Вечный свет: праздничная коллекция One Shot 2021

Кроули не проводил много времени в лесу. Он с самого начала был демоном городов и свечей и он был благодарен, когда увидел, как они перешли к газовому, а затем и электрическому освещению. Он всегда предпочитал прятаться за зданиями, а не скрываться за деревьями, которые слишком сильно напоминали ему змеиное логово. Но лес уже близко, в нескольких милях езды, на дворе начало декабря и он оказывается по щиколотку в грязи и опавших листьях, пугая птиц на ходу. - Ты никогда раньше не украшал, - говорит он, карабкаясь по тропинке, которая, вероятно, была создана не для человека. - Конечно, нет. Гавриил и остальные были бы в ужасе, если бы подумали, что я трачу время и силы на украшение собственного жилья, - несмотря на то, что на нем все еще галстук-бабочка и светлое пальто, Азирафаэль гораздо лучше справляется с прогулками по лесу, чем он. Ежевика не зацепила его ни разу. - Значит, Гавриил бы этого не одобрил? - Я могу с уверенностью сказать, что он был бы в ярости, мой дорогой. Мысль об этом подбадривает Кроули настолько, что он даже не возражает против ленивого ветра, который поднимается и пронизывает насквозь его нелепое пальто. По крайней мере, в наши дни люди придумали гидроизоляцию и защиту от ветра; это превосходит старые шерстяные плащи. Азирафаэль, должно быть, что-то почувствовал, потому что через мгновение говорит: - Я знал, что тебе понравится эта идея. Это нравится. Ему понравилось бы больше, если бы он точно знал, куда они идут, но указания Адама к остролисту в конце довольно точны, хотя они пропускают пару указателей, потому что ищут не на уровне роста одиннадцатилетнего мальчика. Но внезапно появляется роща, потрясающая зелень среди усталого серебра берез. Ежевика обвилась вокруг нескольких полуразрушенных стен и ветер нанес на поляну кучу коричневых листьев, но падуб выглядит нетронутым. Ягоды кроваво-красные. - Я удивлен, что никто больше не приходит сюда, чтобы выбрать что-нибудь, - говорит Азирафаэль через мгновение, - кажется... - Нетронутым, - соглашается Кроули, - я думаю, это одно из особенных мест Адама. Он наблюдает, как Азирафаэль на мгновение оглядывается по сторонам. Почти может проследить, как секунда за секундой нарастает тревога. Еще до того, как это произошло, Азирафаэль собирается начать теребить края рукавов своего пальто, потому что не может дотянуться до жилета. - Может быть, нам не стоит... - Адам пригласил нас, ангел? Помнишь? Это он затеял это, а не ты. Он сохранил это место для себя и своих друзей не потому, что не хочет, чтобы в нем был кто-то еще. И кусты тоже не будут возражать. Азирафаэль посмеивается над этим, похоже, рад, что его отвлекли. - Откуда ты знаешь? Болтал с ними, пока я не слушал? - Они снова вырастут, ангел. Для них не будет иметь значения, если мы просто возьмем немного. Он видит выражение лица Азирафаэля, знакомое ему по старым временам. Его выражение "я хочу, чтобы меня убедили". "Давай, ангел. Будет весело. Подумай, как красиво это будет выглядеть, когда мы все обустроим дома", и хотя "красивое" все еще странно слетает с его языка (раньше он никогда не беспокоился о красоте) дом, по крайней мере, знаком и любим. - Это будет выглядеть как что-то из Диккенса. Или на тех шоколадных коробках, которые тебе нравятся, самых шикарных. - Ты старый искуситель, - но в голосе Азирафаэля слышны нежность и облегчение, которые смягчают любую возможную язвительность слов, - мы могли бы начать с того куста? Кроули согласен; здесь нет ветра и довольно надежно защищено от дождя. - Раньше я делал это, когда искал растения и ягоды для лечебных средств, - говорит он, работая над ветками, обрывая некоторые из них и укладывая в корзину, которую не потрудился принести в лес. - Средства от чего? Недостаток алкоголя? - Обычно родовые схватки, - отвечает он после паузы. Он почти забыл об этом, о долгих годах у реки Тигр, о солнце, достаточно горячем, чтобы обжигать, и о постоянном, решительном стремлении людей найти то, что помогло бы, что исправило бы других людей в их племени. За те годы он повидал много доброты и никогда толком не знал, что с ней делать. - Или лихорадка, это была другая серьезная проблема. Я ходил туда, потому что знал, что не заболею, если что-то пойдет не так с поиском. "И я благословлял некоторые ягоды", - вспоминает он, но не говорит, хотя думает, что Азирафаэль, вероятно, может догадаться. - Мой дорогой. Конечно, ты это сделал. Остальную часть сбора урожая они выполняют в тишине, плечом к плечу. Кроули добирается до более высоких веток, аккуратно сгибает их в корзину. Азирафаэль бросается к веткам с наибольшим количеством ягод, больше не выглядя так, будто он сомневается в чем-то. Дождь льет непрерывно, но самая сильная его часть не застает их на поляне. Чаще, чем позволяют случайности, их пальцы соприкасаются. Дотрагиваются до ручек корзины, как они делали однажды раньше, за исключением того, что здесь ягоды остролиста вместо угольно-черных обломков войны и свободы. Кроули срезает еще одну ветку, листья мягкие, как шелк, под его руками. Они знают, что лучше не срезать его. Наконец-то он берет Азирафаэля за руку, наконец-то, и мир продолжает вращаться вокруг них.