End of beginning

— Сейчас ты приезжаешь в школу, всем улыбаешься и ведёшь себя без единого нарекания. — Чон Тхан не отрывался от газеты. Утренняя традиция читать передовицу и быть готовым ко всем изменениям в мире. Чонгук развалился на кожаном сидении и демонстративно зевнул. Он смотрел, как за тонированным окном проплывали дома их богатенького района. Новая обычная школа находилась в десяти минутах от огороженного Монтеги-Хилла, стояла прямо забор к забору. Это единственная школа изъявила желание взять Чонгука в конце года. Из всех других учебных заведений: гимназий, академий и школ при университете Гарварда, Йеля, отовсюду Чонгука выперли. Где с треском, где со скандалом. Из академии «Святого сердца» — последнего обиталища, вышвырнули за драку с выпускником. Чонгуку так-то и не нужна девушка. Она была не в его вкусе, но Чонгук: а) хотел крови, потому что старшаки задирали его; б) хотел доставить отцу ещё больше проблем. Итог: Чонгука выставили без собрания родительского комитета. Вручили документы и показали на дверь. Попросили Чон Тхана не угрожать отнять у них аккредитацию и предложили полечить мозги сыну. Вчера мать за закрытыми дверьми шепнула отцу о возможности домашнего обучения. Чонгук слушал прослушку через маленький переносной магнитофон. Один приятель отца достал ему за молчание. Чонгук, наверное, тоже откупался бы, если вас застал сынок партнёра за еблей с садовником. — Он отбился от рук, — без обиняков выпалил Чон Тхан. — Это всё потому, что ты потакаешь всем его хотелкам. — Наш сын — умный мальчик, он не может сосредоточиться на учёбе из-за недостатка квалифицированных педагогов. — Ай, ты слышишь себя? Недостаток квалификации? У преподавателей школы при Гарварде? Или в азиатско-тихоокеанской международной школе? На минуточку, дорогая, ты училась у тех же преподавателей. Чонгук — избалованный сопляк. И если ему не хочется носить форму и учиться у лучших учителей, так тому и быть. — Тхан, ты что задумал? — ахнула Чон Ай. — С завтрашнего дня он будет ходить в обычную школу. С обычными детьми. И если вылетит оттуда, я отправлю его в военную закрытую академию. — Ты так не поступишь, Тхан! — взвизгнула мать. Чонгук отключил магнитофон. Да хоть на Северный полюс к пингвинам, Чонгуку насрать. Лишь бы подальше от родаков с их постоянными кислыми лицами. — Выметайся, — сказал Чон Тхан, когда автомобиль остановился рядом с обшарпанными бетонными воротами. Чонгук глянул в окно. Школа располагалась в огромном сером здании. Больше походила на тюрьму. Чонгук взял вещи и вышел из машины. — Эй, Чонгук. — Суровый окрик отца, Чонгук склонил голову и заглянул в салон. — Только попробуй всё испортить. — Непременно, — отозвался Чонгук и захлопнул за собой дверь. Около ворот Чонгука ждала делегация. Несколько женщин вытянулись, как при встрече с президентом Кореи. В центре стоял седой мужчина в смешном сером костюме. Он с благоговением проводил блестящий роллс-ройс. — Ну чё, где я буду куковать? Женщины переглянулись, вытолкнули мужчину из общей шеренги. Он достал из кармана платок и вытер залысину на макушке. — А в-ваш о-отец н-не будет с-смотреть с в-вами ш-школу? — голос мужчины дрожал. Он некрасиво заикался. Чон Тхана привело бы это в бешенство. Чонгук зевнул во весь рот, даже не прикрылся. — А вы его тут наблюдаете? Взрослые заозирались. — Н-нет, — сказал мужчина. — Это ответ на вопрос. Мы идём или сразу документы мне вручите? — Да что ты! Для нас большая честь, что сын Чон Тхана будет учиться у нас. Меня зовут Ли Хван. Я — директор школы. Буду рад сопроводить тебя до твоего нового класса. Старик разулыбался. — Ага, давайте уже, — и Чонгук первый двинулся к выходу. Старик кинулся за ним. Придержал дверь перед Чонгуком, что-то спросил о самочувствии и здоровье матушки. Чонгук шумно вздохнул. В школьных коридорах было грязно, воняло скисшим молоком и химозной вишней. На стёклах грязные подтёки, отпечатки жирных пальцев. Это Чонгуку не частная школа. Хотя расшаркиваются и там, и там одинаково хреново. Старик остановился перед замызганной дверью, за которой стоял гул голосов. — Ну вот, твой новый класс. — Директор дёрнул дверь. Она не поддалась с первого раза. За ней класс разродился лошадиным ржанием. Старик виновато улыбнулся Чонгуку и дёрнул ручку сильнее. Со скрипом дверь отъехала в сторону. Ржание будущих одноклассников стало громче и сильнее. Чонгук зашёл за директором. Ему было пофигу на этих незнакомых девчонок и парней. Не сегодня, завтра Чонгук опять подерётся, начнёт препираться с учителем или какая-нибудь девчонка предложит перепихнуться в туалете на третьем, куда обычно не заглядывают учителя. — М-минуточку в-внимания. — Директора не было слышно в конском ржании. Чонгук замер подле него, осмотрел мельком класс, а потом уставился в окно. Чонгук планировал уйти сразу после этого урока. Ему сегодня было не до уроков и новых одноклассников. Возьмёт мотоцикл из гаража и до вечера поедет колесить по дорогам Сеула. Класс продолжил ржать. Со своего места встал молодой учитель, взял линейку и с сокрушительной силой уронил на первую парту перед девочкой, которая смеялась, разинув рот, как Шарки из «Кота Ик». Моментально установилась необыкновенная тишина. Чонгук услышал своё дыхание. — Имейте уважение, в конце концов перед вами директор, — гаркнул учитель. Старик поклонился парню с линейкой. — Ребята, позвольте в-вам п-представить, — директор отступил на шаг, показывая на Чонгука. — Это Чон Чонгук. Он будет учиться вместе с вами. Чонгук опять зевнул и наконец соизволил осмотреть одноклассников чуть детальнее. С задних рядов на него зыркали крутые парни. По их расслабленному и надменному взгляду ясно, они подсчитывали, сколько могли бы выбить из него. Группка раскрашенных, как на маскарад, девчонок уже перешёптывалась между собой, выразительно поглядывая на Чонгука. Одна с алыми губами накручивала локон своих длинных волос на палец и без стеснения осматривала нижнюю часть тела Чонгука. Даже урока не прошло. — А Чон Чонгук не ошибся школой? — хохотнул один из парней с последней парты. Его лицо походило на лошадиное. — На нём форма частной академии, а он в быдлостан припёрся. — Хосок, закрой рот! — гаркнул молодой учитель. Чонгук опять не сдержал зевок. Из раза в раз всё одно и тоже. Из школы в школу одни и те же. — Нормально поприветствуйте своего одноклассника. Чонгук, расскажи о себе кратко, а вы внимательно послушайте. Ким Тэхён! — Класс мигом повернулся в одну сторону. Это был парень на предпоследней парте у окна. Он не смотрел на Чонгука, а уставился за стекло на небо, подперев голову. На макушке всклоченные рыжие волосы вперемешку с тёмными корнями. А ещё под глазом Чонгук заметил родинку. Сразу. Маленькую и аккуратную. Как зёрнышко кунжута. — Ким Тэхён, отдельно приглашение нужно, я не пойму? — вспылил учитель, но даже после второго раза Ким Тэхён не среагировал. Он продолжил смотреть в окно, как ни в чём не бывало. — Ким Тэхён, встань немедленно! — Линейка с треском ударилась о преподавательский стол. Ким Тэхён поднялся из-за парты. Наконец его лицо отвернулось от окна, и пронзительные карие глаза уставились на Чонгука. Лицо Ким Тэхёна было до мурашек странным. Чонгуку ещё так никогда не хотелось рассматривать чужое лицо. Особенно парня. Длинный разрез глаз, светлые брови и бледно-розовые губы. И родинка. Опять она. Не зёрнышко, а звёздочка под глазом. Только сейчас Чонгук понял, что его сердце пропустило удар. Ничего себе. Такое бывает? Чонгук, не моргая, пялился на Тэхёна. С этой самой секунды Чонгук больше не слышал, как в груди стучало набатом сердце или оно уже остановилось. Не различал своего дыхания, или он вовсе перестал дышать. Что он хотел сделать после урока? Он вообще что-то хотел? Что он делал до приезда сюда? Что пил вчера на ужин? Что ел на завтрак? Чонгук больше ничего не знал, не слышал и не видел. Он больше не обращал внимания на орущего учителя, на директора, напуганно застывшего где-то у доски, на улыбающихся одноклассников, которые наслаждались, как отчитывают одного из них. Чонгук не видел ничего, кроме огромных карих глаз, выжженных рыжих волос и губ, которые тронула несмелая и самая очаровательная на свете улыбка. Больше ничего, кроме него. Ким Тэхёна. — Куда тебя посадить? — спросил учитель, когда перестал отчитывать Тэхёна за отсутствие внимания. Мест было в классе предостаточно, но Чонгуку нужно было только одно место. Он зашагал к какому-то толстому парню, который сидел перед Ким Тэхёном, остановился рядом. — Чон Чонгук, на любое свободное место. — Я сяду здесь, — сказал Чонгук твёрдо. Толстый парень уставился на Чонгука, потом перевёл взгляд на учителя. — Чонгук, есть место в соседнем ряду. Чонгук кивнул. Он взял одним махом все учебники и тетради со стола, где сидел толстяк, перенёс на свободную парту. Потом подхватил с крючка рюкзак и повесил на другой крючок. — Я сяду здесь, — Чонгук повернул голову к учителю и директору. Те переглянулись. Директор несмело улыбнулся. — Думал, мы можем позволить мальчику выбрать место самостоятельно. Учитель поджал губы. — Как вы посчитаете нужным, директор. Тэмин, пересядь на соседний ряд. Чонгук упал на освободившиеся место. Весь урок он сидел в диком напряжении, и стоило первым нотам звонка проиграть в коридоре, Чонгук резко крутанулся на месте. — Я знаю отличный игровой салон с кучей автоматов, можем пойти после уроков туда, там есть классные с гонками, там крутишь руль, жмёшь на педали, а ещё там продают вкусную газировку, я куплю её тебе столько, сколько попросишь, а рядом с игровым центром есть океанариум, касатка Валда в самом большом зале, я могу попросить, что мы могли поприсутствовать, когда работники будут кормить её, я куплю тебе мягкую игрушку касатки, и ещё тюленя Адама, и пеликана Себастьяна, я куплю тебе всё, что ты попросишь, а ещё недалеко от океанариума есть хорошее кафе, там гамбургеры с огромной котлетой, туда кладут столько сыра, сколько захочешь, даже можно всю пачку, мы можем поесть там, а потом поедем на лошадиную ферму, покататься на лошадях, они устраивают покатушки и по ночам, можем потом поехать на море или устроить ночную экскурсию по заброшкам, у меня есть приятель, который водит группы по заброшенным психбольницам… Чонгук еле успевал переводить дыхание на запятых. Он не мог заставить себя остановиться. Ему жизненно важно смотреть в карие глаза и на чуть приоткрытый от удивления рот. Важно видеть, как Тэхён смотрел в ответ. Смотрел, как Чонгук говорил-говорил-говорил. — А спать когда? — вдруг спросил низкий не по годам голос. Чонгук оборвал свой бесконечный монолог, утонув в глубине этого бархатного голоса Тэхёна. Это стало последней каплей. — А я теперь не засну, — честно признался Чонгук. В ответ Тэхён не покрутил пальцем у виска. Он опустил голову на руки, уперев локти в стол. — Ты остановился на прогулке на воздушном шаре, — Чонгука пробрал звук голоса Тэхёна до костей, — а что будет потом? А потом Чонгук подарит Тэхёну весь мир. Пусть только не отводит своих прекрасных глаз. И никуда не уходит, потому что Чонгук теперь не сможет без него. Без Ким Тэхёна.