Затерянный конец.

Когда сумерки постепенно опустились на владения королевы, они породили ауру, наполненную ужасом и зловещими тенями, которые вызвали страх среди народа. Закрывшись в своих покоях, ища утешения в тускло освещенных нишах, они старались уловить малейший шепот мира за толстыми стенами. Тем не менее, царила глубокая тишина — всепроникающая тишина, вызывавшая глубокое беспокойство. Их сердца гулко стучали, а холод охватывал конечности, когда сквозняк прокрадывается по полу из разбитых окон, вызывая дрожь по спинам. Проходы были пусты, свидетельствуя о пережитках ушедшего времени, пропитанного кровопролитием. Безжизненная фигура лежала ничком в углу, ее взгляд застыл в мольбе о помощи, хотя спасение уже давно ускользнуло от нее. Под ней застыла алая лужа, осквернив некогда чистую поверхность роскошной белоснежной плитки. Со стен каскадом свисали виноградные лозы, украшенные нежными цветами, которые зацвели, словно в ознаменование мрачного дня. Каждый цветок — острое напоминание о новой жизни, резкий контраст с утратой, постигшей это царство. Отголоски оглушительных криков, мучений и отчаянных мольб о помощи эхом ударялись по самому камню, впечатываясь в ткань времени, преследуя в будущем всех, кто будет ступать по этим священным залам в торжественной тишине. Дрожь страха пробежит по рукам и ногам, окутывая пеленой ужаса, не знающей передышки. Следы алого витэ медленно просачивались в каменные полы, стены, близлежащие колонны и стоические статуи, постепенно смешиваясь, пока не станут неотъемлемой частью самой архитектуры. Распыляющиеся факелы источают резкий аромат, который смешивается с металлическими оттенками, отбрасывая тусклый свет, едва освещающий жуткую сцену опустошения. Резонанс тяжелых каблуков разнесся по пустынному коридору, намекая на жизнь, сохранившуюся в стенах замка. Рыжеволосая фигура, волочащая за собой огненные локоны, бродила по лабиринтным переходам в поисках пристанища знаний — библиотеки. Несмотря на ужасную рану, оставившую след на ее боку, ее спина оставалась ровной, подобно несгибаемой стали, а взгляд излучал высокомерие даже в самых пустых помещениях. С пятнами грязи на щеке и в темном плаще, потрепанном по краям, она несла в себе подобие надежды, маяк веры в светлое будущее. Однако под этим фасадом едва уловимое дрожание кончиков пальцев выдавало скрытый страх, чувство, разделяемое всеми, кто находился в этих стенах. Среди царившей в замке тишины, стон двери добавил новый слой звука к навязчивому безмолвию. — Мэб, — раздался голос из потайной ниши древних фолиантов, привлекая внимание королевы. Словно призрак преданности, из глубин библиотеки вышел миниатюрный фейри, склонив голову в жесте почтения. — Мы потерпели поражение, — тихо произнесла королева, тон ее слов подчеркнул серьезность их положения. Женщина небрежно бросила свой клинок на ближайший стол. С тихим шорохом темный плащ соскользнул на пол, обнажая раны, портившие некогда очаровательную фигуру королевы. Медленно кивнув, карлик отправился в глубь помещения, скрип двери нарушил беззвучие, прежде чем снова погрузить комнату в тишину. — Вы уверены в этом решении, Ваше Величество? — спросил мужчина из-за завесы тьмы. — Без малейшего сомнения, — непоколебимо ответила рыжеволосая женщина, ее решимость прорезала тени, как лезвие. С задумчивым кивком миниатюрная фигура приблизилась к королеве, держа в руках позолоченную шкатулку. — Оставь меня, Джонстон, — скомандовала королева, забирая ларец. Тяжелая дверь с громким стуком захлопнулась позади нее. Предоставленная своему одинокому созерцанию, королева высоко подняла шкатулку, внимательно рассматривая каждую ее грань. Давно она лелеяла надежду, что этот день никогда не наступит, что неумолимая цепь событий, приведших к этому моменту, будет предотвращена. Увы, судьба распорядилась иначе. — Простите меня, — прошептала королева Мэб в пустоту, будто к кому-то обращаясь, ее голос был всего лишь шепотом, когда она открыла золотую шкатулку.