Зимняя сакура

      Седзи с глухим стуком распахнулись перед ними, дав возможность Эи наконец-то увидеть девочку, сидящую на футоне и рассматривающую стену скучающим взглядом ярко-розовых глаз. Легкие порывы летнего ветерка, гуляющие из открытых седзи на противоположной стороне, качали выбившиеся из прически черные пряди и розовую ткань кимоно, а лучи летнего солнца бегали по комнате, играясь с тенями от шкафа и некоторых вещей, что находились бы в любой спальне.       По-видимому, та глубоко задумалась о чем-то, ведь не обратила на них внимание даже после хлопка закрывающихся дверей. Младшая Сояма не прекращала с большим любопытством рассматривать Коюки, поражаясь ее красоте, что была скрыта в четырех стенах от всего мира, и подмечая мелкие детали. Нежно-розовые глаза опустились на ее кораллового цвета кимоно, а после от удивления распахнулись, заметив рядом лежащего Хакуджи. Он был на полу, почти рядом с ее бедрами, и спокойно спал, по-видимому, уставший после прошедшей драки с людьми, ранее напавшими на брата и сестру.       — «Что это он тут делает?» — возмутилась Эи, не прекращая чуть укоризненно разглядывать братца, лежащего на полу рядом с футоном. Ее удивляло то, что он спал в такой ситуации, поэтому, переведя взгляд на не менее удивленного мужчину, продолжила думать. — «В незнакомом доме, тем более без футона, да как так-то?».       — Коюки. — тихо произнес имя дочки Кейзо, и на его лице появилась улыбка, скрыв удивление от всей необычной ситуации. Девочка отвлеклась от мыслей, терзающих ее маленькую голову, и обернулась, услышав родной голос.       — Да, отец? — не обратив внимания на девочку, стоящую рядом с ним, она посмотрела на Кейзо и заулыбалась. — Как ты и просил, я узнала его имя! Его зовут Хакуджи! — с воодушевлением протараторила та, но тихо, чтобы не разбудить. Эи немного напряглась от того, что ее не замечали, но та, постеснявшись прервать разговор двух родственников, промолчала.       — Оо, молодец! — еще тише сказал мужчина, замечая как парень зашевелился, предположительно от шума разговора.       Младшая Сояма, начала оглядывать помещение, подмечая некоторые детали, а конкретно ее внимание привлекла украшенная узором дерева сакуры ширма. Ее всегда тянуло к этим цветам, они казались ей родными и очень красивыми. Она любила всё, что было связанно с цветами вишни, но только не свои глаза. Ее часто за них оскорбляли не только сверстники, но и взрослые, так как они отличались от стандарта: карих и очень редко встречающихся голубых. Многие, кто ее видел, говорили родне, что от девочки лучше избавиться, что есть в ней что-то нечистое. Но со временем она совсем перестала обращать на такое внимание, заручившись поддержкой брата.       Отвлекаясь от минутной грустной мысли, атмосфера спокойствия, дружелюбия вызвала улыбку у маленькой девочки. Так давно она не была в такой уютной обстановке, что совсем позабыла о ее существовании. Были тихие вечера с братиком, когда он рассказывал ей истории, но даже это не сравнится с разговором перед ней. Глаза цвета сакуры забегали в волнении по комнате, а ручки начали сжимать серое кимоно, постепенно потея. Она не знала, чем себя занять в такой ситуации, отчего сильно занервничала, оглядывая светлое пространство. Мешать тихому разговору отца с дочерью ей не хотелось, поэтому даже слова произнести не могла.       — Мм? — промычала Коюки, опустив удивлённые глаза прямо на нее, отчего взгляды встретились. — Отец, кто это?       — Как бы тебе сказать. — мужчина на секунду задумался, потирая подбородок с чуть заметной щетиной, пытаясь подобрать нужные слова. Он опустил руку и, нежно улыбнувшись, сказал. — Знакомься, это Эи Сояма, теперь она тоже будет жить с нами. — от таких неожиданных слов глаза девочки загорелись заметным счастьем. Из-за болезни и слабого тела выйти в город она не могла, поэтому друзей завести у нее не получалось. Эта новость поразила девчушку до глубины души. Дружить с такой на вид милой девушкой — это прекрасно.       — Привет. — чуть ли не шепотом заговорила Эи, стесняясь такой бурной реакции девочки. Она не ожидала, что та встретит ее так, словно это была долгожданная встреча с ее очень хорошим другом, которого Коюки не видела очень долгое время. — Ты же Коюки? Мне очень приятно познакомиться.       — Мне тоже. — она сжала мягкие простыни, совсем не понимая, что же сказать в этой ситуации дальше.       — Так, нужно разбудить парня и выпьем вместе чай! — радостно предложил Кэйзо.       — Хорошо. — прозвучало на всю комнату единогласное мнение девочек.       Тонкие ручки Коюки потянулись к руке Хакуджи, чтобы после аккуратными движениями начать ее тормошить. Она тихо проговаривала «просыпайся», пока Кэйзо и Эи молча наблюдали за происходящим, которое обоим казалось довольно милым. Она повторяла движения до тех пор, пока парень не проснулся, распахнув свои голубые, как глубокое озеро, глаза.       — Мм? — простонал он, пробуждаясь от сладкой дремы. Красивые черты лица до сих пор выражали умиротворения, а тонкие губы поднялись в улыбке. Похоже, снилось ему что то воистину прекрасное, раз он так на всё реагировал. Парень еще несколько секунд полежал и прийдя наконец в чувство поднялся на ноги, оглядываясь. — А? Прости, я случайно уснул. — обратив внимание на Коюки, тихо пробурчал Хакуджи, словно не замечая посторонних.       — Всё в порядке. — поспешила успокоить его девочка, опускаясь на большую подушку, желая немного отдохнуть. Долгое прибывание в сидячем положении вызывало у больной дискомфорт и сильную усталость, отчего болела спина и голова, поэтому та старалась таким не злоупотреблять.       — Братик. — подала наконец голос самая младшая в помещении. Ее розовые глаза были направлены на невысокую фигуру ранее названного, ожидая, когда тот наконец обратит на нее должное внимание. Эи ждала внятных объяснений от него, ведь множество вопросов, преследующих с самого пробуждения в той светлой комнате, не были высказаны едва ли знакомому мужчине.       — Эи? — воскликнул старший Сояма и, отведя взгляд с ярких розовых глаз новой знакомой на младшую сестру, в два шага молниеносно приблизился к ней. Он встал на колени и, обхватив помеченными синими полосами руками ее талию, крепко обнял, чуть проявляя эмоции перед чужими. Девчушку на мгновение удивила его реакция, но, поддавшись радостным эмоциям, она обняла его в ответ, чуть ли не плача.       — Ты опять не сдержал обещание! — спустя некоторое время объятий раздраженно воскликнула младшая, на что получила грустный и даже немного обиженный взгляд брата. Касания прервались, и парень отодвинулся, смотря своими голубыми глазами в ее цветущие цветами сакуры.       — Только не говори. — наигранно взмолился Хакуджи, слегка приподнимая уголки губ в доброй улыбке. Младшую Сояму это позабавило, и она продолжила укоризненно на него смотреть, ожидая, когда он наконец сделает то, о чем они давно договаривались.       — Вы о чем? — задал наконец вопрос стоящий рядом Кейзо. Он не мог понять всей ситуации, ведь весь настрой младших так быстро изменился. Коюки тоже ничего толком понять не смогла, лишь смотрела на них с небольшим весельем, догадываясь, что они всего лишь шутят.       — Он обещал мне больше не избивать людей! — грозно заявила девочка, отведя взгляд от брата на мужчину, и продолжила. — А если нарушит, — она призадумалась, переминая в левой руке рукав своего серого кимоно, а после неожиданно во всю заулыбалась. — то покупает мне мои любимые сладости!       Услышав это, Хакуджи только разочарованно вздохнул, получив еще один надменный взгляд от младшей сестры. Видимо, ему прийдется с ней согласиться и на следующий день купить на рынке парочку моти с матчей. Члены семейства Фукуда переглянулись, оба тихо хихикнув. Мужчину, как и его дочь, позабавила реакция старшего Соямы на заявление о сладостях, ведь в этом не было ничего сложного, но они мысленно все же предположили, что тот не очень любил сдаваться и проигрывать, даже в таких маленьких спорах с любимой сестрой, которой было только в радость видеть его побеждённым и праздновать, хоть и маленькую, но победу.       — Хм, тогда, Хакуджи, раз ты проиграл, то завтра вместе со мной пойдешь на рынок! — улыбнулся глава семьи Фукуда, а после, оглядев всех и почесав подбородок, неожиданно воскликнул. — Ну так что? Мы собрались же чай пить! — поправив волосы, заплетенные в короткий хвост позади, он обратился к Хакуджи. — Пойдем, поможешь принести сюда всё необходимое.       — Хорошо. — в тот же миг согласился он и быстрым рывком поднялся с пола. С тихим хлопком отварив седзи, мужчины вышли из комнаты, зашагав в сторону кухни, которая располагалась недалеко от этой спальни.       Лишь когда шаги за дверью утихли, Эи развернулась и обратила свой взор на болезненную ровесницу. Ее щеки были впалыми, а открытые участки кожи бледными, что указывало на очень плохое состояние ребенка. Черные волосы были собраны в высокую прическу, чуть испортившуюся из-за лежачего положения и закрепленную заколкой, которую разглядеть, к сожалению, не удалось.       — «Бедная». — с сочувствием подумала Эи, аккуратно, чтобы не привлечь внимания, подходя ближе к ней. — «Наверно, если бы она не болела, Коюки была бы очень красивой!» — думалось ей. Хотя и в болезненном состоянии девчушка была красотой не обделена, наблюдателей всё же отпугивала бледность и худоба, присущая ей с самого детства, когда она случайно подхватила эту болезнь. Девочку отнюдь не напрягало нахождение больного рядом, наоборот, она хотела помочь. Отец, как она позже догадалась, имел такой же недуг. Что-то связанное с легкими было у обоих, и каждый врач говорил, что это неизлечимо.       — Очень красивое кимоно. — попыталась заговорить с ней Сояма, присаживаясь на колени рядом. Коюки вздрогнула и обернулась, видимо совсем позабыв, что в комнате с ней кто-то находиться. Уловив суть слов, девочка улыбнулась и кивнула, видя желание Эи сказать что-то еще. — Твои глаза, кстати, очень красивые!       Услышав такой комплимент, щечки девочки приобрели слегка розоватый оттенок, а глазки забегали, словно в поисках ответа на такие слова. Похоже, комплиментов она давно не слышала, отчего и не знала, как реагировать. Младшая немного растроилась после долгого молчания, подумав, что сделала что-то не так. Но совсем скоро, через несколько секунд, наконец получила ответ:       — С-спасибо, у тебя тоже красивые глаза, они как сакура! — Воскликнула та и хихикнула от смущения.       Вскоре седзи в комнату вновь распахнулись, и Кейзо, несший котацу, вместе с Хакуджи, что нес в руках чайник и несколько кружек, зашли внутрь и организовали рядом с футоном небольшое обеденное место, чтобы всем было удобно, в особенности Коюки. Разложили хлопковых подушек вокруг. Позже хозяин этого поместья еще раз сбегал за угощениями на кухню, принеся запасённые моти и данго. Увидев угощения, Эи заулыбалась от радости, ведь два вида вкусностей были как раз ее любимыми.       Весь день они провели за уютным разговором, полноценно знакомясь и узнавая друг о друге много нового. Эи, наконец, узнала, что останутся в этом месте они надолго, так как Хакуджи согласился приглядывать за Коюки и обучаться боевым искусствам у Кейзо. Для нее это была радостная новость, ведь им, наконец, не нужно будет бродить от одного городка до другого в поисках пропитания и ночлега. Наконец они дома, со своей новой семьей.

***

      Луна еще только недавно поднялась на небосвод, но жители деревни уже лежали по своим футонам или местам, специально отведенным для их сна. Маленькие звездочки сияли в далеке вместе с луной, красуясь и составляя компанию. Ветра совсем не было. За окошком иногда стрекотали цикады, и очень редко ржала соседская лошадь, а чуть дальше, за додзе, еле слышно журчала река.       Сегодня Эи совсем не спалось. Она лежала на футоне в удобном спальном кимоно красного цвета. Черные волосы были неряшливо разбросаны по подушке, а тело, закутанное в легкое одеяло, было слегка напряжено. Голова была забита множеством мыслей о прошлом, о родителях и скитаниях с братом по стране. Иногда они переключались на будущее, настоящее, такое новое и неизвестное, слегка пугающее мысли юной особы. Ее напрягало нахождение в этом доме, но брат согласился, а значит, пути назад нет. Ее нисколько не пугали сами обитатели: Коюки и Кейзо Фукуда сразу показались ей добрыми людьми без скрытых замыслов, которым можно было доверять, просто пугала некая неизвестность этого дома. Всё же она им чужой человек, а значит, была вероятность совершить ошибку, которую простить те не смогут.       — Ты спишь? — с глухим стуком пальцев об седзи раздался шепот мужчины, прервав беспокойные мысли девочки. Почему он пришел так поздно? Она не знала. Могла предположить, что ему тоже не спалось, и он хотел проверить ребенка, но всё же.       — Нет. — в тишине раздался голос девочки.       — А почему? Время уже поздние. — открывая седзи, поинтересовался он. Эи понимала, что стрелки часов наверняка давно уже перевалили за полночь, но никак исправить ситуацию с бессонницей в эту ночь не могла.       — Не могу почему-то уснуть. — Решила ответить она, умолчав об отсутствии спокойствия в голове.       — Хочешь расскажу тебе историю? — спросил он и, уловив в темноте заинтересованный взгляд, дополнил свое предложение. — Коюки иногда помогает.       — Давайте! — шепотом согласилась она.       И так он начал историю о том, как в далёком-далёком прошлом еще его отец повстречал демона. Он был страшен: несколько лишних конечностей были прикреплены к телу, а длинный и скользкий язык все норовил схватить его. Девочка возразила: но демонов же не бывает! На что получила лишь улыбку и тихую просьбу дослушать до конца. Но в момент, когда мужчина уже отчаялся и мысленно прощался с любимой, которая ждала его дома с детьми, лес озарила вспышка пламени. Эи, забыв обо всем, безмолвно слушала рассказ, гадая, сможет ли мужчина выжить. К монстру на невиданной скорости подлетел воин и, взмахнув еще раз огненным клинком, начал схватку за его жизнь. Она длилась недолго, но рассвет был близок. В конце концов голова монстра упала на землю и рассыпалась в прах, а воин, оглядев отца и убедившись, что с ним всё в порядке, скрылся, напоследок взмахнув плащом с языками пламени. — Как-то так. — Кейзо глубоко вздохнул и поморгал, — усталость брала верх, — и, глянув в последний раз на засыпающее дитя, он направился в свою комнату, наконец завершая этот тяжелый день сладким сном.