Burden of Proof

Микки толкнул Йена в дверь своей квартиры и захлопнул ее за собой. Поцелуи с Галлагером на заднем сиденье такси в течение последних двадцати минут завели их обоих и они уже готовы идти дальше. И, все же, теперь Йен здесь, в его доме, что заставляет Микки нервничать. Это было дерьмо следующего уровня и он внезапно оказался на грани того, чтобы все отменить.  — Нервничаешь? Микки посмотрел на Йена, прислонившегося к дверному косяку гостиной с грустной улыбкой на лице. Его слова могли показаться насмешкой, но на самом деле он выглядел немного обеспокоенным. — Неа. Йен вошел в гостиную и стянул свитер через голову, обнажая тело, вылепленное из самого бледного мрамора, который Микки когда-либо видел. Завитки рыжих волос покрывали его грудь до пупка и Микки не мог не остановить свой взгляд на его восхитительном поясе Адониса, также покрытым тонкой рыжей дорожкой волос.  — Господи. Слово вылетело из его рта прежде, чем он успел его остановить, и дерзкая ухмылка на лице Йена заставила Милковича почувствовать себя идиотом. Рука Йена двинулась к поясу и он приподнял бровь, словно спрашивая Микки, можно ли ему двигаться дальше.  — Снимай. Йен ухмыльнулся. — По одному слову в минуту? Ты меня балуешь. Его джинсы упали на пол и Микки почти присоединился к ним. Ноги Йена были сильными, покрытыми еще большим количеством потрясающих рыжих, почти розовых волос. Его трусы были темно-синего цвета, в стиле брифов, и никак не скрывали размер сокровища, который были призваны прикрывать.  — Ты отсасываешь, Микки? Микки посмотрел на Йена, открыв рот от удивления. — А? Йен схватил себя за промежность и сжал. — У меня есть фантазия о том, как ты стоишь на коленях и сосешь мой член. Смотришь на меня с полным ртом. — Ебать, — Микки издал звук, который мог быть вздохом, или стоном, или хныканьем. Йен скинул джинсы вместе с туфлями и выпрямился посреди гостиной Микки в одних трусах. — Не знаю, может это потому что ты всегда все контролируешь. Всегда меня опережаешь. Всегда где-то рядом с умным замечанием, готовый меня унизить. Может быть, поэтому я так этого хочу. Хочу вернуть себе контроль. Микки проглотил ком в горле. Он не мог вспомнить, когда в последний раз сосал член — ему это не особо нравилось — но в этот момент ему не хотелось ничего больше.  — Вы отсосете мне, детектив? — голос Йена был низким и полным страсти. Он точно знал, что делает.  — Ага, — прохрипел Микки.  — Иди ко мне. Микки двигался медленно. Было такое ощущение, будто он идет по воде, чтобы добраться до Йена, который все еще сжимал в руках свое хозяйство. Под его прикосновением оно крепло и оставляло темные пятна на ткани нижнего белья. Когда Микки оказался перед Йеном, рыжий обхватил его лицо своими большими ладонями и втянул в поцелуй, который начался нежно, но очень быстро стал жарким. Йен прикусил полную нижнюю губу Микки, а затем быстро успокоил ее языком.  — Боже, ты прекрасен, — Йен неглубоко выдохнул.  Микки скрыл румянец за еще одним поцелуем. Он маневрировал ими так, что Йен упал спиной на диван в гостиной, а сам накинулся на него с посасывающими поцелуями в шею.  — Микки? — Йен схватил его за руки и удерживал на месте.  — Что? — Я... э-э... снимай свою одежду. Микки знал, что Йен хотел сказать что-то другое, но не мог заставить себя переспросить. Ему потребовались все силы, чтобы решиться на вот это вот все, разговоры об этом прикончат его.  — Ага? — пробормотал он. Это давало Йену шанс сказать что-то еще, но он молчал. Вместо этого Галлагер боролся с одеждой Микки, пока на нем не остались только трусы, носки разного цвета и золотая цепочка.  Микки поцеловал его еще раз, прежде чем кто-либо из них успеет передумать. Тело Йена расслабилось под его прикосновениями, поэтому Микки взял на себя инициативу, скользнув с дивана на пол и по пути осыпая поцелуями скульптурный торс. Когда он добрался до трусов Йена, он не стал их сразу снимать. Он провел языком по твердеющему члену поверх ткани и не смог скрыть ухмылку, когда Йен дернулся под ним.  — Ебать, Микки. Микки понял намек и стянул белье с сильных ног Йена, оставляя его полностью обнаженным. Милкович столько раз представлял себе Галлагера обнаженным, но это не могло подготовить его к такому грандиозному открытию. Йен был большим. Даже в чуть большем, чем обычно, смысле. Он был чертовски ОГРОМНЫМ. Микки не был дураком в вопросах дюймов. Для своего роста он сам был немного крупнее среднего и за прошедшие годы у него было несколько комплиментов по поводу впечатляющего обхвата или чего-то еще. Но Йен был чем-то другим. Это не просто другая лига, а совершенно другая игра с мячом. Как минимум восемь дюймов, если верить глазу Микки, и слегка изогнутый влево, с заметной венкой, проходящей по всей длине ствола. Аккуратно подстриженные волосы, немного темнее, чем на остальном теле, обрамляла самый красивый член, который Микки когда-либо видел в своей жизни.  — Ты можешь его потрогать, — пробормотал Йен.  Микки не был уверен, что его не дразнят, но он принял этот вызов. Он наклонился и высунул язык, лаская головку, пока не почувствовал соленость предспермы Йена.  — Блядь! — крик рыжего прозвучал громко в тихой комнате.  Микки воспринял это как поощрение и взял член Галлагера в руку, медленно, но решительно накачивая его, пока он не вырос еще на дюйм. Его губы обхватили теплую плоть и он вошёл в ритм, в котором его рот и рука работали в тандеме, чтобы вырывать из Йена ещё больше криков. Пальцы Микки обхватили мягкую кожу яичек Йена и перекатывали их между кончиками пальцев. Выброс предэякулята подсказал ему, что он на правильном пути, поэтому он наклонился ниже, чтобы всосать их в рот, лаская языком, пока Йен не протянул руку и не схватил Микки грубо за волосы.  — Остановись! Микки быстро отстранился и постарался не реагировать на обидный отказ, когда заметил, что Йен тяжело дышит. — Ты в порядке? — Я... почти... кончил. — Мы оба здесь с этой целью, — Микки расплылся в улыбке. Йен закатил глаза и взял себя в руки. — Хочу быть в тебе, когда кончу. — Да неужели? Ты во мне? — Микки сверкнул стальным взглядом. Йен внезапно сел прямо и страх в его глазах заставил Микки занервничать. — Дерьмо. Ты топ? Микки сузил глаза. — Иногда. В основном нет. Просто немного самонадеянно с твоей стороны думать, что все будет именно так. — Я знаю. Я услышал, как произношу это, и мне захотелось залезть в собственную задницу, чтобы сбежать, — Йен откинул голову назад и красиво рассмеялся. — Ты привык добиваться своего, не так ли? — Микки тоже начал смеяться. Йен ему улыбнулся. — Ага. Думаю, что так. — Да, что ж, ладно… ты можешь трахнуть меня, но не думай, что я прогнусь под тебя в суде. Это было похоже на ведро ледяной воды, обрушившееся на них обоих. Микки опустился на пятки, а все тело Йена напряглось.  — Ух… — Микки было попытался спасти ситуацию, но Йен только весело расмеялся.  — Я не буду нагибать тебя в суде. Йен сам исправил неловкую ситуацию, подняв Микки с пола и глубоко поцеловав. Милкович ответил на поцелуй и начал взбираться вверх, пока не оседлал наполовину бедра Йена и не прижался к нему.  — Могу я тебя трахнуть? — Йен с силой посасывал шею Микки.  Микки хлестал Галлагера по затылку, пока тот не вскрикнул.  — Это за что? — Не помечай меня! — Слишком поздно... — Йен усмехнулся и лизнул то же самое место. — Почему этот секс больше похож на драку? — рассмеялся Микки и снова поцеловал Йена.  Руки рыжего бродили по его телу и остановились на заднице. Микки знал, что у него хорошая задница. Его заднице было сделано больше комплиментов, чем его члену. Она была мясистой, но не толстой, и Йен уже хорошо с ней познакомился. Кончики пальцев задели расщелину, сначала почти случайно, но затем более целенаправленно.  — Эта задница… — пробормотал Йен себе под нос. — Я мечтал съесть ее. Микки непроизвольно вздрогнул и подался назад, требуя большего. — Делайте с ней все, что хочешь. — Ты пожалеешь об этом, — Йен вскочил на ноги, все еще держа Микки на руках, и бесцеремонно бросил его на подлокотник дивана. Прежде чем Микки успел хотя бы выразить недовольство, рыжий уже тянул и толкал его в нужное ему положение.  — О, блядь, Господи! — хныкал Микки, когда его коснулся язык Йена.  Йен был опытным. Он играл с Микки до тех пор, пока тот не был готов закричать и только потом занялся растяжкой. До сих пор они не использовали никакой смазки, но язык и пальцы Йена прекрасно справлялись, доставляя идеальную сладкую боль.  — Спальня. Сейчас же.    Кровать Микки была не заправлена, а на полу валялась грязная одежда. К его чести, Йен не упомянул об этом и просто продолжил с того места, на котором остановился. А именно, очень эротично растягивал Микки.  — Скажи мне, что у тебя есть смазка и презервативы.  Микки вырвался из его объятий и порылся в своей тумбочке. Он быстро нашел свою верную бутылочку смазки и коробку презервативов, которые уже давно не видели дневного света.  — Есть разные размеры, — Микки бросил коробку Йену и она ударила его в грудь. — Выбирай по вкусу. Йен ухмыльнулся и с самодовольным лицом достал магнум, завернутый в золотую фольгу. Микки игриво закатил глаза и открыл смазку.  — Ох, клубничная. Тебе нравится сладенькое, а, Микки? — Если тебе так интересно, в аптеке она стоила полцены. Но мне действительно нравится. Йен облизнул губы и поцеловал Микки, прежде чем приступить к натягиванию презерватива на свой член. Закончив, он переложил Микки на спину с немного большей нежностью, чем во всех их предыдущих взаимодействиях.  — Давай, Галлагер. Я не молодею. Йен ухмыльнулся и слегка качнул бедрами так, что в Микки вошла только головка, и тут же отстранился. — Хорошо? — О, блядь, да. Глубже. Давай. Йен усмехнулся и толкнулся в Микки, плавно покачивая тазом. Воздух вырвался из легких брюнета и он сжал в кулак смятую простынь.  Галлагер был хорош в сексе, Микки быстро это понял. Они будто танцевали, что было очень странно, потому что Микки не из тех, кто танцует. Но Йен вел их тела так, что Милкович на уровне инстинктов знал, куда расположить свое тело и какие звуки издать, чтобы Йен стонал от удовольствия.  — Боже, Микки... так хорошо... Сам же Микки никогда не испытывал ничего подобного. Он будто парил над собственным телом, а все его чувства пылали огнем.  — Ты меня оседлаешь? — внезапно выпалил Йен, почти полностью остановившись.  — Э-э… — Микки сглотнул, застигнутый врасплох. Честно говоря, поза наездника не была его любимой. За свою жизнь он пробовал ее пару раз, но просто чувствовал себя беззащитным и стеснительным.  — Ничего, если ты не хочешь, — Йен провел своей большой ладонью по бедру Микки. — Просто думаю, что это, наверное, будет самая горячая вещь, которую я когда-либо видел. Микки произнес такой звук, будто он делает одолжение Галлагеру, хотя на самом деле хотел этого больше него. Он зарычал, толкнул рыжего спиной на кровать рядом с собой и подполз, чтобы оседлать его бедра. Одним медленным скольжением Йен снова оказался внутри него, а тот вздохнул от удовлетворения.  — Ахуенно, правда? — Йен ухмыльнулся.  Микки сильно скрутил его сосок и самодовольная ухмылка сменилась гримасой, а затем добавился и стон.  — А это тебе нравится? Йен покраснел, что было чертовски мило, и застенчиво улыбнулся. — Может быть. Микки использовал свои сильные бедра, чтобы приподнять себя и подарить Йену лучшую поездку в его чертовой жизни. Награда последовала немедленно. Красивые зеленые глаза Йена закатились, а рот открылся. Микки поглаживал его соски, пока двигался, заставляя Йена дрожать под ним.  — Дерьмо. Блядь. Дерьмо. Я близко, — вскрикнул внезапно Йен в панике.  Микки хотел схватиться за свой член и догнать его, но его руку оттолкнула другая, веснушчатая. Йен дрочил ему в идеальной синхронизации с движениями таза Микки и ему потребовалось совсем немного времени, чтобы почувствовать раскаленное добела покалывание в спине.  — Кончаю, — простонал он и Йен кивнул, глядя Микки в глаза.  — Сейчас, Мик. Давай же. Микки кончил первым. Его глаза сузились, а рот скривился в блаженной агонии. Горячие струи спермы покрыли верхнюю часть тела Йена и прилипли к волосам на его груди. Милкович ни в коем случае не был ни поэтом, ни художником, но то, что он видел под собой, было не чем иным, как гребаным гобеленом.  Когда кончал Йен, Микки никогда в жизни не чувствовал ничего подобного. Если это было вообще возможно, член Йена, казалось, стал больше. Пульсация была заметна даже тогда, когда Микки проходил сквозь толчки собственного оргазма. Но самое лучшее, самое лучшее — это звериный вой, который издал Йен, и который шокировал его самого.  — Что это было?! — Галлагер, наконец, обрел способность говорить после того, как просто посмотрел на Микки и положил руки ему на бедра.  — Думаю, это был лучший секс в моей жизни, — Микки нахально ухмыльнулся.  Йен фыркнул и начал смеяться, наклонившись, чтобы придержать пальцами презерватив, чтобы Микки мог слезть. — Могу я воспользоваться твоим душем? Микки лежал на спине и морщился от жжения в бедрах. — Действуй. В конце коридора. Поверни ручку вниз, чтобы получить горячую воду. Когда Йен ушел, Микки быстро вытерся своими же боксерами, перестелил постель и уже вернулся к безделью, когда в спальню вернулся Йен, пахнущий его гелем для душа. Его кожа покрылась пятнами от жара горячей воды и напряжения после секса, и Микки не думал, что может представить себе что-либо или кого-либо, выглядящего лучше.  Йен скользнул в кровать рядом с Микки и лег на бок, лицом к нему, положив руку ему на живот. — Это было действительно нечто. Микки ухмыльнулся, его тело кричало мольбами о сигарете, но не желало двигаться сейчас, когда Йен водил кончиками пальцев по углублению его груди между сосками.  — Почему ты не рассказал мне о себе, когда я выставил себя дураком в участке? Микки повернулся и посмотрел на Йена, который выглядел почти неземным в лунном свете, проникавшем в окно. — Это звучало бы так, будто я прикалываюсь над тобой. Придумываю на ходу, чтобы тебя позлить. Я не ожидал, что ты скажешь что-то подобное. Застал меня врасплох. Йен кивнул. — Ага. Мне потребовалось много времени, чтобы прийти в себя после такого позора. — Это не позорно, чувак. Никто не должен беспокоиться о том, что просто был чертовски честным, — фыркнул Микки.  Йен ничего на это не ответил. Его пальцы продолжали нежно касаться чувствительной плоти Микки, пока тот едва мог держать глаза открытыми.  — Это просто еще одна вещь о тебе. Рыжие волосы. Зеленые глаза. Огромный член. Гей. Просто еще одна вещь о тебе, — Микки зевнул, закрыл глаза и предоставил Йену возможность самому разобраться, комментарий про огромный член имел отношение к его анатомии или к его личностной характеристике.  Йен двинулся вниз по кровати и прижался губами к груди Микки, бормоча почти про себя, — просто еще одна вещь.   Когда Микки снова проснулся, на улице было еще темно, а в квартире царила тишина. У него болели все нужные места и его член дернулся, когда мозг снова прокрутил воспоминания о прошлой ночи. Он перевернулся, чтобы, возможно, соблазнить Йена на новый раунд, и увидел, что кровать пуста. Быстрое прикосновение к подушке подтвердило, что она холодная, в желудке неприятно скрутило. Микки встал и голый побрел в гостиную, а затем на кухню, таймер на плите показывал 4:22. Он тяжело вздохнул и схватил из холодильника бутылку воды, прежде чем отправиться обратно в спальню. Все вещи Йена исчезли и без него здесь было странно пусто. Милкович нашел свой телефон в кармане джинсов и проверил входящие. Ничего. Он подключил его к зарядному устройству на тумбочке и заполз обратно в кровать. Его охватило чувство горечи. Он отправился в клуб за Галлагером, чтобы посмотреть, чем это обернется. Не то чтобы он хотел чего-то конкретного, но от Йена хотелось чего-то большего, чем просто трахнуть и съебать.  Когда Микки снова проснулся, в окно падал солнечный свет, а у самого уха звонил мобильный телефон. Он ринулся ответить на звонок — никогда не выходя из рабочего состояния копа — и простонал приветствие.  — Что с тобой за херня? — Мэнди? Внезапно его мозг включился и он вспомнил, что сегодня должен присматривать за Мэдди. И, что еще лучше, должен встретиться с Галлагером-старшим в парке.  — У тебя похмелье? — вскрикнула Мэнди.  — Господи Боже, нет! Микки задумался, веская ли причина его сексуальное похмелье и ушибленное эго, чтобы отказаться от работы няньки, но затем вспомнил, что Мэнди впервые за долгое время решила встретиться с друзьями. Он не мог ее подвести.  — Пусть принцесса будет готова через двадцать минут. Я уже в дороге.   Только из-за того, что она опаздывала, Мэнди не смогла устроить Микки допрос. Мэдди была в хорошем настроении и держала Микки за руку, когда они шли в парк, рассказывая друг друг о своей неделе. Судя по всему, у детей в наши дни была вполне яркая социальная жизнь.  — У тебя там ва-ва, — объявила Мэдди, когда они вошли в парк, а Микки присел, чтобы застегнуть молнию на ее куртке. — Там. Он вздрогнул, когда она ткнула его в основание горла и увернулся от маленькой ладошки. — Все в порядке. Мне не больно. Позорное смущение пронзило его, когда он подумал о том, как близко подпустил Йена только для того, чтобы тот выкинул трюк Гудини.  — Это с тобой сделал плохой парень? — Мэдди наклонилась к Микки, как будто обнимала его, не используя рук.  Микки задумался об этом. Наконец он улыбнулся и покачал головой, разглаживая складки на ее куртке, а затем поправил косы. — Нет. Я так не думаю. — БОЖЕ МОЙ! ДЯДЯ МИККИ! СМОТРИ! Скорбя о потере барабанных перепонок, Микки оглянулся через плечо и заметил Липа и Фредди, направляющихся в парк через противоположные ворота. Микки не рассказал Мэдди об их планах встретиться с Фредди. Он давно усвоил, что планы могут измениться, а детское возбуждение — нет. Поэтому он сделал из этого сюрприз и теперь был этому рад, потому что ее личико было так чертовски счастливо, что Микки готов был заплакать.  — Ну посмотрите, кто это! Давай, поздоровайся. Мэдди побежала вперед, а Микки последовал за ней, ухмыляясь, когда Фредди встретил ее на полпути и обнял. Дети, чувак. Они либо заставляют тебя орать, либо рыдать.  — Держитесь вместе, не убегайте и… — продекламировал Микки для Мэдди, которая ухмыльнулась своему дяде.  — И если кто-нибудь из взрослых попытается заставить нас пойти с ними, кричать так, будто моя задница горит, — добавила она и Микки наградил ее ударом кулака в кулачок.  Когда дети играли в огороженном парке, Липу наконец удалось поздороваться с Микки.  — У вас настоящая мантра. — Скажи это смешно и они запомнят истину лучше, — Микки закурил сигарету и спрятал ее от глаз Мэдди.  — Кстати, классный засос, — усмехнулся Лип.  Вспышка дискомфорта снова пронзила Микки и он вздохнул. — Как угодно. Они сидели на скамейке и некоторое время молча наблюдали за играющими детьми. Эта встреча на самом деле была не для них, и Микки не знал о чем говорить. Он совершенно точно не собирался упоминать, что вчера вечером трахал младшего брата этого парня.  — Как там наше дело? — наконец спросил Лип.  Вернувшись на безопасную территорию, Микки ожил. — Хорошо. Мы можем добавить некоторые доказательства к обвинениям, которые ему уже предъявлены, и у нас есть материалы, которые мы можем использовать, чтобы предъявить ему новые обвинения позже. Не буду врать, сначала я думал, что он выйдет сухим из воды из-за своего возраста, но теперь я уверен, что он сдохнет в тюрьме. Лип ухмыльнулся. — Я надеюсь. Это все еще заставляло Микки задаваться вопросом, почему Липу так хотелось упечь этого парня, когда его брат хотел обратного. Лип, должно быть, уловил выражение его лица и тихо усмехнулся.  — Это странно. Я и сам знаю. Но я и Йен? Мы никогда не были нормальными. — Конечно, — Микки кивнул. — Я думаю, ты ему нравишься. Кожа Микки вспыхнула пламенем и он чуть не свернул шею, чтобы посмотреть на Липа.  — Он все время жалуется на тебя. На то, какой ты резкий и агрессивный. Но я думаю, что он втайне уважает тебя. И то, за что ты борешься, — добавил Лип, и Микки едва не задохнулся от облегчения.  — Он заноза в моей заднице, — протянул Микки, смеясь в своей голове над скрытым смыслом, вспоминая их страстную ночь.  — Да, может и так. Ты привыкнешь к этому. Он как проклятый щенок. Клянусь богом, ты не хочешь этого, но все равно влюбляешься в ублюдка.   Дело не в том, что у Микки было разбито сердце. Не разбито. Даже его одурманенный похотью мозг знал, что он не влюблен в этого парня. Проблема заключалась в том, что он не мог перестать думать о нем. Думать о том, как выглядел Йен. Как пах. Ощущался. Звучал. Обо всем этом. Он хотел все это себе и в его голове у него это было еще до того, как они переспали. Сейчас стало только хуже. Хуже, потому что он смог потрогать и попробовать все это на вкус. Теперь не осталось ничего. Йен ушел. Кто будет его винить? Было очевидно, что он предназначен для великих свершений в жизни. С чего бы детективу Михайло Милковичу значить для него что-то, кроме одной единственной ночи животного секса? Так что да. Микки был зол.  — Какого черта тебе сделала мышь? — Гаспар нахмурился, когда Микки ударил мышью по столу, пытаясь ускорить перезагрузку компьютера.  — Компьютер какой-то дерьмовый. Вот говно! Кусок гребаного ДЕРЬМА! Гаспар сложил руки вместе и откинулся на спинку стула. — Что-то мне подсказывает, что дело не в халатности фирмы, производящей ИТ-оборудование. — Ты тоже можешь быть любезным и отъебаться, — сорвался Микки на своего напарника.  — Мы поговорим о вечере пятницы? Микки сердито посмотрел на Гаспара. — Отъебись. Гаспар усмехнулся. — Все нормально. Я понимаю. Первая детская влюбленность. Тоже мне новость. Хотя, похоже, все было немного интенсивно… Микки инстинктивно провел пальцами по синяку на горле и вздохнул. — Не здесь, Бен. Пожалуйста. Гаспар тут же кивнул. Он знал Микки и не собирался и дальше заставлять друга чувствовать себя некомфортно. — После работы по пиву.   Дерек сидел за стойкой и смотрел мексиканский сериал, когда напарники закончили свою смену и пришли за пивом. В наши дни Микки начал думать об этом месте не как о месте для общения, а скорее как о исповедальной будке. С пивом и уединенным столом. Гаспар сидел и ждал, пока Микки заговорит.  — Моя любимая на неделю уехала к сестре. Я свободен всю ночь, — сказал он, потому что Микки так и не смог заставить себя открыть рот.  Микки закатил глаза. — Это... нелегко для меня! — Я в шоке. — Я пошел к Галлагеру. После того, как свалил отсюда. Гаспар вздохнул. — Это я знаю! Переходи к хорошим новостям! — Я нашел его, отвез к себе и сделал то, что ты хочешь, чтобы я сказал вслух, но я не буду. — Трахнул. — Бенджамин. — Поймали хорошую волну и занимались плохими вещами? У вас был танец без штанишек? Трахались и в хвост, и в гриву? Съездил в страну Долбилово? Взгляд Микки метнул кинжалы в напарника и он залпом допил пиво. Это был его лучший друг, а он до сих пор не мог открыться ему, не чувствуя себя при этом плохо. Терри Милкович провел над ним хорошую работу много лет назад, когда вбил ему, что он не может никому доверять. Он вздохнул и покачал головой.  — Успокойся, Остин Пауэрс. Мы трахались. Ладно? Гаспар отдал честь. — Понял, принял. Микки снова замолчал и задумчиво провел кончиком пальца по краю стакана. Он никогда не привыкнет выплескивать свои эмоции, но Гаспар был его единственным вариантом. Его лучшим вариантом.  — Он ушел. — Он ушел? Микки кивнул. — Ага. Мы уснули. Я проснулся. Его нет. Гаспар откинулся на стуле и тяжело вздохнул. — Пиздец. — Итак, вся эта чушь о том, что я не должен соглашаться на посредственность — абсолютная херня. Он получил то, что хотел, и съебал. Гаспар обдумал это и кивнул. — И ты злишься. Микки вздрогнул и покачал головой. — Хуже. Мне больно. Вздох Гаспара чуть не сдул Микки на улицу. — Ебать. Это все моя вина. Я сказал тебе пойти на это. — Я теперь большой мальчик, Бенджи. Вполне способен натворить собственных ошибок, — Микки невесело рассмеялся. — Ты звонил ему? Он тебе звонил? — Неа. И так лучше. Как я уже сказал, мы получили то, что хотели. Теперь пришло время двигаться дальше и отомстить ему в суде. Гаспар усмехнулся. — Вот это мой мальчик.   Несмотря на то, что он знал, что это произойдет, назначенная дата начала судебного заседания заставила Микки немного беспокоиться. Прошло всего пять ночей с тех пор, как он совершил «Ошибку по имени Йен», и с тех пор они не связывались друг с другом. Микки все еще было больно, поэтому он никак не мог сейчас снова встретиться с этим парнем лицом к лицу. Но, как хороший детектив и взрослый человек, он сможет со временем смириться с этим, а пока он проводит свои дни в «Яме ботанов» с Лайлом, выстраивая в деле четкую хронологию событий.  — Мик! — закричал Лайл через всю лабораторию, когда Микки прибыл на очередной день гик-захода, пугая своим видом всю группу борцов с киберпреступностью в комнате. — Мне больно, что я не получаю такого радостного приветствия от всех людей в своей жизни. Только от тебя и своей племянницы. Лайл ухмыльнулся и указал на экран. — Смотри. — Все, что я вижу, это сплошное занудство. Я не говорю по-нердски. Ты можешь перевести это? — Микки поставил на стол ежедневный заказ Лайла — ванильный латте — и пододвинул стул.  — Хорошо… это журнал, который показывает, когда Лишман включал свой компьютер. По его словам, это может сделать любой, кто имеет доступ к его дому. Верно? Микки прижал большой палец к складке между бровями. — Разве мы не обсуждали это где-то месяц назад? — Да! — Лайл раздраженно зашипел. — Но потом ты получил его финансовые отчеты и выяснил, что в мае он отправился в командировку во Флориду. — Да... — Командировка. Он один. Со своим ноутбуком, — медленно проговорил Лайл.  Итак, Микки был хорошим детективом. На самом деле он был чертовски отличным детективом. Поэтому шестеренки в его мозгу загудели, а глаза расширились.  — У тебя есть запись с майских выходных. — Дин-динь-динь, — Лайл ухмыльнулся. — Выходные, когда он официально находится где-то со своим ноутбуком, к которому никто из его окружения не мог получить доступ. Микки сел и скрестил руки на груди. — Я мог бы расцеловать тебя прямо сейчас. Типа, по-настоящему, пока ты не перестанешь дышать. Лайл откинул голову назад и рассмеялся. — Представьте себе какие поползут слухи. Микки усмехнулся. — Хорошо. Это хорошо. Очень хороший. Нам нужно выпить пива позже, чтобы отпраздновать это событие. — Сегодня вечером я снова иду в клуб, который тебе так понравился. Ты тоже пойдешь, да же? Желудок Микки свело и он закусил губу. — Я не знаю. Там играла ABBA… — Я знаю. И я понимаю, что ты не совсем королева танцпола. Но все равно было весело, правда? Микки подумал о том, как целоваться с Йеном посреди того самого танцпола и вздохнул. — Ага. Весело.   Они добрались до клуба в одиннадцать ночи после того, как сильно выпили перед клубом у Пиклеров. Если честно, Микки было чертовски тяжело. Его голова была полна противоречивых мыслей. Он будет там. Зачем ему там быть? Он захочет увидеть тебя. Он снова тебя бросит. Нахуя ему снова туда идти? Он там не живет.  — Мик, ты в порядке? — Лайл наклонил голову, передавая верную бутылку пива Микки.  — Ага. Я в порядке. Они вернулись на свое привычное место и нашли друзей Лайла — компанию оторв не старше двадцати с лишним лет, которые, казалось, могли позволить себе приятную роскошь: жизнь еще ни разу не кусала их за задницы — а Микки снова спрятался в тени. Его пульс зашкаливал.  Через полчаса, когда его пиво стал теплым, он понял, что выглядит самым большим неудачником в мире.  — Мик, — перед ним появился Лайл. — Тебе не обязательно оставаться здесь. — А? — Что бы с тобой ни происходило. И не притворяйся, что все в порядке. Что бы это ни было, твой комфорт должен быть превыше всего. Микки натянуто улыбнулся своему другу. — Я в порядке. Просто многое на уме. — Знаешь, что может помочь? — Что? — Танцы, — Лайл поднял светлые брови и поиграл ими. — Отвали, — Микки наконец рассмеялся.    К полуночи клуб был полон и музыка гремела на всю. Микки был доволен общением с Лайлом и некоторыми его наименее странными друзьями, но он все еще цеплялся за тень, как летучая мышь. Не то чтобы у него были какие-то планы, кроме как прятаться и осматривать комнату в поисках отблесков стробоскопа в рыжих волосах.  Так было до тех пор, пока не появилась Нэнси. Нэнси была самой младшей из подруг Лайла и выглядела как Кэти Перри в ее период обесцвеченной блондинки. Не спрашивая, не говоря и не предупреждая, она схватила Микки за руку и использовала силу, которой у нее, на первый взгляд, не должно было быть, чтобы затянуть его на танцпол. Тот был под завязку, а спертый воздух полнился запахами пота и выпивки.  — Какого хрена, леди? Нэнси лишь ухмыльнулась и толкнула его в другое тело, которое оказалось Лайлом, и внезапно Микки начал танцевать. Это не было похоже на «Танцы со звездами» или что-то в этом роде. Вообще нет. Это был танец «в клубе, под рюмку, после полуночи». Это не было ни элегантно, ни красиво, но Микки сразу понял, что он удивлял этих ребят своим чувством ритма.  — Ты вроде говорил, что не умеешь танцевать! — Лайл обхватил Микки сзади за грудь и говорил ему на ухо.  Микки счастливо рассмеялся и откинул голову назад. — Никогда такого не говорил. Я сказал, что я не танцую. — Умно́, — Лайл усмехнулся и похлопал Микки по правой грудной мышце. — Тогда просто сделай это, детка. — Хорошо, мама Ру.  Они пьяно раскачивались и смеялись, как старые друзья, когда Микки встретился взглядом с единственным человеком, которого он не хотел видеть. Чертов Галлагер. В своей пьяной дымке и смехе Микки совершенно забыл о том, что должен избегать рыжих. Теперь он вернулся к реальности и все его тело содрогнулось.  Лайл больше не обнимал его, но все равно заметил перемены. — Ты в норме? Микки кивнул. — Надо поссать. Прежде чем Лайл успел что-то заметить, Микки уже проталкивался сквозь толпу тел, пытаясь уйти как можно дальше от Галлагера. Он дошёл до туалета и заперся в кабинке. Это был обычный клубный сортир, требующий особых усилий для поддержания чистоты, но Микки просто нужно было отвлечься от своих проблем. Он проверил свой телефон и увидел, что уже почти два часа ночи, и вздохнул, когда приложение Uber сообщило ему, что в его районе нет свободных машин. Несколько успокаивающих вдохов заняли еще пару мгновений, а затем ему пришлось выйти. Для него все это было слишком. Он вышел из туалета и подошел прямо к Галлагеру, который прислонился к стене, пытаясь выглядеть непринужденно.  — Я думал, ты вылез из окна, чтобы избежать меня, — он грустно улыбнулся.  — Не льсти себе, — фыркнул Микки, Йен оттолкнулся от стены и остановился перед ним. — Рад тебя видеть. — Ага? Миленько. Пока, пока. Йен перехватил Микки прежде, чем тот успел пройти мимо него и вернуться на танцпол. — Нам нужно поговорить. — Нахуя? — Мик… — Не называй меня так, будто мы друзья. Нам нечего сказать друг другу. Увидимся в суде, когда я похороню этого престарелого педофила, тогда мы сможем навсегда избавиться друг от друга. Хорошо? Хорошо. Йен вздохнул через нос и позволил Микки уйти. Он вернулся к Лайлу и быстро обнял его.  — Я сваливаю. Увидимся на следующей неделе. — Хорошо. Конечно. Микки хотел было уже отвернуться, но остановился. — И… ты отлично поработал на этой неделе. Я не думаю, что ты понимаешь, как много значит для меня это дело. Так что спасибо. Лайл ухмыльнулся и сделал забавный жест, поклонившись Микки. — Ты заставляешь меня краснеть. Давай, проваливай, пока Нэнси снова не затянула тебя в танец. Милкович помахал рукой и направился к выходу, мучительно ощущая на коже взгляд зеленых глаз, следящих за каждым его движением.    Микки никогда не нервничал в суде. Это была просто еще одна часть его работы. Самая приятная, если все шло по его сценарию. Он не всегда соглашался с вынесенными решением, но уровень его обвинительных приговоров был высоким и вызывал большое восхищение среди его коллег и начальства. Наступил первый день суда над Лишманом и Мик проснулся с незнакомым ощущением полета бабочек в своей грудной клетке. Это его только разозлило. Больше на себя, чем на что-либо или кого-либо еще. Его дрожащие руки, когда он наливал кофе, напомнили ему, что это он сам поставил себя в такую ​​ситуацию. Он сам отправился искать Галлагера и именно он позволил себе по глупости думать, что во главе стола было нечто большее, чем просто секс.  Хм... секс на столе... Ему нужно было взять себя в руки и сделать свою работу. С гневным рычанием он швырнул чашку в раковину с такой силой, что разбил ее, и вылетел из квартиры. Пора навсегда посадить этого престарелого виагроида за решетку.    Лип был одет в облегающий черный костюм, который кричал о Хьюго Боссе, и разговаривал с присяжными так, будто они были старыми друзьями, когда Микки проскользнул в зал суда. Со своего места на смотровой галерее он не мог видеть Йена, который, как он знал, будет сидеть за столом прямо под ним вместе с Лишманом, пока будет ждать окончания вступительного слова своего брата. Сердце Микки билось немного быстрее, будто он пробежал пару кварталов. Было тревожно, хотя обычно эта комната заставляла его чувствовать себя безмятежным. И будет только хуже, когда он действительно увидит Галлагера-младшего. Тем временем Лип соблазнял дам из числа присяжных, а также пару мужчин, если гей-радару Микки можно было доверять. Они ловили каждое его слово, когда он изображал Лишмана старым хищным придурком, у которого денег больше, чем он заявлял налоговой службе, и что раньше он ухаживал за молодыми, неопытными мальчиками с помощью подарков и безделушек. Даже Микки начал втягиваться в его речь.  Это утро предполагало вступительные монологи и процедурную чепуху, которая мало заботила Микки. Он выскочил из дома, чтобы выпить кофе и убить время, когда ему стало слишком скучно в своей квартире.  — Привет, Микки. Микки обернулся на звук голоса Йена. Трепетный и немного тревожный.  — Галлагер. Йен мягко улыбнулся. — Тебе не обязательно быть здесь сегодня. Мы не будем вызывать свидетелей до завтра. — И? «Закон и порядок» в реальной жизни, чувак, — Микки раздраженно пожал плечами. Йен хрипло усмехнулся и кивнул. — Рад видеть тебя. — Конечно. Увидимся в зале суда, — сказал Микки и протиснулся мимо Йена, устремив взгляд в конец коридора и решительно избегая взгляда рыжего. Он прошел в мужской туалет и глубоко вздохнул, радуясь, что там было пусто.  — Микки. Дверь распахнулась и копна рыжих волос была всем, что он мог видеть.  Ну, в туалете было пусто.  — Какого хрена?! Ты будешь появляеться каждый раз, когда мне нужно отлить? Йен наклонил голову влево. — Я не... я просто... Микки поднял руку, чтобы остановить его. — Тебе не нужно ничего делать. Мы оба здесь взрослые. Не то чтоб я сам никогда не сваливал по ночи после секса. Я понимаю. Ты получил от этого то, что хотел, так что все в порядке. Как насчет того, чтобы просто быть взрослыми и покончить с этим дерьмом? М? Йен подошел и встал прямо позади Микки, глядя на него через зеркало над раковиной. Микки чувствовал тепло Йена, прижимающееся к его спине, и ему стало жарко.  — Что ты делаешь? Йен выглядел несчастным, но ничего не сказал. Его руки легли на бедра Микки и он опустил свое лицо на его шею сзади, резко вдыхая. Все тело Микки воспламенилось.  — Галлагер. Ты должен остановиться. Кто-нибудь может войти... Голос Микки был умоляющим, но он даже не был уверен, что это потому, что он хотел, чтобы Йен остановился. Скорее, он хотел, чтобы Йен продолжал. Рыжий провел губами по тонкой коже за ухом Микки, почти бесшумно мыча. Этот звук выстрелил прямо в член Милковича и тот дернулся в штанах.  — Йен… — Микки прижался к паху Йена и зеленые глаза в зеркале закрылись.  Громкие шаги за дверью привели их обоих в чувства и Йен отошел. Микки сразу стало непривычно холодно.  — Это было не то, что я хотел сделать. Это то, что я должен был сделать, — сказал наконец Йен.  — Логично, — Микки пожал плечами. — Итак, мы двигаемся дальше. Йен лишь коротко кивнул и вылетел из туалета, оставив Микки одного с колотящимся сердцем, как раз в тот момент, когда другой мужчина вошел, чтобы воспользоваться уборной.     Остаток дня прошел примерно так же, как и утро. Много юридических речей, за которым Микки не особо следил, потому что это было чертовски скучно, и он не мог отвлечься от инцидента в мужском туалете. Когда судья объявил об окончании дня, Микки проверил свои уведомления и прослушал голосовое от Гаспара, сообщающее ему о другом деле. Его последние слова громко и отчетливо звучали в ушах Микки, когда внутри него начала нарастать ярость.  «Не позволяй этому рыжему придурку отвлекать тебя. Вероятно, это его план игры. Думай о главном». Что было у него в башке, когда он позволил Йену вот так проникнуть себе под кожу? Позволил ему нажимать на кнопки и распалять? Микки был в ярости на себя за то, что позволил Галлагеру отвлечь его от дела, просто загнав в угол в туалете и притираясь членом о задницу. Микки схватил куртку и ключи и направился к выходу, готовый отправиться на стрельбище и снять напряжение способом Мильковичей. Как назло, братья Галлагеры стояли на ступеньках здания суда и мило беседовали о погоде, если судить по их улыбкам. К счастью, не было никаких признаков присутствия Лишмана, потому что то, как сейчас себя чувствовал Микки, означало, что никто сейчас не был в безопасности рядом с ним, а особенно этот отвратительный ублюдок.  — Привет, Мик, — Лип весело поприветствовал его, закуривая сигарету. — Не ждал тебя сегодня. Микки ответил средним пальцем и полез в куртку за пачкой сигарет. Йен нервно переминался с ноги на ногу, а Микки никогда в жизни так сильно не хотел трахнуть и ударить кого-то одновременно.  Лип проигнорировал средний палец и продолжил разговор, — ты свободен в воскресенье? Фред мечтает о еще одном свидании. — Обычное место, обычное время, — прямо сказал Микки и ушел.  Через плечо он услышал, как Йен шипит на брата.  — Какого хрена, Лип? Лип усмехнулся в ответ. — Тебе следует с ним познакомиться. Он хороший парень. И если Микки посмеялся про себя над дискомфортом Йена, что ж, это его личное дело. Тупой рыжий придурок.