***
Точка невозврата пройдена. Остаётся решать, чем прикрываться. Фьюри ещё по дороге в ЩИТ понял, что новость Марии изменит всё и полностью. Но он уже переступил грань, и назад дороги нет. Оставленный под присмотром Абеля полуживой Рамлоу так ничего и не сказал, под конец лишь хрипел, смотря на него безумными от боли глазами. Ник не понимал, с какого тот так упрямится. В верность ГИДРЕ до гроба Фьюри не верил. Рамлоу был наёмником до мозга костей, даже за несколько нулей не пошёл бы наматывать круги Ада. Потому всю обратную дорогу Ника не покидало ощущение, что Мария даст ему ответ на его вопрос, и он ему очень не понравится. Дойдя до стола, Фьюри сел не в своё привычное кресло, а напротив Марии, в одно из гостевых. Молчание Хилл, просто невозмутимо подвинувшей к нему ноутбук, красноречиво подтвердило его опасения. — Дьявол… — спустя несколько минут прошипел Ник, откидываясь на спинку, и мысленно добавил ещё пару слов. — О ком бы вы ни говорили, Ник, всё в точку, — усмехнулась Мария. — Ваши методы не блещут гуманизмом, Рамлоу скорее сгорит заживо уже от боли пыток, чем уступит вам, а Роджерс прикопает нас с вами под фундаментом разрушенного Трискелиона, когда узнает. — Он не узнает. Не должен узнать. Фьюри внешне был спокоен, но подрагивающий от напряжённого дыхания кончик носа выдавал его волнение. То, что Рамлоу — человек Роджерса, для Ника не просто неприятный сюрприз. Это обстоятельство, вынуждающее вносить серьёзные коррективы в план уже по ходу осуществления. Останавливаться, как и идти на попятную, слишком поздно. Так, Ник, спокойно… Что по сути это меняет? Только объясняет упрямство Рамлоу, и то не полностью. В резко воспылавшего праведными идеалами наёмника Фьюри верил так же, как и в кару небесную, что уже давно должна была его настичь, учитывая все его «подвиги». В чём-то Рамлоу был прав, Ник недалеко ушёл от Пирса. Но все дороги делаются из одного материала, а уж куда — в Рай или Ад — они ведут, это второй вопрос. Но Ника сейчас волновало другое. Было что-то ещё, кроме сюрреалистичного сотрудничества Капитана Америка и командира СТРАЙК, из-за чего тот так спокойно и в чём-то обречённо принимал происходившее с ним. — Не должен даже заподозрить, — кивнула Мария, протянула Фьюри несколько распечаток, и тот увидел ответ. Роджерс не должен узнать, заподозрить, даже в безумной фантазии предположить, ибо… Ник Фьюри потëр виски, пытаясь выровнять дыхание. Собранные Марией данные однозначны. Распечатки звонков и местонахождения телефонов Пирса, Роджерса, Рамлоу и Барнса за последний год просто кричат. — Думаю, Ник, — Мария озвучила убийственное открытие вслух, — вы сами догадались, кто устроил похищение нашего «Венера» из ГИДРЫ. Пазл в голове Фьюри сложился, но картинка не радует. По-хорошему, с Рамлоу надо кончать, а следы замести, выжечь напалмом, растворить кислотой, не оставив даже микроскопической возможности их идентифицировать. Для всех наёмник уже мёртв — это для Фьюри плюс, Роджерс теперь будет глаза мозолить и везде нос совать — это минус. Нужно срочно отправить его, Барнса и СТРАЙК куда-нибудь подальше, в идеале — в космос. — Барнса Рамлоу не продаст, — прервала размышления Мария, — рассчитывать тут нам не на что. Если только психотропики? — Нет, нельзя. Безумцем Рамлоу ещё более бесполезен. Нет, он нам нужен в здравом уме. — После пары-тройки дней ваших методов… — А впрочем… — неожиданно улыбнулся Фьюри, Мария заинтересованно наблюдала за шефом. — Когда он окажется на грани, мы предъявим ему измученного Зимнего со сбившейся программой, спасти которого смогут только коды. Ради Барнса Рамлоу пойдет на всё, сил анализировать у него просто не останется. — Я займусь подготовкой голографического изображения. — Мария поняла замысел Директора. — А настоящего Зимнего на пару с Роджерсом отправьте куда-нибудь… подальше. Фьюри крутанул стоящий на столе глобус и наугад ткнул пальцем. Мария смотрела на очертания далекой Исландии и думала, как же им сейчас на руку часто происходящие там в последнее время обрушения ледников. Мало ли как миссия пойдёт. Всё может быть…***
Брок привычно собирал осколки себя в кулак. Только не рассыпаться. Фьюри и этот ублюдок с лицом Иуды ждут, когда он сдастся. А сдаваться нельзя — за его истерзанной, выжженной спиной Баки. Хорошо хоть, суки, уходя, уложили на живот, а не на свежее месиво ран. Привычно заковали руки и ноги наручниками, а чтобы не слишком отдыхал, натянули цепи так, что любая попытка поменять положение затекшего тела отзывалась прострелами боли от сбитых во время пытки трением в кровь костяшек рук до нервных окончаний пальцев ног. Боль не оставляла ни на минуту, а введëнный наркотик не давал «уплыть» и хоть немного передохнуть в спасительном беспамятстве. Брок понимал, что Фьюри начал слишком серьёзную игру, и он для него — лишь мясо, которое тот надеется разговорить. Но Брок знал себя, без лишней скромности исключительно на опыте разного рода пиздеца зная свои возможности. Что может с ним случиться? Смерть? Так он уже столько раз смотрел ей в глаза, что ему начинает казаться, будто та махнула на него рукой и только наблюдает, сколько ещё ему будет фартить. Хоть ставки делай. Пытки? Воспоминания о пережитом Баки странным образом примиряли с болью, словно Брок так снова и снова просил прощения за то, что позволял, допускал, не мешал. Да, в итоге вытащил. Но простить себя так и не смог. Брок не знал, сколько прошло времени, прежде чем дверь открылась вновь. Обострённый болью слух узнал шаги. Брок невольно перестал дышать, когда те замерли за спиной. Затягивающиеся рубцы мечтали о прохладе, но не всегда мечты приносят желаемый результат. Когда рука в металлизированной перчатке легла на израненную поясницу и прижала тело к кровати, Брок завыл. Вгрызаясь зубами в подушку, он метался в оковах, неконтролируемое натяжение которых разогнало боль до новых высот. Запах крови ударил в нос. Туман в глазах начал понемногу рассеиваться, лишь когда его отстегнули от кровати и подняли на ноги. Те предательски подкашивались от длительного натяжения. Брок ненавидел не контролировать себя. Надо срочно собрать пепел в кучку. Феникс хренов… — Неважно выглядите, Рамлоу. Голос и более-менее чёткая фокусировка зрения совпали. Фьюри невозмутимо прошёл внутрь комнаты и расположился на том же, что и накануне, стуле. Или не накануне? Брок уже не пытался осознавать течение времени. Верный палач замер за спиной Директора, разминая правую руку, облачëнную в металлизированную перчатку. Брок усмехнулся. Фьюри сам не марался, натравливал своего цербера. Боялся, что на нём останется его, Брока, запах или капли крови, и чуткий нюх Баки или Стива уловит? — Перины сбились, — хмыкнул Брок, краем глаза замечая истерзанную за ночь, пропитанную кровью простынь и прокусанную в нескольких местах подушку. — Бессонница обычно помогает думать. — Фьюри снял перчатки и аккуратно расправил их на коленке, закинув нога на ногу. — Что надумали? — Так и не решил: послать вас нахуй или в жопу. Брок сплюнул на пол сгусток крови, что-то стукнуло о кафель. Языком он нащупал раздробленный в крошево зуб. — Тогда продолжим и, возможно, вы наконец определитесь. — Фьюри закончил с перчатками и поднял голову на своего палача. Брок не сопротивлялся, когда его потащили к вчерашней двухэтажной тележке. Он не видел смысла тратить впустую силы, которых и так мало и которые ему совсем скоро понадобятся. Один из вчерашних громил сорвал с тележки плотную чёрную накидку, и Брок увидел подобие инвалидного кресла с фиксаторами для шеи, рук и ног. Сердце ухало вверх-вниз, пока громилы закрепляли кресло в изъятых из ячеек пола креплениях. Теперь оно было полностью неподвижно, как и Брок, когда его подтащили и усадили в мобильную пыточную, закрепляя ремнями. Фьюри наблюдал за приготовлениями, на предстоящую пытку возлагая большие надежды. На его памяти ни один побывавший в этом кресле не выдержал до конца, не потеряв сознание. Рекорд — чуть больше половины. Но Рамлоу потерять сознание не дано. Едва того закрепили, как Фьюри поднялся и подошёл, на ходу открывая перстень. Пленник шипел, но увернуться от укола не смог бы. Фьюри цепко держал его подбородок, наблюдая, как на лице отражается действие наркотика. Сегодня это мощный парализатор, который, кроме поддержки сознания, парализует лицевые мышцы, отчего пытаемый элементарно не может кричать. Боль, не вырываясь привычным путём, уходит внутрь тела. Обычного человека можно убить за считанные минуты, но Фьюри знал, что до него с Рамлоу экспериментировала ГИДРА, и командир обычным быть перестал. Фьюри даже интересно, сколько тот выдержит. — Когда захочешь что-то сказать, моргни, я вколю антидот. — Фьюри отпустил замершее в гримасе лицо и вернулся на стул. Абель Кратц сменил Директора возле кресла и, ещё раз пошевелив манипуляционной перчаткой, цепко схватил мизинец левой руки пленника. Его любимое время — несколько секунд, когда жертва понимает, что скоро боль взорвёт тело, но ещё не знает, что станет её причиной. Ломать сильного соперника, такого, как бывший командир СТРАЙК, для Абеля наслаждение. Он склонился к самому лицу Рамлоу и… Крик не слышен, он виден в распахнувшихся от боли глазах. Сломанный палец свисает с подлокотника, руки бьются в судорогах, перетягивающие их ремни впиваются в кожу до синюшных полос. Кровь пока ещё не прорвала кожу, скопилась под ней, растекаясь огромным пятном. Кратц берёт следующий палец. Снова слышен хруст, приглушённый, вырывающийся откуда-то из грудины вой, и запах крови из-под вспоровших кожу запястий ремней окутывает комнату. Третий палец. Рамлоу не моргает, он смотрит неподвижными, остекленевшими глазами. Из уголков парализованного рта течет кровавая пенящаяся слюна. Фьюри молча наблюдал за показателями. Он не ошибся в своих предположениях, те держались на допустимом для жизни уровне. Фьюри перевёл взгляд на капающие на пол капли крови под хруст четвёртого пальца. Но чëртов наёмник не моргает. И Фьюри на мгновение кажется, что в расширяющихся от боли глазах он видит отражение Зимнего Солдата.***
— Какого хуя? Неподдающаяся перевязь полетела на пол. — Не выражайся, — скорее на автомате поправил Стив. Он, как и Баки, не понимал, зачем для банальной проверки не выходящей на связь исследовательской станции в Исландии отправляют их обоих, в сопровождении СТРАЙК, ещё и выписали командировку на неделю. Джетом туда, через неделю джетом обратно. Стив не понимал, не видел логики, и ему это не нравилось. Ещё и необъяснимая срочность. Судя по времени вылета, они будут на месте около полуночи. И что там делать в кромешной тьме почти десять часов? До вылета было около полутора часов — из-за внезапности задания технические службы не успели полностью заправить и осмотреть джет. Стив напряжённо думал, наблюдая, как Роллинс в стороне инструктирует СТРАЙК, а Баки снова и снова пытается поднять с пола перевязь, бионические пальцы впервые непослушны. Стив не мог объяснить сам себе, почему он это делает, но вдруг достал из кармана телефон и начал решительно набирать номер. — А я ради прикола согласился… — раздалось из-за двери. — Ванда чуть ли не взашей выгнала. Говорит: «Иди! Непонятно, но крайне важно!». Старк подпирал косяк, озадаченно почесывая затылок. — Тони, — Стиву не хочется ничего выяснять, не сейчас, — на какой стадии твой последний проект? — Ты чего, Роджерс? — удивлённо моргнул Старк, поняв, о чëм говорит капитан. — Это ж просто баловство, ещё ни одной проверки не прошёл. — Считай, что сегодня как раз первая, — кивнул своим мыслям Стив; притягивая к себе оставившего бессмысленные попытки Баки, подозвал СТРАЙК и жестом попросил Тони закрыть дверь.