Бильярдный стол и никаких вопросов

Каждому из нас суждено поддаться манящему вкусу искушения. Да, быть может, вы совсем юны или уже до боли стары для подобного табуна страстей. Ваши кости дрожат, зубы сводит, а глаза бегают из угла в угол гоняя искры фантазий по безликим стенам. Но каждый из нас способен найти отдушины в другом. Своё успокоение в чужой груди, в ласковым певучем голосе, что как деготь обволакивал уши пробираясь по самые перепонки пожирая мозг. Они давно пустились во все тяжкие. Давно стали друг другу экспериментом, что не прерывал свои опыты и вспышки, свои метания и крики. Они стали друг другу антидотом. Обменяли клыки на губы, ножи на поцелуи, боль на страсть. Им чужды были прелюдия. Зачем они им? Ведь время деньги, господа! Неужто даже на столе, укрытым зеленым ковром, они должны соблюдать жалкие правила приличия? — Какой джентльмен, ну вы поглядите на него! Опрокинул на дряхлый стол с шарами и коварно лыбится, - усмешка пролетела на лице Праха. Он давно разместил своё тело на многими любимом зелёном столе… Надеюсь вы любите играть в бильярд, милые гости? Ведь вокруг мужчины, словно нимб над святым разлетелись твердые шарики изредка покрытые белым порошком. Прах блаженно лежал на столе всем своим видом показывая как ему наплевать на судьбу этих гребанных шариков. Он не сводил своих глаз с единственной фигуры так вальяжно расхаживающей вокруг игрального поля. Черная фигура мужчины, что растекалась по полу чернильными лужами, так привлекала взгляд пожилого извращенца. Он облизывал чужой стан не открывая рта, сжирал костюм застегнутый по самое горло. Смокинг был к лицу этому мерзавцу, а шляпа скрывающая глаза и вовсе приводила к некоторому экстазу напитанное любопытством чрево. Мерзавец протирал кий напудривая его конец. Было трудно не залюбоваться сие процессом. — Таким взглядом ты меня и обжечь можешь. Как горячо! Я польщен – ухмыльнулся чернильный наклоняясь над столом. Целясь по белому шару, — Долго ли будешь пролеживать стол? Ты красавец, мне приятно смотреть, но и поиграть было бы тем ещё удовольствием. — Так чего ты со мной не поиграешь? Знаешь, экспериментировать тоже надо… Это полезно для общего здоровья – прищурился второй вытягивая руку. Та скользнула по точеному подбородку, черному, как сами угли. Пальцы касались линию челюсти сглаживая чужую напряженность. Костяшками он очерчивал скулы продвигаясь вверх, будто желая сорвать назойливую шляпу. Шар отскочил под резкий удар кия. Увы, не удалось ему попасть ни в одну лунку, ведь игрок давно потерял бдительность. Тень накрыла лицо Праха, а гадкая улыбка расцвела на губах, как и жар, окативший лицо. Бильярдный игрок так соблазненный игрой с шарами отдался искушению выкинув свой главный инструмент в обмен на удовольствие. Дыхания их сплелись, губы обожгли друг друга, но даже эти ожоги не стали им концом. Черные пятна, будто гуталин, обмазывали плоть не давая покоя. Не давая сердцу тишины. И даже оторвавшись друг от друга, ели отлипнув, сжав друг друга в тески, они смотрели оторопев в глаза друг друга. Смотрели, словно дикие звери в период гона. Прах ухмыльнулся. Мерзавец хмыкнул. Возможно бильярду стоит подождать… Невыносимая борьба за первенство одолела их скомканные души. Втоптала их совесть в грязь обнажая пороки. Они потеряли лицо, потеряли остатки души и отбросили оковы человечности, лишь бы сильнее возжелать друг друга на одре азарта. Им не суждено было стать теми фишками, что выкидывают в порыве игры, не судьба ощутить им холод рулетки. Они лишь вцепились в жалкие ткани называемые одеждой, что так сильно мешали им насладится моментом. Вжались в друг друга, будто желая согреть окоченелую душу, распалить давно заглохшую печь дровами страсти и углем тщеславия. Они совершали грех в россыпи шаров так похожих на звезды. Голова гудела отдаваясь приятной болью в висках. Всё сжималось в нетерпении и скулеже, так свойственному диким псам. Они не держали себя в руках. Нет. Их руки бродили по телам друг друга, славно великие первопроходцы изучали глухие джунгли далекой Америки. Пробирались сквозь копны волос дразня горячий затылок, спускались по плечам, подобным Гималаям, скатывались вниз пересчитывая кости позвоночника. Кусали, оставляя багренные розы в греховном саду. Руки сжимали бедра оголяя бледную плоть, тянулись к запретному чреву заикаясь в бреду эмоций. Они сумасшедшие сбежавшие из палат – чокнутые нашедшие в друг друге ответы. — Так и будешь время тянуть? Нет, ты конечно мастер, но мне это скоро наскучит – бурчал Прах лишь прерывисто вздыхая на обжигающие шею поцелуи. Чернильный демон вгрызался в человеческий стан желая запятнать, очернить непорочное глиняное создание. Мужчине не было дано узнать, какая стихия бушевала в голове партнера – не был ему подвластен черный разум. Он лишь дрожал ощущая липкость на своей коже. Холод чужих рук и языка. — Меньше возмущайся – быстрее буду. Джентльмен не должен никуда спешить. Он обязан всё делать аккуратно… Трепетно… И со вкусом – шептал мерзавец растягивая слова в непривычном мурчании, словно кот покусившийся на банку с жирной сметаной. Его длинный острый язык, так похожий на змеиный, очерчивал кости выступающие на гротескном теле Праха. Кадык и ключицы, ложбинка между грудями и пресс так манящий чернильное создание – всё было для него на вкус превосходно. Он слов хищник на охоте, словно царь зверей перед любимой львицей. Всё ниже сползает его. Всё больше он опускался на колени перед портретом прочности. На него смотрели сверху, как на мальчишку нашкодившего в баре. Как на актера самого жаркого порна их гребанного мира. И в голову закрадываются невольные идеи так будоражащие его грешную фантазию. Быть может рискнет он положив свои кости к рулетке? Белые клыки блеснули в черной улыбке. Оскале, что дан церковным псам порочным кругом. — Говоришь, что я медленный… А как тебе идея ускорить темп? М? Не правда ли замечательная идея, красавец? – в чужой улыбке мужчина видел безумие, видео пленяющую его животную жадность. Прах на секунду было хотел задуматься, как по ногам его проскользило нечто иное, чем руки.  Нет. Это были далеко не руки. — Что за хуйня?! – возмутился он было ударив ногой по ножке стола, как эти черные твари обмотали колени, раздвигая его бедра. Прах было и не понял, что за черт играет с ним в рулетку, как увидел этих «гостей» так быстро добирающихся до его лица.  Черные, как смоль щупальца, так похожие на змей. Они вырастали прямо из под ног мерзавца. Они росли из него. Они были им. Они растекались по коже пугая мурашки. Ласкали бока обматываясь вокруг торца, подобно канату, сжимали, заставляя извиваться.  Прах чувствовал себя как угорь на тарелке гурмана… Быть может так оно и было на самом деле?... Хищник съедает жертву. Жертва умирает в зубах твари.