Полуночные споры.

-Убери руки, - шипит Дилюк. Не так-то просто сохранять неприступный вид будучи прижатым к стене коридора возле собственного кабинета, но Дилюк старается. Благо время позднее и скорей всего здесь только они. Двое, которым не повезло застрять с отчетами да дежурные этажом ниже, но... -Ладно, - неожиданно покладисто соглашается Кэйя и резко обхватывает его руки своими, переплетая пальцы и удерживая всё в том же пришпиленном состоянии, - но тогда и ты не можешь пользоваться руками. Кто первый не выдержит - тот проиграл, идёт? "Нет, не идёт" хочет возразить Дилюк, но не успевает. Приоткрытые для резкого ответа губы накрывают чужие. Он чувствует улыбку Кэйи, которая расцветает от поцелуя к поцелую, видит лёгкий румянец на смуглых щеках и сам задыхается от жара, который волной прошивает от низа живота до макушки. Он отвечает, не спеша, будто нехотя, но на самом деле давая себе последний шанс прекратить это безобразие. А ведь это лишь поцелуи, его касаются лишь губами, лишь их сцепленные в замок руки, которые Дилюк неосознанно пытается подтянуть поближе к груди, но его не пускают. Распяли, держат крепко и чуть тянут вверх, заводя за голову. Дилюк проклинает свою неосмотрительность, что поддался на уговоры получасом ранее (Сними сюртук, Люк, я разомну тебе плечи. О, и жилет тоже, будет только мешаться. ) из-за которой остался лишь в хлопковой форменной рубашке. Под вечер стало прохладно, гуляющие по коридору сквозняки вызывают дрожь. Дилюк ежится, а ещё он чувствует, как от холода затвердели соски. И не только он это чувствует. А Кэйя тем временем усиленно притирается всем телом и умудряется задевать торчащие соски собственной грудью. Накануне он вдоволь наигрался ими своим невозможным ртом, а теперь терзает так. Кэйя чуть сгибает колени и приподнимается чуть ли не на носочки, чтобы умудряться массировать чувствительные комочки круговыми движениями. Соски к соскам. Как же додумался? При этом Дилюк поскуливает от того, как приятно, но недостаточно, совершенно не достаточно стимулируется член зажатый между их телами. Кэйя вклинивает между бёдер свою ногу и теперь контакт почти полон, но хочется ещё, сильнее, глубже. А этого мало. Пустынный коридор наполняется тяжёлыми звуками дыхания, Кэйя милостиво затыкает рот Дилюка, но и сам не удерживается от тихих стонов. Перемежая поцелуи между короткими почти невинными в самый уголок губ и глубокими, жадными поцелуями с языком, которым кажется трахает. Синий глаз хитро блестит, когда Кэйя переходит на шею и терзает её засосами. -Что б тебя, мне опять в наглухо застегнутой рубашке ходить? - раздражённо ворчит Дилюк. -Показать тебе, что скрывается под воротом моей водолазки, любовь моя? - следует немедленный ответ, заставляющий смутиться и придержать свои возмущения. Дилюк мог бы вырваться, если бы захотел, его бы и не стали всерьёз удерживать, но он покорно отводит голову в бок и ахает, когда чувствует зубы на беззащитной шее. -Кэйя... - тихий стон, от того, как невыносимо, как хочется большего, как уже почти больно терпеть. Тот прислушивается, не размыкая рук опускается перед Дилюком на колени и вжимается лицом ему в пах. Он всё ещё держит руки в нежном плену, не размыкая их ладоней. Теперь у Дилюка зудит от невозможности зарыться в шелковистые пряди и подсказать, направить как и куда его приласкать. Но Кэйя и сам всё знает лучше, ведь именно он исследовал и находил всё чувствительные местечки Дилюка, доводил до грани и толкал за неё. Своим языком, своим бесстыдством и полным отсутствием рвотного рефлекса. Невозможный. Любимый. Нужный. Зубами расстегивает брюки, трётся щекой о бледные бёдра, пряча хитрую улыбку. Дразнит и целует головку прямо сквозь бельё. Ткань уже намокла от предэкулянта и теперь уже не скрывает ничего. Кэйя же обхаживает будто и нет никакой помехи. Но умудряется всё же стянуть трусы вниз и заглотить член почти сразу наполовину. Дилюка уже не просто ведёт, его кроет. Он откидывает голову в слабой попытке глотнуть чуть больше кислорода и не задохнуться от ощущений. Открывает рот в беззвучном крике и глушит стоны закусывая губы. Ему плохо и хорошо одновременно. Плохо от того, что не может коснуться Кэйи, хорошо от того, что Кэйя касается его. Того кажется раззадоривает мелкая дрожь по всему телу, с которым он играет. На чем там ещё играет Кэйя, на тромбоне? Теперь понятно отчего он умеет так надолго задерживать дыхание. Хотя Кэйя и при долгом беге не задыхается, его выносливости можно только позавидовать. Он выносливый. А Дилюк уже больше не может. С всё ещё обездвижеными руками, он толкается в податливый рот, тихонько стонет, ведь помнит о гулком эхэ коридора и дежурных неподалёку. Его выгибает такой дугой, что он бьётся головой о стену позади. В глазах будто расцветают тысячи звёзд, тело изломано удовольствием, а губы закушены в тщетной попытке быть тихим. -Я вылижу тебя изнутри, если повернешься и будешь послушным, Люк. - мурлычет Кэйя и сыто облизывается. Вид на него, сидящего на коленях чарующий. Немного спермы все же попало на губы. Дилюку хочется ее слизать, поцеловать, подарить столь же восхитительные ощущения. Он высвобождает ладони и обхватывает ими лицо Кэйи, держит как чашу, к которой жадно припадает губами, но всё никак не может напиться, насытиться, всегда мало. Поцелуй длится и длится. Кэйя начинает нетерпеливо елозить и вцепляется в бедро, ведёт ладонь к ягодицам Дилюка и собственнически сжимает. -Если ты будешь послушным, то я - Дилюк наконец-то отрывается от желанного рта и заговорчески шепчет в приоткрытые губы. Вцеловывая слова и лаская Кэйю от подбородка к скуле и обратно. Обещая и дразня. - то я смогу дописать последний отчёт и мы пойдём домой. Дилюк тут же целует обиженно надутые губы. Архонты, ни одна кокетливая красавица не может так капризно дуть губки, как это делает Кэйя. Он его с ума сводит. Поэтому Дилюк ещё раз дарит поцелуй и продолжает: - Тогда завтра я буду совершенно свободен. Мы возьмём долгожданную увольнительную и пойдём куда ты захочешь. Кэйя всё ещё не убеждён и по кошачьи щурит глаз из-под густой чёлки. Но позволяет себя поднять с пола и подтолкнуть в сторону кабинета. Стоит ему повернуться, как Дилюк обнимает со спины и тихо, будто кто-то может их подслушать в пустом коридоре, шепчет на ухо: - А ещё... Я жду тебя сегодня ночью в своей комнате... Шестерёнки в голове Кэйи двигаются быстро, очень быстро. Он мигом сопоставляет: чем быстрее будет дописан отчёт, тем быстрее они попадут домой и тем больше времени у них останется от и так почти прошедшей ночи. Завтра выходной, а это значит Дилюк позволит делать с собой всё, что угодно, так как вставать рано не надо. С ангельской улыбкой Кэйя разворачивается в кольце рук, невинно чмокает в тревожно нахмуренный лоб Дилюка и неспеша заходит в кабинет. Его Дилюк - джентельмен, он никогда не оставит свою возбужденную половинку просто так маяться. А ещё он очень наивен и не подозревает, что сегодня как только в злосчастном отчёте будет поставлена финальная точка, то на столе помимо очень важных бумажек будет лежать сам Дилюк. Зачем ждать всю дорогу домой, если можно разложить на столе свою награду сразу же? Кэйя ангельски улыбается.