Кинковит

Аркадий открыл пиццу, только что привезённую сумрачным доставщиком, и вздохнул. Только у него появилось интересное времяпровождение, как дела по работе заставили срочно выехать в другой город. Конечно, даже такую неприятную неожиданность Брегман использовал, позволил Марину немного привыкнуть к новому положению, но это не значило, что незапланированая поездка его не расстроила. Он откусил кусочек восхитительно свежей пепперони и задумчиво посмотрел на ноутбук. Звонить или не звонить? Аркадий усмехнулся. Какой глупый риторический вопрос! — О! Я думал, ты уже не явишься! — фыркнул Мокану, достаточно быстро ответив на видеозвонок. Увидел пепперони в руке Брегмана и воскликнул с наигранным возмущением: — Пиццу жрёшь? И без меня?! — Как будто без меня ты не можешь её заказать, — хмыкнул Аркадий. — Вообще-то… могу, — Марин, ухмыляясь, поднёс к камере тарелку с надкусанным ломтиком. — Но в одиночку есть не так… Как это назвать? Кайфово? — Не хватает чего-то, да? — прищурившись, хмыкнул Брегмен. — Ничего. Жди меня — и я вернусь… Только очень жди! — Да-да, там что-то про дожди, читал, — Марин улыбнулся той самой, мягкой и домашней, улыбкой, от которой душа Аркадия запела, а по телу прошла горячая дрожь. Он откинулся на спинку стула и сложил пальцы домиком. — Ты запомнил, чему уже научился? — протянул он, и рассеянный взгляд Марина тотчас оживился. Он оставил пиццу и подался вперёд, чуть ли не уткнувшись носом в экран. — Да, — кивнул он и добавил, словно оправдываясь: — Там же пока немного, Аркаш. — Скажи мне. — Первая буква «а», а вторая — «б». Один «а», два «б». Брегман кивнул. Ну, пока и правда было несложно. — Хорошо, — произнёс он. — Хочешь третью? — Но ты ж не дома. — Поверь, это нам не помешает. Знаешь, есть такая интересная штука, как вирт. — Брегман усмехнулся, когда Марин покачал головой. Он, на самом деле, был не очень искушён в области романтики и секса, и обучать его было крайне увлекательно. — Отлично. Иди на кровать. Только меня не забудь! Марин поспешно затолкал в себя недоеденный кусок пиццы, подхватил ноутбук и послушно направился в спальню. Он вообще был милым послушным мальчиком… когда хотел. Аркадий знал, каким невыносимым упрямцем мог быть Мокану, поэтому радовался, что их игры позволяли ему видеть парня разным. А ещё это значило, что ему это интересно. Иначе бы никакая сила не заставила Марина сдвинуться с кухни. Мокану поставил ноутбук на кровать, а сам сел рядом, подтянув под себя ноги. Он прикусил губу, глядя на Аркадия с интересом. Брегман не удержался от ребячества. Он улыбнулся и ткнул в экран пальцем, словно хотел прижаться им к носу Марина. Тот понял его намёк и смущённо склонил голову вниз, улыбаясь ещё шире. — Что такое вирт? — поинтересовался он, выдирая из простыни одному ему видимую нитку. — Это виртуальный секс. Мы будем общаться и заниматься им прямо через Интернет. — Слабо это представляю, — пробормотал Марин, приобнимая себя за колени и слегка покачиваясь. Аркадий окинул его взглядом. Сейчас Марин был в своей ночной рубашке. Простая и растянутая, она свисала с плеча и давала достаточно много простора для воображения. И всё же она была лишней — как и просторные шорты самого нейтрального серого оттенка. Брегман сел ровнее и прищурился. — Сними эти тряпки, — бросил он мягко, и Марин повиновался, лишь буркнув: — Сам ты тряпка! Это отличная спальная одежда! — Но ты же не хочешь спать? — лукаво уточнил Аркадий и снова повторил: — Давай, сними их. Хочу увидеть тебя голеньким. Щёки Марина вспыхнули. Он стащил рубашку через голову и на миг замер, позволяя Аркадию увидеть себя. Светлые глаза последнего тотчас замерцали. Он приник к экрану, затаив дыхание, и Мокану почувствовал жар, возникший в груди от этого жадного изучающего взгляда. — Шорты. Давай, — отрывисто скомандовал Аркадий, и на его лицо набежала тень. Теперь он почти ненавидел причины, заставившие его покинуть дом. Марин снял и шорты, после чего, красуясь, развёл ноги и слегка прогнулся в спине, давая Аркадию лучший обзор. У него самого дыхание ускорилось, но была одна вещь, которая не давала ему расслабиться. Аркадий перевёл взгляд ниже, со слегка волосатой груди и аккуратных, ещё не кусаных, сосков на открывшуюся промежность. Пояс верности всё ещё был на нём, что неудивительно, ведь Аркадий не сказал, как его снимать. Возможно, это было неправильно, но Марин был проинформирован и был не против. Кажется, его заводило то подчинённое положение, в котором он был, пока его член сжимала силиконовая преграда. Она не мешала справлять естественную нужду, зато мешала фантазировать и получать разрядку. Оттого идеи Брегмана воспринимались ещё острее. Аркадий деактивировал приложение, которое управляло поясом, и Марин вздрогнул, когда тот расщёлкнулся и упал на одеяло. Взгляды обоих парней столкнулись на освобождённом члене. Аркадий облизнулся, глядя на то, как этот парень, чувствуя взгляд, окреп, и произнёс: — Я хочу, чтобы ты всё время смотрел на меня, Марин, и слушался каждого моего слова. Окей? — Ты маньячелло, — пробормотал Мокану, но всё же кивнул. В глубине его карих глаз плескался голод, когда он вскинул взгляд, и Аркадий собирался довести его до крайней точки, прежде чем отпустить. — Пусть так. Всё равно не отводи взгляд. — Лады, лады… Аркадий расстегнул ширинку и обхватил ладонью изнывающий член. Он не успел заметить даже, когда возбудился. Зрачки Марина слегка расширились, когда он кинул на его орган жадный взгляд. Под внимательным взглядом Брегман провёл ладонью снизу вверх, скапливая смазку и позволяя ей стекать по пальцам. — Я так скучаю по тебе, Вася, — тихо произнёс он. Голос Марина дрогнул, когда он произнёс: — Я… тоже. — Как же я мечтаю вдавить тебя в одеяло и присунуть так глубоко, как только можно. — Аркадий разжал руку и показал её в камеру. — Я бы наполнил тебя до краёв. Так, чтобы текло. Мокану издал странный судорожный звук. Его член набух ещё сильнее, но он будто не заметил этого — словно загипнотизированный, он наблюдал за тем, как Аркадий дрочил. Кажется, он в самой жизни, когда они были рядом, столько не смотрел. Кого-то, может, и напряг бы этот горящий взгляд, но только не Брегмана. Ещё немного поигравшись с членом, он бросил: — Покажи мне её. — К-кого? Аркадий был поражён. Он и не подозревал, что когда-нибудь увидит Марина таким робким. Словно девственница в её первую ночь, он мялся на кровати, и лишь его глаза выдавали хозяина. В них не было стеснения ни на грамм. Мокану притворялся, мгновенно вычленив главное: вирт — это игра. Почти ролевая, где ты можешь примерить любую роль, какую только пожелаешь. Поэтому, убедившись, что некое красное слово не собирается слетать с сухих губ, Брегман осмелел и добавил куда более развязным голосом: — Дырочку свою, дурашка! Раздвинь булки и покажи мне эту щель. Хочу увидеть, как она сжимается, моля о большем. Марин задрожал. На миг Аркадию показалось, что он переборщил с пошлостью, и друг впал в робость по-настоящему. Но, кажется, он недооценил степень развратности Мокану. Он неуклюже повернулся на одеяле, чуть не скатившись на пол. Из одежды на нём всё ещё оставались носки, но Аркадий не стал требовать их снять. По правде говоря, зрелище полностью обнажённого Марина в одних белых носочках только больше подстегнуло его возбуждение. Положив ладонь на пах, он облизнул губу. А когда Марин раздвинул руками ягодицы, обнажая вход в сокровенное, едва слышно прорычал себе под нос одно ему слышимое ругательство. — Какая прелесть, — прошипел он, потирая член. — Как бы я хотел оказаться внутри. Ты такой гладкий и горячий там, Моки. Я бы зашёл так медленно, что ты выскулил в одеяло все известные тебе маты. С… Сучка. Марин тяжело дышал. — С-сам сучка, — шикнул он, чувствуя жуткое стеснение и не менее жуткое возбуждение от того, что его анус сейчас снимала камера. Да, ею управлял Аркаша, но мало ли… Аркадий издал резкий звук недоумения, и Мокану добавил с лёгким заигрывающим злорадством: — Упёрся… на свою работу. Вот и торчи в камере. А так пошёл бы… и взял. А теперь смотришь лишь… — У-у-у, ехидна! — Аркадий буквально промурлыкал это, прижавшись губами к самому динамику, что напустило в голос шумов, заставив Марина покрыться мурашками удовольствия. — Раз уж ты такой… дерзкий. Намочи пальцы. Засунь их в свою щель. Как будто… это мой член… внутри. Марин повиновался. Он тщательно смочил два пальца слюной и, тяжело выдыхая воздух сквозь нос, ввёл их через колечко мышц. Вторжение отозвалось дрожью и лёгкой болью. Марин снова смочил пальцы, добавляя на них больше слюны, и попробовал вновь. В этот раз вход был куда более приятным. Мышцы запульсировали вокруг пальцев, а Марин, не сдержавшись, застонал в голос. — Эй! Смотри на меня! — воскликнул Аркадий, и Мокану, опомнившись, перевёл на него плывущий взгляд. — Что такое, Вася? Неужто ты так соскучился за эти пару дней, что рад двум пальчикам в своей жопе? И возьми вазелин, он под подушкой! Когда уже смоченные в вазелине пальцы вошли внутрь, проникнув глубже, Марин дышал так надсадно, будто пробежал стометровку, да ещё и на рекорд. Уже три пальца устраивали беспорядок в его дырочке, и Мокану чувствовал, что это ещё не предел. — Вот так, вот так, умница, — мягко хвалил его Аркадий. Его голос тоже изменился — стал более грубым и хрипящим. Как у хищника. Он и на Марина смотрел, как на добычу, которую в силу непреодолимых препятствий не мог сожрать. Пока. Похвалы, пусть и за странные достижения, отдавались внутри Марина приятной тягучестью. Он смотрел на Аркадия с разворота, что с каждым мгновением делать было всё сложнее, и усиленно двигал пальцами внутри себя. — Эх, надо… надо было требовать… чтобы ты взял с кухни… что-нибудь. Огурец. Морковь. Что-то… подходящей формы… — Паузы между словами становились всё больше. Аркадий кайфовал. — Я… я могу… — Не, не уходи. Перевернись на бок. Да, вот так… — Марин неуклюже завалился на бок. Теперь Аркадий едва ли видел то, что он делал с собой — зато мог видеть, как же это всё заводило самого Марина: он весь вспотел, дрожал, а член встал почти вертикально и истекал смазкой. Марину всё сложнее было сконцентрироваться, однако он успел заметить блеск в светлых глазах. Аркадий снова что-то придумал. — Найди его. Свой бугорок… счастья. Я… я хочу… — Аркадий впился взглядом в неподвижные зрачки Марина. — Я хочу, чтобы ты кончил. Как тогда… без рук. От… от собственного пальца… на своей простате… — А это… возможно... одному? — Марин дышал так загнанно, что казался попавшим под облаву диким зверем. Одеяло липло к нему, намокая от пота, но он словно не ощущал дискомфорта, полностью сосредоточившись на словах Аркадия. Тот, словно не доверяя голосу, кивнул. Марин прикусил губу и принялся водить пальцами, пытаясь найти. И, очевидно, у него получилось. Брегман увидел, как Мокану чуть не подскочил, задев простату. Маленькое нажатие оказалось столь оглушающе сильным, что его словно током ударило. Он вскрикнул и сжал колени. Несмотря ни на что, он всё же не схватился за член. Слегка поскуливая, он вновь коснулся простаты кончиками пальцев — и снова, шипя, отдёрнулся. Аркадий покачал головой. — Не, так дело… не пойдёт, — произнёс он. — Да… Давай. Прижми к нему пальцы. Ага. Вот так. А теперь… три. Три. Три… Марин повиновался. Он прижался подушечками пальцев к гладкой железе внутри и стал тереть, крича от слишком сильного удовольствия, резанувшего по нервам. Это было слишком… Слишком сильно. Слишком много. Слишком хорошо. Аркадий увидел, как закатились глаза Марина, после чего тот затрясся мелкой судорогой, беспомощно хватаясь рукой за одеяло. Другая его рука продолжала вжиматься в простату, принося ещё больше сумятицы в практически изнасилованный мозг. Зрелище такого Марина — оглушённого, раскрасневшегося и беззащитного — порвало выдержку Аркадия и снесло её нахрен. Гулко застонав, он склонился, вжался в колени, крепко сжимая дрожащий член и чувствуя, как по пальцам снова скользит жидкость — но вовсе не прозрачный предэакулят. На какое-то время повисла тишина. Оба парня восстанавливали дыхание, собирая себя по частям после оглушительной развязки. Наконец, Марин ожил. Покачиваясь, он сел на растрёпанном одеяле и кинул на Брегмана слегка расфокусированный взгляд. Аркадий, поймав его, хрипло выдохнул и, словно ему не хватило, прохрипел: — Покажи… её. В этот раз Марин сразу понял, о чём шла речь. Подрагивая, он повернулся, подставляясь, и Аркадий с удовлетворением посмотрел на слегка припухшую щель меж ягодиц. Пальцы Марина раздразнили мышцы, и те возмущённо пульсировали, словно приглашали выебать эту сочную дырочку. — Найс, — прошептал Аркадий, чувствуя вялое удовлетворение. К счастью, эта его поездка скоро должна была закончиться.