Сердце дракона

Вожак хмуро обходит часть своих владений, границ, расположенных наиболее близко к поселению. Это не значит, что он не отправляет других драконов патрулировать отдалённые территории, но он сам по какой-то причине больше не хочет уходить слишком далеко от поселения. Словно чувствует беду. Суровый климат лесной чащи не пугает теплокровных существ, как и голод с жаждой. Снова вспомнился человек в его доме. Драконы сильные и выносливые в любом виде, в отличии от людей. Потому и идут они налегке. Вот только мысли совсем нелёгкие. За прошедшую неделю, помимо общих забот, его интересовали заботы и человеческие. Тэхён, этот хрупкий парень ждал его каждый вечер, сам помощи не просил. Но когда Чонгук входил в спальню, молча снимал рубаху и всё ещё смущался, казалось с каждым днём всё больше. На вопросы отвечал односложно, есть и спать стал хуже, это уже со слов лекаря и Джина. Давить и расспрашивать его вожак не стал, парень словно сам не понимал что с ним происходит, а усугубить его самочувствие не хотелось. Как и не хотелось чувствовать между ними напряжение, сквозившее во все щели дома вожака. Поэтому тот пытался мягко и аккуратно выведать о прошедших днях, сам рассказывал истории из их поселения. Они не были близки, но отчего-то вожаку до зуда во всём теле хотелось это исправить. Сам не понимал от чего так тянет в дом, но когда приходил и все заботы, пускай и ненадолго, но оставляли измученные: мозг и тело, задумываться он о причинах своей тяги перестал. Ему с человеком комфортно и тепло, опасности для своего народа не видит и не чувствует, уже давно парнишку принял. Но тот его словно побаивался, дрожал как лепесток на ветру и всё чаще прятал взгляд. В один из таких дней, как раз после обхода и проверки ловушек, Тэхён ему с порога заявил. — Приходил Намджун, сказал что раны затянулись уже достаточно, — стоял посреди комнаты, рядом с кроватью и мямлил, словно его до этого пытались сожрать, не меньше. Отчего так боится и смущается сам не ведает, — ваша помощь в обработке ран больше не понадобиться. Спасибо большое за всё, что вы для меня делали и продолжаете делать. — Под конец, сойдя на шёпот, сглотнул вязкую слюну и несмело поднял взгляд. А у вожака в этот момент непонятная злость на лекаря и ярость на самого себя. Ноздри раздуты, глаза сужены, а дракон внутри ох как беснуется. Сам от себя такого не ожидал, приходит в себя и сдержанно кивая, проговаривает ровным тоном. — Не нужно меня благодарить, рад что ты идёшь на поправку. Доброй ночи. — И выходит за дверь спальни, а затем и из собственного дома. Кровь по прежнему кипит и глаза наливаются золотом, что-то с ним точно происходит, но что именно он понять не в силах. И только отойдя от поселения на достаточное расстояние, вдохнув воздух и не почувствовав чуть сладковатый аромат человека, его осенило. Не он это был, а дракон. Беснует, что отняли такое необходимое, пускай и малое время рядом с человеком. Злится и клацает мощной челюстью, разрывает изнутри грудь когтями, просит вернуться. Вернуть запах и ощущение тепла. Но Чонгук не слушает, он ускоряется, переходя на бег, а когда видит крутой обрыв без раздумий прыгает вниз. А взлетает уже, да, большой, мощный и сверепо-опасный дракон. Чёрная, как смоль чешуя, жёсткая словно броня, на груди переходит в щитки чуть больше по размеру. Сильные когтистые лапы свисают, когда огромный зверь взлетает к небу. Огромные рога на голове и рога-иглы вдоль спины, защищают позвоночник и хвост. Сам хвост длинный и чешуйчатый, с острой иглой на конце, способной пронзить противника. А крылья столь велики, что казалось, закрывают собой весь небосвод. В своей звериной сущности Чонгук поистине опасен и прекрасен, как и Луна, осветившая грозную фигуру в ночном небе. В это время, Тэхён, уткнувшись в подушку, горько роняет слёзы обиды на самого себя. Это нечестно, он не должен был. За эту неделю времени подумать о своих ощущениях и чувствах рядом с вожаком было достаточно. Тот приходил каждый день и без лишних слов принимался аккуратно обрабатывать раны. Сперва было просто неловко и смущающе, но потом всё стало гораздо хуже. Чонгук стал разговорчивей, прикосновения его стали дольше, а взгляд. тот смотрел на него словно хищник на свою жертву, но это вовсе не вязалось с его бережным отношением к телу и робкими попытками разговорить молчаливого юношу. А замкнулся в себе Тэхён, просто потому что вдруг осознал, что смущается и краснеет, чувствует жар от прикосновений и близости не к Тому. Он мужчина и по всем правилам должен реагировать не так и вовсе не на мужчину. Каждый раз, когда вожак уходил, Тэхён провожал его взглядом, а затем всю ночь и день пытался понять что же чувствует. И так снова и снова, пока тот не приходил. Что он чувствовал? Восхищение и трепет? Определённо. Чонгук справедливый, мудрый и честный вожак. Он сильный воин и добр ко всем в своём поселении, хоть и строг. Конечно он вызывает восхищение и трепет, но те тоже бывают разными. И то, что испытывал юноша, отличалось вовсе от чувств прочих. Трепет от касаний и низкого шёпота, пускающего стайки мурашек вдоль позвоночника. Восхищение от силы в теле, красоты лица и взгляда, направленного на него. Это то, что испытывает он, но не другие. Возможно те девушки, что строят вожаку глазки и могут чувствовать нечто подобное, но то — правильное, женщины к мужчине. А вот он стал сам себе противен. Не должен был ждать вожака на пороге комнаты, не должен был ждать его прикосновений и несмелых диалогов между ними. Не должен, но ждал. И от этого ещё паршивей. Всю жизнь его учили тяжёлой работе, тому что он, как мужчина, должен полюбить женщину и построить с ней крепкую семью, быть поддержкой и опорой для неё, защитой. А он, как глупый ребёнок цеплялся и искал эту опору в вожаке, искал Его защиты. Так томительные дни в ожидании прихода того, превратились в тяжёлые будни. Он не хотел есть, не хотел пить, а ночью ему снились кошмары, как его родная любимая матушка проклинала его и клеймила неправильным, грязным. Это сильно выматывало как физически, так и морально. И только Намджун с Сокджином могли уговорить его хотя бы разделить с ними обед. Конечно он соглашался, обидеть тех, кто о нём заботится и зовут своим другом не было никакого желания. Как и отводить взгляд от вожака. Когда выдавалась возможность и желание прогуляться по поселению, что обычно происходило ранним утром, глаза сами устремлялись на вожака, собранного и неизменно сосредоточенного на делах. Противостоять этой тяге не было возможности, как и подойти ближе. Лишь издалека он мог спокойно наблюдать за тем, а как только тот скрывался из виду, идти обратно в дом и корить себя за собственную симпатию. Сказать сегодня вожаку, что приходить больше не нужно, было как глоток свежего воздуха. Держаться подальше, единственный верный выбор, а там переболит и заживёт. Засыпая, он обещает себе исправиться, перенаправить свою симпатию в нужное русло: уважение и дружбу. Избавить себя от неправильности. Он просто запутался, обязательно станет сильнее и смелее, а потом посмеётся над своей наивностью. Вот только чего Тэхён не знал о драконах, так это то, что те, выбрав себе достойную пару так просто не отступят. Но его выбрал дракон, а вот Чонгук, сидя на самой верхушке вековой сосны, облокотившись спиной на ствол, думает о том, как бы своего внутреннего змея отвадить от мальчишки и самому не попасть в ловушку чувств. Они его не тревожат, но могут испугать человека, росшего абсолютно в других условиях и моралях. Но он готов сдерживать себя, чтобы тот продолжал чувствовать себя комфортно и безопасно.