Viviparitatis florum

      Во тьме ночной тихим голосом что-то ласковое и ритмичное пиздело жерло старого, как мир, граммофона. Пластинка с потрескиванием тихо вертелась на шпинделе, как женщина на хуе любящего её мужика…       В воздухе пасло весной. Снег таял, воздух становился легче, начали петь птицы, а летячие мышки гоняться друг за дружкой, волки устраивали собачьи свадьбы в лесу, а в замке вампиры начли тайно слать валентинки своим дорогим девочкам.       Под музыку, струящейся из граммофона, Готика занималась своим любимым сердцу делом–уходом за растениями. Она с усердием выдирала сорняки из чёрных грядок, удобряла, поливала свои зелёные всходы ночных нарциссов, луноподснежников, горе-ландыши и прочие цветы, которые росли и питались лишь тусклым светом Луны. Обычно на ночной сад у неё уходила треть свободного времени, но теперь его уходила почти половина, в этом году она собиралась посадить ещё больше редких и красивых растений. После цепочки грязных дел она рухнула на скамейку, налила немного воды из садового шланга в потёртый пластиковый стаканчик и сделала три глотка. На третьем глотке она увидела чёрную точку, летящую к замку, встала и подошла ближе к середине башни, утыканной факелами. К ней летел Папирус. –Здрааавствуйте! –девочка сделала руки рупором. –Охо-хо-хо, привет, дочка! Ну и тяжёлая у тебя посылка! –Скидывайте, я поймаю! –Готика развернула руки над летучьей мышью с коробкой. –Ты уверена? Смотри, только не жалуйся потом, что у тебя там что-то разбилось!       Папирус отпустил из лапок верёвку, на которой висела коробка и она со свистом полетела вниз, но в половине пути раскрылся маленький парашют и Готике не пришлось её ловить: она мягко приземлилась на каменную плитку с тихим стуком. –Ну вот, видите, не надо было даже волноваться, я знаю, что у вас всегда на такой случай есть страховка.–девочка отдала верёвку с парашютом обратившемуся вампиру и встала возле него.–Мне никаких писем нет?       Старик открыл почтовый ящик и заинтересованно порылся в своей мешковатой сумке. –Нет, дочка, совсем пусто, для тебя и твоих друзей ничего нет. Но в ящике на дне что-то есть… –Ах, мусор, наверно. –Да нет, какая-то бумажка. Ну, ладно, полетел я дальше! –До свидания!       Готика сама залезла в ящик и вытянула руку до максимума, чтобы достичь дна. Папирус не обманул, в ящике лежала картонная открытка. Но интересно, от кого же она была? От Драко она давно получила открытку, у неё больше не может быть поклонников.       Девушка открыла бумажку с кучей нарисованных роз и прочла всего лишь несколько строчек, от которой у неё натурально сгорели щёки: «Готика, я помню о тебе не только не только весной, как некоторые другие, но и летом, осенью, зимой. Мы действуем с тобой всегда плечом к плечу, проходим любые невзгоды и каждый год я чувствую, что меня тянет к тебе всё больше и больше, несмотря ни на что. Надеюсь, что когда-нибудь мы окончательно откроемся друг другу. С праздником! Аноним.»       Готика была немного озадачена. Кто это мог написать? Драко? Но у него не хватает мозгов писать такие чувственные тексты. Оскар? Почерк не тот.       Вампирша пожала плечами, засунула открытку в левый рукав и принялась за коробку. Поднять вновь её не получилось, пришлось волочить. Затем она осторожно с помощью канцелярского ножа вскрыла посылку и увидела гигантское растение с большими листьями, напоминающими листья кабачка. Из розетки хищно выглядывала глубокая розовая ловушка с острыми краешками по её бокам с нанизанными волосками, в которую без труда могла вместиться ладошка Готики. В середине «рта» торчала кучка из трёх красных тонких тычинок, пестик отсутствовал. Мухоловка, а точнее, мухолов, мухоловыч был настолько редким видом, что о нём мало что было написано в энциклопедиях растений. Максимум из полезного был указан рост (~2.20 в высоту, в ширину, если не подрезать, так и вовсе до 3.5, падла хуже борщевика) и то, что рацион из насекомых этому гиганту не подходит. Неполнота сведений о растении ещё больше побудило девочку хорошо о нём заботиться и даже начать документировать его жизненный цикл.       Готика взялась за лопату, с трудом вырыла большую ямку, освободила толстый стержневой корень от скрученной старой газеты и посадила цветок глубоко в толщу грядки, тщательно засыпав, утромбовав землю и полив.       На сегодня с растениями покончено. Готика довольно осмотрела свои владения, убрала садовый инвентарь и рухнула на поваленное надгробие, наслаждаясь пением птиц, звуком лопающихся почек деревьев и ласкающим её бледную кожу лунным светом.       Ей не терпелось узнать, что же будет с этим новобранцем завтра.