День 95 — Сеул Ад Хао
Хао стоит перед дверью, не в силах ни постучать, ни позвонить в звонок. Он откладывал визит сюда неделями, меняя дату встречи под разными предлогами. В первый раз он заболел, простудился, и этого было достаточно, чтобы не вставать с постели. Он наслаждался компанией своего парня, Сон Ханбина, великолепного и одновременно непростого танцора. Ханбин заказал куриный суп, потому что, несмотря на то, что Ханбин очень мил, готовить он не умеет. Он накормил Хао куриным супом. Хао стало жарко, но не потому, что у него поднялась температура. Правда, если признаться, холод был лишь предлогом, чтобы не приходить сюда. А еще — повод позвонить Ханбину и увидеть, как он волнуется и переживает. Хао не привык, чтобы о нем заботились. Первые дни после «Ада для одиночек» он терялся в своих новых отношениях, не зная, что сказать или сделать, боясь рассердить Ханбина. Но Ханбин был навязчив, отправлял сотни сообщений и звонил слишком часто. Хао улыбается, вспоминая свой телефон, который не переставал вибрировать ни в сумке, ни в кармане, ни на столе. Отчаявшись, Ханбин все-таки связался с Рики, и этого хватило, чтобы Хао прервал молчание. Хао пришлось обратиться за советом к Тэрэ. — Что ты напишешь своему парню, если ты игнорировал его несколько дней, потому что боялся, что он будет раздражен, если ты будешь приставать к нему и вести себя странно? — Тэрэ очень смеялся, но рассмотрел ситуацию с двух сторон и попросил Хао не писать и не звонить, а просто пойти к Ханбину и все обсудить. Как обычно, когда Хао приехал в квартиру Ханбина, спросив у Тэрэ его адрес (а Тэрэ пришлось спросить у Джея, потому что американец в это время жил у Ханбина), Ханбин был зол, но все равно так вежлив. И они все же поговорили. И по мере того, как обмен мнениями продолжался, они закрывали пространство между собой, брали друг друга за руки, обнимались и, наконец, целовались. Ханбин — не тот идеальный парень, о котором пишут в романах. Он красив, как все те герои, которые снятся вам по ночам. И он милый, но не для всех. Кроме того, он ревнив и неуверен в себе. Ко всему прочему, он одержим и навязчив. Ханбин пугает и пугается одновременно, но Хао начинает понимать, что, возможно, и он сам пугается и пугает одновременно. Вот почему сегодня Хао стоит перед дверью психотерапевта. Трудно жить так, чтобы видеть частички кого-то в каждом, даже в себе. Еще сложнее, когда этот человек — твой худший кошмар и самое болезненное воспоминание. Хао приходит в ужас каждый раз, когда что-то заставляет его вспомнить о бывшем парне. Когда Джей говорит с Ханбином о походе в клуб. Когда Ханбин злится и чувствует потребность покричать в подушку или пойти в спортзал, чтобы яростно тренироваться. Когда Хао сам хочет заполучить Ханбина в свои руки, не желая, чтобы он пил пиво с Тэрэ и Гювином или ходил в упомянутый клуб с Джеем. Когда Ханбин говорит, что Хао может присоединиться к ним, но Хао с трудом объясняет, что не хочет делить Ханбина на ночь. Дело не в том, что Хао боится, что Ханбин ему изменит, Ханбин постоянно пишет смс или звонит, а это не то, что Хао делает так же хорошо или так же часто, как он. Скорее всего, Хао — ленивый интроверт. Сложно позвонить собственным родителям, не говоря уже о том, чтобы звонить своему корейскоязычному бойфренду, когда твой мозг выжжен неделей учебы. Бывший парень Хао тоже был не из тех, кому нужно звонить или писать. Он просто всегда знал, где находится Хао, и этого было достаточно, чтобы он пришел и устроил сцену, превратив Хао в более интровертного парня. Последние полтора года, что Хао провел в Китае, он редко покидал родительский дом. Школа, дом. Дом, школа. Таков был его распорядок дня. Именно из-за всех этих мыслей и воспоминаний Хао не мог согласиться жить с Ханбином. Ханбин попросил, потому что они оба заняты, и ему показалось, что это отличная идея. Хао ответил, что еще слишком рано, но в их отношениях все происходит слишком быстро, и у Хао нет этому объяснения. Хао боится снова жить с кем-то. Хао боится слишком многого. В кармане вибрирует телефон. Он проверяет его, думая, что это будет очередное сообщение от Ханбина между двумя репетициями, но это Рики спрашивает его, все ли идет хорошо. Хао отвечает честное «нет», а затем, сочтя это слишком резким для своего телефона, возвращает вопрос своему новому другу. Наконец, чувствуя, что он снова запаникует и не пройдет, потому что будет использовать отговорку «я могу раздражать своего друга», он отключает телефон. Он глубоко вдыхает и сосредотачивается на хороших воспоминаниях, как он обычно просит сделать Ханбина, когда тот паникует. Он вспоминает, как впервые увидел Ханбина: лицо такое бледное, рука такая холодная, но лицо такое идеальное, волосы такие темные и такие идеальные, глаза загадочные и любопытные, а улыбка, эта самая улыбка, для нее у Хао нет слов. Он помнит звуки моря, а также запах напитка, лимона и огурца. Он помнит дурные запахи, исходящие от Ханбина, алкоголь и запах тошноты. Он поворачивает ручку двери. Он хочет, чтобы этот запах заставил его вспомнить не бывшего, а нового бойфренда. Сон Ханбин, танцор, возлюбленный, сумасшедший человек, от которого Хао тает и сгорает. Хао хочет смириться и забыть, чтобы освободить место в своем мозгу для новых воспоминаний. Хороших воспоминаний. Отныне это только счастье. Это справедливо по отношению к Хао после всего, через что он прошел. Возможно, ему не нужно делать это только ради Ханбина. Он должен сделать это, потому что это справедливо — хотеть быть счастливым сейчас. Он идет в комнату ожидания. Он играет пальцами, воспроизводя мелодии, которые обычно играет на скрипке. Когда психолог подходит поприветствовать его и пригласить войти, мозг Хао пуст. Наверное, лучше начать с белого листа и заполнить его. Он находит в улыбке женщины смелость и встает. Время быть счастливым.День 182 — Сеул Рай Ханбина
Полгода назад Ханбин решил стать частью шоу «Ад для одиночек», чтобы добиться успеха. Сегодня Ханбин не стал успешнее или известнее, чем раньше. Но сегодня Хао переезжает к нему. Ему пришлось выгнать Джея, который мог бы стать самым ценным подарком Хао, если бы Хао уже не признался Ханбину в любви. Ханбин не хотел первым произносить эти три слова. Он не хотел давить на Хао, чтобы тот сказал их в ответ. Он также не хотел быть единственным, кто сказал эти слова. Он просто хотел, чтобы Хао был счастлив. Все, кто имеет значение, сегодня здесь, чтобы помочь им обоим. Гигантский Гювин, конечно, очень полезен, но и Мэттью с Гонуком тоже. Джиун уехал из Кореи для участия в новом сериале, где он должен сыграть главную мужскую роль, и Мэттью очень гордится этим. Тэрэ потягивает американо со льдом, беседуя с Хао и Рики, которые измотаны тем, что несут всего по одной коробке. К концу дня они все вещи Хао занесли в квартиру. Мышцы Ханбина, Гювина, Мэттью и Гонука болят, и в этот момент Хао, Рики и Тэрэ решают, что нужно приготовить ужин на всех и купить что-нибудь выпить. Ханбин видит, что Хао чувствует себя виноватым в том, что не так много помогал. Он ясно видит это, когда Хао видит все коробки, и его глаза удивляются, когда он понимает, что провел большую часть дня, разговаривая с Тэрэ и Рики. Ханбин улыбается ему, пытаясь выразить, что все в порядке. Хао должен разговаривать. Это нормально. Это помогает ему чувствовать себя лучше. Он встречается с психологом. Он беседует с Рики и Тэрэ. Это идет ему на пользу, замечает Ханбин. Именно потому, что Хао наконец-то заговорил, они наконец-то стали жить вместе. Джей приходит в этот час, обвиняя в опоздании своих однокурсников из группы. Они все обсуждают поиски жилья для Джея. Хао, Тэрэ и Рики возвращаются с пивом и едой. Они раздают все всем. — Ребята! — кричит Мэттью, глядя на свой телефон. — Ребята! — повторяет он. Он не продолжает, ожидая ответа. — Мэттью? — пробует Гювин. — Они в сети! — Что в сети? — спрашивает Гонук. — Первые два эпизода нашего шоу! — говорит Мэттью. — Ханбин, у тебя есть Netflix? — О боже… Мне неловко смотреть на себя по телевизору, — заявляет Тэрэ. — Мне тоже! — Гювин продолжает, потому что он защитник. — Я думаю, это хорошая идея. Посмотреть все вместе, — предлагает Хао. — Чжан Хао, я согласен, только если мы превратим это в игру с выпивкой, — говорит Джей. — Что ты имеешь в виду? — отвечает Хао. — Все должны пить по этим правилам. Один глоток, когда произносится твое имя. Два глотка, когда произносят имя твоего парня. — Это несправедливо по отношению к тем, кто состоит в отношениях, — замечает Мэттью. — Ладно, я просто пытался придумать правило, чтобы заставить Хао пить, потому что он не участвует в шоу до третьего дня. — И ты решил, что я должен быть тем, кто полностью пьян из-за Джиуна? — добавляет Мэттью. — Ладно, забудьте об этом. Один глоток, когда произносят твое имя. Два глотка, когда ты находишь что-то смешное. Например, что судьи подумали о нас. — Нам понадобится еще пиво, — говорит Ханбин. — Мне нравится, когда у тебя отключается мозг, — Джей отвечает, улыбаясь.День 1082 — Сеул Навсегда
Когда Ханбин получает звонок от Мэттью, он отвечает. — Ханбин! — говорит Мэттью. Странно слышать его голос спустя столько времени. Мэттью уже два года не появляется в коллективе. На лице Ханбина, видимо, появилось какое-то странное выражение, потому что Хао удивленно смотрит на него. — Боже мой, Мэттью, ты в порядке? — спрашивает Ханбин. Глаза Хао становятся еще больше. — Где он? — шепчет Хао. — А ты где? — добавляет Ханбин. — Я все еще в Сеуле, да, извини, я был немного… Ну, неважно. Я в порядке. А ты где? — Он в Сеуле, говорит, что все в порядке, — говорит Ханбин Хао. — Мы в аэропорту, я собираюсь встретиться с родителями Хао в Китае. — Скажи ему, что мне нравится его блог, я читаю его каждый день. Он видел мои комментарии? — спрашивает Хао. — Скажи Хао, что я ценю это и сожалею, но нет, комментариев слишком много, чтобы я мог понять, какие из них от него. Я не для этого звонил. — Он говорит спасибо, но звонит не поэтому, — Ханбин сообщает Хао. — А мои комментарии? — снова спрашивает Хао. Ханбин отрицательно качает головой. — Мэттью, что происходит? Ты правда в порядке? — спрашивает Ханбин в телефон. — Да, да. Я просто не уверен кое в чем и хотел бы услышать твой совет. — Хорошо. Да. Конечно. Расскажи мне. — Ты помнишь продюсера Ли Тэмина? — Конечно, помню. А что? — Он должен снять первый сезон «Слепая любовь» в Корее. Он попросил меня присоединиться к шоу. — Что происходит? — спрашивает Хао. — Продюсер Ли попросил Мэттью присоединиться к «Слепой любви» в Корее. — Мэттью любит это шоу! — воскликнул Хао, взволнованный. — Мэттью любит все реалити-шоу Netflix, — Ханбин невозмутимо добавляет. — Я знаю! Он должен быть во всех них! — Хао все еще взволнован. — Слушай, Хао считает, что это отличная идея, но я не уверен. Кажется, я помню, что в этом шоу нужно вступать в брак, верно? — Да. Но я также хочу, чтобы меня запомнили не только как бывшего парня Ким Джиуна. — Ты не только он. Твой блог популярен. С его помощью общаются многие люди. У тебя есть своя платформа. — Но ведь «Слепая любовь», Ханбин! Мэттью должен идти! Дай мне телефон! — Хао приказывает, и Ханбин подчиняется. — Мэттью, ты можешь уехать до свадьбы. Все в порядке. Но ты действительно любишь это шоу… Я знаю… Да, Ханбин прав, но я думаю, что ты можешь сделать это не только из-за своего блога. Ты заслуживаешь любви, Мэттью. Ты заслуживаешь счастья… Ну, она много берет, но она замечательная и к тому же правильная… Хорошо… Да! … Боже мой, я не могу дождаться… Мы вернемся через две недели… Да, хорошо… Скоро увидимся. Хао кладет трубку, — он прощается с тобой и желает нам счастливого и веселого пути. — Он правда собирается на шоу? — Да. — Почему? — Я же советовал тебе почитать его блог. Парень одинок. Ему нужен кто-то. — Мы здесь для него. — Мы заставим его вспомнить Джиуна. — Ты прав. — Давай не будем ссориться. — Мы не ссоримся. Я просто беспокоюсь за Мэттью. — Не стоит. Подумай о нашей поездке. Тебе не терпится познакомиться с моими родителями? — Да! А ты рад, что я с ними познакомлюсь? — Нет, я нервничаю. — Не стоит. Я просто планирую очаровать их, чтобы попросить твоей руки. — Ты не можешь этого сделать! — Почему? — Потому что я еще не спросил твоих родителей о свадьбе. — Хао, я впервые за три года еду в Китай, думаю, я заслужил право первым попросить твоих родителей, хотя я и пошутил. — Пошутил? Правда? — Да. Обещаю. — Я не доверяю твоим обещаниям. Я позвоню твоим родителям. Ханбин смеется. Хао встает и угрожает позвонить матери Ханбина, показывая ее контакт на экране своего телефона. — Я люблю тебя, Хао. Прежде чем делать это по телефону, переведи свой телефон в авиарежим. Это не то, что мы делаем по телефону. — Ненавижу, когда ты прав. — Но ты ведь все равно любишь меня? — Навсегда.