Впечатление <номер>

      Вытерев пот с лица, Лололошка откладывает инструмент и делает пару шагов назад, рассматривая возведённые стены домика. Самые простенькие, сделанные из сруба, которые Лололошка только-только закончил утеплять и укреплять. Домик отдыха (как для себя обозвал его Лололошка) стоит без крыши посреди деревни аборигенов. Которые, кстати говоря, стоят рядом с ним, спрятав руки в длинных рукавах на груди, и одобрительно хмыкают. Один из них заинтересованно заглядывает внутрь через бездверный проём.       — Да заходи, заходи, — Лололошка складывает вещи в выторгованный сундук и закрывает его на замок, ключ от которого закидывает в рюкзак. Пока не запищал внутренний будильник, он с лёгкостью забирается по стенам вверх и усаживается на край, свесив ногу. Жители обеспокоенно топчутся внизу, запрокинув голову. — Я в порядке, всё хорошо. Скоро пойду домой.       Только после его слов и успокаивающих жестов аборигены решаются уйти, расходясь по своим домикам. Лололошка наслаждается видом на лес и начинающуюся склоном гору вдали. Что-то в этом было приятное и знакомое до боли в груди. Эта деревня напоминает его родное поселение, в котором он пробыл большую часть жизни. Этот покой, размеренная жизнь копания в земле, продумывания планов мести Империи в окружении механизмов для строительства и уборки полей...       — Только до момента революции, — хмыкает Лололошка, параллельно открывая перед глазами полупрозрачный интерфейс П.Е.Р.С.И.К.-а. Он вчитывается в сообщение Кавински с красноречивым названием «Твои дети сегодня назвали меня Дональдом Даком!» и отчётом о прошедшем дне. Новые подписанные постановления, правки в законы, распоряжения, требующие его личной подписи... Лололошка тщательно вчитывается в каждый документ и, если нет никаких правок, жестом ставит цифровую подпись, отправляя обратно. В конце официальных слов он шутливо приписывает, мол, ты сегодня в виде почтового голубя, что все документы прислал?       Благодаря Кейт им удалось за прошлую поездку настроить передачу сигналов почты системы Империи через телефон университета, перенастроив передачу сообщений через переадресацию. Теперь совместные чаты Лололошка смог занести в Пейджер, а личные переписки со своими всеми оставил на внутреннем импланте. Так было куда удобнее и комфортнее. Плюс вероятность того, что взломают официальную линию, сводится к нулю. Кейт при перенастройке сигналов сообщила Лололошке, что за его учебным телефоном ведётся слежка, но она не знает, кто и откуда, так как на территории Алотерры устройства, не созданные непосредственно в Империи, пока работают с небольшими помехами. «На всякий случай зашифровала чаты с твоими детьми, остальные переписки с нами лучше вести как и раньше», — сообщила Кейт напоследок, отдавая заодно и копию имперского планшета устаревшей модели, — «Эта штука должна работать. Если вдруг заскучаешь. Разрешение на вывоз уже получила, серийный номер зафиксирован в базе. Развлекайся».       Кнопка на корпусе звонко щёлкает, являя экран блокировки: он, Радан, Кейт и Райя (ещё в виде фрактальной личности), а на фоне – пшеничное поле и его полудостроенный домик. Момент незадолго до выхода за Купол. Лололошка улыбается и разблокирует рабочий стол, смотря на кучу приложений. Он открывает одно наугад, и это оказывается одна из адаптированных игр из игрового зала Эмпориума.       — Так вот к чему было её «развлекайся». Вот уж, да... — по душе разливается знакомое тепло, будто его друзья рядом. А пальцы всё ещё помнят комбинации стрелок, чтобы выбить пасхальный бафф против босса.       Пусть у них не было доступа во внешнюю сеть, пусть у них не было всех тех возможностей, которые были у большинства мира — Лололошка всё равно был в своём детстве относительно, но счастлив. Да даже и после, до начала революции: шум Эмпориума, гул людей, которые заглядывают через плечо, когда рекорд вот-вот будет побит, огромный ажиотаж вокруг новых автоматов или новых уровней, а ещё советы по всяким кодам, которые открывали то новые плюшки, то бессмертие, то новые концовки, или вообще что-то невероятное и странное.       За достижением нового рекорда Лололошка не заметил, как стемнело. Внутренний будильник был успешно проигнорирован. Зашипев, подумав о выговорах вахтёрши, Лололошка максимально быстро спрыгивает со стены вниз, хватает рюкзак и бодрым шагом, почти бегом, спешит в общагу, помахав напоследок жителям деревни. Он крутит в пальцах снятые на время пребывания в деревне очки и тихонько насвистывает одну из прилипчивых песенок, услышанную в автобусе. Тонкая лесополоса с каждым шагом редеет, переходя в поле с высокой травой. Они чем-то напоминают ещё не созревшие поля озимых, которые Лололошка каждый год высеивает в своём поселении. Он замедляет шаг, трогая самые верхушки. При подходе к дороге в одно движение очки возвращаются на своё место, а Лололошка, отряхнув низ джинсов, идёт по тропинкам в сторону общежития. Часы на фитнес-браслете показывают ещё сорок минут до комендантского часа. Лололошка чуть замедляется. Смотря вверх, на окна своей комнаты, он горестно вздыхает. Несколько дней назад руководство очень настоятельно попросило его перестать играть в скалолаза и портить общественное имущество. Однако Лололошка смог сторговаться на окно с открывающейся створкой и возможность использовать верёвочную лестницу как аналог пожарной на случай различных возможных чрезвычайных происшествий. Поэтому теперь Лололошка старается не злоупотреблять добротой руководства, даже выкупив в аренду чердак, чтобы не надоедать Дилану со своими вещами (которых скопилось на удивление много).       Входная дверь скрипит и распахивается. Лололошка сквозь кусты видит Тайлера, который широким шагом чуть ли не спрыгивает с крыльца. Сначала Лололошка хочет его окликнуть и поздороваться, пожелав хорошей пробежки, но внутренняя чуйка заставляет остановиться: Тайлер без формы, идёт быстро, в зажатой позе, часто озираясь. Спрятав рюкзак в кусты, Лололошка решает последовать за ним. Инстинкты, взращённые в Империи, чуть ли не кричали, что тут дело явно нечисто. Тело действует само, а всё остальное автоматически: непринуждённый шаг на всю стопу, чтобы не создавать лишнего шума, держаться в тени на достаточном расстоянии от объекта наблюдения, чтобы не казаться подозрительным. Тайлер скрывается за мастерскими, протиснувшись в небольшой закуток между стеной и забором. Лололошка максимально тихо беззаботно прислоняется к стене у входа, вне поля зрения, и выкручивает командой слух на максимум восприятия. Сквозь поскрипывание деревьев за забором и трелей вечерних птиц он слышит разговор Тайлера по телефону. Про то, что какое-то здание пропало, и что Тайлер к этому не имеет никакого отношения. Лололошка собирается стать чуть удобнее, но тут скрипит разрушенная кирпичная крошка под подошвой. Тайлер спешно завершает разговор. Лололошка возвращает слух к норме, параллельно в пару широких полупрыжков прячась в кустах у забора.       Лололошка дожидается, пока он скроется из поля зрения в принципе, и только после этого вылезает из кустов, в задумчивости закусывая край шарфа. То, что происходит, ему до жути не нравится. Его направили в Хэнфорт не для попадания в неприятности (он чётко помнит наказ Райи, сказанный почти напрямую на имплант в голове во время официальной процедуры о перенаправлении в университет с целью «обмена опытом», ага, как же), но, кажется, такова его судьба: всюду находить истории на свою голову. Лололошка заходит в закуток, осматривает его (кажется, место больше напоминает курилку для мастеров и студентов, даже диванчик захудалый притащен), но более ничего, даже при сканировании, не находится. Поэтому Лололошка, пряча руки в карманы, решает тоже возвращаться.       За разными мыслями он доходит до общежития, забирает рюкзак и заходит внутрь, кивком поздоровавшись с недовольно смотрящей вахтёршей. Он поднимается на этаж почти сразу за Тайлером, улыбается, как ни в чём не бывало, и пропускает соседа впереди себя. Брэндон приветственно машет рукой, параллельно ужиная и что-то смотря на телевизоре. Тайлер сразу закрывается в своей спальне, а Лололошка здоровается с Карлом, только после чего возвращается к себе. Дилан недовольно хмурится на его приход, но всё же кивает. Лололошка разгружает рюкзак, проматывая мысли: «Почему Тайлер, второй день находящийся в общаге, думает о том, что он — параноик? И чем он занимается? Тут что-то не так, точно говорю! Что бы я сделал на своём месте, будучи дома?»       Ответ почти сразу приходит в голову, ударяя своей ясностью.       Всё, как по законам военного времени от Кавински.       «Не знаешь — узнай».       Слежка. Такое банальное, но такое лёгкое, элегантное и привычное решение, что Лололошка даже ощущает прилив бодрости. На ночь он решает отправиться в мастерскую, чтобы не мешать соседям спать, а заодно, заняв руки делом, продумать план действий. После с десятка обработанных заготовок для столов и буквально пары часов сна Лололошка возвращается в блок до того, как просыпаются остальные. Он начинает тихо готовить завтрак для всех, стараясь лишний раз не шуметь. Абилка крутится у ног, мурча и выпрашивая вкусняшки. В шесть утра просыпается Тайлер, недовольно цыкающий на Лололошку и уходящий на пробежку. После просыпается Карл, начинающий делать зарядку в общей комнате под ритмичные взмахи венчика в руках Лололошки. Чуть позже слышится тихая, но чёткая музыка из комнаты Брэндона, и по скрипу половиц Лололошка понимает, что тот тоже делает зарядку.       — Ой, Ло, спасибо тебе за завтрак! Ведь не зря говорят, что это — самый главный и важный приём пищи.       Брэндон и Карл спокойно едят свои порции. Тайлер отказывается от завтрака, ограничиваясь кофе. Лололошка заглядывает в свою комнату и видит, что Дилан уже не спит, но всё ещё валяется на кровати. Видя, что его заметили, Лололошка жестами показывает, мол, убери наушники. Дилан недовольно закатывает глаза и отодвигает один.       — Ну?       — Доброе утро! Завтрак готов, выходи!       — Нет.       Дилану кажется, что ответа будет достаточно, и возвращает наушник на место, но Лололошка лишь кивает, исчезает из проёма лишь для того, чтобы вновь появиться уже с тарелкой, приборами и полотенцем в руках.       — И всё же поешь. Ведь, как говорят, кто рано встаёт — тому бог подаёт, нет?       — Тогда что же, выходит, ты — бог? — Лололошка зависает. Дилан снова закатывает глаза, — Ой, забей, чел. Съем. Но только потому, что с доставкой.       — Не за что, — Лололошка понемногу начинает привыкать к манере общения соседей. Тем не менее, план на сегодня составлен, и Лололошка не собирается от него отклоняться. Подбрасывая в руке румяное яблоко, он останавливается рядом с диваном. Брэндон что-то показывает Карлу на телефоне, восторженно вздыхая. Сначала Лололошка думает, что это очередные девушки, которые приглянулись Брэндону, но взгляд через плечо — и это машины.       — Ооо, Ло! Как там нёрд, отказался от еды? — Лололошка мотает головой, делая звонкий укус. Брэндон хохочет, — Молодец! За ним нужен глаз да глаз.       — Д-да. Рад, что хоть ты на него влияешь. А то со мной он л-лишь огрызаться горазд, — насупливается Карл, складывая губы в трубочку.       — Ой, слушай, он и со мной огрызается. Просто я ему не по зубам, не из того железа сделан, — яблоко вновь звонко хрустит. Карл вопросительно выгибает бровь.       — М-может, теста?       — Не-а, железа.       — Кстати о железе. Ло, как насчёт сходить со мной в зал? Я уж покажу тебе парочку приёмчиков, чтобы очаровать всех девушек в округе! — Брэндон двигает бровями и поднимает одну из рук, напрягая мышцы. Лололошка смеётся и в два укуса доедает яблоко, оставляя в руках лишь огрызок.       — Да, давай, почему бы и нет.       — О, вот и отлично! — Карл потягивается и встаёт, идя будить Дилана. Из-за двери слышится недовольное бурчание, но на это Брэндон лишь снисходительно хмыкает. Лололошка понимающе хлопает его по плечам и доедает остатки яблока.       День намечается превесёлый.

***

      Брэндон, конечно, догадывался, что новенький в их блоке явно не простой парнишка, но всё равно не может сдержать присвист, видя выходящего из раздевалки Лололошку. Он избавился от толстовки, надел чёрную водолазку под самый подбородок со средними рукавами и простые штаны. Но при этом не избавился от своих очков.       — Уважаю, — он одобрительно хлопает пятернёй Лололошку по спине, идя к тренажёру Смита. — Значится, вот с этой красоткой мы проведём сегодняшний день, — Брэндон похлопывает по звякнувшим блинам, — но сперва — разминка. Начнём с разогрева и малых весов.       Лололошка лишь понимающе кивает. Пока они разминаются малыми гантелями, Брэндон успевает рассказать Лололошке про свой режим дня, разработанный курс тренировок для поддержания себя в идеальной форме, про идеальный баланс в питании и про хитрости укладки волос.       — Ты не думал отрастить себе волосы? Думаю, тебе бы пошёл хвостик, девчонки просто вешались бы на тебя так, как на меня, — Брэндон подмигивает какой-то девочке в зоне йоги. Но та не замечает из-за его очков, из-за чего флирт пролетает мимо. Лололошка качает головой.       — Даже если и думал, то дома такое было бы проблематично. Чем короче волосы — тем проще за ними ухаживать.       «Чем меньше болтающихся вещей — тем больше вероятность, что ты сможешь сбежать от погони», — мысленно добавляет он, поправляя перчатки без пальцев. Брэндон тоже заканчивает со своим блоком  тренировок, поэтому они оба подходит к тренажёру Смита.       — Давай ты первый, а я подстрахую, — Брэндон с готовностью ложится на скамью и берётся за штангу. Лололошка стоит за ним, готовый в случае чего ловить. Брэндон дышит правильно, чуть отрывисто при подъёме веса. Его лица постепенно становится напряжённее, но он с лёгкостью заканчивает подход с довольной и гордой улыбкой.       — Видишь? Даже причёску не испортил!       — Брэндон, красавчик! — Лололошка отбивает ему «пять», меняясь местами. Брэндон стоит у изголовья.       — Только, Ло, ты, это... осторожно. Новички часто совершают ошибку при хвате или подъёме, так что давай-       Лололошка ложится на скамью и хлопает руками, после чего берёт штангу. Брэндон издаёт понимающее и одобрительное «Ооо». Лололошка носит объёмные вещи, поэтому сначала Брэндон думал, что это из-за фигуры (стесняется худобы и отсутствию мышц). Но сосед, к его удивлению, оказался пусть и вытянутым, как жердь, но довольно рельефным. Да, возможно, на его вкус Лололошке стоило бы подкачаться с упором в массу, но, видя, с какой лёгкостью он поднимает штангу, Брэндон думает, возможно, ошибся, и сосед не такой уж и слабак. Но даже со своим скудным умом Брэндон отмечает многие взгляды, направленные на полные шрамов руки Лололошки. «Будто через мясорубку пропустили», — с горечью думается Брэндону. Лололошка без видимых усилий заканчивает подход, вытирая пот и убирая прилипшие волосы со лба. Слыша перешёптывания за спиной, Брэндон хмурится. Кажется, Лололошка становится более популярным в зале, нежели он. Это, конечно, задевает гордость Брэндона, но не сильно. «Ай, новичкам всегда везёт!»       — Отлично поработали, Ло!       — Это точно. Спасибо за помощь и советы, сам бы не вытянул.       — Ой да ладно тебе! — кокетливо отмахивается Брэндон. — Я почти ничего не говорил, ты всё сам. Я вообще приятно удивлён тем, какой ты сильный! А внешне и не скажешь, ведь у тебя же нет таких шикарных мышц, как у Брэндона!       Он снова красуется. Другие посетители зала добродушно смеются. И Лололошка вместе с ними, зачёсывая мокрые от пота волосы назад. Брэндон видит рассечённую бровь.       — Это всё Райя...       — Чего? Это какой-то тренер, что ли?       — Ну, в какой-то степени её можно назвать и тренером. Но, скорее, наставник. Это определение будет ближе.       — Круто. А вот у Брэндона никого из тренеров не было, всё сам, сам!       — Зато каких результатов ты добился! — Лололошка вытягивает руки, показывая на Брэндона. В это же время фитнес-браслет на руке начинает вибрировать. Лололошка смотрит на экранчик. — Блин, Брэндон, прости, мне пора идти дальше. Спасибо за тренировку, обязательно ещё раз повторим!       — А? О, без проблем. Ещё позависаем вместе. А пока Брэндон продолжит тренировку!       Лололошка оперативно в раздевалке приводит себя в порядок, постаравшись сделать так, чтобы ни с кем не пересечься. Джинсы, футболка, шарф, толстовка, очки и наушники — всё на своих местах. Выйдя из университета, Лололошка почти бегом мчится на автобус, сверяясь с расписанием. Скоро уже солнце пойдёт в закат, значит, вероятно, Тайлер отправится на пробежку. Или просто выйдет из общаги, и тогда Лололошка рассчитывает проследить за его дорогой и тем, чем он занимается, раз такой нервный.       Автобус довозит уже в сгущающихся сумерках. Купив пару леденцов в ларьке на остановке, Лололошка, звонко хрустя ими, возвращается в блок. Он хочет уже закинуть вещи в спальню, но тут видит выходящего Тайлера. А дальше уже действует автоматически: рюкзак — на диван, сам — следом за Тайлером. Чего не ожидает Лололошка, так это то, что Тайлер задержится у лестницы, поэтому, услышав топот, он оборачивается, удивлённо смотря на выбежавшего следом соседа.       — Лололошка? Что-то случилось? — Лололошка зависает, тормозя, после чего мотает головой. — Я сейчас немного занят, прости. Давай поговорим, когда я вернусь.       Тайлер спешно спускается вниз, дежурно улыбнувшись. Лололошка замечает в его микромимике напряжение. Пропустив его вперёд на несколько пролётов, Лололошка следует за ним, прячась за деревьями, словно в дешёвом кино. Тем не менее, данная тактика работает, и Тайлер не замечает его вплоть до момента, когда покидает территорию кампуса. Он тихонько подкрадывается к Тайлеру и осторожно дёргает его на рукав. Тот подскакивает и оборачивается, хмурясь.       — Что такое? Ты серьёзно последовал за мной сюда? Это какая-то важная тема для разговора?       — Да нет, я просто хотел узнать тебя поближе.       Отвращение на секунду появилось на лице Тайлера, но он тут же возвращает более-менее приличное выражение, отмахиваясь от Лололошки и отходя подальше.       — Чего? Уверен, у нас ещё будет такая возможность, окей? Нам как минимум ещё семестр вместе жить. Не следуй за мной дальше, прошу тебя.       Лололошка провожает идущего по тропинке Тайлера долгим задумчивым взглядом, разворачивается на пятках и неспешно идёт по дорожкам, снова закусывая край шарфа. Если бы он последовал сейчас, то вызвал бы кучу ненужных вопросов, на которые пока нет ответов, лишь догадки. Телефон жужжит в кармане. Не глядя, Лололошка отвечает на вызов:       — Алло?       — Опа, Дейви! И не по форме ответ! Бааа, да тебя там конкретно так расслабило.       — Привет, Винс, рад тебя слышать. Как твои ничего?       Кавински хмыкает. На фоне что-то металлически стучит. Скорее всего, Кавински снова вернулся на свою первую точку — автомастерскую, — чтобы отдохнуть от дел.       — Да всё также ничего. Дела делаются, программы пишутся, книги читаются. Кстати, Ло, скажи-ка, как у тебя со свободным временем в учёбе?       — Сложно сказать. Очная учёба только сегодня началась, до это доступа в здание не было из-за каких-то там труб. Будь у нас такое, отчётами бы не отделались.       — Это точно, — Винс что-то бурчит себе под нос. — А, так к чему вопрос. Твои уточки меня замучили. И вроде ты только уехал, а они опять крякают, мол, где наш папа-утка...       Лололошка выдыхает и трёт переносицу в надавленном от очков месте. Винс в трубку смеётся: он точно знал, какую формулировку использовать.       — Позор на мои седины... Это всё твоё влияние! Когда Калеб или Радан следят за ними, так чуть ли не по струнке вытянутыми ходят, а как ты — так ноют.       — Да потому что что Калеб, что Радан: стоит им начать тренировки всех отрядов, не только твоего, так сразу и дисциплина, и всё по секундам. Чёртовы вояки...       — Кто бы говорил.       Как бы Кавински не бурчал, Лололошка знает: он просто не любит вспоминать прошлое, считая, что некоторые вещи можно решить не только грубой силой, но и хитростью. Смекалкой. Словами. Влиянием. А для остального у него есть пара-тройка надёжных и сильных парней.       — Короче, как определишься со свободным временем, отпишись мне на выделенку. Пока поговорю с Кейт или Раданом, как можно занять твоих детей. А сейчас иди-ка ты отдыхать, студентишка, детишкам скоро пора спать.       — Ой, заткнись, — грубо, но Кавински знает, что не со зла.       — Ладно, Дейви, рад был услышаться. Помни, ты мне свиданку должен. На твоей стороне. До связи.       — Да, до связи.       Лололошка после разговора решает сразу пойти в мастерскую на чердаке. Всё же, если что-то мастерить, то и думается легче. Вызвав перед глазами чертёж, он собирает на столе устройство для автоматического полива посевов. Скорее всего, жители той деревеньки будут рады. С поддержкой имплантов дело идёт бодро и почти без косяков, так что ближе к двум часам Лололошка возвращается в блок, стараясь ступать как можно тише. Абилка, лежащая на диване у его брошенного рюкзака, шевелит ушами и лениво мявкает. Лололошка чешет её лоб между глазами. Абилка зажмуривается, начиная мурлыкать. Лололошка забирает свой рюкзак и осторожно заглядывает в спальню. Дилан не спит, что-то активно набирая на клавиатуре. Он действительно либо игнорирует, либо не замечает Лололошку, чем тот и пользуется, ныряя под одеяло.       Вопрос с Тайлером остаётся открытым. Лололошка не знает, почему, но его это очень напрягает. Что-то назойливое, похожее на ситуации дома, до начала революции. Он крутится, пытаясь улечься поудобнее, но сон не идёт. Он даже начинает про себя цитировать Конституцию, надеясь, что проверенный способ поможет, но нет. В такие моменты Лололошка скучает по тем временам, когда Райя (ещё в форме Райи-Прайм) вкалывала ему снотворное после долгого трудового дня.       Утром Дилан с подозрением смотрит на всё ещё сопящего в подушку соседа. Обычно тот вскакивает с рассветом и уже начинает шубуршать по комнате, думая, что не будит Дилана. Лололошка обнимает одеяло руками и ногами, а длинный шарф обмотал во время сна руку и плечо. Дилан сквозь зевоту смотрит на исчерченные шрамами ноги.       — М-да, это была очень большая кошка.       — Мммф... Какая кошка? — вяло откликается Лололошка. Дилан усмехается.       — Которая тебя исполосовала всего.       — Ну, кошки тоже были...  только абордажные.       — ...что?       Лололошка трёт лёвый глаз, приоткрывая второй. Дилан замирает. Он впервые видит лицо соседа без очков, но цвет глаз из-за растрепавшихся крупных кудрей не видно. Широко зевнув (почти до щелчка), Лололошка нащупывает очки вслепую, а пока смотрит на Дилана чуть искоса.       — Утречко, Дилан.       — Ага. Ты что, ночь не спал опять из-за чердака?       — Не, сон не шёл.       — У тебя огромные синяки под глазами.       — А? — Лололошка наконец находит очки и отработанным жестом в одно движение надевает их на нос, убирая плавно перетекающим в другое волосы с лица, — О, это уже хронические.       — Поэтому ты носишь эти дурацкие очки? Эти из-за того, что ты пережил? — Лололошка кивает, повторно падая на подушку. Дилан пожимает плечами, мол, не моё дело. Тем не менее, когда Карл приходит, как обычно, будить, Дилан первым говорит, что Лололошка себя неважно чувствует.       — Ой, и ты туда же.       — А что, Брэндон решил прогулять?       — Д-Да нет же! У Тайлера голова болит, говорит, что приедет позже.       — Я постараюсь прийти на пары, честно.       Поймав осуждающий взгляд, Лололошка всё же вползает в повседневное, выходя в общую зону, чтобы проводить. Он слышит, как Брэндон уговаривает Тайлера, чтобы привезти ему лекарства, но тот отказывается, ссылаясь на головную боль. Так и не сумев убедить, трое уходят из блока. Тайлер, заметив, что вышли не все, озирается и тяжело смотрит на сонного взлохмаченного Лололошку, который подпирает собой стенку.       — Боже... Слушай, Лололошка, если ты надеешься, что мы станем лучшими подружками из-за того, что ты тоже решил прогулять, то это ты зря.       Лололошка молча наблюдает за тем, как Тайлер уходит к себе и чуть ли не демонстративно ложится на кровать. Потянувшись всеми косточками, Лололошка направляет себя в ванную комнату. Из заляпанного зубной пастой зеркала он смотрит на себя сквозь стёкла очков. Привычный приглушённый мир. Сняв очки, Лололошка набирает в ладони воду и резко плещет на лицо. Это бодрит. Капли стекают по шее, теряясь в одежде, капают с кончиков прядей. Лололошка тянется к общему полотенцу и промакивает лицо, выглядывая из-за края на себя снова. Когда-то дома кто-то ему сказал, что его глаза тёмные, словно ночное небо, на котором вот-вот появятся звёзды. Из романтической шелухи пришлось вырасти слишком быстро, но сравнение осталось в памяти.       — Что ж, несмотря ни на что, это всё ещё ты.       За дверью слышатся шаги и звук входной двери. Зрачки дёргаются и теряют отражение. Лололошка тут же бросает в ещё мокрую раковину полотенце, хватает очки и выглядывает из ванной. Тайлера нет в блоке, это и без сканера понятно. Лололошка хмурится. Руки начинают зудеть от предвкушения чего-то забытого, но такого знакомого.       Он начинает слежку. Люди оглядываются на него, семенящего следом за Тайлером и то и дело останавливающегося то у дерева, то у столба. «Думаю, увидь меня кто-нибудь из Сияния или не дай Свет детей...» — Лололошка берёт забытую кем-то на скамейке газету и идёт, прикрывшись ею. Конечно, это привлекает ещё больше внимания (кто в наше время так в открытую читает бумажные носители?), но таким образом, кажется, его просто восприняли как очередного старичка, который направляется в Ривервилль на отдых. Возможно, он и выглядит, как чокнутый параноик, преследуя Тайлера, но тот не вызывает доверия ни на йоту. Лололошка повидал таких достаточно за свою жизнь.       И, в принципе, в тихом загородном посёлочке на пару домиков найти Тайлера оказалось куда легче, чем думалось. От неожиданности тот, когда что-то доставал, роняет вещи обратно в ящик. Лололошка инстинктивно дёргает рукой, хлопая по пустому бедру, но там нащупывая лишь телефон.       — Господи, тебе и правда заняться нечем?! Ты меня что, преследуешь, что ли? Влюбился?!       Лололошка хмурится. Тактика нападения — лучшая защита. Но не против всех и не всегда. Он старается сохранять спокойное выражение лица.       — Ты занимаешься чем-то незаконным?       Тайлера прошибает на месте. Он, скорее всего, подозревал, но не ожидал. Закатывает глаза и жестом зовет за собой. Лололошка идёт, будто сопровождает конвоем: шаг в шаг, на трёх от него позади. Они с Тайлером почти одного роста (если Лололошка, конечно, прекращает сутулиться), так что силы рывка вполне хватит, чтобы за воротник оттащить или прикрыться Тайлером в случае ловушки. Они подходят к открытой кузнице, возле которой Тайлер открывает сундук и достаёт промасленную тряпицу. Он с трепетом её разворачивает и показывает красивое длинное лезвие с чуть закруглённым мысом и заточенной одной стороной. Резная ручка из дерева украшена лозой и какими-то листьями.       — Вот, видишь? Я делаю ножи. Ручной работы.       — Он длиннее четырнадцати сантиметров. Это запрещено местным законодательством. У тебя все такие?       — Да... И я знаю, что это незаконно... В общем, пойдём обсудим в более спокойном месте?       Взглянув на Лололошку, Тайлер бережно убирает нож обратно в сундук. Лололошка хмурится. Ему не нравится такое отношение и тот факт, что Тайлер всё скрывает. Он рассчитывает узнать более вескую причину или, как максимум — отговорить от данной затеи на время получения специального разрешения. Тайлер в кафе заказывает пару чашек чая и нервно стучит указательным пальцем по краю. Взгляд бегает туда-сюда, словно на допросе. Про себя Лололошка ухмыляется: «Зря так нервничает, в реальности же всё куда более проще».       — Ну, и? — от его голоса Тайлер дёргается и делает нервный глоток, чуть не давясь напитком. Он вытирает салфеткой край рта.       — Ножи, как и музыка — мои хобби, это помогает расслабиться. Когда музыка не помогает, я приезжаю сюда и занимаюсь любимым делом. Я никому не рассказываю об этом, даже Брэндону. И не потому, что моё увлечение не совсем законно, — очки чуть блестят при смене положения, — но ещё и потому, что это личное. Всё, что тебе нужно знать, — я не использую свои ножи, чтобы навредить кому-либо. И мои клиенты тоже.       Тайлер голосом выделяет последнее слово, скорее всего для того, чтобы убедить Лололошку в своей невиновности. Тот кивает в ответ, за один большой глоток осушая половину чашки. Не взирая на ответы и объяснения, Лололошка, даже уехав из Ривервилля и оставшись с Тайлером на нейтрально-положительном уровне взаимопонимания, всё равно не может оставить эту ситуацию. Идти в комнату не хочется, поэтому, снова закупившись леденцами, Лололошка идёт напрямик на чердак. Металлическая лесенка наверх скрипит под руками. В лицо бьёт порывистый ветер с ароматом дозревающей пшеницы с полей. Лололошка усаживается на крышу прямо около люка, подтягивая к себе колено и грызя очередной леденец (всяко лучше шарфа, в котором так легко проделать дырки). Высота общаги чем-то напоминает времена, когда он сидел точно так же на крыше домика в своём поселении и высматривал, кто же там, внизу холма, приехал к нему в гости. Может, а может...       Крыша гулко звенит под его лопатками и, нагретая за день, припекает через несколько слоёв ткани. Лололошка устраивается поудобнее и, закинув очередной леденец за щёку, собирается подремать, заложив руки за голову, но тут в кармане назойливо и противно жужжит телефон. Его гул слабо, но отдаётся по крыше общежития, вызывая не совсем приятные ассоциации с дрелью. Лололошка смотрит на браслет и с удивлением приподнимает рассечёную бровь.       Дилан? Пишет первым? @DevMagician Дилан       У тебя проблемы.       Ждём в комнате.       О, да, Дилан никогда не пишет первым, только если что-то не случается. Предвкушая то, что сулит ему данная встреча, Лололошка сползает с крыши и довольно быстро добирается до блока. А там, внутри, — словно подготовленная сцена для него. Дилан с Абилкой на руках в виде зрителя на диване, а Тайлер позади Брэндона и Карла, будто под защитой соседей, что смогут защитить от агрессора в виде Лололошки. Дверь закрывается чересчур громко за его спиной, то ли перекрывая пути отступления, то ли отбивая начало первого акта.       — Слушай, чувак, ты что, реально следил за Тайлером? — а, так Дилан не зритель, а полноценный участник сцены. — Я ещё после истории с окном понял, что ты со странностями, но это... — он запускает руку в мех Абилки, наглаживая, словно антистресс, — это уже перебор!       Брэндон миролюбиво машет руками, сглаживая резкость высказываний:       — Ну, мы же не знаем наверняка! Может, это случайность!       — Ага, случайность... все разы, Брэндон? Ты правда хочешь сказать, что он тебе вообще странным не кажется?       Снова. Тайлер снова использует ту же тактику, что и при встрече в Ривервилле: нападает первым, чтобы защититься. В этот раз Лололошка больше готов. От его слов что Карл, что Брэндон, начинают вспоминать странности в поведении Лололошки. Он молчит, сложив руки на груди. Тайлер буравит взглядом, который сочится злостью и... Страхом. Страхом за свою спокойную жизнь и место под солнцем. Сколько раз Лололошка такой видел. Взгляд, который говорит, что человек, дай ему отмашку, — перегрызёт горло.       — ...он, конечно, странный, но ничего настолько серьёзного не делал!       — А теперь сделал! Проблемы ведь не только у меня, а у всех. Будь мои — я бы проглотил.       — Н-ну, не бузи, Тайлер. Что ты предлагаешь?       — Поднять вопрос о его выселении из нашей комнаты!       А вот и кульминация того спектакля, что начал разыгрывать Тайлер. Лололошка еле сдерживает смех. Как же это всё по-детски...       Он складывает руки за спиной и выпрямляется. Отчеканив три шага, он становится напротив Тайлера (но не настолько близко, чтобы тот мог ударить, если появится вспышка гнева). И, судя по его ухмылке сквозь серьёзное выражение лица, Тайлер думает, что сможет, при поддержке соседей из блока, решить свою проблему.       — Знаешь, а, может, я просто всем расскажу твой секрет? И, пока все не стали возмущаться, — Лололошка поднимает руку и снимает очки, смотря исключительно на Тайлера. — Мне прямо сейчас всё равно, Тайлер, что ты думаешь про меня, про то, что я тебя преследовал, про то, что я, возможно, чокнутый параноик и что мне нужно лечиться. Да, я хотел подружиться. Как и со всеми здесь. Да, я из другой страны, и, поверь, ты не хочешь знать, почему я стал тебя преследовать потом. Потому что сначала всё было именно из-за желания дружбы. И вообще, прежде чем решать мои проблемы, которых, поверь, у вас никогда не будет, решил бы свои.       Он замолкает, выдыхая. Всё же включение «комиссара Дейва», с которым пока никто не знаком, может, было лишним, но Лололошка подвёл завершение спектакля к последнему акту, и теперь оставался лишь финал и поклон.       — Мне жаль, что у нас не заладилось с самого начала. И что ты, вместо того, чтобы решить конфликт лично, решил вынести его на публику. Я просто, — разводит руки и расслабляется, возвращая очки на место, — любопытный имперец, который любит общаться. И который очень хочет узнать мир за стенами.       Дверь за его спиной закрывается не так звонко, как входная, да и прислушиваться к соседям у Лололошки нет никакого желания. Недосып и накопившееся раздражение дают о себе знать, поэтому Лололошка раздевается, открывает окно и ложится спать, натянув на уши наушники, чтобы ни звука дискуссии о его выселении не донеслось до усталого сознания.       Иногда он жалеет, что у мозга нет кнопки «перезагрузка». Даже у имперских мозгов.