***
Сатору, возвращаясь домой, уже предвкушает, как завалится в кровать. В идеале бы ещё принять душ, но это так хлопотно, а он слишком устал. О еде — точнее о доставке — и речи не идёт. Ничего, не помрёт от ещё одного пропущенного приёма пищи. Открывая дверь и заходя в квартиру, мужчина явно не ожидает, что на кухне будет гореть свет, который падает на пол коридора, пробираясь через незакрытую дверь. Явно не ожидает, что по дому распространится приятный аромат чего-то вкусного. Явно не ожидает, что в гостиной будет бормотать телевизор, который он сам смотрел хорошо если хоть раз в три месяца. И уж явно не ожидает, что из кухни будет доносится тихое пение. Разувшись, он, крадясь точно маленький ребёнок, желающий напугать маму, неожиданным появлением или вскриком, направляется на кухню. Годжо даже не пересекает порог комнаты, замирая в дверях. Тихо привалившись к дверному косяку и стянув с лица повязку, опуская её на шею, точно зачарованный смотрит на порхающую у плиты девушку. Итадори, напевая какую-то популярную песню, подходит то к холодильнику, доставая или возвращая что-то на место, то возвращается к плите, помешивая что-то шкворчащее, бурлящее и шипящее. Маг и сам не знает, как долго он наблюдает за розоволосой, которая по-прежнему не замечает его присутствия, полностью увлечённая готовкой. С запозданием беловолосой замечает, что на младшей надета его футболка, которую он сам ей дал вчера, обещая позже принести ей одежды. Вещь на девушке смотрится так… правильно. Вот честно, Итадори Юджи была создана для того, чтобы носить вещи Годжо Сатору. Футболка, которая на нём самом была слегка свободной, на теле девушки смотрелась почти как платье, доходящее до середины бедра. Рукава скрывали локти, а вырез был нехилым декольте. Сатору фыркает он своих же мыслей, этим звуком привлекая внимание янтарноглазой, которая, оборачивается точно на него. — Годжо-сан? — неверяще произносит она, моргая. — А Вы чего не позвонили даже?! — тут же оживляется она, кидая быстрый взгляд на плиту. — У меня почти-почти всё готово, подождите буквально минут пять! Сатору смотрит на растрёпанное, вмиг засуетивщееся чудо, продолжающее приговаривать что-то себе под нос. Вид такой Юджи заставляет что-то внутри ёкнуть. Сатору прикрывает нижнюю часть лица рукой, сжимая щёки, стараясь сдержать улыбку. Очаровательна, думает он. — Может, Вы пока примите душ? — Юджи вновь оборачивается лицом к нему, смотря умоляюще. Видимо, её правда расстроило, что она не успела закончить с приготовлением еды до его прихода. Голубоглазый как-то забывает о своих мыслях до этого, сдаваясь под этим взглядом. Ну серьёзно, так смотреть просто противозаконно! Если девушка продолжит это, то оставит его просто безоружным против себя. — Как пожелаешь, Юджи, — он коротко смеётся, преодолевая разделяющее их расстояние в пару шагов. Заглядывает через девичье плечо на плиту, видя кастрюлю, сковородку и чайник. — Вкусно, — он, обмакнув палец в какой-то соус, тут же отправив его в рот, облизывается. — Будет ещё вкуснее, если Вы дождётесь, пока еда будет готова, — Юджи, ничуть не смущённая близостью, кладёт свои руки ему на грудь, подталкивая к выходу. — Ну же, Годжо-сан, горячая ванна, помните? Когда Годжо открывает дверь в ванную, то останавливается, заслышав приближающиеся шаги. Повернув назад голову, он видит остановившуюся в проходе кухни Юджи. — Что-то случилось? — интересуется он, не отрывая взгляда от девушки, осматривая её руки. Может, порезалась и хочет спросить, где у него аптечка? Знал бы только он сам. Ну, если ничего не найдут, то сходит в аптеку и купить всё необходимое. — Я забыла, — неловко улыбнувшись, говорит она. — С возвращением, Годжо-сенсей. На его лице всё-таки появляется глупая, просто идиотская улыбка.***
— Сенсей, — Сатору чувствует лёгкое прикосновение к своему плечу — чья-то рука трясёт его по плечу, согревая обнажённую кожу. — Вам надо проснуться, сегодня Вы собирались проведать старейшин. Еле как разлепив глаза, мужчина смотрит на нарушителя его и без того неспокойного сна. Успокаивается, когда замечает персиковые волосы с чёрными прядями. Это Юджи, просто Юджи, которой он вчера ночью сказал разбудить его в шесть утра, несмотря ни на что. — Ю-ю-юджи-и, — тянет Сатору, потягиваясь. — Я та-а-ак не хочу куда-то идти. — Нужно, Годжо-сан, нужно, — Итадори улыбается, медленно моргая. Она сама проснулась всего семь минут назад и планировала вернуться в царство Морфея сразу после того, как проводит учителя. — Я поставила чайник и сделала Вам бутерброды. Годжо заинтересованно приподнимается на локте. Юджи продолжает улыбаться, сравнивая старшего с котом. Таким пушистым, наверняка обязательно линяющим на вещи хозяина, породистым, наглым, своенравным, ласковым котом. — Ты меня балуешь. Вот что я буду делать, когда ты вернёшься в колледж, а, Юджи-чан? — дует губы мужчина, любуясь улыбкой полусонной ученицы. — К хорошему, знаешь ли, быстро привыкаешь. — Мне не сложно готовить для Вас или звонить по утрам, чтобы разбудить, сенсей. Сатору благодарен засвистевшему чайнику, благодаря которому розоволосая уходит из его комнаты на кухню, не замечая его покрасневших щёк. С кухни тут же слышится крик зовущей его на завтрак Юджи, которая грозится облить его холодной водой, если он не встанет через пять минут. — Я что, снова вернулся в пубертат? — шипит шаман, с силой сжимая светлые волосы в кулаке. — Сатору, очнись, тебе двадцать восемь, ты взрослый самодостаточный мужчина. Так какого чёрта твоё сердце готово прямо сейчас проломить рёбра из-за слов Юджи? Годжо начинает понимать, что попал в очередную задницу, когда, вернувшись от старейшин домой, от которых не осталось ни одного человека, и приняв душ, находит уснувшую за фильмом Итадори. Мужчина догадывается, что та даже не вставала после его ухода, но сердиться за лень ученицы даже не планирует. Тем более игрушка, на которую шаманка положила руку, по-прежнему спит. Сатору пропускает момент, когда забирается под чужое одеяло, обвивая тело янтарноглазой своими конечностями, засыпая.***
Как и говорил беловолосый, к хорошему быстро привыкаешь. Он привык к Юджи в его одежде, привык к еде, приготовленной специально для него, привык к «Удачи на задании, Годжо-сан!», когда он уходил, и «С возвращением, Годжо-сан!», когда возвращался. Он привык к их обсуждениям просмотренных фильмов и прочитанной манги, привык привозить сувениры в увеличившихся размерах с каждой миссии, на какую бы не отправлялся, привык засыпать под боком розоволосой, привык к её прикосновениям. Годжо Сатору привык к Итадори Юджи. — Вот и как я тут без тебя? — плаксиво тянет мужчина, наслаждаясь прикосновениями к своей голове. — Теперь, когда мы вернули тебя, то ты вернёшься в свою комнату в техникум, а я тут загнусь. Они сидят на диване в гостиной. Точнее, сидит только девушка, когда как старший, уместив свою голову на её коленях, а руками обвив талию, лежит, свесив ноги за пределы дивана. По телевизору идёт мультфильм, диск с которым каким-то неизвестным образом оказался в коллекции шамана. — Ну что Вы так раскисли, Годжо-сан? — Юджи прикрывает глаза, пропуская белоснежные пряди сквозь пальцы. — Вы ведь справлялись до этого без меня. «Знала бы ты, как я справлялся», — думает он, криво усмехаясь, понимая, что его жизнь вновь вернётся к прежнему ритму. От этого осознания он непроизвольно вздрагивает, вспоминая свою тёмную квартиру, в которую возвращался только лишь для того, чтобы принять душ или поспать выкроенные два-три часа, чтобы потом вновь покинуть её на недели. Теперь же, возвращаясь, он не видел этот мрак, которым был переполнен его дом. Теперь тут приятно пахло едой и стиральным порошком, горел свет, холодильник был набит под завязку, слышался девичий смех и бубнёж телевизора. Стоило пройти в гостиную, как глаза сразу находили розоволосую макушку, хозяйка которой и была владелицей столь заразительного смеха, при одном взгляде на которую сердце начинало учащённо биться, а руки так и чесались поскорее прикоснуться к загорелой коже. Руки прижимают чужое тело ближе к себе, Сатору утыкается носом в живот девушки. Терять это солнце не хотелось больше никогда, даже в таком смысле. Он понимал, что эти мысли и желания слишком эгоистичны, но Годжо Сатору и был эгоистом. — Юджи, — маг замолкает, пытаясь подобрать слова, чтобы описать то, что происходит внутри него. — Юджи… Девушка молчит, всем естеством и Сукуной в том числе чувствуя, что старший хочет сказать нечто важное, но сомневается в принятом решении. — Итадори Юджи, — Годжо поднимается, решая, что это нужно говорить, глядя в глаза человеку. — Ты готова готовить для меня мисо-суп каждый день? Глаза Итадори округляются, неверяще глядя на учителя. Тот смотрит в ответ, ожидая её слов. Они оба знают, что эта фраза значит. Ты будешь готовить мне мисо-суп каждый день? — Ты выйдешь за меня? — Годжо-сан, — сглатывает, отводя глаза. Забавно, казалось, что эту девушку вообще ничем не смутить после её воскрешения, когда она была полностью обнажённой. — Вы… Вы знаете значение этой ф-фразы? — Знаю, — он берёт правую руку шаманки в свою, переплетая их пальцы. Рука девушки трясётся, и он оглаживает большим пальцем её костяшку. — Скажи, Юджи, я могу рассчитывать на что-то? Если нет, то, — он глубоко вздыхает, закрывая глаза до появившихся кругов, — я не потревожу тебя с подобным больше никогда. Понимаю, будет неловко после этого момента в дальнейшем, но я приложу все усилия, чтобы всё вернулось на круги своя. Ну, или почти. Одно твоё слово, — он отпускает её руку. В тот же момент Юджи одной рукой хватает его за воротник формы, притягивая к себе, впиваясь в губы. Сатору на седьмом небе от счастья, когда вторая рука розоволосой ложится на его щёку, оглаживая скулу, а губы прижимаются к его, слегка подрагивая. — Ты просто очаровательна, Юджи, — отстраняясь, шепчет он, кладя свои руки поверх её щёк. — Я ведь могу засчитать твои действия за положительный ответ, верно? — он лукаво улыбается, видя румянец на ключицах и чувствуя жар под своими руками. Янтарные глаза смотрят куда угодно, но не на него. — Хорошо-хорошо, уговорила. Начнём просто с отношений, не будем торопить события и играть свадьбу прямо сейчас. Для начала, — Сатору наклоняется ближе, теперь между их лицами расстояние где-то в сантиметр. — Назови меня по имени, Юджи. Ну же, не бойся, я не кусаюсь. Пока. — Сатору-сан, — неуверенно шепчет Итадори, краснея ещё больше, когда задевает своими губами чужие. — Вы слишком… — пытается оттолкнуть его от себя. — Что ты там лепечешь? Ничего не слышу, — ну конечно же он врёт, они оба знают об этом. — Давай-ка, это просто. Са-то-ру. И без всяких там суффиксов и «Выканья»! Юджи кажется — не кажется, — что мужчине просто нравится над ней издеваться. Она ведь по хитрому взгляду понимает, что тот видит, как ей неловко от его признания и своих же необдуманных действий. Нет, она не жалеет, просто очень смущена всем этим событием в целом. — Сатору, ты слишком близко! — она всё-таки отстраняется от него, увеличивая дистанцию между их лицами. — Дурак, — беззлобно бурчит, когда беловолосый заливается смехом, забавляясь с её реакции. — Но ты меня всё равно любишь, — довольно урчит тот, ластясь к по-прежнему смущённой девушке, прикрывающей губы. — Юджи, я люблю тебя, — серьёзно говорит он, переставая улыбаться. Ему важно доказать младшей, что его слова не какая-то там шутка или желание хоть как-то развлечься от безделья, нет, ни в коем случае. В таких вещах он никогда бы не стал шутить, он же не отброс последний, хотя тот же Нанами бы с ним поспорил. — Я тоже тебя люблю, Сатору, — так же серьёзно отвечает розоволосая, даже не представляя, что одной фразой осчастливила самого сильнейшего шамана из ныне живущих. Сатору не сдерживается от переполняющих всё его тело чувств и начинает осыпать янтарноглазую поцелуями, которые приходятся куда попадёт: сначала руки, выцеловывая каждый палец и костяшку, чуть прикусывая кожу на запястьях, потом переходит на лицо, расцеловывая румяные щёки, нос, губы, веки, подбородок, шею. — Сат… Ах! — Юджи закусывает губы, когда Годжо добирается до ключиц, покусывая их. Тот, уловив сдавленный стон, утыкается носом в сгиб шеи, тяжело дыша. Надо прийти в себя. — А я говорил, что оглянуться не успеешь, как он тебя завалит! — раздаётся знакомый голос. Сукуна — в каждой бочке затычка. — А ты всё отнекивалась, говорила, что не такой этот белобрысый, не такой! И что я вижу в итоге, а?! — Завянь, — отмахивается от извергающего проклятья демона девушка, и тот исчезает с её щеки. — Такой ворчун, в самом деле. Сатору встречается с глазами Юджи своими, и они, сначала честно стараясь сдержаться, не могут не засмеяться.