Супруг

День в Ордене начался как обычно. Светило солнышко, пели птички, цвели цветочки, Эмрис нуждался в еще одном часике сна, а Люциус усердно пытался поджечь Аргуса. Стоп. Откуда здесь взялись птицы? Опять эти чертовки Бастиана прилетели клянчить еду! Еще и гнёздо наверняка в самом центре Древа свили! Тщеславные летучие! Все крылатые одинаковые! Впрочем, разогнать их Эмрис всегда успеет, а сейчас надо спасти своего секретаря-баристу от участи становления угольком. К тому же, если он останется в стороне, Катрина ему это не простит. Нет в Даливарике такого глупца, который хотел бы оказаться в немилости этой женщины (возможно только сам Аргус, но Эмрис предпочел бы забыть его пьяные бредни). — Я тебя сожгу! — прорычал Люциус, непонятно почему злобный как черт (которым он и является теоритически). Но нужны ли ему причины дабы закатить истерику? Эмрис так не думает. — Попробуй, если силëнок хватит. — презрительно бросил рыжий, но всё же медленно отодвигаясь от разозлённого полубога. — Так, я понимаю что вы двое друг-друга недолюбливаете, но устраивать разборки в штабе Ордена запрещено! — раздражённо произнёс гоблин, пытаясь привести в чувства горе спорщиков. Если от Люциуса подобное поведение вполне ожидаемо, то чем думает Аргус? Ну ей богу (хотя в этом случае «Ей Агнию»), лучше бы просто работу свою делал, а не с этими бездарями разбирался. Аргус ему за спасение своей пятой точки еще литр кофе должен будет! Однако, реагировать на его увещивания никто не спешил, что еще больше раздразнило заместителя. Он приблизился к нарушителям порядка и грозно сказал: — Успокоились, живо! — Собачку Джодаха не спрашивали! — Чтож, это он зря. Внимание, на ринге появился новый участник! *** Вернувшись после проведения малюсенького и точно безобидного эксперемента, Гектор, Бастиан и Ло застали интересную картину: огненноволосый (буквально) Аргус, пытается отцепить от себя изображающего пиранью Люциуса и издающего какие-то нечленораздельные звуки, а также Эмриса, со всех сторон покусанного и с подпалëнным пиджаком. Взглянув на Люциуса явно разочарованным взглядом, мироходка глубоко вздохнула, словно уставшая мать от своего ребёнка с подростковым максимализмом. Подойдя ближе она взяла полубога за заострённое ухо и потянула за него. — Так, а ну-ка успокоился немедленно . — Ай, Ло! Кто же так с учителем своим обращается! *** — Ну и зачем ты затеял драку с Аргусом? — уже спокойным тоном спросила Ло. Полубог промолчал. Не рассказывать же ей о том, что он так взорвался из-за того рыжий назвал мироходку глупой. Уставившись на деревянные стены в медицинском крыле Ордена у Люциуса появилась навязчивая мысль сжечь тут всë дотла. Хотя, усмехнулся он про себя, с имеющими сейчас у него силами это вряд ли возможно. Но хей, в этом ведь и есть смысл таких странных мыслей? Люциус вычитал это в одной из многочисленных книг в своем замке. Книги и Айко были единственными имеющимися средствами борьбы с одиночеством. Ну, и Лололошка тоже, конечно. Но там всë сложно. Люциус прижал свой буйный хвост ближе к ноге и посмотрел на девушку сидящую рядом с ним. Как там в том произведении было? «Так близко, но так далеко». Он не совсем понял что значит эта фраза, но она, как ему казалось, подходила к ситуации. Он в последнее время вообще мало что понимал. В частности свои чувства к одной особенной смертной, которая сейчас заботилась о его ранках на руке. Раньше он бы обязательно съязвил Ло и указал бы ей на то, что прятать ранения это самая что ни на есть трусость, (по-крайней мере, Абисса и Воланд говорили именно так), и так делают только слабаки и смертные (что в картине мира тех же Воланда и Абиссы были равноценными понятиями). Раньше, Люциус бы так и сделал, выдавав это мнение за своё, хотя на деле он просто хотел пойти наперекор проклятому Ивлису, который впринципе считал драки вершиной варварства, но сейчас? Сейчас ему хотелось специально врезаться со всей оставшейся силой в пол, дабы она позаботилась о нëм еще немного. Мда, вот что эта ваша «любовь» (Чтобы это ни было. Люциус до сих пор не совсем понял) с полубогами делает! *** — Да уж, когда я услышал как Ло его отчитывала у меня мурашки по коже пошли! — пожаловался Бастиан параллельно кормя милых пташек зерном. — Ну, я уже привык. Этот тон она позаимствовала у Блэка, точно тебе говорю! Он на меня также как-то кричал. С перепугу конечно же, но я это на всю жизнь запомнил. Думаю, если словлю повторную амнезию, то всё равно эту тираду буду помнить. — Лололошка иногда… пугающая. — И это делает её прекрасной. — ДЖОДАХ?!