My lovely abrasions

Уёну нравится получать боль от рук Юнхо. Нравится, когда тот наносит на его тело новые синяки и ссадины, пальцами оставляет болезненные следы на нежной шее и выкрикивает всякие унижения, которые его только заводят. В этом весь Уён. Юнхо раздражает в нём всё, как и нравится одновременно. Он бросает тарелки, шипит оскорбления и душит Чона, находя поводы для ссор буквально из пустого места, а того будто всё устраивает. Стоит Уёну только улыбнутся игриво, облизнутся и потянуться к чужому уху, зазывая решить спор по-другому, Юнхо вмиг теряет всю злость и напор, искренне не понимая, как тот может вести себя в такой ситуации. С Уёном по другому невозможно. Но как только дело доходит до постели, Чон и там не упускает возможность выразить ему все свои претензии и недовольства. Вжимает его в кровать, делает так, чтобы мышцы таза после этого болели ещё долгое время, кусается и всем своим видом демонстрирует явное превосходство, заставляя Уёна буквально выкрикивать его имя. После каждого секса на теле Уёна остаются болезненные следы. Не только от укусов, а ещё и от пальцев Юнхо, сжимающих его ягодицы чуть ли не до спазма. Он не бывает нежным никогда, и даже слова, что парень шепчет Чону на ухо, потянув того за волосы на себя при очередном мощном толчке — это унижения и только. Так ссоры заканчиваются далеко не всегда. Уён тоже умеет злиться, плакать и выражать все свои эмоции, тоже умеет бросать тарелки и оскорбления, не желая более даже видеть Юнхо. В таком случае, ни о какой постели речи быть не может, но обижается парень всё равно недолго, потому как при всём блядском отношении к себе, всё равно любит Чона. Любит, потому и извиняется всегда первым, вне зависимости от того, что случилось и кто провинился. Пусть виноват Юнхо, пусть он ударил Уёна или сделал что-то несоизмеримо ужасное, тот всё равно извинится и продолжит это делать, уже стоя на коленях у расстёгнутой ширинки. Подобное искупление вины Чона вполне себе устраивает и за счёт этого их ссоры всегда хоть и довольно частые, но не особо продолжительные. Все друзья Уёна как один твердят ему о том, что пора уходить от Юнхо и что тот его когда-нибудь попросту погубит, но он ни на миг им не верит. Ему нравится так жить, ему нравится Чон и их интимная жизнь, поэтому он готов терпеть каждый удар и крик до последнего. Уже и взмахов кулака вовсе не боится, ведь это стало для него чем-то чересчур привычным. Самого Юнхо всё полностью устраивает. То, что доставляет Уёну боль — ему в какой-то степени доставляет удовольствие, потому даже в моменты ругани, когда парень совсем себя не контролирует, доминировать над слабым Чоном ему попросту нравится. Ему по душе превосходить Уёна везде и всегда. Юнхо словно по нраву вселять в светлую, полную доброты и счастья душу чёрствый страх и оставлять там только хрупкую похоть, ведь на что-то другое измученный Чон больше не способен. Иногда Уёну жутко отвратительно от самого себя, и в такие моменты ему хочется лишь биться головой о стену до потери сознания или вовсе долгожданной кончины. Возможно, и не нравится Уёну ничего. Может, если был бы смелее, сбежал бы уже давно куда подальше, не терпел бы абсурдных запретов, желчной ревности, жестоких ударов и полных гнева оскорблений, да только любовь, что всё ещё бередит его сердце, бережно надевает на него розовые очки и заставляет терпеть это дальше, прощая Юнхо каждый его поступок. Но запреты, что ставит ему Юнхо, уже доходят до абсурдного предела. Уёну нельзя надеть что-нибудь, что хоть немного будет выглядеть открытым или самому Чону не понравится. Даже выглядеть красиво при других без присутствия Юнхо нельзя, иначе потом, если он узнает, снова будут побои и никакой постелью дело не решится. Может и решится, только в таком случае, Юнхо будет ещё жёстче и грубее, чем обычно. Доводить Уёна до беспамятства, менять позы так, как удобно только ему и заставлять его стонать не от удовольствия, а от резкой боли, пронизывающей всю нижнюю часть его тела — в этом всё его проявление ядовитой любви. Чон буквально ломает и так до невозможности уязвимого парня, заставляя подчиняться и не терпя даже малейших возражений. Обоих такая жизнь вполне устраивает, только вот у Уёна, кажется, никто не спрашивал. Сил бороться и убегать больше нет, он сломался под напором Юнхо уже давно, оставив в своей светлой голове лишь похоть и иногда проскакивающие мысли о том, чтобы покончить с собой и прекратить это всё. Уён не сможет сбежать, попросту не собирается и не соберётся никогда, слепо веря в то, что сам Юнхо изменится к лучшему и перестанет проявлять подобную жестокость к своему любимому нежному цветку. Ведь сердце Уёна всё ещё любит и прекращать совсем не думает, в очередной раз убеждая своего владельца в том, что всё ещё наладится. А удары, что наносит Юнхо, в очередной раз пытаются вытащить глупого Чона из пучины ложных убеждений, но в этом бое всегда побеждает его горящее сердце и измученная душа.