Другая часть меня

Первый рабочий день выдался очень насыщенным и к вечеру моя активность заметно ослабла. Несмотря на то что Эвелин практически неподвижна, она очень разностороняя и маленькая батарейка внутри нее работает без подзарядки. Мы рисовали, гуляли в саду и играли с Карри (удалось обучить его двум командам), немного почитали книжку и переодели всех кукол Эвелин в платья. После чего, малышка попросила меня набрать для нее ванную с пеной, которая пахла жвачкой. Доротея говорила мне, что Эвелин научилась мыться сама под душем, но иногда ей необходима помощь, если девочка хочет немного расслабиться в большой ванной. Пришлось приложить некоторые усилия, чтобы аккуратно разместить Эвелин в ванной, и так же острожно её оттуда вытащить. И вот, ровно в восемь часов, я стояла возле кабинета Олдриджа, сотрясаясь от страха. Постучав несколько раз, я услышала голос, разрешивший мне войти. Олдридж сидел за столом, перебирая небольшую стопку бумаг, и устало тер переносицу. Когда я закрыла за собой дверь, он поднял голову и оценивающе на меня взглянул. — Как прошел день? — Спросил он, не отводя от меня взгляд, параллельно выравнивая и откладывая бумаги в держатель. — Отлич...но! — Голос предательски вздрогнул и я прокашлялась. — Мы…мы сегодня сделали все по списку от Лэйси и оставшееся время просто играли. Вечером я помогла Эвелин принять ванную. Сейчас она легла отдохнуть, и, как я поняла, хочет чтобы вы пришли навестить её перед сном. Строгий взгляд Олдриджа мгновенно становится добрым, а на губах появляется улыбка. — Да, обязательно зайду как закончу здесь. Ты что-то хотела обсудить со мной днем? Кажется рекомендации для Эвелин… «Помнит. Значит Карри утренней выходкой не сумел его отвлечь». Набрав в грудь побольше воздуха, я киваю и подхожу ближе к столу, доставая из кармана аккуратно сложенный листок. Мои руки немного трясутся когда я протягиваю его Александру. — Я нашла это в папке, когда изучала диагноз Эвелин… Олдридж ровно секунду взглянул на лист и тут же отправил его в мусорное ведро под стол. Я замерла с широко распахнуыми глазами и в полном замешательстве. — Это все? — спросил Олдридж, вставая со стула и разминая затекшую шею. Его нижняя челюсть нервно дрогнула. Я заметила что это происходит довольно часто, но это не выглядит как гиперкинез*, скорее — последствие давней травмы. — Нет. — Стараясь держать голос ровным и настойчивым, сказала я, и за свою дерзость тут же получила неодобрительный взгляд. — В обед я изучила информацию о клинике и докторе Карстене. Я считаю, что это хорошая возможность поставить Эвелин на ноги. Тем более сейчас, в детстве, пока кости ещё пластичны… — Ванесса… — Он произнес каждую букву моего имени с таким нажимом, будто бы готов был меня убить. -… ты же прочитала договор, когда подписывала его? Я смотрела в испепеляющие глаза с непониманием. — Читала, но как это связано с... — Ванесса… Он делает шаг в мою сторону и я буквально выдаю все свои бесконечные страхи: стоит ему подойти ближе и я как ошпаренная делаю два шага назад, задевая своей рукой торшер, благо тут же, успевая его поймать. «Ванесса, не бойся, я не причиню тебя вред, детка. Просто делай как я говорю…» — Ванесса? — Уже с беспокойством зовет Олдридж и я вырываюсь из воспоминаний. — А… я…я читала договор. Но как будущий врач, как будущий хирург, я обязана была сказать вам, что Эвелин нужна эта операция. — Мой голос не хотел возвращаться к нормальной интонации. — И… девочке необходимо учиться стоять на костылях. Я понимаю ваши опасения, но подумайте о том, что лучше для вашего ребёнка. Олдридж внимательно за мной наблюдает, и кажется, не кипит от злости. Он делает шаг назад — обратно за стол, оставляя нас обоих на безопасном расстоянии друг от друга. Проходит пара неловких мгновений, прежде чем он снова начинает говорить: — Если ты читала договор, то знаешь, что я нанимал тебя как помощника для Эвелин. В твоих обязанностях четко прописано, что ты должна осуществлять помощь в рамках инструкции от Лэйси. У Эвелин есть лечащий врач здесь, в Саунтерн-Пайнс, и если нам нужна будет консультация — мы обратимся к нему. Твоя работа — помогать, следить за тем, чтобы моя дочь была в безопасности, и в случае непредвиденной ситуации, оказать ей первую медицинскую помощь. Но ставить диагнозы и давать советы о том, что лучше — не твоя забота. Надеюсь, мы прояснили этот момент, Ванесса? Я едва смогла удержать язык за зубами и лишь несколько раз кивнула в ответ, поджав губы и стараясь не смотреть на втаптываюший в землю взгляд. Возможно он прав — я не должна лезть во все все это. Мои обязанности ограничены. Но и смотреть на то, как Эвелин вынуждена приспосабливаться к тому, чего вообще не заслужила, я тоже не могу… — Ты можешь идти отдыхать, Ванесса. — Олдридж забрал со стола телефон и острожно обогнул меня, напрявлясь к выходу из кабинета. Волна тёплого воздуха коснулась меня, когда он прошёл рядом и я вздрогнула. — Спокойной ночи, мистер Олдридж. — И тебе. Мужчина пропустил меня вперед себя и мы вышли из кабинета в пустой коридор. Перед моим лицом, на стене, оказалась старая фотография Олдриджей — а именно, красивой темноволосой статной женщины в бальном платье, в компании двух маленьких мальчиков-близнецов, сидящих рядом с ней на большой скамейке. Я вспомнила, что видела такие же скамейки в саду сегодня утром. Судя по всему — это была мать Александра и Джеймса. Странный факт: похоже, несчастные женщины на фото в семье Олдридж считаются нормой. Я оглянулась на Александра, который уже преодолел путь в конец коридора, слегка прихрамывая. Он открыл дверь в комнату дочери и я услышала, как малышка радостно приветствовала отца. Мне не хотелось подслушивать и я быстро вернулась к себе в комнату, вспоминая при этом слова, которыми Олдридж заставил меня замолчать. Меня трясло от одного лишь воспоминания - как я облажалась. "Но это не значит, что я отступлю!" ... 21:45 Мне не хотелось спать и я спустилась на первый этаж, чтобы продолжить изучать оставшиеся рекомендации в кухне за чашкой фруктового чая. Через пару дней нам с Эвелин предстояла поездка к ее врачу и, вопреки предостережениям Олдриджа, я планировала задать ему несколько интересующих меня вопросов. В частности, о выписанных для малышки спазмолитиках в ужасающе огромных дозах. Ещё на лестнице я услышала голоса, и была удивлена, что кто-то все ещё продолжает работать. Когда же я вошла в кухню, то обнаружила сидящих за островком Тину и Фрэнка. Оба пили из бутылок пиво. - Будешь? - Тина помахала мне бутылкой, но я вежливо отказалась и начала заваривать чай. - А зря, деньки здесь проходят нелегко.... Фрэнк посмеялся над словами Тины и они чокнулись бутылками. - О чем вы? - Я немного насторожилась, но интерес одержал верх. - Об Олдриджах, конечно! У меня появилась возможность узнать побольше об этой семье, пусть я и ненавижу сплетни. Пожалуй, присоединюсь к их занимательной беседе. - Сегодня наш господин еще в настроении. Главное - не сглазить! - бросил Фрэнк как-то очень невесело. Мужчина устало откинулся на спинку стула и выпил несколько глотков из бутылки. Я заметила что все его пальцы по несколько раз обмотаны пластырем. Под ногтями - грязь, а правая ладонь перебинтована. Немолодое лицо обгорело под палящим солнцем. По словам Доротеи, раньше Фрэнк работал только в саду, но некоторое время назад Александр предложил Фрэнку стать разнорабочим и повысил тому жалованье. Фрэнк живёт в постройке рядом с домом Олдриджей и при необходимости появляется в большом доме по первому требованию хозяина в любое время суток. - Тоже заметил? - подхватила Тина. - Думаю, что дело в вновь прибывших... Все перевели взгляды на меня и по коже пробежали неприятные мурашки. - Сомневаюсь, - вздохнула я с разочарованием, - Кажется, я подпортила ему настроение своим рвением помочь Эвелин встать на ноги. Наступило какое-то зловещее молчание: Тина и Фрэнк странно таращатся на меня. - О, нет-нет! - тут же спохватилась Тина. - Думаю, что все в порядке. Он просто такой человек - тяжёлый. Всегда таким был. Да, Фрэнк? Ты ведь знал его ещё ребёнком. Перевожу заинтригованнвй взгляд на Фрэнка, который задумчиво разглядывает свою бутылку. - Угу... - промычал он в ответ и словно больше не хотел продолжать эту тему. Но мне нужно знать больше... - Вы ...вы знаете что с ним случилось? В прошлом? - Я задаю этот вопрос скорее Фрэнку. - У него столько ... Замечаю как Фрэнк выпрямляется на стуле и взглядом даёт понять, что я лезу с вопросом, который меня не касается. - ...Шрамов? - заканчивает за меня вопрос Тина. - Я думала, что это все из-за той аварии, разве нет? - Тина... - Фрэнк резко ставит пустую бутылку на стол и мы с женщиной вздрагиваем. - Если Доротея узнает, что мы разбрасываем сплетни за спиной у их семьи... - покрасневшие глаза Фрэнка взывают к молчанию. - Да какие там сплетни? Ванесса наверняка в курсе. Да? Я киваю в ответ. - Но, некоторые шрамы получены не во время аварии, ведь так? Вижу как Тина вспыхивает интересом, а вот Фрэнк наоборот, теперь смотрит на меня с большей опаской. "Что он скрывает?" - У мистера Олдриджа было не самое простое детство. Но я не имею право выкладывать это кому попало. - Еще один предупредительный взгляд в мою сторону. - Прошу меня простить. Нужно доделать кое-что. Фрэнк спешно покидает нас. Кажется я очень ему не нравлюсь и уже пожалела о том, что начала задавать такие вопросы. Надеюсь он не доложит о моих распросах Доротее. С Фрэнком нужно быть поострожнее. - Точно не хочешь пива? Вопрос Тины вырывает меня из рассуждений. - Нет. Завтра хочу встать пораньше для пробежки, а после алкоголя я вялая. - Не переживай из-за Фрэнка. - тут же переключается она. - Он в целом не очень приветливый. Что не удивительно, ведь он прожил рядом с этой семейкой столько лет... Лицо Тины скривилось. Женщина полезла в холодильник за какими-то закусками. - А что не так с Олдриджами? - тихо интересуюсь я. Тина ставит передо мной тарелку с пармской ветчиной и несколькими видами сыра, после чего выуживает откуда-то из тумбочки бутылку красного вина, которое разливает в два бокала. Она осторожно всматривается в темноту обеденного зала за моей спиной и только потом ставит бокалы передо мной и собой. Я не успеваю отказаться от вина. - Олдридж - фамилия очень известная в местных кругах. - Почти шепотом и согнувшись над столиком рассказывает Тина. - Не одно поколение их семьи жило здесь, в Саунтерн-Пайнс, в этом самом доме, который прадед Александра изначально построил как уютную гостиницу. У него было четверо детей: две дочери и два сына-близнеца, один из которых - отец Фредерика Олдриджа. Именно он решил не продолжать гостиничное дело, после того как остался единственным наследником этого дома. Его сестры уехали в Европу и там прожили всю оставшуюся жизнь. Брат же, погиб при загадочных обстоятельствах - утонул в озере. Вроде как был пьян... - Он утонул в этом озере? - спрашиваю я показывая, предположительно в верную сторону - туда, где находилось озеро Калм. - Ага. Жуть просто! Но кто в нем только не тонул. Каждый год вылавливают по три-четыре трупа. А в летний сезон бывает.. - Так! Прости, мы можем вернуться к Олдриджам? Тина отпивает из бокала большой глоток и закидывает в рот кусочек сыра. - Да. Так вот. Гостиницу прикрыли и Олдридж решил попробовать себя в юриспруденции. Дела поначалу шли неважно, и Олдридж страдал от депрессивного расстройства. Ходят слухи что из-за его неудач, зачастую, доставалось его женушке, но потом, когда у него родился сын, дела снова пошли в гору. Жаль что малыш так и не увидел свою мать - она умерла при родах. "Какая жуть..." - Фредерик Олдридж вырос очень суровым мужчиной. Отец был груб с ним, наказывал за любую провинность и учил тому, что все в жизни можно получить лишь кровью и потом, борьбой и тотальный контролем. Именно Фредерик привёл бизнес Олдриджей к успеху. Слухи ходили разные и далеко не все их них положительно характеризовали Олдриджа, но ясно было одно - парень имеет колоссальные связи во всех слоях общества и если что-то пойет не так, то лучше всего бежать без оглядки... Тина явно намекала на какое-то криминальное прошлое Олдриджа и я вздрогнула, подумав о том, что со мной случится если я чем-то не угожу этой семье. - Потом, Фредерик решил, что пришло время обзавестись семьёй и повстречал Камиллу - девушку из бедной семьи. Я уверена что его старый козел-отец был бы против такого союза, но к тому времени, тот уже был мёртв: чистил ружье и случайно выстрелил себе в голову, представляешь? - Если честно, не хочу это представлять.... Отпиваю из бокала. Вино сухое, с острым послевкусием и пряной отдушкой. Мне нравится как приятно обволакивает рот и пощипывает язык. Как будто я съела что-то острое но от этого ощущения так хорошо, что хочется сделать ещё один глоток. - После свадьбы у Фредерика и Камиллы родились мальчишки-близнецы: Александр и Джеймс. Роды были тяжелыми и для Камиллы это оказалось огромной психологической травмой. Периодически она уходила в себя, могла неделями не принимать пищу. К ним часто приезжали машины скорой помощи, потому что Камиллу находили в обмороке или в состоянии страшной паники. Почти неделю она провела в клинике, где её накачали седативными а потом отпустили домой к детям и мужу. Но и-за рассеянности и постоянной усталости от препаратов, Камилле стало тяжело заботиться о детях в одиночку, ведь муж постоянно работает и ей совсем некому было помочь. Её родителей Олдридж терпеть не мог и запрещал им приближаться к их дому. Не спрашивай почему.... - Переживали что дочь вышла замуж на того человека? - Предположила я. Тина ухмыльнулась и залпом допила вино из бокала. - Еще как не за того! Говорят что Олдридж часто спекулировал болезнью жены на публике и люди жалели его. Несли ему свои деньги без колебания, ведь он такой бедный и несчастный, вынужден заботиться о больной женщине и о двух малышах. И тут, на сцену выходит наша прекрасная молодая Доротея - дочь венгерских иммигрантов, которую Олдридж буквально подобрал с улицы, предложив ей работу няней. Об этом я уже знаю. Доротея сама рассказала мне о том, что в прошлом её взяли в качестве няни для мальчиков Олдриджа. Но Тина подозрительно расплылась в едкой неприятной улыбке: или она уже достаточно пьяна, или вот-вот расскажет что-то очень-очень интригующее . - Все пошло как надо, Олдридж был доволен: Камилла практически перестала уходить в затяжные депрессии, дети были под присмотром няни. Доротея влюбила в себя всех. - Тина улыбается ещё шире. - Особенно Олдриджа. Ещё бы, ты видела этот колдовской взгляд? А? Тина игриво приподняла брови и я с ужасом поняла к чему идёт её рассказ. - Уверена, что Камилла покончила с собой, выяснив, что муж повсюду трахает няньку их детей. Звонкий смех Тины пронизывает меня насквозь от ушей до кончиков пальцев ног, будто кто-то провел вилкой по тарелке. Мне стало невероятно гадко от того, что я слышу. И мне захотелось все это прекратить. Интимные подробности семьи мне ни к чему. Но Тина поднимает руку в предупреждающем жесте: - Погоди. Самое интересное еще впереди! Камилла покончила с собой на глазах у своих детей - в этом доме. - Что!? - с ужасом восклицаю я. Инстинктивно осматриваюсь. Надеюсь никто не услышал моего возгласа. Невольно думаю о том, что в доме не только призрак Элисон Олдридж.... - Правда не знаю как именно это случилось. Фрэнк молчит, а весь остальной персонал Александр уволил 3 года назад, сразу по возвращении из больницы. Меня как раз только взяли домашним поваром. - Уволил? - настораживаюсь я. - Ага. Из старичков остались только Фрэнк и Доротея. Вернее только Фрэнк. Доротея здесь - хозяйка. Александр вряд ли бы выгнал свою мачеху из дома, который наполовину принадлежит ей... У меня темнеет в глазах, а рот сам невольно приоткрывается в изумлении: - Доротея - мачеха Александра? Но... - Фредерик женился на ней через месяц после похорон Камиллы. Мальчики нуждались в матери - совсем маленькими были. Но кажется, ее смерть все равно на них сказалась. Начали срываться друг на друга, дрались, потом ещё и Элисон не поделили. Как ты знаешь - она вышла замуж за Александра. Он был надёжнее Джеймса. И более уравновешеннее. Подробностей, к сожалению, не знаю... "Даже странно, что ты не знаешь подробностей. Делаю вывод, что нужно осторожнее рассказывать этой женщине о своей жизни..." - Да уж, видимо Александр не зря так беспокоится о конфиденциальности. Столько всего произошло в его семье. Снова делаю большой глоток из бокала и чувствую головокружение. Беру кусочек сыра и ломтик ветчины. Если не буду заедать алкоголь, утром могу проспать не только пробежку но и работу... - Фредерик Олдридж умер от инфаркта десять лет назад. Очень внезапно... Но Фрэнк говорит, что Доротее стало легче после его смерти. Намного. Да и практически сразу вышла замуж за одного из клиентов своего мужа. Понятное дело - любовничек, но никто её не осуждает. Брак с Олдриджем - сущий ад! "Теперь ясно почему на фото все женщины грустные". - У Доротеи нет детей? - почему то спрашиваю я. - Нет. - Тина наклоняется ко мне еще ближе и шепчет: - Не может иметь детей. - Ей повезло, что у нее есть Александр. - Сочувствую я, будто бы говорю это при самой Доротее. - И Эвелин - Угрюмый и бессердечный пасынок и внучка-инвалид. Ну... скорее, я ей сочувствую. Тяжело вздыхаю и доопиваю вино. Смотрю на часы и понимаю, что просидела в компании Тины почти час. Нужно доделать то, что собиралась и ложиться спать. Вино уже начинает свое действие, а я хочу почитать ещё об Эвелин. - Спасибо за угощение, Тина. Но мне нужно идти. Хотела сделать несколько пометок в папке от Лэйси. Тина же подливает себе ещё вина. - Не проблема! Приходи, если станет скучно. А я подожду, когда муж за мной приедет. Прощаюсь и скромно улыбнувшись собираюсь уйти из кухни, удобнее перехватывая тяжёлую папку. - Ванесса? - вдруг окликает Тина. Я поворачиваюсь к ней. - Прости, что выболтала сегодня лишнего. Наверное не стоило тебя грузить всем этим в первый же день... - Все в порядке. Наоборот, было даже полезно послушать. Если что, я сохраню это в секрете. За окном блеснули фары и Тина тут же спрыгнула с высокого стула, принимаясь убирать со стола. Делала это в спешке. - Ну и здорово! Хорошо что мы поняли друг друга. - Говорила она, стараясь не греметь посудой. - И очень надеюсь, что ты не сбежишь от нас как Лэйси! Я замираю. - Но ведь, она вернётся в сентябре. Тина уставилась на меня так, словно я не в себе. - Лэйси уволилась и не собирается возвращаться, милая. Она даже трубку не берет. Понятия не имею куда она уехала, но собиралась она быстро. И насколько я знаю, сам Олдридж не возражал...