Потерянное прошлое или путь к Великому Атракору

— А что, если это ловушка? — Руфиан плелась за принцем по худым истоптанным лесным тропкам, которые терялись под тенью высоких столетних хвойных деревьев, пока тот тащил на самодельных носилках лежащего без сознания Веарона. — Фел слишком честолюбива, — ответил Абрахос, а затем, сделав небольшую паузу, мягко добавил, — а тебе нужен отдых. Тащить на себе двоих в Нурион мне будет нелегко. Руфиан незаметно улыбнулась, рассматривая спину Абрахоса. Легкое тепло разлилось по её груди, которое придало еще немного сил. Хотя она и сама не понимала, откуда в ней столько выносливости. Когда деревья стали редеть, а вдали показались пики трех скал, Абрахос остановился и положил один конец носилок на землю, предварительно проверив связанного Веарона на признаки сознания. — Нужно спрятать твои глаза, — он неохотно посмотрел на девушку и сорвал длинный лоскут ткани с подола своей туники, которая пряталась под доспехом. — Ничего лучше предложить не могу. Он подошел ближе к Руфиан и замер, когда распахнутые глаза девушки, наполненные голубым звездным небом, заискрились перед ним. Как завороженный, он не мог оторваться от этого вида. Лицо Руфиан вспыхнуло от смущения и беспокойства. — Когда ты собиралась мне рассказать? — Он завел руки за её голову, приложив лоскут ткани к лицу, и сделал узелок. — Я хотела, но боялась… — Дрожащим голосом выдавила она. — Боялась? Я думал, что ты одна из тех, у кого я не вызываю страх и ужас, — ответил он разочарованно. — Я боялась за Вальда, — Руфиан, которая уже ничего не видела, попыталась сделать шаг, чтобы сориентироваться в пространстве, и внезапно почувствовала, как теплые, грубые, шершавые пальцы Абрахоса прошлись по внутренней части её ладони, и их руки скрепились в замке. — Но теперь ты видишь, к чему привела твоя ложь? — Он говорил мягко, без грубости и злости, держа её тонкую руку, которая не имела в себе той силы, которую он испытывал раньше. — У вас был выбор… Абрахос рассмеялся. — Ты думаешь, что я чудовище, которому легко убивать? Твоя жизнь стоила жизни солдат Педхада, которые выполняли свой служебный долг. Или, может, ты, как и остальные, считаешь, что на меня можно возложить всю грязную работу, что я не хочу, чтобы после смерти боги приняли мою душу? Или ты была уверена, что я бы не решился убить тебя? — Я была готова ответить за то, что хотела жить как все остальные, — её голос стал надрывистее и жестче, в руке появился вес. Он хотел спросить еще о чем-то очень важном, но не стал. Принц подобрал с земли свободной рукой веревку, что была примотана за ручки носилок, и пошел вперед. Таверна показалась на отвесном зеленном холме, который завершался обрывом над озером. Три белые скалы, с редкой порослью, как гиганты оберегали небольшую деревянную постройку, из которой струился кольцами дым. — Пришли. — Господин, будьте осторожны. Сейчас я не смогу вам помочь. Если бы только Руфиан видела, как её слова украсили лицо Абрахоса улыбкой и с какой теплотой он посмотрел на губы, которые говорили то, что он слышал, возможно, впервые. Еще немного, и поводок, который на него надели первые лица Сиалеса, сорвется с его шеи. Но на этот раз он сдержал свои желания, снова спрятав как можно глубже эмоции, над которыми был не властен. Рядом с таверной, где располагалось около десяти деревянных бочек с рыбой, стоял мужчина в старой потрепанной одежде и складывал рыболовные сети. Он не сразу заметил, что у подножия холма появились люди. — Вы кто такие?! — начал грозно мужчина, разглядывая незнакомцев, которые не спешили двигаться вперед. Руфиан сжала руку Абрахоса, прислушиваясь к происходящему. — Не переживай, — прошептал он ей в ответ на её тревогу. Мужчина подошел ближе, достав из-за спины кинжал. — Вы вооружены?! Когда он оказался еще ближе, Абрахосу показалось, что он мог его уже где-то видеть, но очень давно. Постаревшее, загорелое лицо, украшенное сединой и морщинами, возвращало принца в детство. Но он не спешил, мало ли сколько похожих лиц он встречал за свою жизнь. — Мы ищем ночлег и помощь! — ответил Абрахос. — У нас есть оружие, но мы не опасны. — На вас форма Педахада! Здесь таких не радуют! — Мы из Сиалеса. Мужчина спустился еще ниже, внимательно разглядывая странников. Абрахос старался рассмотреть кинжал в его руке. — Чего это ты так уставился на мое оружие?! — Мне кажется, я знаю, кто вам его дал. Мужчина замер, приоткрыв рот. — Что ты можешь об этом знать? — Когда-то один охотник нашел мальчика в старом заброшенном храме и спас ему жизнь. Мужчина остолбенел, затем взглянул на свой кинжал. — Тот мальчик дал мне возможность снова почувствовать себя отцом, — ответил он тише. — Можете подниматься. Абрахос потащил за собой свою ношу: Веарона, который все еще почему-то не приходил в себя, и Руфиан, которая крепко сжимала его руку. Поднявшись на холм, мужчина подсуетился и помог перенести носилки внутрь дома. — У меня редко кто останавливается, так что комнаты свободные. Вашему другу могу выделить отдельную, чтобы не тревожить его. — Не стоит. Его можно оставить где угодно, он не придирчив к удобствам. А для девушки лучше выделить комнату, ей нужно отдохнуть. Мужчина одобрительно кивнул головой и провел Абрахоса к одной из комнат. — Думаю, что здесь ей будет удобно. Абрахос аккуратно провел Руфиан вглубь небольшого помещения и закрыл за собой дверь. Он усадил девушку на твердую небольшую кровать и снял повязку с лица. — Пока оставайся в комнате. — Господин, вы знаете этого человека? — Когда-то Вьюральд спас мне жизнь. Надеюсь, что и сейчас ему можно довериться. — Вы что-то говорили про кинжал… — Да, это тот самый… Тот самый, который мне отдала девочка в Белой кости. — Так ты и правда Гримхель, — её глаза заблестели от слёз. Она смотрела на него, как на самого родного человека. В этом взгляде было столько доброты и нежности, столько заботы и переживаний, сколько он недополучил за всю свою сознательную жизнь. Его смутила её реакция, и он опустил свои глаза. — Ладно. Отдыхай, — проговорил он и закрыл за собой дверь. Вьюральд суетился у прилавка, складывая снасть и сети для рыбалки. — У мальчика, которого я спас, должен был остаться шрам. Могу ли я на него посмотреть? Абрахос устало улыбнулся человеку, которого все больше узнавал. — Конечно. Он скинул часть металлического доспеха, что прикрывал плечи и грудь, и приподнял тунику. Вьюральд замер, его морщинистое лицо напряглось, когда он увидел, сколько шрамов украшало торс принца. — Господин, я и не думал, что вы так часто подвергались опасности, — он присел на старенький покосившийся табурет и опустил руки. — Когда я попрощался с вами, часто мечтал о том, что вы счастливо живете. — Пустяки, — Абрахос поправил тунику и скинул с себя пояс с ножнами. — Меня больше интересует, откуда Фел из Фоленчела знает про это место? — Вернувшись домой после нашего прощания, я решил вернуться в заброшенный храм, чтобы забрать старые флаги и сундучок. Череп и кости я похоронил рядом с храмом. Уже дома я разобрал вещи из сундука и нашел там несколько карт. Не знаю, может, это божественное проведение, но одна из них привела меня к этому месту. Я сначала просил помощи у Сиалеса, чтобы заняться раскопками и пройти через ущелье, но никто не согласился. А так как это место никому не принадлежит, я решил связаться с одним из богатых торговцев, которому постоянно продавал мясо. Вот он меня и свел с госпожой Фел. Её семья заинтересовалась моими идеями, и они выступили моими спонсорами. Я только недавно закончил отстраивать таверну. И госпожа несколько недель назад проверяла, как идут мои дела. — И что же за идея? — Абрахос взбодрился. Ведь он помнил, что старик, которого он встретил в храме, был связан с кристальными, если даже не был одним из них. — До меня на этом месте стоял маленький шахтерский домик, а дальше за скалами есть ущелье, которое, судя по тому, что написано в картах, ведет к месту, благодаря которому раньше могли путешествовать между континентами. — Между континентами? — Да, звучит абсурдно. Но что, если предположить, что за океанами есть еще земля? Никто же не проверял. Те корабли, что сейчас нам доступны, просто не способны пересекать ничего больше известных нам морей. Абрахос улыбнулся. Он испытывал радость, глядя на старого друга, у которого горели глаза. — Так что, тогда я нашел не только мальчика, но еще и новый смысл жизни, — ответил старик и разлил воду по металлическим стаканам, и выложил их на прилавок. — Это родниковая вода. Также нашел по указателям на карте. Угостите ею, — Вьюральд запнулся, не зная, как обратиться к девушке, которую привел с собой Абрахос. — Она мой корнан. Седые брови старика взлетели, и Абрахос ответил ему, прежде чем тот успел что-то сказать. — Она хороша, просто немного повредила свои глаза. Может, у тебя найдутся глазные капли, которыми лечат радужку? — Неужели она зависима от наркотиков? — Нет, это у неё врожденное. — А этот? — Вьюральд кивнул на тело, которое все еще оставалось спящим. — Этого могу оставить тебе, чтобы помогал разбирать ущелье. — Для этого я уже нанял людей. Все деньги подсчитаны, мне просто нечем будет ему платить. — Ему не обязательно платить. Да и ест он мало. Заставишь его убираться или чистить рыбу. И чем отвратительнее будет работа, тем лучше. — Да кто он такой? — Второй принц Педхада. — Вы сошли с ума?! — Нет. Мне не оставили выбора, пришлось взять его с собой. — Господин, я не могу оставить его себе. Меня казнят за такое. — Я это прекрасно понимаю. Не стану подвергать тебя опасности. Буду использовать его как живой щит. Проснувшись через несколько часов крепкого сна, Руфиан обнаружила на прикроватной тумбе стакан воды и глазные капли. Воду она выпила залпом, не понимая до сих пор, как сильно хотела пить. Закапав глаза, она посмотрела в маленькое окно, чтобы рассмотреть в легком отражении свое лицо. Уже день близился к своему окончанию, массивные темные облака отражались в дрожащей от ветра воде озера. Убедившись в том, что теперь её глаза совершенно обычные, Руфиан вышла из комнаты, где Абрахос что-то напористо объяснял Веарону, а Вьюральд жарил рыбу на огне в центре таверны. Когда скрипнула дверь за спиной девушки, все отвлеклись и обратили на неё внимание. — Очнулась? — Веарон, уже с разбитой губой и бровью, устало пялился на Руфиан. Девушка бегло осмотрела принца Педхада, а затем внимательно и заботливо проверила взглядом Абрахоса. — Заткнись, — прошипела она Веарону, после того как убедилась, что её господин в полном порядке. — Госпожа, скоро я подам рыбу, так что присаживайтесь за понравившийся стол, — Вьюральд улыбнулся Руфиан и выложил на большое блюдо несколько жаренных карпов. Руфиан выбрала стол за которым уже сидел Абрахос и Веарон со связанными руками. — Он в курсе про наш разговор с Фел. Оказывается, этот выродок все это время притворялся спящим, — проговорил Абрахос, когда Руфиан присела рядом. — И вы за это его так разукрасили? — Что ты? Я сказал, что перед тем, как поставить над тобой несколько опытов, я порезвлюсь сначала с твоим теплым тельцем. Руфиан бросилась через стол и почти коснулась пальцами лица Веарона, но Абрахос остановил её руку. — Не стоит так поступать. — Что? — Удивилась девушка. Абрахос тут же привстал и прописал Верону кулаком в челюсть, и принц Педхада упал на каменный пол вместе со стулом, издав стон. — С таким успехом тебе скоро будет некем прикрываться, — промычал Веарон. Абрахос поднял стул с принцем и вцепился пальцами в широкие, но худые плечи Веарона, и опустился к его уху. — Тебе для этого не обязательно оставаться живым, — проговорил он это настолько жутко, что даже Руфиан похолодела от страха. — Абрахос еще хорошо с вами обращается. Если бы ваше тело бросили нурионцам, которые еще помнят, сколько горя принес им Педхад, вас бы разорвали на куски, — произнес Вьюральд и положил на стол поднос с рыбой. Веарон побледнел. Наконец к нему пришло осознание того, что он смертен и что теперь любой может причинить ему вред, и возможная смерть — это лучшее, что может с ним произойти. От этих мыслей его стошнило на пол, как только он почувствовал запах жареных карпов. Раздался гром, такой силы, что казалось, что часть дома взорвалась, и спустя мгновение дождь торопливыми тяжелыми каплями зашумел по крыше. — Похоже, вам придется задержаться, — Вьюральд прислушивался к шуму, который одновременно умиротворял и настораживал. Руфиан подошла к окну, которое выходило в сторону старого, могущественного хвойного леса, от которого из-за дождя и ветра через щели в ставнях доносился еле уловимый запах мха, хвои и свежести. Через несколько минут край леса осветила яркая молния, и снова раздался тяжелый раскат грома. — Там кто-то есть, — девушка указала пальцем в сторону леса. Абрахос подошел к своему корнану и попытался разглядеть темень за окном. И пока молния снова не осветила холм, он не заметил, как теперь несколько человек стояли у его подножия. Один из них спрыгнул с лошади и на его лице появилась сумашедшая улыбка. Он смотрел в сторону таверны, совершенно не обращая внимания на проливной дождь, который уже буквально смывал с него одежду под деталями металлического и кожаного доспеха. По мере того, как молнии освещали пространство, Абрахос замечал, как по обоим сторонам от человека с безумной улыбкой появлялись всадники. У них не было узнаваемой военной формы и отличий, скорее всего, это были наемники. — Что вы там замерли у окна? — Пробубнил устало Веарон, не особо выражая желание самому взглянуть в окно. Скорее ему хотелось забиться в дальний угол, глядя на напряженные лица Абрахоса и Руфиан. И это был не страх, а усталость. Абрахос, ничего не ответив, надел пояс с ножнами и доспех, который прикрыл его плечи и грудь. — Господин, что там происходит? — Вьюральд, почувствовав неладное, сам бросился к окну. — Не стоит выглядывать. Нас, возможно, уже окружили. Но пока я увидел семерых на склоне. — Ты собираешься с ними разобраться? — Пожилой мужчина вытащил свой кинжал и твердо сжал в руке. — Оставайтесь в доме. — Он пришел за мной, — Руфиан остановила принца практически у выхода. Абрахос наклонил голову в её сторону и, что-то быстро обдумав, пнул рукой дверь и исчез. Руфиан, забрав свои мечи, выбежала за ним. Бармис уже был на холме в нескольких метрах от таверны. Его злобная неестественная улыбка пугала. Он стоял как неприступная скала и ждал своего часа возмездия. — Я так хотел посмотреть на то, как ты прикончишь эту дрянь! — его глаза горели безумием, когда он обратился к принцу. — Не думал, что тебе не хватит духу! Или ты настолько несчастен, что повелся на неё?! — Бармис! Слабо сразиться со мной в равном бою?! — Руфиан спустилась с крыльца таверны и выставили перед собой два обнаженных меча. — Руфиан! — зло закричал Абрахос. — Ты куда выперлась?! Я не приказывал тебе! — У меня с ним личные счеты, — сейчас она не нуждалась в приказах и просьбах. Была только она и он — человек, который воплощал для неё все зло и безумие этого мира. — Дорогая, — Бармис подошел как можно ближе, но всё еще оставался на безопасной дистанции и махнул рукой всадникам, что бы те также слезли с лошадей. — Я не пришел сюда играть по правилам или поступать по чести. Я пришел убивать. Когда наемники оказались на земле, Бармис сделал еще несколько шагов навстречу Руфиан. Он знал, что с девчонкой один на один он еще может выстоять. Вся эта массовка, которую он привел с собой, была для Абрахоса. После того как Бармис стал свидетелем того, как быстро и легко принц справился с солдатами Педхада, он понял, что в одиночку у него ничего не выйдет. — Убейте принца, а я пока разберусь с девчонкой! Наемники, которых привел с собой Бармис, пообещав им за это неплохое вознаграждение, часто участвовали в разбоях, нападали на караваны, грабили небольшие деревни, не чураясь насиловать женщин и убивать детей, и в этот раз не задавались вопросом, кого именно нужно убить. Их куда больше волновало то, что заказали им всего одного человека. Ванармис — главарь банды, трижды судимый за убийство знатных особ, изначально планировал взять на дело несколько человек, но Бармис уговорил его тем, что пообещал каждому участнику битвы золота с его собственный вес. Поэтому Ванармис позвал с собой всех, даже тех, кто держал оружие лишь тогда, когда начищал его до блеска. Ванармис двигался медленно и уверенно, предвкушая скорую победу. Он подозвал с собой нескольких наемников, скорее для поддержки, чем для участия в бою. — Это будет мой самый быстрый и самый дорогой заказ! — прокричал Ванармис и выставил вперед одноручный меч. На нем была плотная рубаха с жакетом и брюки, заправленные в высокие сапоги. Абрахос не спешил вступать в бой. Он оценивающе взглянул на своих потенциальных противников, обращая внимание на то, как они двигались, с какой ноги начинали шаг, в какой руке держали оружие. Наемники при этом вели себя так, словно пришли на охоту, даже не подозревая о том, что они на самом деле добыча. Ванармис закричал перед боем, дав знак Абрахосу о начале поединка. Неужели он был настолько силен и уверен в себе, что предупредил противника перед атакой? Абрахос сконцентрировался, направил всю силу в руки, которые крепко сжимали мечи, укрепил ноги и встретил удар главаря наемников. Получив сильнейшее сопротивление, радостная улыбка с лица Ванармиса исчезла. Он нахмурился, отступил на шаг и снова замахнулся, на этот раз не сдерживая сил. Абрахос парировал удар, да так быстро, что наемник не успел перейти в защиту, как одно острие меча пронеслось перед его глазами, а второе вспороло ему жакет. Те, кто оставались до этого момента в роли наблюдателей, стали окружать Абрахоса. Их лица напряглись, глаза стали жадно ждать подходящего случая для следующей атаки. Принц попятился назад, чтобы не дать загнать себя в кольцо. Он обошел нескольких наемников с фланга и ускорился. Ванармис и еще несколько бандитов напали сразу, Абрахос оставался в защите, стараясь отбиваться от атак, которые шли на него с трех сторон, и пятился назад, не давая противнику подойти со спины. Дождь заливал глаза, волосы липли к лицу, время от времени загораживая вид. Поняв, что ему не справиться со всеми в одиночку, он изменил тактику, выманивая их по одному. Несколько наемников один за одним вырвались вперед, как в гонках, надеясь нанести принцу несколько смертельных ударов, но вместо этого сами натыкались на лезвия, которые буквально срослись с руками принца, и замертво валились на пропитанную дождем землю. Абрахос обогнул таверну и несколькими рывками забрался на бочки с рыбой. Один из наемников успел полоснуть его по ноге, но принц заметил это уже тогда, когда его меч одним точным и верным ударом отсек бедняге руку, пройдясь по суставу. Тот завопил и тут же отключился от боли, свалившись на мокрую землю. Его товарищи только сильнее разозлись, и двое из них, перепрыгнув тело наемника, стали следующими, кого встретил принц быстрыми и верными ударами, которые они выдержали, но тут же отступили, чтобы перевести дыхание. Принц заметил это, спрыгнул на землю и перешел в нападение, пока преимущество было на его стороне. Лезвия брызнули искрами, и один из мужчин застонал от бессилия, когда его руки свело под сильными и быстрыми ударами принца. Но когда Абрахос заметил, как несколько бандитов обошли бочки с рыбой и стали окружать его со спины, он снова перешел в защиту и отступил. Некоторые из них еще держались в отличной форме, а кто-то переводил дыхание и корчился от боли в мышцах и от порезов на руках и ногах. Снова началась смертельная игра, когда Абрахос попытался вырваться из кольца. Наемники оказались куда сильнее солдат Педхада, которые совсем не были готовы к поединку. Эти же точно понимали, что убийство принца — это единственный способ не только получить обещанное золото, но что куда важнее — выжить. Теперь их стало меньше, и Абрахос быстро прикинул в голове следующую тактику, оценивая состояние своих врагов. По правую руку от него, держа дрожащими, измотанными руками меч, стоял уже нежилец, он скорее и был одним из тех, кто до этого не участвовал в битвах насмерть. Принц не взял его в расчет и несколькими стремительными и быстрыми ударами напал на двоих, что стояли впереди него и поджимали от гнева губы. Один из них сам напоролся на меч, второй отвлекся от неожиданной смерти товарища, заревел и в открытую понесся в атаку: — Когда ты уже сдохнешь?! Абрхос встретил его одним точным и взвешенным ударом. Трое остальных, покрасневшие и напуганные, неторопливо отступили назад. Но когда из-за угла таверны показался немного отдохнувший Ванармис, они оживились в надежде, что главарь закончит работу за них. Руфиан все время отвлекалась на принца, который умудрялся атаковать нескольких противников сразу. Он был настолько быстрым, что его движения превращались в плавный, вымеренный и точный танец смерти. Только сейчас она поняла, что и он тренировал ее вполсилы, если даже не меньше. Засмотревшись на своего господина, она чуть сама не пропустила очередную атаку Бармиса. Тот завопил, как животное, и занес над ней тяжелый двуручный меч, который она остановила, и под натиском её пятки прилипли к мокрой земле и заскользили по мелкой траве и иголкам. — А ты стала куда сильнее! — А ты постарел, ублюдок! Она развернула мечи и отбросила Бармиса, но тот снова и снова атаковал, словно специально пытался измотать её. Руфиан и правда теряла силы, старые раны и синяки давали о себе знать. Но она не сдавалась, время от времени поглядывая на Абрахоса, которому было куда тяжелее, чем ей, даже несмотря на то, что он уже давно находился без сна. Дождь проникал и просачивался везде, где только можно было представить, движения становились неаккуратными и медленными. Бармис, заметив, что девушка сменила тактику, постоянно находясь в защите, открылся и атаковал, но Руфиан обыграла его, и, когда тот взмахнул мечом, она пригнулась и, яростно рассекая воздух, оставила на теле Бармиса глубокий порез. Тот сжался и закричал. — Был бы я на несколько лет моложе, размазал бы тебя, как сучку, по этому болоту. Сюда! Танцы окончены! — прокричал он кому-то, кого еще скрывала ночь. Руфиан не заметила, как со спины к ней подбежала пара наемников и схватила под руки. Они были одеты во всё черное, даже их лица были скрыты плотной тканью, под которой они прятали трубочки с ядом. Бармис, прихрамывая от боли в боку под ребрами, приблизился к девушке и ударил её по лицу мокрой ладонью. — Твоя подружка? — Измотанный Ванармис отпрыгнул от Абрахоса и снова вступил в бой. Он еще держался на ногах, пока двое других устало ходили по кругу, больше изматывая себя, чем ожидая подходящего момента для удара в спину. Абрахос сделал обманный маневр вперед, чтобы проверить реакцию Ванармиса, и после медленного ответного отступления принц стремительно рванул вперед, молниеносно атакуя бандита. Бой ускорился, наемник не отступал, отражая атаки, стараясь использовать моменты, когда принц отвлекался на двух других бандитов и девушку. Ему даже удалось несколько раз слегка полоснуть принца, и, видимо, пустив кровь врагу, он открыл второе дыхание, наслаждаясь своими маленькими победами. Но этого всплеска сил надолго не хватило, усталость начала проявляться через несколько секунд. Еще пара отраженных атак, и Ванармис ослаб. Но когда принц снова отвлекся на крик Руфиан, наемник со всей силы толкнул его и пригвоздил мечом к деревянной стене таверны. — Сволочь! — Абрахос застонал и пнул Ванармиса с ноги что есть силы. Меч бандита, который только ранил принца и прорезал его одежду, остался в стене. Ванармис свалился на землю от удара в живот и съежился от боли. Когда он поднял свои глаза, последнее, что он увидел, как за скалой у озера на краю чернеющего неба сверкнула молния. Его дыхание прервали хрипы после того, как острое лезвие прошлось по его широкой шее. Убив последнего, кто мог еще с ним сражаться, Абрахос взмахнул мечами, готовясь к новому поединку, и спешным шагом бросился на помощь девушке, над которой измывался Бармис, избивая её кулаками. — Руфиан! — прокричал принц, и что-то острое вонзилось ему в шею. Его движения замедлились, а после и вовсе прекратились. — Оставьте его мне, — Бармис обратился к двум оставшимся недобитым наемникам, которые схватили Абрахоса под руки и посадили на колени, обезоружив его. Принц поник, словно исчез. Даже взгляд растворился во всем происходящем. Он словно не слышал, как кричала Руфиан, не чувствовал, когда Бармис стал оставлять на его теле небольшие порезы. Он молчал и глядел куда-то сквозь пространство. — Смотри! — Бармис наслаждался моментом, медленно разрезая кожу сначала на руках, затем он сорвал с него доспех и окровавленную тунику. Теперь лезвие его ножа перешло на грудь и живот принца. Он медленно проникал острием ножа под кожу и разрезал её. Тонкие струйки сочились по телу, медленно, а затем быстро стекая сначала на брюки, то прямо на землю. Кровь и дождь смешались воедино под коленями принца. — Прекрати! — Руфиан срывала голос в вопле, но это только подбадривало Бармиса. — Думал, что на лучшего мечника Сиалеса не найдется управа? На каждую рыбку есть свой крючок. Я догадывался, что наемники тебя не убьют, а только измотают, но это мне и нужно было. Руфиан заметила, как Абрахос изменился. Вместо пустого и обреченного взгляда, он теперь коварно смотрел на девушку. Его губы напряглись. — Этот яд изобрел Педхад. Он моментально проникает в кровь и обездвиживает жертву. Твой принц превратился в овощ. Самое прекрасное, что он всё чувствует, но ничего не может с этим сделать, даже заплакать. Но девушка не слушала старого психопата, а внимательно наблюдала за Абрахосом, который на последних словах своего мучителя злобно улыбнулся, вырвался из слабых пут недобитых наемников и цепко схватил руку Бармиса, когда тот в очередной решил оставить на нем порез. — Тупой ублюдок, — прорычал принц. Безумные глаза Бармиса округлились, и он не заметил, как принц одним резким движением руки вспорол ему брюхо. Абрахос увернулся от двоих наемников, которых застал врасплох и рванул к брошенным уже мертвым телам, чтобы позаимствовать у них оружие. И первое, что ему попалось, были топоры. Он прокрутил их, разрезая воздух, и бросился в сторону бандитов. — Любое холодное оружие слушается меня безоговорочно. Идея с ядом была неплохой, но непродуманной, — он за несколько секунд расправился с наемниками, которые только недавно держали его. — Убейте щенка! — завопил Бармис, который все еще истекал кровью, пытаясь не растерять свои внутренности, лежа на земле. Из двоих живых наемников один продолжил держать Руфиан, приложив холодное лезвие меча к её горлу. — Ты дитя преисподней! — завопил второй и побежал на принца с двумя легкими мечами. Но у него не было никаких шансов против Абрахоса, и, даже не успев атаковать, он уже свалился на землю с перерезанным горлом. — Лучше отпусти её, — устало проговорил Абрахос и улыбнулся девушке. Наемник медленно попятился назад, ведя за собой Руфиан. Тогда Абрахос приподнял один из топоров и замахнулся. — Руфиан! — крикнул принц и бросил топор в её сторону. Наемник дернулся, высвободил меч и тут же поймал топор. Второй прилетел ему в грудь. Девушка, пригнувшись, подобрала меч и двинулась к Бармису, который захлебывался от собственной крови и судорожно сжимал пальцами разрезанный живот, из которого наружу рвались внутренние органы, наполняя воздух гнилым запахом. Она замахнулась и завопила, пытаясь сделать то, что так давно хотела, собирая в этот удар всю боль и ярость. Но, глядя на умирающего психопата, она испытала ненависть и несправедливость, ведь он уже не был способен достойно принять ее удар. Девушка пронзительно закричала и вонзила меч что есть силы рядом с его головой. И, видимо, именно этот несмертельный удар заставил Бармиса отдать последний вздох. — Руфиан... — мягко и трогательно вырвалось из уст принца, и он аккуратно коснулся окровавленной рукой её плеча. Девушка вздрогнула, вернувшись в реальность, и внимательно посмотрела на своего господина, все еще не веря в происходящее. Но когда он довольно и устало улыбнулся, она заплакала. — Что? Думала, меня уже хоронить? — Абрахос попытался обнять девушку, но только повис на её тонких плечах. Его израненное тело, залитое дождем и истекающее кровью, обмякло и потяжелело. Слёзы из глаз Руфиан лились непроизвольно. Это была радость за то, что её господин жив, что Бармис наконец мертв и что, несмотря на все предрассудки, не так уж и плохо, когда рядом с тобой находится тот, кого считают жителем преисподней. Она впилась в него руками, крепко сжимая пальцы на его спине. — Помоги мне зайти внутрь. Вместе с ядом я потерял большое количество крови. Мне тяжело двигаться.