***
В комнате стоял холод, который просачивался под тонкую одежду, добираясь до самых костей. Темноволосый мальчик сидел на маленькой кровати в узком помещении. Руки сжимали слишком большую растянутую футболку для такого маленького тельца. Ярко-зеленые, скрытые за поломанными стеклами очков глаза бегали с одного угла кладовки в другой в утомительном ожидании. Гарри не знал, сколько сейчас времени, но догадывался по узкому солнечному свету, просачивающемуся под маленькой дверью, что уже наступило раннее утро. Мальчик проворочался всю ночь на маленькой кровати, так и не сомкнув глаза. Пожалуй, все, о чем он мог мечтать эти пару дней — это возможность избавиться от всепоглощающего голода. Гарри вздрогнул из-за резкого звука. Лестница затряслась под тяжелыми прыжками такого-же тяжелого тела. В воздух поднялась пыль и, не в силах с собой совладать, Гарри громко чихнул, попутно прикрыв лицо руками. — Вставай, уродец! — послышался уже давно знакомый голос его кузена. Казалось, вот и наступил обычный день Гарри Поттера.***
Тело содрогается от тихих всхлипов. Мальчик сидит на деревянной, давно сгнившей, скамейке. Маленькие ладошки закрывают лицо, пряча себя от внешнего мира. Осенний ветер поднимает с улиц листья деревьев, заставляя их пускаться в танец на ветру. Ссадины на коленях начинают ныть, принося новую порцию боли, из-за которой Гарри впивается ногтями в кожу лица. — С тобой всё хорошо? — доносится голос совсем рядом. Мальчик замирает, заставляя себя замолчать. Неужели, дружок Дадли вернулся над ним поиздеваться? Голос был совершенно незнакомый, но, в тоже время, как-будто он когда-то его слышал. Гарри разжимает пальцы и вытирает слезы на своих красных щеках. Шмыгая носом, он поднимает голову и замирает, вглядываясь в размытое рыжее пятно перед ним. Парень, лет четырнадцати, разглядывает его своими карими глазами. — Всё нормально, — буркнул куда-то себе в шею Гарри. Сейчас, всё, о чем мог желать мальчик, так это о шансе побыть одному и забиться в маленький уголок, где его никто не смог бы найти. Парень плюхается справа от него на скамейку. Гарри недоумённо поглядывает на него, но тот лишь, задрав голову к небу, смотрел на белые облака. — Я не думаю, что он достоин твоих слез, — говорит рыжеволосый, убирая со лба кудрявую прядку. — Что? — Гарри смотрит на собственные руки, покрытые маленькие ссадинами. — Этот придурок. Я видел как он доставал тебя вчера в саду, — карие глаза поглядывают на него. — И сейчас я уверен, что он вновь сделал это. Пожалуй, Гарри не стоило вообще заводить разговор с этим парнем. Тётя Петунья будет в ярости, когда он вернётся так поздно домой. Но, почему-то, мальчик остаётся сидеть на дряхлой скамейке, весь в слезах, крови на коленках и разговаривает со странным парнем. — Я привык. Здесь нет ничего такого, — Гарри смотрит на лицо напротив, которое было покрыто маленькими веснушками. — Всё же, я заслужил такое отношение к себе. Незнакомец уставился на него нечитаемым взглядом, который прожигал насквозь. Гарри отвел взгляд, не в силах больше смотреть в большие карие глаза. — Никто не заслуживает такого отношения к себе. Мальчик фыркает себе под нос. — Откуда ты можешь знать? — бормочет он. — Тот случай. Всё из-за него же, да? — настаивает он. — Я всё видел. Ты же тогда оказался на крыше школы! Вся школа была на ушах в тот вечер. Гарри стискивает зубы. — Ты не понимаешь, я ненормальный. Рыжеволосый мальчик усмехается и с огоньками в глазах говорит: — Тогда будем вместе ненормальными? Гарри замирает, но всё же наконец-то находит силы поднять взгляд. — Что? — недоумённо спрашивает он. — Почему? Парень отряхивает свои ладошки от песка и протягивает их. — Смотри, — шепчет он, придвигаясь ближе к Гарри. Мальчик, не в силах оторвать взгляд, смотрит на маленький огонёк в бледных ладонях, покрытых маленькими веснушками. Он разгорается всё ярче и ярче, становясь размером с мячик, который так не хотел отдавать ему Дадли. — Что это? — шепчет Гарри, в неверии смотря на парня. — Магия, — таким же шёпотом говорит он, и, спустя секунду, свет пропадает в его ладонях. — Это заклинание «Люмос». Парень улыбается и выставляет руку вперёд. — Тео. Меня зовут Тео Левернем. Гарри смотрит на протянутую ладонь и хватается за неё, как за последний луч надежды. — Гарри Поттер.***
Паранойя Гарри постепенно выходила из-под контроля, пока он машинально ел суп, в то время как Амбридж говорила о чем-то из Дистрикта Один. Когда подали основное блюдо, он заметил, как дрожит рука безгласого. Лицо пустое, но он явно был потрясен не меньше, чем он. Было ли это все-таки совпадением? Гарри понял, что он находится всего в одном шаге от того, чтобы вскочить и убежать. Но бежать некуда; как только он выйдет из лифта, охранники потащат его обратно наверх и, возможно, запрут в комнате под постоянным наблюдением. После десерта — еще одного торта, к которому он и не притронулся, поэтому Реддл снова стащил его тарелку, пожав плечами, — они перешли в гостиную, чтобы посмотреть повтор церемонии открытия. Это на самом деле отвлекло его от мыслей о молодом человеке, убирающемся в столовой, особенно после комментария Эйвери о Десятом Дистрикте в их ужасных золотых ковбойских костюмах и о том, как Реддлу и Гарри повезло с ним. Мысль о Реддле в золотой ковбойской шляпе с блестками и лассо заставила рот дёрнуться от удовольствия. Когда их колесница наконец выехала, Амбридж счастливо вздохнула, а Грюм удовлетворенно кивнул. В тот момент, когда Реддл схватил его за шею, он внезапно почувствовал себя невероятно неловко с этой точки зрения. По его спине поползли мурашки, увидев крупным планом, как он смотрит на него (как полный идиот) на глазах у всего мира. К счастью, все были заняты наблюдением за тем, как Гарри выставляет себя дураком на экране, не заметив, что в жизни у него уже случился нервный срыв. Его команда и жители Капитолия увидели в этом знак солидарности, командного духа. Не просто два трибута, едва смотрящих друг на друга, а партнеры. Для Гарри это выглядело слабостью, и он знал, знал, что, вероятно, появившимся спонсорам будет обязан Реддлу. Потому что без него он продолжил бы стоять статуей до конца церемонии, а потом стал ничем иным, как добычей для других трибутов. На нем сезон игр и открылся бы. — Идеальный акт волнующего бунтарства, — певуче произнесла Амбридж, улыбаясь Реддлу, который ответил равнодушным взглядом. Это маленькое зрелище еще больше отличило их от других трибутов. — Завтра утром первая тренировка. Встретимся за завтраком, я расскажу вам, как именно вы должны вести себя, — сказал Грюм парням. — А теперь, валите в свои кроватки, пока взрослые разговаривают. Гарри был слишком рад возможности оставить остальных позади, заползти под одеяло и обдумать свои дерьмовые делишки. По сути, не имело значения, узнал ли безглазый его и оказался ли он здесь случайно. Однако дверь он бы запер. Так, просто. Мало ли. Он и Реддл вместе прошли по коридору к своим комнатам. Апартаменты остальных располагались по другую сторону анфилады, отделенные от них. Когда они почти подошли к двери Гарри, Реддл прислонился к стене, аккуратно преграждая тому путь. — Кажется, я уже дал понять, что у меня есть дела поважнее, чем необходимость разбираться с твоими личными проблемами. — Так не разбирайся, — он снова не понимал, о чем идет речь. Поттер попытался протиснуться мимо парня, но тот оказался непреодолимым препятствием, одержимым идеей вытрахать ему мозги до последнего вздоха. — Тогда расскажи мне о своем рыженьком друге из безгласых, — конечно, Реддл заметил. Очевидно, не было ничего, что прошло бы мимо него, хотя большую часть времени он выглядел так, будто диссоциировал. Раздраженный, Гарри понял о необходимости сказать что-то такое, что заставит этого ушлепка отстать от него хотя бы на один вечер. — Пошёл ты, Реддл. Он проходит мимо него, задевая того плечом. Удивительно, но Реддл не преследует его. Гарри не оборачивается назад, когда бредёт к своей комнате, но отчётливо слышит произнесённое сквозь зубы: «До встречи, Поттер».***
Всю ночь его преследовали кошмары. Рыжеволосый парень, кровавые эпизоды прошлых Голодных игр… Гарри вскакивает с криком: «Стой!», когда перед глазами появляется ярко-зеленый луч обжигающего света. В окна пробиваются первые утренние лучи. Под завесой клубящегося тумана Капитолий выглядит жутко. У него болит голова. Во рту привкус крови, видно, во сне прикусил щеку. В глазах ещё мерцает зелёный свет, и парень прикрывает глаза. Гарри сползает с кровати и тащится в душ. Наугад тыкает кнопки на панели и мгновенно расслабляется под струями воды то ледяной, то обжигающей. Потом его облепляет лимонная пена, которую приходится соскребать жесткой щеткой. Ну и ладно, зато взбодрился. Обсохнув и обтершись лосьоном, он берет одежду, оставленную ему перед шкафом: черные узкие брюки, бордовую рубашку с длинными рукавами, кожаные туфли. Первый раз после Жатвы он выглядит собой. Никаких изысканных причесок и нарядов, никаких огненных накидок. Такой, как есть. Как будто собрался в лес. Это успокаивает, заставляя разжать кулаки. Надев пару черных кожаных туфель, он отправился искать остальных в столовой. Ментор не назвал точное время встречи, и утром с ним никто не связывался, так что он просто спустился на завтрак. Грюм и Амбридж уже были там, о чем-то переговариваясь, когда парень вошел. Он только пожелал им доброго утра, прежде чем приступить к еде. Стол пустовал, но на длинном подносе справа находилось не менее двадцати блюд. Несколько мгновений спустя появились Эйвери и Реддл. Стилист всем улыбнулся, а последний безмолвно направился прямо к еде, загружая свою тарелку тем, отчего у Гарри зазеленело в глазах. Также он отметил, что Реддл в такой же одежде, только цвет рубашки был черный. Очевидно, Эйвери тем самым хотел показать их единение, что немного раздражало. Кажется, их лица немного пострадают, как только начнутся Игры. С другой стороны, стилист наверняка знал, что делает, и после вчерашнего триумфа особенно не было поводов для его критики. Но, пожалуй, Гарри не мог бы себя долго держать в руках при одном только взгляде на тарелку его напарника. — Перешёл на зелёную диету, Реддл? — будничным тоном поинтересовался он. — А ведь совсем недавно ты подъедал мой последний кусочек торта. Лицо Реддла осталось бесстрастным, что только сильнее продолжало раздражать Гарри. — Боюсь, Поттер, тебе этого не понять, — он многозначительно поднял одну бровь и взглянул на соседнюю пустую тарелку. — Надеюсь, воздух поможет тебе прожить предстоящую тренировку. Поттер пронзил его сверкающим взглядом и опустил взгляд на тарелку. Гарри почти ничего не ел, слишком нервничая перед тренировкой. Впереди их ждет одиннадцать дней, в течение которых трибуты будут тренироваться вместе. В последний же из них, каждый получит возможность продемонстрировать свои умения перед распорядителями Игр. Мысль о встрече лицом к лицу с остальными вызывала тошноту. Допив кофе, Грюм со вздохом отставил чашку и облокотился на стол, не став никак комментировать только что закончившийся «разговор». — Во-первых, — сказал он, — я хочу, чтобы на публике вы каждую чертову минуту были вместе, — Гарри уже приготовился возразить, но взгляд ментора заставил его заткнуться. Плотно сжав губы и скрестив на груди руки, он воздержался от произнесения слов, разозливших бы мужчину. Тот продолжил, — каждую минуту, ясно? Это не обсуждается. Во-вторых вы будете дружелюбны по отношению друг к другу. А теперь проваливайте. Эйвери проводит вас на тренировку в десять. Закусив губу, он вернулся в комнату. Да это ебаная шутка! Он и Реддл? Притворяются друзьями? В какой-то момент все должны смириться и принять тот факт, что они, черт возьми, враги. Может быть, это позволяло менторам чувствовать себя лучше, ведь легко забыть, что в конце концов им придется убить друг друга. Вероятно, Гарри тоже виноват в том, что согласился тренироваться вместе с этим мудаком, лезущим в не своё дело. Теперь он застрял с ним на время групповых тренировок, во время которых тот сможет наблюдать за каждым его новым навыком. Было почти десять, поэтому он быстро почистил зубы и ополоснул лицо холодной водой. Гнев из-за всего этого фарса временно заглушил нервозность перед встречей с остальными трибутами и распорядителями, но тревога начинала нарастать снова. Еще предстояло встретить двадцать с лишним человек, желающих ему смерти. Гарри встретил Эйвери и Реддла у лифта. Вместе они спустились в тренировочные комнаты, расположенные под первым этажом здания. Тяжелые металлические двери вели в огромный спортзал, заполненный разнообразным оружием и полосами препятствий. Хоть еще и не было десяти, они прибыли последними. Остальные трибуты уже стояли напряженным полукругом. У каждого на спине виднелся тканевый квадратик с номером Дистрикта. Пока кто-то прикалывал ему такой же с цифрой «двенадцать», Гарри быстро всех осмотрел. Неудивительно, что они единственные в одинаковой одежде. Как только они присоединились к полукругу, к ним подошла высокая спортивная женщина по имени Сара, главный тренер, начав объяснять программу тренировок. Зал разбит на секции, в каждой — свой инструктор. Трибуты могут свободно перемещаться между ними, руководствуясь указаниями своих менторов. В одних секциях обучают навыкам выживания, в других — боевым приемам. Запрещается драться с другими трибутами. Рядом всегда будут специальные помощники, на случай, если станет необходим партнер. Пока Сара читала перечень секций, взгляд Гарри невольно перебегал от одного игрока к другому трибуту. Падая духом, он отметил, что почти все крупнее него. Это не стало сюрпризом, но все равно неприятно кольнуло. С другой стороны, половину из них не кормили должным образом всю жизнь. Он видел это по коже, костям, пустому взгляду. Да, он был меньше, но в целом находчивость и постоянная охота сделали его быстрым и, вероятно, сильным, в отличие от детей, знавших только голод и слишком много работавших для своих изможденных тел. Исключение составляли более богатые Дистрикты, добровольцев из которых всю жизнь кормили и тренировали для победы в Играх. Традиционно это трибуты из Первого, Второго и Четвертого. Однажды Гарри слышал, как их называли Профи, сокращенно от Трибутов-Профессионалов. Десять против одного, что победителем станет кто-то из них. Небольшое преимущество, которое парни имели при входе в Тренировочный Центр, пламенное появление прошлой ночью, казалось, исчезло. Во взглядах Профи не было ничего, кроме презрения. Каждый из них, включая девушек, весил больше Гарри минимум на двадцать кило, максимум — на сорок (за что он поблагодарит «добродушных» Дурслей). Огромный парень из Второго, скорее всего, даже больше. Они демонстрировали высокомерие и жестокость. Когда Сара наконец закончила, они направились прямо к самому смертоносному на вид оружию в зале, с легкостью обращаясь с ним. Гарри считал, что ему очень повезло. Бегает он действительно быстро. Он взглянул на Реддла, который все еще стоял рядом с ним, следуя указаниям Грюма. Профи хвастались, явно пытаясь запугать их. Остальные, недокормленные, неумелые, с трудом осваивали азы владения ножом или топором. — С чего хочешь начать? — кисло спросил Гарри. Реддл, похоже, даже не слышал его, тут же отправился на никем не занятую станцию. Тренер казался довольным, что у него появились ученики; кажется, уроки по вязанию узлов — не самое горячее, что есть в Голодных Играх. Сев и скрестив ноги, брюнет сразу же принялся за несколько узлов. Гарри присоединился. После того, как тренер понял, что они знают, что делать, показал им простую, но полезную ловушку, подвешивающую противника за ногу головой вниз. Гарри сконцентрировался на ее повторении в течение часа, пока не освоил данный навык. Подняв голову, он обнаружил, что Реддл бездельничает, заложив руки за голову и смотря в потолок. — Что, Реддл, перетрудился работать руками? — поинтересовался Гарри, потряхивая ладонями. На пальцах точно останутся мозоли. Парень взглянул на него украдкой, но, к удивлению, промолчал. Распорядители появились незадолго до полудня. Примерно двадцать мужчин и женщин, одетых в черные и темно-фиолетовые мантии, во главе с Министром Магии и Дамблдором. Они сидели на высоких трибунах, окружавших зал, иногда бродя вокруг, чтобы просмотреть трибутов. Делали записи, ели на бесконечном банкете, устроенном для них, игнорируя многих из тренирующихся. Но, похоже, не спуская глаз с Двенадцатого Дистрикта. Несколько раз Гарри поднимал голову, затылком чувствуя, как кто-то за ним наблюдает. Светлый взгляд Дамблдора настораживал его. Он просто наблюдал, и, как заметил парень, в основном за ним. Следующие шесть дней парни монотонно и спокойно передвигались от станции к станции. Нил считал, что действительно приобрел некоторые ценные навыки: от разжигания огня без магии (он уже знал, как это делать) до определения целебных растений и создания убежища. Реддл же просто смотрел на них, но никогда не участвовал. Неважно, что это обязательно, они ничего не могли сделать, поскольку он в любом случае был ходячим мертвецом. Он все равно умрет. Не было ничего, чем они могли бы угрожать Реддлу. Но, пожалуй, сам парень был слепо уверен в своих силах. — Что думаешь насчет профи? — Реддл присел рядом с ним на корточки и взглянул на только что появившийся огонь возле палок. Гарри откинул со лба чёрную прядку чёлки и взглянул на него. — Они глупы, — просто ответил он. — Нет, даже тупы. Похоже, Реддлу понравился его ответ и тот усмехнулся. — Откуда такая уверенность? Гарри смотрит на свои перепачканные ладони и проводит пальцем по грубой коже. — Один из них подходил ко мне, — Реддл многозначительно приподнял бровь. — Они захотели присвоить тебя к себе, — говорит он. — Ага, — Гарри разминает плечи и встает на ноги. Реддл поднимается вслед за ним. — Почему? — С чего ты взял, что я захочу рассказать тебе об этом? — с усмешкой спрашивает Гарри. Глаза Реддла поблескивают с нездоровым блеском. — Сыграем в игру, — он смотрит на него внимательно, почти завораживающе. — Правда за правду. Гарри хмыкает. — И откуда я буду знать, что ты говоришь правду? — Дадим клятву. Гарри замирает. — Чего? Реддл смотрит на него в последний раз и отправляется к выходу из тренировочного зала. Гарри поглядывает в сторону распорядителей, но все равно спешит за Реддлом. — Эй, как, черт возьми, ты собрался это провернуть? — Гарри нагоняет его в коридоре. Они доходят до лифта и, входя внутрь, Реддл нажимает на их этаж. — Конечно, это не непреложный обет. Мы физически не смогли бы его провернуть здесь, — он многозначительно поглядывает в сторону тренировочного зала. — Но всё же кое-что мы смогли бы сделать. Гарри скептически поднимает бровь. — Почему ты вообще решил, что я собираюсь согласиться? — Они выходят в коридор, и он опирается об стену. — Как я знаю, для этого потребуется волшебная палочка. Откуда ты достанешь её? Реддл сверкнул глазами и молча пошёл в сторону своей комнаты, заставляя Гарри, скрипя зубами, последовать за ним. — У меня есть одна палочка, — начинает он, понижая свой голос до шепота. — Будем надеяться, что она не будет так яро не принимать тебя. Гарри хмурит брови. — Откуда? — шёпотом спрашивает он. — Не думаю, что кто-нибудь захотел бы просто так отдавать тебе палочку. У меня её забрали ещё на Жатве, так и не вернув. Неужели ты стащил её? — Связи, — Гарри уже хотел что-то сказать, как Реддл его опередил. — Узнаешь после клятвы. Если захочешь, конечно. Парень смотрит тому в спину и закатывает глаза. Чёртов манипулятор. Они доходят до комнаты Реддла, и, немного помедлив, Гарри заходит вслед за парнем. Пожалуй, она ничем не отличалась от его комнаты. Всё те же белые покрывала на такой же белой двухместной кровати и такие же белые шторы. Отличалось, конечно же, наличие книг в их комнатах. Весь темный стол был завален толстыми старинными книгами. Реддл прошёл вглубь комнаты и двинулся к столу. — Знаешь, даже если нам предстоит смертоносная «игра», я не очень-то горю желанием участвовать в твоих ритуалах. Реддл пропустил его слова мимо ушей и выгнулся в спине. В его руках покоилась палочка. Чертова палочка. И только сейчас до Гарри начала доходить вся абсурдность ситуации. Он по собственной воле пришёл к своему будущему сопернику в совершенно пустую комнату, где не было ни одного человека. Становилось абсурднее, когда Гарри понимал, что стоит именно перед Реддлом. Реддл повернулся к нему лицом к лицу и сжал палочку. — Почему ты так обречённо хочешь загнать меня в ловушку? — Гарри сжимает зубы, глядя на палочку в чужих руках. — Для чего? — Твои секреты могут немного меня развлечь, — почти певуче пропел тот и провёл палочкой над своей ладонью. Алая жидкость проступила на коже. Реддл протянул ему палочку, сверкнув глазами. — Попробуй. — Чёртов Реддл, — буркнул себе под нос Гарри и схватился за палочку. Тёплое чувство пробежало от кончиков пальцев до самых пяток. Казалось, от самой палочки исходило свечение. Гарри погладил древо большим пальцем, подняв глаза на Реддла. Тот стоял слишком близко, в собственной крови на руке и сияющими глазами, с почти неподдельным восторгом на лице. — Она приняла тебя. Тёплое чувство пропало после слов Реддла. — Из чего она? — поинтересовался он. — Остролист со ставкой из пера феникса. Гарри погладил палочку, которая продолжала ластиться к его рукам. — Феникс дал два пера, да? Где-то есть и вторая палочка. Откуда ты взял её? — Моё предложение всё ещё в силе, — Реддл взглянул на его правую ладонь. — Хочешь узнать, режь. Пожалуй, это было чертовски глупо. Гермиона точно отвесила бы ему подзатыльник, и даже Рон не поддержал бы эту затею. Он крепче сжал палочку. Что вообще останавливало его от одного взмаха палочки и мёртвого тела напротив? Но, смотря в эти серые глаза, Гарри не был уверен в себе. Всё же он не был убийцей, да? И, конечно, дело было вовсе не в глазах человека напротив. Гарри поднёс палочку к ладони и, не произнося заклинание, разрезал кожу вдоль ладони. Кровь молниеносно просочилась сквозь рану, а лёгкая боль ударила в мозг. Парень в последний раз взглянул на ладонь и перевёл взгляд на Реддла. Свет ударил через не закрытое шторами окно, и, пожалуй, Гарри показалось на мгновение, что в чужих глазах заплескали алые огоньки. Реддл молча протянул ладонь, и маленькая капля крови упала на пол, впитываясь в белоснежный ковер. Гарри проследил за ней взглядом и сжал чужую ладонь.