойдём? — Да, пошли. — юноша поднимается на ноги, слегка пошатываясь, ведь те затекли от долгого лежания. Не забывая взять в руки букет, засматриваясь на него. Парни вдвоём покидают медицинский кабинет, выходя в тёмный коридор, где уже отключили свет на ночь. Единственное освещение - фонарные столбы, чей свет проникает внутрь университета. Минхо идёт первый, Джисон же идёт позади, смотря на чужую спину. Сейчас Хо одет иначе: чёрная водолазка прикрывающая шею, такие же чёрные брюки и ботинки. Сексуально. Джисон мысленно бьёт себя по лбу за такую мысль, даже не замечая, как его осторожно берут за руку, сплетая пальцы воедино, а когда замечает, сердце пропускает удар. Он в упор смотрит на их руки, ощущая приятный контраст. Руки Джисона - теплые, а Минхо - холодные. Они выходят на улицу, продвигаясь по тропинке в сторону кампуса и Джисон вновь видит силуэт в окне, который наблюдает за ними. — Минхо… — Хо сразу поворачивает голову, с недопониманием глядя на младшего. — Что-то не так? — Хан взглядом указывает на окно, но в тот момент там уже никого нет, — Что? Там ведь ничего нет? Тебя что-то напугало? — Нет… Видимо, просто показалось. Пошли скорее, тут прохладно немного… До комнаты Хана они доходят за пару минут, но младший не решается туда заходить, ведь воспоминания бьют с огромной силой. В горле пересыхает, образуя неприятный ком. — Джисон? — Хан отводит взгляд в сторону, закрывая глаза, но руку не отпускает, — Хочешь, можем пойти ко мне? Ты как раз хотел зайти в гости. — Да, пошли, пожалуйста. — юноша соглашается, даже не обдумав этого, только потом понимает, что это может быть ошибкой, но давать заднюю уже поздно.