__________
Рацио выпроводил последнего любознательного студента с дневного семинара. Когда толпа медленно рассеялась, он и незваный гость, сидевший в дальнем конце пустой аудитории, остались одни. Безвкусный наряд Авантюрина ярким пятном выделялся на фоне приглушенного мерцания мрамора, диссонансным элементом в святилище мудрости Рацио. — Сюда допускаются только студенты, — сказал он. Авантюрин поднялся, бодрым движением выпрямив ноги. Он томной походкой прикружил к столу Рацио, оставляя за собой шлейф терпких духов. Подобно льву, встряхивающему гривой, Авантюрин откинул золотистые волосы с лица, уставившись полуприкрытыми глазами на Рацио с вниманием кота, следящего за канарейкой. Рацио сморщил нос. — Я не назначал никаких встреч в последнюю минуту, пёс КММ. Моё расписание на сегодня составлено. — Ох, но я так много узнал на твоём занятии, — улыбнулся Авантюрин. В его манере говорить было что-то обманчивое от природы. Кошачий изгиб губ, прищур глаз, окутывающая его слова медовая вуаль. Рацио был хорошо осведомлён о людях, которые маскировали свою ложь под правду. Отличать одно от другого было основной жизненной необходимостью. Авантюрин никогда не позволял окружающим верить тому, что исходило из его уст, будь то факт или выдумка. — Тема твоей лекции довольно интересна, доктор. Не то чтобы я понимал эти ваши забавные арифметические задачи. Имитация ранения была распространённой практикой у некоторых видов хищников. Уникальный способ усыпить бдительность жертвы настолько, чтобы у неё появилось ложное чувство безопасности. Рацио был уверен, что Авантюрин понимал его лекции лучше, чем даже его некоторые студенты. Например, если Рацио пытался проанализировать и понять Авантюрина как объект исследования, то он был уверен, что Авантюрин делал то же самое. — Чего Вы хотите? — резко прервал его Рацио. Его раздражало его влияние, пусть и незначительное. Он чувствовал, как лопалось его терпение. — Не помню, чтобы соглашался сотрудничать с какой-либо последней авантюрой КММ. — Только что согласился. — Авантюрин достал из рукава маленькую флешку с данными. Мастерски проведя ею по костяшкам пальцев, флешка исчезла в его рукаве, прежде чем очутиться в крепко сжатом кулаке Рацио. Вес пластинки почти обжигал его ладонь. Чисто психологическая реакция, ещё одно доказательство постепенного воздействия нежелательного посетителя. Яд почти замедленного действия. — Помоги один разок, а? Это срочно. Рацио усмехнулся. Он отказался обращать внимание на то, как Авантюрин наклонился над его столом в полной уверенности, что Рацио купится на наживку. В его словах было что-то странное — они как вязкий капающий нектар, как смоляная яма, готовая затянуть свою жертву в водоворот обмана. Рацио не всегда был честным человеком, но он был страстным искателем истины. Если бы он был немного глуп, он мог бы попытаться отделить правду от лжи, из которой состояло существо этого человека, а затем оплакивать тщетность Сизифова труда. — Мне нужно, чтобы ты проверил список имён. Очень интересно, чем они в тихую занимаются. — Авантюрин поудобнее устроился на столе Рацио, делая вид, что не замечает его неприязни. Сев на край и снова скрестив ноги, он начал вертеть в украшенных драгоценными камнями пальцах ониксовое чернильное перо Рацио. — Может, найдёшь там пару крыс. Тут же сообщите их имена мне, профессор. В обычном случае Рацио кинул бы устройство обратно бесстыдному картёжнику и выгнал бы его за то, что он осмелился обратиться с такой мелкой, наглой просьбой. За кого он держал Веритаса Рацио? Он не был каким-то хряком Гильдии Эрудитов, который бросил бы всё, лишь бы быть на побегушках у КММ. — У вас подчиненные просто для украшения? — вместо этого спросил он, — Не думаю, что они настолько некомпетентны, что неспособны выполнить такую грязную работу. Авантюрин пожал плечами: — Это одиночная миссия. — Вас отпустили без сопровождающего? — Рацио приподнял брови. Несомненно, КММ должна знать, что Авантюрина лучше не выпускать в свободное плавание. Его раскрепощённость с риском для результатов миссий была хорошо задокументирована. Перо бесшумно вернулось на место. Колено перестало трястись. Выпрямив ноги, Авантюрин усмехнулся в ладонь. За пальцами спряталась широкая, белоснежная улыбка. — Почему нет? Не то чтобы они боялись, что я сбегу, пока никто не видит. Ах. Вездесущий обманчивый мёд тёк густо и приторно сладко из его уст, и всё же в полумесяцах его улыбающихся глаз появилось напряжение, которого раньше не было. — Я сказал так не потому, что Вы беженец, — холодно объяснил Рацио, — Я имел в виду— — Бывший беженец. Тебе следует обновить своё досье на меня, док. Авантюрин спрыгнул со стола, и его лазурная серьга качнулась по инерции. На долю секунды её грань поймала и отразила луч резкого света в глаза Рацио. Он едва не пропустил тень, лёгшую на лицо Авантюрина и укравшую идеальную маску, которую он носил так умело, пусть и всего на полсекунды. Дразнящие, елейные и манящие нотки в сладком голосе Авантюрина вернулись, как будто ничего не произошло. Он прикоснулся костяшками пальцев к губам, размышляя. — Хм, но так мне нравится даже больше. Я бы предпочел, чтобы ты считал меня каким-нибудь нахальным бродягой, готовым при любом удобном случае встать на пути КММ, а не кем-то настолько некомпетентным в одиночку, что я не могу и шагу ступить без постоянного надзора. С гибкой грацией повернувшись на каблуках, он отвесил Рацио глубокий поклон, прижав шляпу к груди. Вечный спектакль. — Я оговорился, — вздохнул Рацио. Это было не похоже на него — настолько увлечься эмоциями, чтобы совершить такую элементарную ошибку. Всё, что он мог, это согласиться на уступку и смириться с потерей. — Вы получите свои отчёты через два дня. Щелкнув пальцами, Авантюрин снова нахлобучил шляпу. — Отлично. Цель достигнута, и, снова выйдя из игры с выигрышной комбинацией, Авантюрин отступил, сделав последний выпад. Он больше не удостоил Рацио взглядом. Действительно ли его оскорбили слова Рацио или это была просто ещё одна из его уловок? Думать об этом было невыносимо. Эта нить размышлений могла свести с ума. Только когда он почти переступил порог аудитории, Авантюрин, наконец, оглянулся. Ритм его затихающих шагов казался невероятно громким в почти пустом зале. Возможно, это был трюк с освещением, или, возможно, цена ошибки Рацио действительно сказалась на нервах. Опущенные плечи, наклон головы, тени, отбрасываемые на его лицо с опущенными ресницами — что-то в Авантюрине показалось Рацио странным, напоминающим змею перед тем, как она бросится на свою жертву, широко раскрыв пасть. — Кстати, доктор? Голос Авантюрина резко изменился. Поставленный ниже, лишённый фанфар, Рацио мог бы принять его за кого-то совсем другого. Вопреки самому себе, Рацио почувствовал, как ледяной холодок пробежал по его спине. Неосознанно он приготовился к ещё не озвученным словам. Авантюрин деликатно улыбнулся. Раздался его медовый голос, тягуче сладкий — яд медленного действия, не скрывающий своего жжения. — Ты такой же пёс, как и я. Рацио пробыл в шоке достаточно долго, чтобы, когда он пришел в себя, Авантюрин уже давно скрылся из виду. Рацио остался наедине со своими мыслями. Его удивили не слова. Рацио прекрасно знал, что существование Гильдии Эрудитов и ее ресурсы были тесно связаны с благосклонностью КММ. Это факт, который он одновременно ненавидел и признавал с самого начала. Нет. Что его удивило, так это тонкий, коварный сарказм, ликование в мелодичном голосе Авантюрина, когда тот выплёвывал слова, как будто он знал, что у Рацио не будет шанса его оспорить. Рацио не ошибся. Со стороны КММ было неразумно отправлять картёжника одного на задание. Желательно бы сообщить о его беспокойстве вышестоящему руководству. Рацио знал, что Авантюрин без колебаний подвергнет риску миссию и свою жизнь ради своих безумных авантюр. Он никому не сообщил. Рацио отправил обещанный файл двумя днями позже. Ни словом больше, ни словом меньше. Преуспел Авантюрин в своей миссии или нет, его не касалось. Когда Авантюрин вернулся, как обычно, в выигрыше, никто из них не упомянул о их тайной встрече. У Рацио всегда хватало предусмотрительности избегать картёжника, чтобы не навлечь на себя неприятности. Он намеревался придерживаться своих идеалов. Самой очевидной тактикой было отказывать Авантюрину, если тот осмелится ещё раз что-либо попросить у Рацио. В этом не было нужды. После возвращения Авантюрин сам решил избегать Рацио. Почувствовал ли Рацио облегчение? Или, наоборот, раздражение, осознав, что для Авантюрина Рацио был очередным инструментом, который можно выбросить, как только он перестанет приносить пользу.__________
Возможно, он этого не показывал, но Рацио не испытывал ненависти к общению со сверстниками. Он, однако, презирал фарс, которым представляли собой тимбилдинговые вечеринки КММ. Если бы его престарелый наставник не умолял его прийти заместо него, он бы не согласился тратить своё драгоценное время на такие безвкусные дела. Его время лучше годилось для учения. Почти всё, что угодно, было бы предпочтительнее такой вакханалии. Всего через час после начала вечеринки пьяное веселье достигло почти невыносимого уровня. Стулья были разбросаны, бар превратился в арену для криков, и по меньшей мере половина посетителей лишилась одного предмета одежды. Краем глаза Рацио заметил несколько знакомых лиц. К сожалению, он не верил, что обмен одного дурака на другого стоил своих усилий. Пройдя несколько испытаний, Рацио всё же сумел выйти из зала и резко свернуть в коридор в поисках последнего оставшегося тихого оазиса. Если бы ему удалось улучить хоть один момент столь необходимого уединения в компании своих мыслей, он смог бы вскоре снова встретиться лицом к лицу с хаосом. Если подобные казусы всплывут снова, он просто откажется от приглашения. Его план быстро разошёлся по швам. Две пары шагов, два голоса: один незнакомый, другой — ненамеренно, до боли знакомый. Ноги повели его сами — любопытство, как обычно, взяло верх. Чем ближе он подходил, тем отчётливее становились голоса; один нетерпеливый, грубый; другой — знакомый мёд, только со скрытой срочностью, которая обычно никогда не омрачала подвешенный язык Авантюрина. Незаметно для него шаги Рацио ускорились в глубь коридора. Незнакомый голос стал хрипло-насмешливым. Авантюрин замолчал. Неприятное предчувствие подкралось к нервам Рацио. Он ускорил шаг. Коридор закончился Авантюрином, прижатым к стене неизвестным мужчиной в растрёпанной вечерней одежде. Его руки с явным намерением скользили под рубашкой Авантюрина, кольца на его толстых пальцах выглядели ещё более броско, чем у картёжника. Через плечо пьяного мужчины их глаза на мгновение встретились, и в глазах Авантюрина мелькнул странный огонёк. стой Чего ты хочешь от меня Стиснув зубы, Рацио остался стоять как вкопанный, вынужденный поддерживать зрительный контакт с человеком, которого в этот момент ненавидел больше всего. Ты мог бы оттолкнуть его, несчастно подумал Рацио. Но ты этого не сделаешь. Хоть ты и хочешь. Если бы это был кто-то другой, Рацио бы тут же их разнял. Он отругал бы обе стороны за столь неподобающее поведение в общественном месте. Возможно, он даже преподал бы развратнику урок за то, что тот навязал свои чувства партнёру, который этого очевидно не хотел. Если бы это был кто-нибудь, кто угодно, кроме Авантюрина. Рацио не мог с уверенностью утверждать, что знал планы или цели Авантюрина. Он также не мог ни спросить, ни предположить, нужна ли Авантюрину его помощь. Благосклонность Рацио могла быть последним, чего Авантюрин хотел в данную секунду. Мужчина либо не заметил вторжения, либо просто не обратил внимания, слишком погруженный в пьяную похоть. Жадные руки расстегнули ремень Авантюрина, дыхание стало более учащённым. Авантюрин продолжал стоять неподвижно, лишь слегка вздрогнув, когда мужчина сжал его за ягодицу. И все же— он не двинулся, ни сопротивляясь и ни содействуя, позволяя обращаться с собой так, словно он был просто манекеном, выставленным для рукоприкладства. Только глаза странного цвета выделялись, глядя мимо мужчины прямо на Рацио, как будто подзадоривая его на что-то. Довольно. Рацио отвернулся от этой сцены. Он проигнорировал взгляд Авантюрина, устремлённый на его удаляющуюся спину, то, как он проделывал в нём дыры, словно вогнутыми наконечниками стрел, зарывающимися под кожу, отказывающимися отделяться от плоти. Если бы Рацио был более наивным человеком, он бы оттолкнул нападавшего от картёжника. Он бы винил себя за то, что не подыграл Авантюрину, поэтому спас бы его от неприятной встречи. Если бы Рацио был более сострадательным человеком, он, возможно, проложил бы путь к освобождению Авантюрина, несмотря на то, что в конце этого пути его ждала бы только палёная земля и яд. Он не был ни тем, ни другим. Он был Веритасом Рацио, и он не был дураком. Поэтому он решил не втягиваться в зыбучие пески в виде Авантюрина. Внезапно провести остаток ночи под белый шум танцевального зала стало гораздо предпочтительнее. Хотя, возможно, сначала ему придётся выпить, чтобы отключиться от непрекращающейся ночной болтовни. Не обращая внимания на странные взгляды толпы, которая начала окружать его по возвращении, Рацио бесцеремонно выхватил напиток у проходившего мимо официанта. Он пробрался сквозь танцующие тела к бару. Резкий запах алкоголя заглушил привкус желчи в горле. Действительно, было мало хорошего в связи с этим проклятым сигонцем. Каждая их встреча заканчивалась на неприятной ноте. Рацио испытывал отвращение к Авантюрину и его шарадам; он испытывал отвращение к КММ; но прежде всего он испытывал отвращение к самому себе за то, что продолжал им подыгрывать. Вопреки здравому смыслу, он принял второй бокал. Последнее, что он запомнил перед отключкой, был запах дурманящих духов и дорогого джина.__________
Рацио никогда не врал себе; и он прекрасно знал, что был неосторожен. Попытки прийти в сознание оказались безуспешными. Чем бы его ни накачали, эта вещь оказалась сильнодействующей. Он пообещал себе исследовать химический состав напитка на наличие запрещённых веществ. Когда он проснулся и увидел незнакомый потолок, он ещё раз пообещал себе разобраться в этом вопросе. Несмотря на раскалывающуюся голову, он медленно попытался воспринять своё окружение. Дорогой мебельный сет, похожий на тот, который он видел в вестибюле отеля — по крайней мере, он не очутился дальше положеного. В углу лежала, по-видимому, его куча одежды, а также ещё один комплект, вероятно, принадлежавший человеку, спавшему рядом с ним. И хотя он уже догадался о том, что произошло прошлой ночью, ничто не могло подготовить его к шоку, который он испытал, увидев лицо своего соседа по постели. — Вставай. — Схватившись за плечо, он резко встряхнул Авантюрина. Он не помнил, чтобы видел этого человека вчера хоть где-нибудь рядом с залом. Как они оказались на одной кровати? — Картёжник, чёрт тебя— — Отстань. — Авантюрин отмахнулся от руки Рацио и натянул одеяло, плотнее укутываясь в кокон. — Ты был так груб вчера. Дай мне немного отдохнуть. Так вот, какой была его ставка. — Я не занимался с тобой сексом, — холодно заявил Рацио, — Прекрати свои шарады. Что за игру ты устроил? Это ты накачал меня наркотиками? Авантюрин выпутался из кокона, демонстрируя тот же уровень раздетости, что и Рацио. Умышленность, с которой он показывал синяки, покрывающие его шею и грудь, не осталась незамеченной для Рацио. Следы поцелуев и пятна в форме отпечатков пальцев усеивали его почти сияющую бледную кожу, светлые волосы искусно обрамляли его невинное личико. В тусклом интимном освещении комнаты странные глаза Авантюрина были пугающе яркими. — Как удобно с твоей стороны говорить так после всего, что ты со мной сделал, дорогой доктор. — Зевнув, он по-кошачьи гибко вытянул руки над головой. — Ты забыл, как набросился на меня прошлой ночью? Обидно. — Ты меня за дурака держишь, Сигонец? — Рацио встал, огрызнувшись, не обращая внимания на свою наготу. — У меня нет времени выслушивать твои интриги. Во-первых, судя по цвету, этим синякам по меньшей мере три дня. Во-вторых, неужели ты считаешь, что я не замечу отсутствия телесных жидкостей на простынях и на наших лицах? Мы. Не. Занимались. Сексом. Я не буду играть в твои игры. Томный, почти гипнотический взгляд когтями прошёлся по коже Рацио. Он почувствовал себя препарированным. — От тебя ничего не ускользает, да, док? — Авантюрин откинулся на кровать, широко раскинув руки по пушистым подушкам. — Признаю, был неаккуратен, но тащить тебя всю дорогу было так утомительно. Знаешь, какой ты тяжёлый? Я потом сразу отключился. — Разве не ты накачал меня? Авантюрин издал неопределённый звук, не отрицая и не подтверждая догадку. Он зарылся лицом в подушки, притворяясь, что снова засыпает. В нетерпении Рацио вырвал подушку у него из рук и навис над ним. Резко повернув к себе его лицо, он заставил Авантюрина посмотреть на него, несмотря на неприятное ощущение от тяжести его взгляда. — Даже если я, то что? — Авантюрин очаровательно, невозмутимо мило улыбнулся, бросая вызов Рацио сорвать с него маску. Рацио было не так легко поймать на крючок. — Просто ответь на вопрос. Да или нет. — Хм… Нет, не думаю. Зачем? Гораздо веселее наблюдать за тем, как ты заводишься, дорогой доктор. Какой несносный человек. Ладно. Рацио сам докопается до истины. Не зря он был лучшим в Гильдии Эрудитов. — А потом? Зачем ты затащил меня в свою комнату? — И притворился, что мы занимались сексом прошлой ночью? Сдув челку с глаз, Авантюрин похрустел запястьем. Синяки на суставах соответствовали синякам на шее. — Лучше, чтобы я оставил тебя в зале на милость сомнительного персонала? Подвинься немного, а, док? Ты меня раздавишь. — Хочешь, чтобы я поверил, что ты притащил меня сюда по доброте душевной? Как выгодно, картёжник— Замолчав, Рацио запоздало осознал неловкость их положения. Он попытался отступить, но руку, которой он опирался, неожиданно дернули, резко нарушив его равновесие. Ругая себя за то, что во второй раз выставил себя дураком, Рацио быстро собрался с духом и едва сумел избежать лобового столкновения. К несчастью, этого было недостаточно, чтобы полностью избежать падения на Авантюрина. Рацио заскрипел зубами. Авантюрин беззаботно рассмеялся у него над ухом, восхищённый их затруднительным положением. Ему, Веритасу Рацио, надоело, что с ним играется один и тот же человек. Его раздражение только возросло, когда он почувствовал, как рука Авантюрина обвилась вокруг его тела, имитируя объятие, подобно жадным лозам плюща-душителя, опутывающим пень в попытке выжать последнюю жизнь из умирающего дерева. Он не смог сдержать дрожь, когда почувствовал, как проворные пальцы пробежались по его волосам. Резкие ногти царапнули кожу головы, и то, что в противном случае было бы приятным ощущением, только усилило дискомфорт Рацио. Он знал, что не мог себе позволить поддаться на такие милые жесты. — Ты закончил? — холодно спросил Рацио. Пальцы в его волосах замерли. Сделав успокаивающий вдох, Рацио высвободился из медового капкана Авгина. Авантюрин не остановил его и лишь стал наблюдать с кровати, как Рацио собирался с силами. — Прошу прощения. — Невосприимчивая к гневу Рацио улыбка Авантюрина была как всегда безмятежной. — У меня сложилось впечатление, что тебе понравятся мои, э-э, заигрывания. Как ты вообще пришёл к такому выводу. Что заставило его подумать, что Веритаса Рацио можно было поймать в ловушку такой низкой уловкой? И как только наглости хватало? Рацио почувствовал, как у него начало повышаться кровяное давление. Он должен немедленно уйти и разорвать все связи с этой головной болью. И всё же. Вспоминая череду унижений, которые он перенес от легкомысленных рук Авантюрина, как Авантюрин так легко перехитрил его, как легко он манипулировал его эмоциями — что-то в нём надломилось. — Ты не в своём уме. — Рацио мстительно рассмеялся, сам поражаясь жестокости своего тона. — Ты принял мою жалость за сочувствие и вдруг решил, что у меня есть до тебя дело. Выражение лица Авантюрина почти не изменилось. Даже перед лицом жестоких суждений Рацио тот просто наблюдал со стороны. Холодно, безразлично отстранённо. Его отношение только подогрело раздражение Рацио, подтолкнув его продолжить свои наставления. Он не мог заставить себя остановиться, и потеря контроля пугала его. — Так работает ваш вид? Ты выбрал не ту цель, картёжник. Если ты думаешь, что можешь манипулировать мной и использовать мои чувства как рычаг, чтобы превратить меня в свою пешку, ты сильно ошибаешься. Нет ничего, что я ненавижу больше, чем тех, кто думает, что может так легко перехитрить меня. Я, Веритас Рацио, не из тех, кого можно одурачить дешёвыми трюками, подобными твоим. Рацио закончил свою речь в оглушительной тишине. Не было ни аплодисментов, ни чувства защищённости, ни чувства триумфа. Слова звучали глухо, каждое предложение убеждало его всё меньше и меньше по мере того, как непрошенные слова слетали с его губ. Авантюрин был неподвижен, как манекен, его стеклянные, как у фарфоровой куклы, глаза странного цвета не мигали. Только то, как поднималась и опускалась его грудь, доказывало, что он не кукла, а настоящий человек из плоти и крови. Был ли он задет отказом Рацио? Поверил ли он словам, которые даже Рацио не смог заставить себя воплотить в реальность? Рацио предпочёл проигнорировать нарастающий дискомфорт в груди. Проглотив едкий комок в горле, он схватил свою одежду из кучи и начал одеваться в тишине. Он никогда не врал себе. Он сбежал. Он проиграл. — Не я накачал тебя наркотиками, — наконец сказал Авантюрин. Руки Рацио на мгновение замерли, прежде чем возобновить движение. — Поэтому ты воспользовался удобным случаем ради своей выгоды, — ответил он. Он не мог оглянуться и встретиться с тяжёлым, пронизывающим взглядом Авантюрина. — Хм. Ну, да. Он также не мог позволить себе поверить ноткам извинения в голосе Авантюрина. Вздох. — Я хотел помочь тебе сбежать от того, кто подсыпал тебе напиток. — Как любезно с твоей стороны. — Застегнув последнюю пуговицу, Рацио резким рывком накинул пальто. — Будем считать, что мы квиты. — Конечно. — Звук шуршащих простыней заглушил ответ Авантюрина. Кажется, картёжник вернулся в свой кокон из одеял, чтобы продолжить прерванный ранее сон. — Увидимся, док. Рацио закрыл за собой двери. Я бы предпочёл не пересекаться с тобой в ближайшее время. На этот раз Рацио знал, что не стоит высказывать свои мысли вслух. Он больше не был уверен, будут ли его слова правдой или ложью.